Читать книгу Три жизни - Вячеслав Калинин - Страница 12

Я иду к девушке, которая мне не нравится. Которую я не хочу.

Иногда она мне нравится. Иногда я её хочу.

Может быть, поэтому я и иду сегодня к ней домой, чтобы приготовить вместе пасту? Я даже сам предложил ей это. Но я не могу быть уверен в том, что мне действительно это нужно. Может, мне просто скучно? Или я одинок? Но ведь моя жизнь не является серой, каждый день через меня проходит столько людей – друзей, знакомых и незнакомцев. Происходит столько событий – хороших, плохих и нейтральных. И всё равно я не могу отделаться от ощущения, что я один. Один среди стольких людей, с которыми я разговариваю, веселюсь, хожу куда-либо вместе. Однако спустя некоторое время я понял, что ощущение одиночества и чувство, что ты один – это не одно и то же. Одиночество – это когда тебе плохо от того, что ты один. При осознании, что ты один, во-первых, людей вокруг тебя, на самом деле, много, а во-вторых, из-за этого ощущения не всегда тебе бывает плохо. Помогает самодостаточность. Ты сам себе и друг, и враг, и незнакомец. Люди нужны тебе лишь для того, чтобы дополнить этот образ. И при этом люди так мне необходимы. Как глупо быть экстравертом, который не ощущает единения с людьми. Кто я – интроверт, стремящийся к людям, или экстраверт, желающий слышать только себя? Кого больше и как им уживаться вместе? Никто не мог дать мне ответ на этот вопрос. Где его искать, я тоже не знал.

Девушку зовут Оксана. На год старше меня, приятной внешности брюнетка с третьего курса. Я познакомился с ней в университетской библиотеке, где в очередной раз готовился к занятиям. Это было столь дежурное знакомство, что я и не вспомню его подробностей. Назвали друг другу свои имена, рассказали пару историй. Я шутил, она смеялась. У неё обалденная задница.

Спустя несколько недель незаметно подкралась зимняя сессия, которую не без лишне потерянных нервов удалось успешно сдать и отправиться на каникулы. Я полетел в Таиланд, где так давно хотела побывать моя мама. Рейс был поздним вечером. Сонно идя по коридору салона, я особо не смотрел по сторонам. Но на кое-кого я все же обратил внимание. Оксана сидела на одном из кресел и о чём-то разговаривала со своей подругой. Она меня не заметила. Я решил воспользоваться этим и прошёл дальше, ничего не сказав. Пока уложу свои вещи, а после уже подойду к ней. Как раз будет время обдумать своё эффектное появление. Ведь удивляться, действительно, было чему. Каков шанс, что мы вдвоём окажемся на одном рейсе? Что решим поехать в один и тот же день? Я не математик, но, по-моему, этот процент чертовски мал. Я подошёл, когда она все ещё болтала с подругой. Произнёс что-то вроде:

– Девушка, здесь не занято?

Она медленно повернула голову в мою сторону и, как только увидела, широко раскрыла глаза, громко сказав:

– Что-о-о?! Серьёзно?!

Я засмеялся и ответил:

– Ну, видимо да, – продолжая улыбаться.

– Капец, вот это совпадение! Садись, рассказывай!

Я сел. Начал рассказывать. Про то, где буду жить в Таиланде, что планирую там делать и так далее. Оказалось, что мы, к сожалению, будем жить далеко друг от друга. К тому же она будет на острове, а я на материке. Не думаю, что у нас получится там встретиться и зависнуть вдвоём. Из-за этого мне захотелось увидеться с ней гораздо сильнее, чем ранее. Хотя бы в Томске, когда мы уже вернёмся из Тая.

Так и вышло. В следующем семестре после зимних каникул мы стали частенько переписываться о разном – говорили про путешествия, искусство и психологию (про то, о чём разговаривают молодые люди, дабы казаться друг другу образованными и разносторонними). Не сказать, что я испытывал сильный интерес, однако это было лучше, чем ничего. Оказалось, что она любит готовить. Делает это очень часто, а главное, получается вкусно (порой она угощала меня своей едой, которую она приносила в библиотеку). Однажды, когда я приболел, она написала мне следующее:

– Э-эй, какого фига? Ты сбивал уже температуру?

– Только аспирин выпил.

– Не увлекайся! Пусть организм сам борется. И много воды пей! Надо малину, лимон и имбирь! Ты сегодня дома тогда оставайся!

– Да я никуда и не собирался.

Я был поражён её заботой. Ещё ни одна девушка не проявляла в отношении меня ничего подобного. По крайней мере, я не могу этого вспомнить. Ещё больше я удивился, когда она заявила:

– Давай я тебе малины привезу, что ли? А то от твоего аспирина толку никакого не будет.

Такого отношения я точно не заслуживал. Мы были едва знакомы, а она уже готова везти мне еду, когда у меня слегка поднялась температура. Порой я удивляюсь тому, как легко и быстро у меня получается располагать к себе других людей. Также быстро мне удавалось входить в чужое доверие. Люди, которых я видел пару дней, готовы были делиться со мной своими секретами, переживаниями и чувствами. Я ответил ей невразумительное:

– А это помогает?

– Чай – да! Вообще, надо много пить! А если горло болит, тогда он и его ещё лечит.

– Ну, если ты не против моего непотребного вида, то почему нет, – не без стеснения ответил я.

– Правда, я только вечером смогу забежать, сейчас дел куча.

– Хорошо, как раз, возможно, мой вид перестанет быть непотребным, – с иронией завершил переписку я.

Весь день я пролежал на кровати, а к вечеру на мой телефон пришло новое сообщение от Оксаны. Спросила меня о самочувствии и узнала адрес моей квартиры. По пути ко мне она задала ещё несколько вопросов:

– Есть лимон дома?

– Не-а.

– Малины тоже?

– Да.

– Ура! А то я уже взяла. Кстати, хочешь сырники?

– Да нет, не нужно, а то мне неловко от такого количества заботы.

На это она ничего не ответила. Через десять минут она уже проходила в коридор моей квартиры с пакетом продуктов – малиной, лимоном, имбирём, яйцами и творогом. От сырников она всё же решила не отказываться.

Это был спокойный, приятный вечер. Я лежал на кухонном диване, смотрел, как ловко готовит Оксана, и чувствовал умиротворение. Мы разговаривали о всём подряд. Единственная мысль не давала мне покоя. Чем я заслужил такую отзывчивость? Я не был красавцем, каким-нибудь мажором или успешным человеком. Всё, чем я мог орудовать – это интеллект, вежливость, харизма, уверенность в себе и чувство юмора. Но неужели этого достаточно? Тогда я ещё не знал, что этих качеств действительно достаточно (более чем), чтобы как минимум заинтересовать пусть не каждую, но большинство девушек. Им чрезвычайно важно чувствовать себя с мужчиной уверенно и комфортно. Отлично, если с вами ей ещё интересно и, ко всему прочему, весело. Большинство из тех качеств, которые позволили бы мне породить в них эти чувства, я имел (ну или думал, что имел). Поэтому, когда спустя неделю я написал ей: «Обязательно ли кому-то из нас заболеть, чтобы повторить приготовление сырников?» – она просто ответила со смайликом в конце:

– Давай повторим.

Не сказать, что это было прямо совсем ожидаемо, но и необычным мне это тоже не показалось. Я быстро написал ей в ответ:

– Я дико устал за эти недели, поэтому буду рад, если встретимся в эти выходные. Можно что-нибудь интересное приготовить вместе, а потом это съесть!

– Давай, я за! В воскресенье?

– Да, давай в воскресенье.

– Класс, договорились! Что будем готовить?

– Надо придумать.

– Я вообще подумала ещё до предложения испечь шарлотку или с вишней пирог. Хочешь из этого что-нибудь?

– Блин, я дико люблю шарлотку! А ещё я её не ел сто лет.

– Я поняла, – не переставая расставлять смайлики, говорила она. – Я знаю крутой рецепт, точнее, некоторые его секреты, чтобы она получилась супер!

– На чьей кухне готовим?

– Не принципиально. Давай на моей, а то у тебя даже соды дома нет, ха-ха. Кроме шарлотки, что из более серьёзного хотел бы приготовить?

– Из серьёзного… Что насчёт пасты?

– Давай. С чем пасту?

– А если я скажу «карбонара», то это совсем банально будет?

– Нет, сделаем вкусную! Можно будет поэкспериментировать.

– Отлично. Тогда ближе к выходным я куплю все необходимые ингредиенты, – в количестве скобочек в конце предложений я от неё не отставал.

Будние дни пролетели незаметно. Регулярная учёба, моя кураторская деятельность давали о себе знать. В воскресенье зашёл в магазин за продуктами для пасты. Взяв всё необходимое, я остановился перед стеллажом с вином. Об алкоголе с Оксаной мы не договаривались, плюс ко всему я не знал, какой сорт она предпочитает. Так или иначе, я подумал, что она не будет против, если я принесу бутылку хорошего красного сухого.

Договорились на семь вечера. Она жила недалеко от меня, буквально минут десять пешком. Сибирская весна медленно подкрадывалась – дни стали теплее, заход солнца позже. Поэтому я с удовольствием медленно прошёлся до её дома с пакетом продуктов и музыкой в ушах. Я немного волновался по поводу того, как пройдёт вечер. Всё же мы не знали друг друга, знакомы были от силы один месяц и никогда не общались на личные темы, которые позволили бы разрушить эмоциональную стену. Ко всему прочему назойливая мысль не давала мне покоя – а надо ли мне это вообще? Я решил успокоить себя двумя мыслями, которые мне часто помогали – фатализм и моя способность налаживать контакт почти в любой ситуации. В любом случае деваться было некуда, поэтому я уже звонил по домофону в её квартиру и ждал, когда откроется дверь подъезда. Когда я поднялся на лифте на нужный мне этаж, я увидел вдали коридора приоткрытую дверь, через щель которой проходил слабый свет. Значит, мне туда. Наверное, в этот момент она тоже волновалась. Понятное дело, ведь все мы так хотим, чтобы всё было красиво, без каких-либо неприятностей. Поэтому я постарался сделать всё, чтобы мой приход и первые несколько минут не оказались неловкими. В целом, у меня получилось. Во многом это и её заслуга – она держалась непринуждённо, доброжелательно. Спустя некоторое время я перестал испытывать стеснение и оставшийся вечер чувствовал себя как дома. Когда достал из пакета бутылку красного со словами: «Надеюсь, ты не против?» – она с улыбкой произнесла: «Нет, я с удовольствием». Я положил вино вместе с остальными продуктами в холодильник и уселся за стол. Ещё до моего прихода она начала нарезать нужные нам ингредиенты – чеснок, различные травы. Я просто сидел за столом и наблюдал за её движениями, непринуждённо ведя диалог. Я ей не мешал, она была хозяйкой на этой кухне. На ней надета чёрная кофта, чёрные лосины, которые подчёркивали её великолепные формы. Даже носки, и то чёрные. В общем, она очень любила тёмные тона. Мне это нравилось. Я сам надел сегодня чёрную рубашку. Я любил классическую одежду. Надевал её даже тогда, когда этого не требовалось или не подразумевалось, что требуется. Эта привычка была у меня с детства. Ещё в начальной школе многие отмечали мою опрятность. Хотя откуда ей взяться у обычного сибирского пацанёнка из общежития? В этом заслуга моей мамы, я благодарен ей за это. При этом я понимаю, что за внешним видом многих мальчиков в моём классе родители точно так же следили, и тем не менее это не мешало им быть неряшливыми. Это вовсе не напрашивание на похвалу, просто я часто задумываюсь над врождёнными чертами каждого из нас. Я верю, что окружение и воспитание ещё не являются абсолютным конструктором личности человека. Каждый из нас иррационален и порочен ещё с рождения, однако врождённые добродетели также присущи человеку. Кому-то в большей, кому-то в меньшей степени. По крайней мере, я в это верю. Это объясняет для меня многие вещи. Итак, моей врождённой добродетелью была опрятность, поэтому я и сидел сейчас за кухонным столом в квартире Оксаны в своей выглаженной чёрной рубашке и наслаждался вечером. Оксана так быстро управлялась. Она уже доставала принесённые мной продукты из холодильника и нарезала огурцы с помидорами. В один момент она внезапно вздрогнула. Я подскочил, думал, что она порезалась.

– Ты что, порезалась? – с беспокойством спросил я, подойдя к ней.

– Нет, – зло ответила она, продолжая смотреть на свою руку, – маникюр.

Действительно, посередине ногтя её указательного пальца зиял заметный порез, который так портил очевидно новый маникюр.

– Я его только-только сделала, – с досадой сказала она. – Буквально часа три назад. Ну какого чёрта! – она готова была заплакать. Нож угрожающе сверкал у неё в правой руке.

Я так сильно расстроился сам. Не знал, что делать, потому что понимал, что успокоить в этой ситуации девушку никак не получится. Теперь все зависело от неё.

– Слушай, мне так жаль… Аж сам расстроился, – я начал её обнимать.

Постояв так вместе с полминуты, она наконец произнесла:

– Ладно, всё в порядке. Давай представим, что этого не было, и продолжим?

– Да, конечно. Уже забыл! – улыбнулся я.

Начали поджаривать мелко нарезанный чеснок и бекон, варить спагетти и делать сливочный соус. Минут через двадцать, наконец, сели за стол. «Давай я музыку включу», – сказала она. Я был не против.

Она нашла умиротворяющую мелодию, которую обычно включают в каких-нибудь хороших ресторанах. Она напоминала какие-то индийские мотивы. Собственно, как оказалось, это была музыка для йоги. Что ж, нормальная у них музыка.

Я открыл вино, разлил его по бокалам. Мы чокнулись и сделали по глотку. Мне очень понравился этот вкус – насыщенный и терпкий. К счастью, она тоже любила сухие сорта. Паста также вышла отменной. За разговором, вкусной едой и алкоголем следующая пара часов прошла незаметно. Я медленно и по-особенному приятно пьянел, по моему телу проходило спокойное тепло. Она сидела передо мной и улыбалась. Мне было хорошо. Когда музыка закончилась, я пересел к ней. Мы смотрели стендап на её ноутбуке и смеялись. Потом она перешла на кровать, безмолвно приглашая к себе. Я медленно присел на край кровати к ней, а через пару минут уже лежал рядом. Мы молча слушали музыку на моём телефоне. Мои губы находились в каких-то нескольких сантиметрах от её лица. Любой другой на моем месте уже давно бы поцеловал её. Именно этого она от меня и ждала. Но я не хотел. Точнее, не мог. Ей был нужен какой-нибудь классный парень – верный, надёжный, любящий. И это не я. Я просто не мог обманывать её на этот счёт. Переспав (да или просто поцеловав), кем бы я был после того, как сказал бы ей, что мне не нужны никакие отношения?

Да, требовалось всё нормально объяснить, но в тот момент я был слишком юн, глуп, боялся говорить откровенно. Не знал, как бы сама она отреагировала на такой разговор. Я просто лежал, как идиот, на кровати вместе с ней и ничего не говорил. Даже не двигался. Наконец, ей это надоело. Она приподнялась и отодвинулась от меня к стенке, продолжая сидеть на кровати. Я тоже сел напротив. Вечер был испорчен. Она смотрела на меня, как на врага. Интересно, что происходило у неё в голове? В одном я был уверен точно – ничего хорошего.

Мы продолжили о чём-то беседовать, но в её тоне что-то безвозвратно переменилось. От этого мне было не по себе, я хотел как-то всё исправить, хоть и не знал, как. Точнее, я был уверен в том, что исправить уже ничего не удастся. Оставалось только смириться со сложившейся ситуацией и собственной глупостью.

Спустя некоторое время мы перешли на лоджию, где я долго смотрел вглубь тёмного двора и пытался собрать разрозненные мысли и чувства в кулак. Иногда я поглядывал на Оксану, но, наблюдая агрессивный взгляд исподлобья, тут же возвращался к безликому чёрному пейзажу двора. Каким-то образом она вспомнила про свою настойку, которую она забрала из дома родителей (вроде она сказала так). В пластиковой бутылке немного оставалось на дне – буквально на несколько порций. Предложила мне. Я согласился. Люблю пить, когда делать больше нечего. Хотя кого я обманываю, я просто люблю пить. Настойка оказалась очень сладкой и крепкой – типичный домашний самогон. Пока я молча пил, она говорила мне про свои предыдущие отношения. Про то, какой был мудак бывший парень. Зачем мне это знать? Я просто пил самогон, который мне, в общем, не особо-то и нравился. Тут она вспомнила про шарлотку, которая всё это время находилась в духовке и уже успела несколько раз остыть. Она нарезала мне её. Получилось очень вкусно – в общем, как и всё, что она готовила. Я ел кусок за куском и запивал всё самогоном.

Стрелка часов подошла к трём часам ночи, пора было спать. Через пять часов я уже должен стоять на плацу в военной форме с серьёзным лицом на ненавистной мне военной кафедре. Мне так было лень идти до дома, поэтому я спросил у Оксаны:

– Слушай, могу я остаться у тебя на ночь? Домой идти неохота.

Она посмотрела не меня несколько секунд и жёстко выпалила:

– Нет!

С лишними предложениями я решил не лезть. Нет так нет. Придётся прогуляться, ибо денег на такси у меня не было.

– Ладно, тогда я пойду, – и направился к коридору надевать пальто.

Когда я уже обулся, вдруг услышал из комнаты:

– Стой!

Интересно, что она сейчас скажет? Я ответил: «Да?»

– Ты шарлотку забыл.

Она несла пакет почти с целым пирогом. Мне было неловко его забирать, но перечить не стал.

– Спасибо большое. За вечер и шарлотку.

– Да, и тебе.

Мы обнялись. Сказали друг другу «пока», и через несколько секунд дверь за мной захлопнулась навсегда. Когда я вышел наконец на улицу, в нос ударил холодный ночной мартовский свежий воздух. Вдыхать его было одновременно приятно и противно. Я медленно пошёл домой, размахивая пакетом с пирогом и силясь не свалиться в первый же сугроб от желания уснуть и безнадёжности.

Придя наконец к себе в квартиру, я написал ей:

– Дома.

Ответ последовал однозначный. Незаменимые скобочки были на месте:

– Хорошо, ложись давай. Приятных снов.

Дома проснулся уже ближе к десяти. Одежда лежала на полу. Я проспал построение на военной кафедре, но ни капли не расстроился. Отличный повод не пойти сегодня туда вообще. Позавтракав, я неспешно пошёл в библиотеку. Неделя только начиналась, поэтому поработать нужно было, как и всегда, изрядно. Голова почти не болела. Помогал кофе в бистро внизу, которым я запивал шарлотку, не потерявшую ни капли во вкусе.