Читать книгу Безбашенный город - Юлия Хансен - Страница 7

Читая мое описание комнаты Жанабрамовны, читатели, наверняка, заподозрят меня в плагиате. Но нет. Все было наоборот. Это Бергман, показывая дом еврея-антиквара в фильме «Фанни и Александр» (а это один из моих любимых-прелюбимых фильмов – примечание автора), имел в виду комнату Жанабрамовны. А что? Он вполне мог побывать у нее в гостях, он ведь посещал Москву несколько раз… Вряд ли, конечно, но теоретически все может быть…. Во всяком случае, мне об этом неизвестно, пусть этот момент останется в разделе научных гипотез….

Даааа. Такого количества вещей и мебели в одной комнате, пусть и очень большой, не только я, но и многие видавшие виды взрослые вряд ли когда-либо видели (извините за тавтологию) ….. В углу притулился махонький диванчик, на котором спала Хозяйка, а над ним угрожающей тучей висели тонны книг в полках, в любую минуту готовые выпасть тяжелейшими осадками прям на голову Жанабрамовны. Как она не боялась спасть под всем этим – вопрос! Вокруг же разместились старинные буфеты, тумбочки, комоды, трюмо, шкафы, шкафчики а также разная всякая прочая мебель, причем стояло все не просто на полу, а в два-три этажа, один на другом до потолка, на сколько позволяла высота комнаты, а позволяла она (высота) очень даже многое, как уже было упомянуто где-то до этого….. Кроме того, все было заставлено посудой, всякими вещичками, везде лежали книги, кремы, расчёски, лекарства, конфеты, фотографии, духи, пуговицы, телеграммы, вежливо прочитанные по телефону, и которые уже не надо было относить получателю, кипы толстых журналов и много-много-много всего другого. Короче, лирический беспорядок буйствовал со страшной силой, временами обращаясь в неуправляемый забубенный вихрь, разбрасывающий, спутывающий, смешивающий, перекладывающий, переворачивающий и прятавший вещи от Жанабрамовны в самых неожиданных местах. Она же находилась в прелестном состоянии поиска всего, везде и всегда. Состояние было перманентным и никому, собственно, не мешало жить: ни ей, ни окружающим. Просто Жанабрамовна все время что-то искала…. Из обоих окон открывался шикарный вид на мой любимый Кремль, обильно запорошенный снегом и слегка задернутый коричневой бархатной гардиной. Так выглядела эта замечательная комната, вернее, так я ее запомнила…..

Постояв минут 10 с открытым ртом и вкратце получив представление о комнате, я наконец пришла в себя и обратила внимание на Жанабрамовну, которая тем временем прилегла на диванчик из-за больных коленок и попросила меня что-то отыскать:

– Открой, деточка, вот ту дверцу в буфете. Да, да, ту самую. Там должны быть сказки Пушкина. Роскошная старая книга, которую я хочу подарить тебе, раз ты так любишь сказки.

Но открыв дверцу, на меня посыпались какие-то далеко не детские книги и еще всякое барахло.

– А что там завернуто в серую бумагу? Такой типа ящичек. Если он не тяжелый, дай мне его, пожалуйста, – сверток правильной формы оказался вполне для меня подъемным, и я поднесла его к Жанабрамовне, – ой? Это же маца! Зинаида Михайловна! Вот она маца, которую мы искали. Помните, я принесла в прошлом году из синагоги с Малой Бронной пачку мацы и тут же потеряла ее. Вот она! Ваш гениальный ребенок тут же нашел ее!

– Жанабрамовна! Это было не в прошлом году, а лет пять назад!

– Да что Вы! Спорщица! Отнесите на кухню! Будем есть! Это очень вкусно и полезно!

– Жанабрамовна! Да с нее труха сыпется! Как ее есть?

– Ничего! Пусть Мила помелет и панировочные сухари будут!

– Ладно! Сейчас приду к Вам с меню на Новый год обсуждать! Я уж черновик дописываю!

– Ой, а что это выпало? Боже мой! Это мои гранатовые серьги! Как долго я их искала! А они в бумаге застряли случайно! Хорошо, что не выбросили! Какое счастье! Мои любимые! Сейчас сразу надену! Зинаида Михайловна! И сережки гранатовые нашлись!

– Поздравляю! – крикнула бабЗина из кухни.

– Детка, дай-ка я книжки посмотрю. Я хорошо помню, что Пушкин был там. Ну ничего! Будем искать в другом месте, – я принесла все книжки, что выпали из буфета, и Жанабрамовна долго их просматривала, – вот нашла сказку, но она больше для взрослых. Это Марина Цветаева «Сказка матери», – Жанабрамовна держала в руках совсем неприметную книжку или даже скорее тетрадку, – Цветаева жила тут рядом, в соседнем доме, а сестра ее мужа жила в нашем доме. Но я, если честно, плохо их помню, так как мы тогда только переехали в этот дом. А вскоре вся их семья уехала за границу. Сказку я тебе прочту, ты наверняка ее не знаешь. Но она сложная. Имей в виду. Про двух девочек Мусю (так Марину звали в детстве) и Асю (так звали ее сестру Анастасию). Девочки хотели знать, кого из них мама любит больше. И вот мама, устав от этих вопросов, рассказала им историю про разбойника, который давным-давно напал на одну маму и стал мучать ее тем же вопросом: кого из двух детей она любит больше, того и оставит в живых. Мама выпросила пойти в церковь и поставить две свечки. Та, что будет гореть дольше и будет означать, какого ребенка она любит больше. А сама молила Бога, чтобы свечки сгорели одновременно. И случилось чудо. Свечки погасли одновременно. И тут разбойник раскаялся и убежал, а потом совсем исправился. А теперь слушай, как интересно пишет Цветаева.

Я с глубочайшим вниманием выслушала сказку, прочитанную с вдохновенным выражением Жанабрамовной и глубоко задумалось. Тут действительно было над чем подумать. Нельзя сказать, что вся сказка органично вошла в мой детский мозг, она скорее прилипла какими-то кусками, разрозненными эмоциями и вопросами, которыми я теперь донимала Жанабрамовну все оставшиеся дни нашего пребывания в этом доме:

– Какие злые девочки! Почему они так не любят друг друга? Почему одна говорит, что сестра ее будет жить на помойке и будет есть столько помойки, что превратится в желтую собаку, а потом разобьется на четыре куска?

– Ну это они так подшучивали друг над другом! Но у них действительно было соперничество. Муся всегда была необычной девочкой, а Ася совсем обычной. Муся всегда чувствовала, что мама больше понимает Асю, и потому больше любит ее. Очень переживала, потому как была чуточку эгоистична, как все талантливые люди, то есть требовала от окружающих восторгов, почитания, а не всегда получала все это….

– Я очень хочу сестру. Я никогда не буду так говорить о ней!

Тут пришла бабЗина со списком, и начался непостижимый для меня разговор о том, что уже припасено к Новому году, а что предстоит купить/«достать» за несколько дней, что поручить Миле, а что бабЗина сама приготовит. Каруселью вокруг меня кружили такие слова, как «оливье», «винегрет», «заливная рыбка», «селедка под шубой», «пирог с грибами», «торт Наполеон», «бутылочка сухого», «елисеевский» , «новоарбатский»….. Дамы, как обычно, спорили, сердились друг на друга, тут же мирились и продолжали разговор….

– Зинаида Михайловна! Не забудьте, я ведь теперь рабочий класс! И получу на почте к Новому году хороший паек/«заказ» с копченой колбаской, зеленым горошком в банке, курочкой и вафельным тортом!

– Батюшки! Я и забыла, что почтальоны – это рабочий класс! Какая удача!