Читать книгу Клятва пацана. Рассказы - Яков Логвинович - Страница 21

Этой улице, не мудрствуя лукаво, дали название Советская. Улица проходит через всё село. На одном её конце мой родной Чемер, а на другом – кладбище. Недалеко от школы живёт моя бабушка. Улица, на которой она живёт, называется Пролетарская. Мой родной Дивин с предвоенного 1940 по 1959 год был районным центром. Я родился в районном центре, а через два месяца и неделю после моего рождения село перестало быть им. Но ещё долго можно было слышать:

– Куда идёшь?

– В район.

В центре села стоит шикарное кирпичное здание с колоннами – райком. Построить построили, а обжить толком и не успели. Перепрофилировали под школу-интернат. А ещё в центре магазины. Есть даже раймаг. На самом деле это уже сельмаг, но все всё равно называют раймаг. По привычке, наверно.

В селе почти пять тысяч жителей. Это сейчас около трёх. Три школы. Одна в центре – напротив здания райкома. Школа состоит из двух зданий – старого и нового. Оба здания заполнены. По три десятых класса по тридцать человек. Не во всякой городской школе столько учащихся. Вторая рядышком с ней – школа-интернат. Наша восьмилетняя школа называется Чемерской и находится примерно на половине улицы Советской.

Мы все родились в Чемере Дивинского района, но район исчез, и в метриках у нас числится село Дивин. А у тех, кто постарше, – Чемер. Пригород, так сказать, вошёл в состав села. Даже два колхоза были у нас, а стал один. Наш колхоз был поглощён и вошёл в колхоз «Новая жизнь» в виде нескольких бригад.

Примерно в полукилометре от школы главная улица вымощена орудием пролетариата – булыжником. Едущую телегу слышно издалека. А у нас в Чемере – всё тихо. Телеги не громыхают, только колёса скрипят на неровной дороге. Издают свою нехитрую мелодию. Наша дорога – укатанная по центру улицы колея. По ней мы и идём. Даже гравейки нет. Раз в одну-две недели проходит бульдозер и ровняет её. Идём мы по самому центру, а если услышим машину, сходим на обочину. По краям дороги во многих местах канавы. Часто они с водой. Не успеешь сойти на самый край канавы – могут быть проблемы! Если раздастся мат водителя, это ничего. Это норма. Мы к этому привычны. Просвещаемся, так сказать. Постигаем азы великого и могучего. А вот если машина остановится, то дело худо. Бежать некуда! Кто под руку попадётся, тому выскочивший из кабины водитель и надерёт уши! Даже, если и не виноват. Для профилактики. Действенное средство, очень действенное. Хорошо помогает усвоить правила дорожного движения. Очень даже хорошо всё запоминается.

Вот по этой дороге мы и идём. С галстуками. Навстречу светлому будущему. Впереди наши проводники – несколько пяти и шестиклассников, которые обещали нам столько положительных эмоций, столько поздравлений от сельчан. Но никто нас не поздравляет, никто не выглядывает из-за заборов. Никому до нас нет дела. Деревня живёт по своим законам. Ещё нет и шести вечера. Все заняты по хозяйству. Некогда глазеть. Лишь водитель, одной обогнавшей нас машины прокричал:

– Пионеры, поберегись! Мать вашу…

На душе как-то сразу стало веселее – хоть кто-то заметил нас, пионерами назвал.

А вот и сопливый малыш сидит на заборе, улыбается, корчит нам рожи, а его сестричка смотрит на нас сквозь штакетины.

– Гляди, Катюха! Гляди, малая! Сколо я выласту и тоже буду ходить с галстуком.

– А я, когда вырасту, тоже буду с галстуком? – поинтересовалась сестричка.

– Нет, ты не будешь!

– А почему ты будешь, а я – нет?

– Тебя, дулёха, когда выластешь, замуж отдадим за Кольку-соседа. Он такой же дулак как и ты.

Сестрёнка обиделась, захныкала и убежала. Наверно, к маме. Наверно, жаловаться. Но маме ни до неё, ни до нас нет дела. Мама с папой выбирают и перебирают семенную картошку из ямы. Уже пора садить.

– Верной дорогой идёте, внучки! – раздалось через пару домов, и из калитки медленно вышел старый дедок со своей не менее сморщенной старухой и поднял вверх большой с отрубленным кончиком палец.

– Иди, иди уже, сейчас в лужу ступишь. Стоишь, колываешься тут. Принял несколько стаканчиков. Последний за день рождения Ленина. Говорила тебе – лишний будет. Того гляди, начнёшь вспоминать Первую Конную.

– А как тут не вспомнить? Кавалеристом был. Ноги до сих пор кривые.

– Иди, а то клюшкой огрею! И так в гостях засиделись. Кто по хозяйству управляться будет?

– У-у-у… старая! Не дашь даже молодость вспомнить, рассказать пионерам, как мы под красным знаменем белых рубили… а теперь они с галстуками… частичкой знамени…

– Частичка знамени, частичка знамени! Нацепили хомуты на шею и ходят тут… без дела. Как будто дома дел нет… Только подошвы зря стирают… Обуви на них не напасёшься… Подрастут, будут как ты – ни одну рюмку, и ни одну юбку не пропустят…

– Галстук – частичка священного Красного знамени. Пионеры – будущий оплот Советской власти. Они идут… Слышь, старуха… Идут по Советской улице. Да что тебе, рассказывать… Сто грамм за Ильича пожалела… лишние… Видишь на столбе его лампочку повесили. Говорят, уже летом подключат… гореть будут… светло будет, как днём.

– Опять в грязь вступил. Глаза залил! Смотри, ноги перед сном мыть заставлю… А-то пока дойдёшь на ногах можно будет репу сеять…

Мы дружно рассмеялись. Уж мы-то хорошо наслышаны про репу на ногах…

– Отстань старая! Не слушайте её, внучки! Берегите Советскую власть, защищайте её, как мы защищали! – произнёс дед и каждому из нас пожал руку. На удивление крепко пожал.

Мы тепло попрощались с дедом, пожелали ему и его бабке здоровьица и… дожить до светлого будущего… до коммунизма. Бабка расплылась в улыбке. А по улице разнеслось:

– Смело мы в бой пойдём за власть Советов…

Дед вспоминал свою боевую молодость.

Мы пошли дальше. Конечно, мы ждали другого. Мы думали, что через каждые пятьдесят-сто метров будем слышать «гип-гип-ура!» Мы проходили от столба до столба. Ровно – пятьдесят метров, но ничего подобного не было и в помине.

А вот на горизонте и местный клуб – одноэтажное деревянное здание, а в нём библиотека и зал, в котором показывают кино. Иногда, по праздникам, бывает и концерт художественной самодеятельности. Но мы на него мы не ходим. А нам что делать нечего, как слушать 50-60-летних бабушек? У нас что других дел нет? Вот мяч погонять, если он у кого-то найдётся, в войну поиграть, в ножички, в пекаря, козла забить или, на худой конец, в картишки перекинуться… Это – совсем другое дело! Карты есть не у всех. А, если и есть дома, то не всегда дают – берегут. Но это не беда – мы их сами вырезаем и старательно рисуем.

– Ну, если и у клуба нас не поздравят, придётся отвесить нашим проводникам, – произнёс кто-то из нас.

– Отвесим. От нас не убегут! – добавил Петя, двоюродный брат Володи.

– Мы – пионеры! – констатировал я. – Драться нехорошо. Но морду всё же надо будет намылить, или хотя бы пару копырей отвесить…

– Не получится, – произнёс кто-то из проводников. – Видите клуб?

– Видим…

– Здесь вас ждёт тёплый приём, – наперебой стали произносить они и хитро заулыбались.

Только теперь до нас дошло, что они специально провели нас по центральной улице. Жалко, без оркестра.