Читать книгу Навстречу солнечному ветру - Юлия Устинова - Страница 8

За свою жизнь мне удалось пожить в разных местах, но ни одно из них не стало мне домом. Даже в коттедже приемных родителей я все ещё чувствую себя гостем, хоть и желанным. И дело вовсе не в них. Четыре стены – не лучший способ обуздать собственных демонов. Мне лучше спится и легче дышится под завывание ветров и крики чаек над бухтой. Поэтому я все чаще остаюсь ночевать в лодже, на втором этаже деревянного здания, где находится офис. Вот бы и вовсе туда переехать. Я давно не ребенок, и там есть все необходимое для человека, привыкшего довольствоваться малым. Но этим я могу обидеть людей, не просто давших мне кров, а принявшим меня, как родного сына.

Дрэйк Майкл Янг. Так звали малыша, которому небо отмерило слишком короткий срок. Дрэйка не стало в день его рождения. Ничем не заглушаемое чувство потери – наверное, это то, что и сблизило десятилетнего беспризорника и бездетную супружескую пару.

При этом у меня ни разу не возникало ощущения, что я занимаю чужое место. Я не считал себя заменой умершего ребёнка. Любовь и забота моих приемных родителей были не слепы от своей нерастраченности, а необходимы нам всем ровно настолько, насколько каждый в этом нуждался.

Майкл помог мне сделать сильными свое тело. В прошлом тренер по боксу, он не навязывал любимый спорт, а лишь показывал его преимущества. Он же привил мне интерес ко всему, что связано с рыбалкой. Хотя истинным рыбаком до мозга костей в нашей семье является именно Александра. Мне нравится наблюдать за ее отточенными движениями, когда она орудует снастями, или за тем, в какой восторг ее приводит только что выуженная рыбья тушка. Ни за что бы не поверил, что эта женщина родилась во Флориде, настолько Александра стала своей. Она не устает повторять, как сильно прикипела душой к нашему краю. И я отлично ее понимаю.

У нас довольно мягкий климат. Для Аляски. Городок, по американским меркам, крошечный, и в получасе езды в любом направлении можно попасть в глухие места, где полно дикого зверья. Одни от этого дуреют, другие – перебираются на большую землю. Но для меня Аляска – лучшее место на этой чертовой планете. Здесь человеку по-прежнему не удалось приручить природу, она лишь позволяет нам осваивать свои бескрайние территории и пользоваться благами. И, как известно, природа не терпит ошибок, поэтому слабаки и лодыри у нас надолго не задерживаются. Либо ты работаешь, либо становишься кормом для хищников, будь то звери или люди. В прошлом, пытаясь согреться и найти пищу бесконечными холодными зимами, человек ощущал это намного острее. Сейчас другие времена, но в характере истинных аляскинцев желание двигаться и думать на будущее сохранилось на уровне инстинкта.

Сегодня я планирую остаться в лодже. Одна из лодок требовала небольшого ремонта, и уже давно пора было навести порядок в постройке со снастями. Рыболовный сезон подходит к концу, но поступают заявки на зимние туры. А значит, и этой зимой мы без работы не останемся. Раньше Майкл с женой сами всем занимались, но теперь у них есть небольшой штат, который позволяет вести более размеренную жизнь. Я также являюсь сотрудником лоджа, и это самое меньшее, что могу сделать для тех, кого считаю своей семьей.

Закончив разбирать коробку с катушками, составляю список необходимых закупок, а затем выхожу на воздух, чтобы покурить. В нос бьёт запах свежераспиленной древесины. Ветер теребит завитки мелкой стружки, которой усеяна желтеющая трава. Прямо на этом месте я занимаюсь резьбой по дереву с тех пор, как впервые взял в руки стамеску. Мне нравится возиться с деревом. Так можно прикоснуться сразу к нескольким стихиям: воде, воздуху, земле, всему, в чем нуждалось дерево, пока росло. В детстве я вырезал небольшие фигурки и амулеты, а теперь масштаб моего увлечения несколько увеличился. Последняя работа – деревянная скульптура эскимосской богини – покровительницы рыболовства и всех морских обитателей стоит сейчас там, откуда доносится музыка, смех и приглушенная болтовня.

Она здесь. 

И, если быть честным перед самим собой, это главная причина, по которой я остаюсь ночевать в лодже именно сегодня.

Мне бы просто пройти мимо и закрыться до утра в комнате, но ноги сами тащат на свет костра. Желание увидеть ее в разы сильнее любых обещаний, которые я однажды дал себе.

Вытоптанная годами тропинка петляет между елями, огибая «Чинук», и выводит на серый берег, усеянный галькой. В стороне от причала, под укрытием в виде скалы, разбит бивак: кострище в окружении брёвен, лавки и стол под навесом на резных столбах. Все это мы с Майклом сами мастерили прошлой осенью. В стороне стоит та самая скульптура. Вместо волос у нее водоросли, а ноги утопают в нахлынувших волнах.

Куст ольхи служит мне укрытием, пока я осматриваюсь. Несколько человек сидят у костра, кто-то прогуливается вдоль кромки отлива, другие выпивают и переговариваются.

– Шпионишь? – раздается голос за моей спиной.

Я улыбаюсь, потому что этот дерзкий тембр ни с чем не спутаю. А бесшумной ходьбе учили когда-то не только меня.

– Просто… шел мимо, – отвечаю, не делая попыток повернуться, хотя ощущаю, что он совсем близко.

– Ну и зря, что мимо.

Мою шею берут в захват так резко, что у меня сбивается дыхание.

– Джекс, – хриплю сквозь смех, пиная напавшего пяткой в голень. – Я тоже рад тебя видеть.

– Райд! – чуть ослабляя хватку, вопит Джекс, – ты только посмотри, кого я привел!

Джекс тащит меня к Райдеру, но я не сопротивляюсь. Раз уж пришёл сюда сам, глупо уходить вот так. Да ведь и парни ни в чем не виноваты. Как бы там ни было, я по-прежнему считаю их братьями.

– Райдер, Джекс, – я киваю парням, останавливаясь возле стола с навесом, на котором устроили стихийный фуршет.

– И каким ветром сюда занесло твой вечно занятой зад? – спрашивает Джекс.

– Вообще-то… это место принадлежит его семье, – напоминает тому Райдер.

– Да знаю я! – смеётся Джексон. – Рад видеть тебя, братишка! – усмехается он, протягивая мне руку. Я отвечаю на его рукопожатие. – Да ты в отличной форме! – Джекс хлопает меня по бицепсу. – Работа на свежем воздухе и все такое, да?

– Как дела, Тайлер? Давно тебя не видел, – Райдер тоже тянет руку, но, в отличие от брата, всегда ведёт себя сдержанно.

У парней крепкое рукопожатие. Они почти одного со мной роста, такие же широкоплечие.

– Да, много работы. Я был очень занят. Сезон выдался напряжённым, от клиентов не было отбоя. Майклу нужна была помощь здесь, – я снова пытаюсь придумать убедительное оправдание тому, что вижусь с ними не чаще, чем раз в полгода. Хотя у истинной причины моего аскетического положения есть имя.

Наконец, мой взгляд находит Дилан. Она стоит у открытого багажника внедорожника рядом с другой девушкой.

Над пламенем костра вьются искры и отражаются в глазах Дилан, направленных на меня. В них столько холода, что он пробирается мне под кожу.

Я вдыхаю солёный морской воздух, пытаясь унять нарастающее чувство тоски, и соображаю, что молчу слишком долго.

– А что… у вас? – спрашиваю у парней, даже не глядя на них.

– Ну у нас жизнь бьёт фонтаном, – Джекс касается моего плеча, вынуждая повернуться. – Видишь… – указывает в сторону горлышком бутылки, – вон ту? Нравится?

Теперь ясно, о ком он. На бревне у костра, сидит девушка.

– Ну ничего так, – киваю, оценивая ее внешность. Красивая, с обалденной грудью. Других Джекс и не цепляет.

Джекс отхлебывает пиво из бутылки и усмехается.

– Зря ты не поехал с нами в колледж, рыбачок! – заявляет он, закидывая руку мне на плечо. – Там таких, как лосося в реке во время нереста, – кивает в сторону своей пассии и толкает меня плечом. – А главное – вдали от дома они на все готовы. Просто отрыв башки, – говорит мне почти в ухо так тихо, словно доверил свой самый страшный секрет.

Но какой это, к черту, секрет? Всем известно, что Джекс помешан на сексе и очень этим гордится. Впрочем, кто в нашем возрасте не помешан на сексе? Но Джексу он необходим, как воздух. Его потребность к спариванию просто поражает, пугает и восхищает одновременно. И, если Джекс однажды заявит, что сегодня ни с кем не спал, я решу, что попал в параллельную вселенную, потому что в нашем мире Джекс и секс – это родственные слова.

– Чувак, ты себе не изменяешь. Классный фингал, кстати, – присмотревшись, я замечаю на скуле Джекса кровоподтек. – Тебе идет.

Он дотрагивается до лица и невозмутимо заявляет:

– Да, у некоторых парней тоже бывают месячные.

– Но врезал он тебе что надо, – я качаю головой.

– Не парься, я хорошо прописал ему в челюсть.

– Даже не сомневаюсь. Ну… а ты? – перевожу взгляд на Райдера. – Где твой фингал или… подружка?

Райдер хмыкает.

– Ты что-то путаешь. Мы с Джексом похожи только внешне. Я привык решать дела цивилизованно и не трахаю всех, кто носит лифчик.

У Райдера голос чуть ниже, чем у брата, а интонация всегда какая-то осторожная.

– Он все ждёт свою единственную. Печально. Так и помрёт девственником, – дразнит брата Джекс.

– Я не девственник, кретин! – Райдер качает головой.

– Твоя правая рука не в счёт! – парирует Джекс. Он сжимается пальцы в кулак и двигает им вверх-вниз. При этом сам же и смеётся. Вот кретин. – Райд привык играть сам с собой. Вот поэтому ему не везёт с девушками.

Я не могу не улыбнуться, глядя на его выходку. Один из талантов Джекса – нести чушь и делать все, чтобы было нескучно. Если у кого-то в заднице только одно шило, то у Джекса их там с дюжину. В детстве нам всем от него доставалось. Он запросто мог выбить пинком стул из-под кого-то братьев или оттаскать за волосы свою сестру.

– Джекс, какой же ты придурок! – огрызается Райдер.

– Я не осуждаю тебя, – продолжает Джекс. – В конце концов, все дрочат. Мастурбация – это нормально. Скажи ему, Тайлер, – кивает мне.

Я давлюсь смехом.

– Парни, что за херня? – спрашиваю я. – Вы предлагаете обсудить дрочку?

– Почему бы и нет? – на полном серьезе говорит Джекс. – Что ты думаешь об этом? – теперь его провокация адресована мне.

Скрестив руки на груди, я опираюсь плечом о столб навеса.

– Ладно, – скребу пальцем подбородок, изображая задумчивость. – Что ж… Стоит признать, что это самый доступный способ снять напряжение для тех, кто не привык хватать объедки. Но живую девушку ничто не заменит.

– Я не понял, мужик, на чьей ты стороне? – настороженно произносит Джекс.

– Это называется "дипломатия", придурок, – усмехается Райдер и приподнимает бутылку, глядя на меня с кривой улыбкой.

– Вы оба такие зануды, – разочарованно стонет Джекс. – И я не понял, где, блин, твое пиво?! – интересуется он, спохватившись. – Стой тут, папочка позаботится о тебе, малыш.

Снова невольно смотрю туда, где стоит Дилан. Я бы и хотел уйти, но ноги словно прикованы к земле. Она будто чувствует мой взгляд и поворачивает голову.

Проклятье. Не пялься на нее, идиот!

Но я не могу.

Джекс возвращается с пивом для меня, и я вполуха слушаю треп парней, заметив, что Дилан подходит к высокому светловолосому парню. Тот заводит руку ей под куртку и прижимает к себе. Дилан касается пальцами его лица, тянется к губам и целует. Так значит вот он – ее избранник.

Я стискиваю зубы, ощущая досаду, и встаю так, чтобы больше не видеть их.

К черту Дилан. Мой мир не треснул после того лета, и сейчас надо быть законченным идиотом, чтобы снова забивать себе голову всей этой чепухой.