Читать книгу Я щёлкну пальцами и ты проснёшься - Юлия Игоревна Марцинкевич - Страница 6

Я чувствовал необъяснимую дрожь внутри. Начало июня часто холодное, но в этот раз причина другая. Даже глядя на свою чашку с чаем я видел Флору. Такого со мной ещё не было. Может, следствие стресса? Может, я чувствую опасность и поэтому влечение к девушкам становится особым? Почему же оно не появилось раньше, к Любе? Нет, это что-то другое. Флора – она из сказки. Знать бы только, из какой.

Дарина вернулась на кухню.

– Дарин, а Флора, она… Не видит?

– Не видит. С рождения у неё было слабое зрение, к одиннадцати потерялось полностью.

– А пробовали лечить?

– Да, но в какой-то момент она попросила больше не водить её к врачам. Да и они сами говорили, что пока медицина бессильна.

– Жаль.

Дарина налила чай и села напротив.

– Она проникается миром сильнее, чем кто либо из всех, кого я знаю. Флора говорит, что у каждого сердца своя музыка. Она слышит сердцебиение и понимает, кто рядом с ней. Называет это «стучать». Говорит: «Этот скучно стучит, он слишком важен; она мягко стучит, как веточка вербы в окно»

– Как стучишь ты в её мире?

– Тепло и мягко. Я же мама, я смягчаю твердь. В нашем языке много ласки. «Мамочкины суффиксы», слышал такое выражение? Солнышко светит, птички поют. Мама – посредник между лёгким и воздушным миром душ и твёрдой материальной Землёй. Заметь, что к небу ласкательные суффиксы не применяются. Нет у нас «небочка», «небушка», «небонька». Потому что там и так концентрат ласки и душа это знает. А земля – «земелька», «землица», твердь – «твёрденько».

– Аж погуглить захотелось!

– Пожалуйста, – улыбнулась Дарина. Видно, мой скепсис немного забавлял её.

– Вот песня есть «Небо-небушко».

– Такое можно отнести к авторскому сленгу. Ты в источниках ищи, словарях.

Я водил пальцем по экрану телефона.

– На «Грамоте» нет. Хм, правда нет. – Я задумался. – Просто небо большое, какие к нему уменьшительно-ласкательные?

– Море-морюшко, поле-полюшко, лес-лесочек – всё большое. Ты прав в том, что от площади тоже зависит. Есть «океан», нет «океанчика» и «океанушки», «океанульки». Есть тайга, но нет «таёжки». Тут ещё вопрос обстоятельств появления языка. Человек появился, от мамы, от обезьяны, от Бога – не суть, что сразу увидел? Вверху небо, внизу земля. Их и обозначил.

– А что, если он смотрел перед собой и видел океан?

– Матвей, я понимаю тебя. Мы оба не филологи и не лингвисты. Нужно знать, в каких природных условиях зарождался праславянский язык, изучать влияние на него древнегреческого, латыни, ведь мы не первые. Я говорю о том, какую энергию чувствую в этих словах.

– Ладно, ты права, это типичный кухонный спор. Что-то в твоих словах есть, может быть. Какую энергию ты чувствуешь во мне?

– Умник с выраженным Меркурием.

На этом моменте мне стало особенно смешно. Как далеко она зайдёт?

– Таких комплиментов от женщин я ещё не получал.

– Полагаю, что в Близнецах.

– Я не Близнецы.

– А я и не про Солнце, про Меркурий. Хотя, ты не слишком болтлив. Может быть в Весах или Деве. А ещё что-нибудь в Козероге, надо скепсису где-то браться.

Женские мысли скачут быстрее молекул воды при нагревании. Я запутался.

– Астрология не поддаётся методам научного исследования. Я как-то ради интереса пробовал читать свой гороскоп, можно подогнать под любого. Выдумка. Как это работает? Как кусок газа решает, кто я и как мне жить?

– Так же, как и кусок льда. Воспринимай астрологию как хорошо упакованную древнюю психологию. Я не склоняю тебя надевать колпак и верить в чудо. Попробуй. Покажется фарсом – ищи другие пути познания себя. Ты волен изучать себя так, как хочешь.

Ну всё, женщина, доигралась. Я докажу тебе, что это антинаучно и притянуто за уши.

– Хорошо, давай попробуем. Кто я по знаку зодиака?

– Хочешь поиграть? Весы. Или скопление планет в Весах, – моя собеседница чуть наклонилась вперёд.

Я удивился, но вовремя смекнул, в чём дело.

– Ты посмотрела дату в моём паспорте?

– О, да, конечно, я же знала, о чём мы будем говорить.

– Ладно, с чего тогда взяла?

– Чувствую и наблюдаю. Неравнодушен к к изобразительному искусству. Не расстаёшься с карандашом, тату с золотым сечением на руке. Ценишь изящество и красоту, видно по твоей одежде. Сегодня залатанной, правда, но всё же. Подбираешь слова, почти не материшься. Весы. Но это всё поверхностно. У каждого из нас есть подводные течения, о которых мы не знаем. Есть карта рек, где текут энергии. Натальная карта.

– И что это даёт?

– Информацию о тебе.

– Зачем?

– Для более глубокого понимания своей сути.

– Так зачем мне это?

– У тебя есть проблемы какие-то в жизни? Повторяющиеся события, тревоги?

– Неа.

– Счастливый ты человек, Матвей.

– Ну так, что там с реками энергии? Куда они впадают?

– Я очаровалась натальными картами, когда выстроила свою синастрию с бывшим мужем.

– Извиняюсь за догадку, а не это ли привело его к разводу?

– Нет. Я не могла допустить, чтобы рядом со мной и дочерью был этот человек. И синастрия это подтвердила. Он, пусть и неосознанно, жрал меня. Подавлял, втаптывал, опустошал. Я была для него ресурсом, а он моим палачом. Я чувствовала это, но никак не могла выразить, потому что внешне отношения были приемлемы.

– Я не понимаю, что значит синастрия?

– Когда натальные карты двух людей накладываются одна на другую. Мы можем увидеть как люди взаимодействуют друг с другом. Вернее, их энергии. Вот представь милую беседу двоих. Горят свечи, полумрак. Они пьют чай, едят плюшки, улыбаются. Кто-то из них чувствует лёгкий дискомфорт, но он не такой значительный, чтобы обращать внимание. Но если мы взглянем на стену – увидим ожесточённый бой их теней. А потом кто-то из этих людей приходит ко мне и оказывается, что сознание использует огромное количество энергии, чтобы подавить дискомфорт и последствия ежедневной борьбы теней.

– Нельзя утверждать, мы же этого не видим.

– Так ты и воздух не видишь, но веришь же, что он есть.

– У мозга есть способность дорисовывать картину. Вот ты сделала эту синастрию, и постфактум уже: «Да, да, так и было, я чувствовала!»

– Понимаю, о чём ты. Но я объективна.

– Ладно, показывай свои карты.

– Козыри я всё равно припрячу в рукавах, – Дарина подмигнула и встала.

– Идём в комнату, – добавила она.

Я последовал за ней. Интересно, как она будет выкручиваться дальше?

Дарина завела меня в свою комнату. Примерно так я и представлял её. Свечки повсюду, какое-то шаманское плетение с перьями на стене. Не хватает магического шара и кукол вуду.

– Что куклу вуду ищешь? – она эхом отразила мои мысли.

– Да, что-то вроде того.

– Я пока такого не делала. Если ты убеждённый скептик и готов поэкспериментировать, науки ради, можем попробовать.

– Нет уж, спасибо. В научных кругах не поймут.

– Ладно, присаживайся, – Дарина поставила рядом второй стул и включила кнопку. Компьютер загудел. Экран рабочего стола украшала галактика. Ну, ещё бы.

– Когда родился?

– Десятого октября, девяносто первого.

– Время?

– Заполночь, минут в пятнадцать первого.

– Город?

– Местный, здесь родился.

– Ну, приступим. Я расскажу тебе общую картину. Ты меня не перебивай, все вопросы и возражения потом.

На экране появился круг с линиями и точками. Мне пока совершенно не понятно, что это и как Дарина может там видеть какие-то закономерности.

– Солнце олицетворяет личность. Положение в Весах – самое неприятное для Солнца. Здесь личность а падении, приоритеты ближнего выше собственных. Часто одолевают сомнения, так как себе тоже хочется сделать хорошо, но и других обидеть очень неохота. Хотя, Марс сильный, ты можешь проявлять решительность. Рядом есть Меркурий, ему в Весах комфортно. Это показатель развитого интеллекта, любознательности. Все три планеты в Весах, такое скопление называется стеллиум. То есть, ты ярко выраженные Весы. Ещё пару веков назад личность человека определяли не по пребыванию Солнца в знаке, как сейчас, а по стеллиуму. То есть, если у тебя Солнце в Весах и пять планет в Раке – то ты скорее Рак, чем Весы.

Твой стеллиум в третьем доме, что говорит о множестве знакомств, поездок, движении. Ты постоянно как-то контактируешь с людьми, может, хорошо проявляешься в соцсетях. Дальше. Солнце в соединении с Меркурием – очень хорошо и точно выражаешь мысли. Марс в соединении с Меркурием – дико любишь спорить. Похоже, это соединение перекрывает природную дипломатичность Солнца и Меркурия в Весах.

Также, Солнце делает квадрат к Лунным Узлам. Это напряжённый аспект. Говорит о том, что тебе тяжело найти предназначение. Тебе этого сильно хочется, но продвижения если идут, то скорее от пинков судьбы, чем от её благословений.

Асцендент во Льве. На первый взгляд кажешься гордым и неприступным, не подойти не подъехать, нравится быть на виду. Венера в первом доме, в соединении с Юпитером – человек искусства, большой ценитель красоты. Юпитер в Деве, на куспиде второго дома – хорошее положение Юпитера. С деньгами должно быть хорошо, главное их не переоценивать.

Луна в Скорпионе – так себе положение, но секстиль с Ураном немного её лечит. Луна – вторая личность, подсознание. Скорпион – не лучшее место для подсознания, оно там мокнет и напитывается страхами. Вообще, Четвёртый Дом в Скорпионе – не самое счастливое детство, агрессия родителей, алкоголизм может быть. Или просто родители-манипуляторы.

Северный Узел в Козероге намекает: пора бы повзрослеть, слишком много мыслей о семье, где вырос. Сатурн в Водолее – хороший, умный Сатурн. Правда, в плане отношений несколько ограничивает. Из-за Водолея в седьмом доме тебе хочется абсолютной свободы, но Сатурн придерживает. Реализация у тебя – торговать роскошью.

Это всё, если очень бегло и по верхам. Здесь огромный пласт информации.

Я пытался найти свою челюсть, но безуспешно. Она была где-то на полу и я даже позволил бы Дарине пройтись по ней.

– Как тебе это удалось? Холодное чтение?

– Я поверхностна в астрологии, и знаю лишь общие принципы. Там ещё очень, очень много полезнейших штук. При помощи цепочки диспозиторов, например, можно отследить откуда берётся энергия и куда вытекает. Так ты сможешь её контролировать.

– Но как это работает, объясни?

– Как Луна влияет на приливы и отливы? А, может, частички звёздной пыли кружат особенные танцы? По карте всегда чётко видно, что за человек и какой опыт накопил за ряды воплощений.

– И что я за человек?

– Эстет-интеллектуал. Свободный художник, с печальными, но красивыми картинами. В вечных поисках истины. Только споришь много, приглушай свой Меркурий-Марс.

– М-да, ты как будто их видела, мои картины.

Родители у меня при деньгах, но отец и мать воспитывали жёстко, чтобы не вырос избалованным мажорчиком. Они нарочно ограничивали меня в деньгах, говорили, что сам должен заработать. Поэтому я никак не выделялся среди одноклассников, разве что ссадинами. Вот ты говорила сегодня, что мать ласкает. А нифига. Мать давала познать мне всю твердь ремня в сравнении с мягкой жопкой. Просто за то, что наследил в прихожей. Или забыл почистить зубы. Иногда мне казалось, что меня бьют за то, что я существую. Хотя, почему казалось? Мамочка хотела быть певицей и уже подписала контракт, когда вдруг я задержал цикл. Папа тоже был молод и часто уходил гулять с друзьями. Потом вообще по наркоте пошёл. Соскочил быстро, но всё же. Помню его безобразную рожу. Пустые глаза, отвисшая губа. Если он возвращался к полуночи – точно вмазанный. Однажды я выломал стрелки часов, чтобы полночь никогда не настала. Не помогло. Как там в сказках, в полночь нечисть просыпается? Да! В полночь кареты превращаются в тыквы, слуги в мышей, а отцы в жестоких наркоманов.

Он приходил, хватал мать и швырял в спальню, с грохотом закрывая дверь. Сраную дверь, которая была слишком дубовой и слишком запертой на замок, чтобы отпереть её с разбегу. Я плакал в своей комнате, растирая ушибленное плечо. Жаль, душу было не растереть. Я не мог защитить мать.

Мне снова хотелось плакать, как тогда, в своей комнате. Я только сейчас понял, что боль никуда не ушла. Она свернулась клубком, как змея, а сейчас проснулась и ужалила. К чему я начал это говорить? Уже и не знаю.

– Ты можешь плакать, не сдерживай слёзы.

– Мужчинам нельзя.

– Да, взрослым мужчинам нельзя. Но у тебя в душе есть ребёнок, которому нужно доплакать до конца. Ты же знаешь, что слёзы – это яд. Если это дитё будет рыдать в тебе постоянно, оно отравит тебя изнутри. Я принимаю твою силу и твою слабость. Позволь и ты себе их принять.

Я понял её. Слеза сама покатилась по щеке. Затем вторая. Я чувствовал себя свободным и жалким одновременно.

– Дай руку.

Шмыгая носом, я протянул ей руку. Жалость уходила, мне становилось свободнее и легче.

– Чем ты занимаешься, Матвей?

– Рисую. Эскизы для тату, компьютерную графику. Картины редко, потому что работать с полотнами – это долго. Вот по поводу торговать роскошью – как раз перед войной хотел запустить стартап по продаже чужих картин. С соцсетями ты тоже в точку, у меня много друзей. Не крутой блогер, конечно, но соцсети приносят мне заказы и я их развиваю постоянно. С деньгами больших проблем нет. Но и денег больших пока тоже. Просто они идут ко мне легко.

В отношениях я правда люблю свободу. Не такую, что каждый спит с кем хочет, а ночью ныряет в одну постель, нет. Мне не нужно ежечасных отчётов и обнимашек двадцать четыре на семь. Должны быть свои увлечения, друзья, прогулки. Своё священное и неприкосновенное пространство.

– А с Любой как было?

Вот это поворот. Откуда она знает про Любу?

– С Любой? Ей нужно всё внимание. Она даже уроки приходила делать ко мне, потому что не могла насытиться общением в школе и прогулками. А я, хоть и любил, но часто хотел побыть без неё. Поиграть в игру, поугарать с пацанами, в футбол погонять. Люба дула свои крупные губки и морщила нос-картошкой. Приходилось дарить ей киндер-сюрпризы, чтобы она сдула губы. Так Люба быстрее всех в классе собрала коллекцию смурфиков.

Дарина снова показала свою странную полуулыбку. Я не заметил, как слёзы ушли. В голове опять образ самой загадочной девушки.

– Слушай, а как побольше пообщаться с Флорой? Она так редко выходит из комнаты.

– Когда ей полегчает, она чаще будет появляться на людях. Конечно, на часовые дружеские посиделки не стоит рассчитывать, Флора не самая общительная девочка. Хотя, с особыми людьми может раскрываться.

– Расцветать?

– Именно. Если человек красиво «стучит», то почему бы и нет?

– Как думаешь, я красиво «стучу»?

– Это ты у неё спросишь, у меня слух самый обычный. И я слышу лопасти вертолёта. Ты слышишь?

– Да, что-то гудит и приближается.

– Я открою подвал.

– Позову всех туда.