Читать книгу Внутренний навигатор - Юлия Важенина - Страница 5

– Ирк, а кто это? – шепотом спросила я подругу, через много лет ставшую крестной моей дочери. На улице было темно, только огоньки тлеющих сигарет и чиркающих зажигалок освещали двор старенькой хрущевки. Все чаще свободное от школы время я проводила у бабушки в Мытищах. Как обычно, мы с Ирой и еще несколько ребят сидели на исписанной маркерами деревянной лавочке. Высокий парень в косухе, старше нас на пару лет, стоял, поставив ногу на пенек. Так удобнее было играть на гитаре, которую он принес из темноты.

– …Я хотел бы остаться с тобой. Просто остаться с тобой. Но высокая в небе звезда зовет меня в путь… – трубадур благородно поднял глаза в небо.

– Русак. Джавтаев. Из девятого «В». По нему все Мытищи с ума сходят. Ты чего, не знаешь? – заверещала Ирка. Похоже, я неправильно поставила вопрос. Парень был хорош собой, но меня больше заинтересовали строки, которые он пел.

– А что это за песня? Не знаешь, кто автор?

– Бакулина, ну ты даешь! Это ж группа «Кино», Виктор Цой. Русский рок, в общем.

Это было время без мобильных телефонов, когда стационарные соединялись с розеткой длинными десятиметровыми проводами. Но дворовые ребята могли не звонить и даже не заходить друг за другом. Достаточно было программофонить снизу, ожидая появления абонента на балконе или в окне. Открытый канал связи работал и в обратном направлении.

– Ю-юля-я-я! Домой! – интеллигентная бабушка Бела, мамина мама, порой по часу стояла на балконе, пытаясь загнать гуляку.

Я не могла спросить у Яндекса или загуглить, что это за группа «Кино» и что вообще представляет собой русский рок. Сходить на железнодорожную станцию и по совету немолодого длинноволосого продавца купить в палатке несколько кассет – было единственным способом познания манящей культуры. Так и поступила. Тремя неделями ранее я трудилась упаковщицей в одном из новеньких московских супермаркетов. За десять рабочих смен удалось заработать пятьсот рублей. Не отходя от палатки, вставила кассету с альбомом «Группа крови» в небольшой серебристый плеер, приобретенный здесь же на честно заработанные. Не успев нажать на «плей», я залилась хохотом. Вспомнила нашу с Иркой детскую попытку разжиться деньгами. Мы умудрились целый день успешно и безнаказанно продавать дикую вишню в газетных кульках, наполовину заполненных листьями.

Песни группы «Кино» были не похожи на слащавую попсу и однообразный немузыкальный рэп. В хитросплетении брутальных мотивов и искренних слов была недоступная до конца глубина. Тогда я не знала, что у нее есть свойство с годами открываться все новыми и новыми красками.

Через месяц кассет стало уже десять. Прибавились самые известные альбомы «ДДТ», «Наутилуса» и «Алисы». Через полгода они заполнили половину стола, за которым я, окончательно забив на учебу, уже не занималась уроками. Чтобы выучить песни, я включала плеер и каждое слово записывала в блокнот, то и дело ставя кассету на паузу и перематывая назад. Джинсы получили боевые раны в виде потертостей и дырок, а уже хорошо сформировавшуюся верхнюю часть фигуры украсила недорогая косуха, купленная на Черкизовском рынке.

От компании Русака мы узнали, что в Москве на Старом Арбате есть «стена Цоя». Место, где фанаты группы «Кино» собираются попеть песни и пообщаться «не на сухую».

Близился мой тринадцатый день рождения, а опыт употребления спиртного ограничивался походными посиделками с родителями. Несколько раз мне давали пригубить кружку с разведенным спиртом. Надо было потренироваться. Компанией из пяти человек, среди которых была верная Ирка, мы отправились в находящийся недалеко от наших хрущевок дендрарий лесотехнического института. В кожаном рюкзаке позвякивали три бутылки самой дешевой водки «Жириновский», а в полиэтиленовом пакете на праздник спешили яблочный сок и фанта. Пластиковые стаканчики и закуска отсутствовали. Пузырек передавали по кругу. Вдогонку шли сок и фанта – кому что по душе.

После третьего круга картинка прервалась. Следующим в кадре появилось перепуганное, в больших очках лицо бабушки. Ей юные собутыльники, заботливо взгромоздившие меня на четвертый этаж, смекалисто сообщили, что «Юля отравилась пирожком». Надо же было как-то объяснить полубессознательное состояние и извергающиеся из тельца потоки «Жириновского».

Мудрые родители осознавали бесполезность наказания и дали мне шанс самостоятельно сделать выводы. В дальнейшем алкогольные мероприятия обходились без «отравлений». Ну, разве что пару раз.

Весь следующий год еженедельно с одноклассниками и друзьями из Мытищ я вписывалась на рок-концерты. От сохраняемых билетов стены моей комнаты пестрили калейдоскопом красок и многообразием названий. Голосовые связки, израненные истошным ором, требовали пощады и все чаще отказывались исполнять свою функцию. Их жизнь сильно отравляли незнакомый ранее сигаретный дым и коктейль «Отвертка», все чаще льющийся из алюминиевой банки. Круг знакомств в маргинальной среде стал до неприличия огромным для восьмиклассницы. В нем были и добродушные рокеры с хвостами различной длины, и немытые пестрые панки, без жалости к себе проваливающиеся в метадоновый реквием по мечте. Но из романтического восприятия неформальной жизни девочку с плеером вывели не они. Массивными черными колесами, скользящими в закат, по нему след в след проехалась колонна байкеров.