Читать книгу Девятый круг. Ада - Юлия Верёвкина - Страница 10

Сергей раздражённо перещёлкивал пультом каналы по телевизору. Фильмы. Нескончаемые фильмы о холоде. Фальшивые, слащавые истории любви, которая побеждает мороз, фильмы ужасов, где монстры рождались из льда… Все они лепились на скорую руку и к искусству не имели никакого отношения, но люди их смотрели – ведь холод стал их жизнью. И казалось, никто не заметил, что рекламы холодильников и мороженого больше не крутят по телевизору.

Сергей был дома один. Уже стемнело. Он выключил телевизор. Очертания комнаты сразу стали чужими, как будто незнакомыми, как всегда бывает в темноте. Он хотел зажечь свет, но вместо этого подошёл к окну. В мягком, лилово-красном от городского освещения небе размыто-белыми пятнами мелькали хлопья снега. Было красиво и тихо.

И в этот момент Сергей услышал, как в дверном замке поворачивается ключ.

«Лерка», – машинально подумал он и тут же возразил сам себе – она же только что звонила ему и предупредила, что ночует у приятеля. Так быстро поругаться они не могли. Хозяйка? Да, наверное. Он равнодушно смотрел сквозь замёрзшее окно во двор, когда отметил, что в квартире слишком тихо. Никто не включал свет. Как будто скрежет ключа ему померещился.

Сердце заколотилось древним трепыханием страха. Сергей обернулся и едва не закричал: в темноте, напротив него, кто-то неподвижно стоял.

Он смотрел во все глаза на фигуру в капюшоне. Линии её были чёткими, как на картине, и Сергей в первый раз серьёзно подумал о привидении. Фигура сливалась с темнотой комнаты, и если бы Сергей не слышал ключа, он мог бы принять её за какой-то предмет, – бывает, знакомые вещи во мраке приобретают непривычные очертания. Но сейчас он отчётливо понимал, что перед ним кто-то.

Это так напоминало фильмы ужасов, что Сергей почти инстинктивно ждал удара молнии, который бы осветил пришельца.

Но молнии не было. Падал снег. Фигура сделала шаг навстречу Сергею.

Он хотел перекреститься, но правую руку будто парализовало. Комок испуга засел в горле, мешая сказать хоть слово. Сергей ждал.

Фигура в капюшоне медленно приближалась, и в гремящей тишине комнаты послышалось тихое дыхание. Пора было что-то сказать, но Сергея не отпускало ощущение, что он во власти миража. Как будто ножом комнату отрезало от остального мира. Всё вдруг оказалось нереально далеко.

Сергей прижался затылком к оконному стеклу. Холод пробежал по всему телу. Во дворе кто-то громко засмеялся, но он этого не услышал.

Фигура остановилась в двух шагах от Сергея – как раз на таком расстоянии, что ещё бы чуть-чуть, десять сантиметров, и слабый уличный свет высветил бы её черты. Сергей напрягся и закрыл глаза, вспомнив, что от этого призраки исчезают. Но стало ещё страшнее.

Молчание забивало уши ватой, стало густым и тяжёлым. И тут фигура медленно протянула руку. Сердце Сергея провалилось куда-то вниз. А ему на грудь уже легла ладонь, обдавшая жгучим холодом даже через рубашку. Сергей вздрогнул.

– Это ты! А я-то уже приняла тебя за призрака. Стоишь в темноте, не шелохнёшься…

Магия растворялась, как сахар в кипятке, и лучи уличных фонарей добрались до фигуры в капюшоне. Появилось маленькое бледное лицо, красные губы, выбившиеся пышные волосы. И потом – этот голос.

– Ада? – Сергей, потрясённый увиденным, поперхнулся её именем, но тотчас повторил:

– Ада! Ты… ты прямо привидение! – и расхохотался над собственной глупостью. Она мягко рассмеялась в ответ.

– Но… Стоп, что ты здесь делаешь? Как ты вошла?

В темноте блеснул ключ, зажатый в маленькой ладошке.

– Откуда он у тебя?

Ада улыбалась. Глаза её казались чёрными-чёрными.

– У меня есть ключи от некоторых дверей в этом городе.

– В каком смысле?

Она рассмеялась – на этот раз звонко.

– Не бойся, я его не заказывала специально с тайными махинациями. Просто он у меня был. Потому что в этой квартире есть кое-что моё.

– Но…

– Но, по-моему, я всё подробно объяснила.

Сергей вздохнул и пошёл к выключателю. Как иногда после ночного кошмара хочется пить, так ему хотелось немедленно включить свет, чтобы рассеять атмосферу нереальности и вернуться в нормальный мир под электрической лампочкой, где нет неожиданных ответов.

Ада удержала его.

– Не будь таким скучным, не надо света. Впрочем… Если хочешь, зажги свечу. Электричество сейчас… – Она брезгливо поморщилась. – Это пошло.

У Сергея не было сил с ней спорить. Он достал со шкафа подсвечник с тремя наполовину прогоревшими свечами и зажёг их одну за другой.

Жёлто-шоколадный свет пробежал по комнате и заиграл на лице Ады. Она сняла плащ, как оказалось, подбитый мехом, и устроилась в кресле. Оттуда она наблюдала за растерянным Сергеем.

– Перестань так мучиться из-за ненужных тебе вещей… Считай, я пришла к тебе на свидание.

Голова у Сергея кружилась от хищных глаз Ады, равнодушно изучавших его. И он поспешно попытался возвести между собой и девушкой стену из обыденных вещей и сказал первое, что пришло в голову:

– Свидание? Н-да… Интересно, как бы на это посмотрел твой муж?

Глаза вспыхнули из глубины кресла.

– Муж? – тихо переспросила она. – Муж… Это не твоя забота.

– Ты его… Он тебе дорог? – Слово «любишь» в последний момент показалось Сергею слишком киношным.

Ада покачала головой, бесстрастно посмотрев на Сергея, и тот вздрогнул. Не могут у живого человека быть такие чёрные глаза, просто не могут. Они же как… Сергей вдруг заметил на Адином пальце потемневшее от времени серебряное кольцо с крупным чёрным камнем – матовым и не ловившим отсветов свечи. Её глаза были как этот камень. Неживые.

– Нет. Но мне нужен этот город.

«Как можно просто жить, когда она рядом? Как можно умываться, есть, включать компьютер, зная, что обернёшься – и вдруг этот жуткий взгляд?» – подумалось Сергею. Иносказания Ады – она только с ним так играется или вообще по-другому не умеет разговаривать?

– Зачем он тебе?

– Город? Не скажу, – улыбнулась Ада, и Сергей подумал: ну и глупости порой лезут в голову! Просто он никогда не видел таких глаз… – Муж? Во-первых, у него есть квартира. Во-вторых, у него есть работа. Я считаю, это весомые соображения, ведь у меня нет ни того, ни другого. Теперь ты успокоишься? Этот ответ достаточно нормален для тебя?

«Ведьма!» – мелькнуло у Сергея в голове. Как она почувствовала его раздражение в ответ на её недомолвки? Или оно попросту очевидно? И муж… Ада говорила о нём как о марионетке, ходульном персонаже, который мало походил на живого мужчину. Или эта крошечная девушка умела делать из мужчин кукол, послушных её воле?

Тем не менее Адино объяснение действительно немного успокоило Сергея. Его потянуло на романтику.

– Представляешь, пройдёт лет 500, и период, в который мы живём, назовут Снежным, Глобальным похолоданием или ещё как-то. Загадочно звучит. Люди будут гадать, как мы выжили. Хотя тогда, наверно, будут уже такие сумасшедшие технологии, что потомки будут про нас знать почти всё.

– Ну-ну, – усмехнулась Ада. – Много современные школьники знают про эпоху Возрождения? По-моему, Ромен Роллан писал где-то, что через четыреста лет ничего особенно не изменится, люди всё равно будут убивать и терзать друг друга – просто придумают новые сорок способов это делать. Наш быт, конечно, здорово изменился, вокруг теперь столько умных вещей. Но мы недалеко ушли от Средневековья. А в чём-то, может быть, отстали.

– Да ну? В Средние века сжигали ведьм, – ответил Сергей, пристально глядя в две горящие точки в тени кресла.

Ада приглушённо засмеялась, точно восприняв реплику на свой счёт.

– А теперь их обязали ходить на работу. – Она потянулась в кресле, давая понять, что не хочет продолжать разговор. – По-моему, мы отвлеклись. У нас же свидание. Налей мне вина и начинай соблазнять.

Сергей улыбнулся. Пододвинул подсвечник поближе к Аде, и наконец её фигура выступила из тени кресла. Маленькая, как ребёнок, она совсем терялась в нём. И вдруг очень напомнила кого-то.

– Знаешь, ты похожа на одну девушку… Забавно. Я нашёл в этой квартире конверт с любопытными фотографиями. – Сергей встал, порылся в своей сумке и достал конверт. Хотел распечатать, но вдруг что-то его удержало. Ключ… Он посмотрел на Аду и, мучаясь догадкой, вертел конверт в руках. – Хочешь посмотреть? – неуверенно предложил он.

– Не особенно. Я жду своё вино.

– А у нас, кажется, нет…

Ада с отсутствующим видом наматывала прядь волос на палец, показывая, что подобные детали её совершенно не касаются.

– Я схожу, – всё так же неуверенно предложил Сергей. Ада не отреагировала, и он, бросив конверт на кровать, пошёл одеваться.

…Сергей шагал по хрустящему снегу с бутылкой шардоне, и неясное беспокойство неуютно шевелилось внутри. В Аде было что-то, одновременно манящее и неприятное. Как в злой ведьме из сказки. Она вызывает симпатию ребёнка своей непохожестью на других персонажей, умом, таинственностью, силой… И всё-таки он радуется, когда Белоснежка благополучно просыпается от поцелуя принца, а Элли удирает от Бастинды.

Ада как будто настаивала, что этот мир безумен, и она ничего не собирается объяснять с нормальной, рациональной точки зрения. Опять-таки, откуда у неё ключ? Но Сергей не решался настойчивее требовать ответа, да вряд ли бы получил. Наверное, она бы просто молча ушла.

Кто знает, может, безумная кровь женщин предыдущих поколений её семьи сделала Аду такой. Пожалуй, подобные предания из жизни бабушек кого угодно сведут с ума. Впрочем, делает же она хоть что-то как нормальные люди. Вышла замуж, например. Кажется, где-то училась. То есть, пути обычных людей ей не чужды. Но стоило Аде взглянуть на него, как она умела: пристально, изучающее, неуловимо-насмешливо, – и Сергей не знал, как себя вести.

Поднявшись на свой этаж, он почувствовал откуда-то запах гари. Сергей открыл дверь квартиры и тут же прикрыл нос шарфом – стояла ужасная вонь, как будто жгли что-то химическое.

– Ада! – испуганно крикнул он. Никто ему не ответил. Да Сергей и не ждал. Ещё у лифта он понял, что не найдёт здесь Ады.

Он бросился к форточке, чего не делал уже давно. Морозный воздух хлынул в комнату, и Сергей закрыл входную дверь. Потом посмотрел на стол и кивнул сам себе, признавая поражение. Действительно, стоило догадаться. В пепельнице дымилась горсть чёрного пепла и догорал последний уголок одной из фотографий.

Сергей усмехнулся и включил свет.

Утром он нашёл во дворе дохлую кошку. При жизни она не отличалась ни сообразительностью, ни шармом и красотой, но её кормил весь подъезд, и Сергей привык видеть эту хитрую рыже-чёрную морду сытой, наглой и готовой стоять насмерть, но не позволить товаркам разделить с нею хлебное место.

Взъерошенная и жалкая, она лежала сейчас у самой подъездной двери, как будто до последнего надеялась, что кто-нибудь ей откроет. Сергею стало не по себе.

Дверь открылась, и из неё быстро, закутавшись до самых глаз, выбежал старичок-сосед. Сергей смотрел ему в энергичную спину несколько секунд и успел окликнуть его. Тот нетерпеливо обернулся, увидел кошку и, вздохнув, так же поспешно вернулся под козырёк подъезда.

– Н-да, очень неприятно, – признал он и развернулся было обратно.

– Семён Петрович! – остановил его Сергей. – Вы же раньше работали ветеринаром?

– Работал, Серёга, да кому сейчас звери нужны? Зарплаты урезали так, что по новым временам вообще не проживёшь. Поверишь ли – на скотобойню устроился. Скот замерзает и падает, губернатор велел тушёнку заготавливать, чтоб добро не пропадало…

– Падаль, что ли, в тушёнку пихают? – насторожился Сергей.

– Нет, что ты, в нашем хозяйстве нет. – Семён Петрович сделал акцент на слове «нашем», а его усы, шевельнувшись, приняли положение «но сам знаешь, всякое бывает». – Слушай, холод собачий, я не хочу, как коровки наши, тут околеть, так что побегу…

– Семён Петрович! – пока Сергей выкрикнул эти слова, старичок отбежал уже метров на пятнадцать. – А может, посмотрите, от чего эта кошка сдохла?

Нос бывшего ветеринара, чуть дёрнувшись, показался было над краем толстого шарфа и скрылся обратно, но глубину пренебрежения к вопросу выразил вполне ясно.

– А чего на неё смотреть? Ясно же. От холода она околела, от холода!

Старичок понёсся дальше по своим делам.

– Точно? – крикнул вдогонку Сергей.

Семён Петрович на ходу замахал руками и бодро закивал: мол, даже сомневаться не смей.

По дороге в редакцию Сергей насчитал одиннадцать мёртвых кошек.