Читать книгу Меч Перуна. Том 4 - Юрий Викторович Швец - Страница 4

…Туман тянет свой длинный, уже начинающий рваться саван… вдоль открытого участка берега реки. Его оторванные «клочки» стелются по берегу, «зацепляясь» за его неровности и за поднявшуюся здесь стеной растительность, коя густо и обильно скрадывает границы реки… Те же небольшие «ласкуты» тумана, кои оторвались от основного саванна и растительности, и после этого уплывшие по поверхности водной глади к середине реки… медленно «тонут», размываемые её поверхностным течением… Но сами берега всё ещё окутаны слоями многочисленных лоскутов этого непроглядного таинственного саванна… в коем уже чувствуется запах гари и дыма…

Недалеко от границы этого савана тумана, стоит группа всадников, коя то пропадает в проплывающих «лоскутах» тумана-дыма, то проявляется ненадолго вновь, чтобы чуть позже, через короткое время, вновь растаять в нём.

– Дитрих уже обошёл селение? – Говорит Первый из всадников, – туман здорово помог нам вначале… но и одновременно усложнил задачу! А теперь… и дым от сожжённого уграми хутора стелется по поверхности реки. Это слепит нас!.. Ты уверен, Курт, что поразил этого пастуха… болтом из арбалета?

– Я всадил его ему прямо в бок! Мы выехали из тумана прямо на него! Он вскочил на лошадь… но моя реакция оказалась быстрее! Ты знаешь, о чём я говорю, Роланд. Не сомневайся – он не доскакал до своих! Они ничего не знают.

Роланд вглядывается… в проплывающие куски разорванного «плаща» тумана и дыма, замечает:

– Берег скрыт… и мы тоже не знаем, что он нам принесёт.

Курт смотря в туман замечает:

– Ерунда… Скуфь небольшой. Это кузнечный скуфь. Мы множество раз… проходили мимо него… в тайне, посылаемые к этим болотам… твоим дядей, Роланд. Сколько раз… у меня чесались руки… сжечь его. Но… тайна есть тайна. Но… ты зря беспокоишься, Роланд – это же не Скит с дружиной. Где-то здесь, как я слышал от угров, есть Святилище и хорошо бы ворваться в него неожиданно. Там есть чем поживиться. Но… Дрег, почему-то, до сих пор не подаёт сигнала?! Неужели они заплутали… в лесу из-за этого тумана?

Роланд не отвечает, но искоса ввглядывается в Курта – в его мозгу в эти мгновения рождается «вихрь» подозрений:

«-…вот оно „что“?! Курт имел… тайные поручения от моего дяди?! А мне… ничего не говорил… об этом. Вот как… вскрывается правда. В случайно… обронённом слове! А я… считал его… ближним ко мне рыцарем. Нет… ему доверять нельзя. Кого мой старый барон… купил ещё?..»

Роланд оглядывает других рыцарей из своего окружения… и в этот миг его слух улавливает то, чего, по его мнению, быть не должно.

Роланд, ещё раз вслушивается… в тишину берега… и замечает:

– Мне кажется… я слышу детские голоса?! Неужели их дети встают в такую рань?!

Курт усмехается, услышав эти слова Роланда:

– Это славяне, Роланд! Вспомни… поход на Поморов! Тогда у Вышницы… именно ребёнок поднял тревогу… Нам это стоило больших потерь!

Роланд, повернувшись к Курту, замечает на это:

– Как мне не помнить этого… У меня в тот день сразили коня. В тот день я потерял многих рыцарей. Но… то были дети Жреца-Капена. И они… помогали отцу совершать утренний обряд. Но ты прав… это из раннее пробуждение обошлось нам очень дорого. Эх! Как хочется поквитаться… за то…

Курт расплывается в улыбке.

– Вот он… отличный случай! Сегодня! Я сам… зарублю пару детей… из этого скита… то есть скуфа! И рука моя… не дрогнет!

Роланд вновь вглядывается в Курта.

«-… Он был со мной в походе в Поморье. А что… если уже тогда… он служил дядюшке Мериману?.. Что если его мне подослал дядя… загодя?! Да… он был в числе тех, кто отбил меня, упавшего с убитой лошади и раненого к тому времени, от наседавших славян… но кто знает, как бы он повёл себя, будь он возле меня… один?! Может… всё было бы… по-другому…»

Эти мысли бурили сознание Роланда, но вслух он произнёс другое:

– Сегодня?.. Наверное… ты прав. Вы попросили меня… завернуть к этому скуфу, чтобы «встряхнуться». Я согласился. Давно мы не обнажали мечей против солнцепоклонников! Жаль… пропала Луна, её Рог мог отразиться на рогах моего шлема!

Курт посмотрел на шлем Роланда, который тот держал в согнутой у пояса руке.

– Лунные рога в своём ОБычном блеске, Роланд! Я думаю, ты сегодня будешь таким же неудержимым, как в той атаке… когда мы спасали от разгрома, начавшую отступление армию короля Людовига Немецкого! Я тогда следовал за тобой по пятам… и видел твою храбрость. Да… та атака была сумасшедшей… ты ворвался в их ряды первым!.. Что было потом?.. Страшная свалка… смерть многих… Мы вывезли тебя с той бойни… и я в отчаянье думал, что ты уж мёртв… Но Господь сохранил тебя для дальнейших подвигов. И я рад, что продолжаю быть с тобой! Но где же Дрег?! – Курт снова повернул голову к скуфу.

Роланд же, вновь, повернулся к туману – последние слова Курта заставили его вспомнить боль той атаки…

«-…я зря подозреваю его… Не похоже… Не похоже, чтобы он… имел тайные отношения с дядей. Поручения от того имел… Может они не очень важные были?.. Поэтому, и не сказал мне о них?! Надо, отвлечься от воспоминаний горестной войны в Поморье…»

Роланд повернул голову к скуфу… и вернулся к размышлению над тревожным «молчанием» Дрега.

– Мне нужно было послать туда… к нему… тебя! – заметил Роланд Курту, – я совершил здесь ошибку.

Курт молчал… и о чём-то думал в этот момент…

В этот момент, к ним подъехал другой всадник. На нём такой же глухой шлем, как и у Курта, но на белом плаще крест имеет другой цвет – вместо красного креста – чёрный.

– Я привёл с собой половину угров-всадников, Роланд! Они славно пожгли хутор за речкой! Дрег разделил их число меж собой и тобой! Мы уже зачистили тот хутор… за рекой. Все, кто там находились – мертвы!

Подъехавший замолчал, ожидая реакции Ролонда.

Роланд поворачивается к нему.

– Я не просил его об этом, Хлодвиг. Я всегда надеюсь только на своих рыцарей… и не люблю… самовольства! Но… раз ты привёл угров… пусть ждут приказа!

Какое-то время все молчат… и вслушиваются в тишину утреннего берега…

– Ты прав! – вдруг разрывает тишину голос Курта, – дети… действительно есть… и они где-то впереди нас! Я тоже услышал их возгласы. Но мне, кажется, в звуках их голосов прозвучал страх?! Уж не заметили ли они угров у переправы?!

Роланд задумчиво… кивает… но ничего не говорит по этому поводу.

– Скорее всего… – произносит рядом находящийся Хлодвиг, не замечая задумчивости коннетабля Ордена, – Дрег ждёт, когда туман хоть немного опустится на траву росой. Конечно, он в такой плотности тумана не может сориентироваться в разбросанном ремесленном скуфе. Да и если совершить нападение в таком тумане, то не получишь того результата, на который все мы *разсчитываем – селяне просто воспользуются этим туманом и разбегутся в лес! Но вот… их стрелы…

Он не договорил – его перебил Курт:

– Это правда. – Согласился Курт и взглянул на Роланда.

Тот хранил молчание.

В это момент заговорил ещё один рыцарь с красными крестами на плаще и плече:

– Роланд, ты разработал правильный план нападения. Выжидать Дрегу нечего! Он ударяет со стороны леса… и они никак не могут побежать в его сторону! Они побегут к реке! Побегут в тумане. А здесь мы! Дрег опять мнит себя высшим стратегом… и портит всё задуманное дело!

Хлодвиг поворачивается к тому… и сквозь щели его шлема слышится голос, в коем явно звучит раздражение:

– Дрег Дитрих потомок рыцаря Умберта Бременского. Их род достоин уважения не менее рода Роланда Отонского. В том деле, в коем отец Роланда погиб, мой дядя лишился руки! Так что ни Дрег, ни я сам, не менее вас, хотим отомстить этим солнцепоклонникам! Терпение… залог успеха.

Рыцарь, на слова которого отреагировал Хлодвиг, не заставил ждать своих ответных слов на это замечание:

– Ты мне не *разсказывай о героизме твоего дяди в том деле в коем погиб отец Роланда! Отряды шли искать Ретру – столицу Древней Веры Славян! Пришло известие, что её пехотные дружины вышли из неё! И мы, рыцари Господни, не могли не воспользоваться этим! Но именно твой дядя, Хлодвиг, выказал наше присутствие в тех лесах, не сумев остепенить свою жадность и напав на первый же Храм славян! Этот поход закончился для нас очень… скорбно… И всё из-за «чьё-то» неуёмной жадности!

В этот момент, Роланд повернулся к обоим.

– Хватит спорить! – твёрдо, без каких-либо, проявившихся при этих словах, чувств, заметил он, – все хотят отомстить! И я …и другие. Хотя… мы этим уже занимаемся целое лето. У всех есть повод! Кровь за кровь! Да… мы не в Поморье. Мы в Залесье. Но… я вижу перед собой тех же людей! Те же орнаменты, узоры вышивки на одеждах и ненавистные мне… венки… на их головах!.. Те же слова, песни, тот же смех!.. То же презрение к нам… что и там. Смерть всем сегодня! Всем! Мой меч не пощадит никого… кроме детей и баб. Но бабы… нам понадобятся для другого…

Раздался одобрительный смешок среди группы всадников.

– Да… это верно!

– Засиделись мы… в Логове! Встряхнём… красоты Залесья.

– А может… Дитрих уже начал это? И нам не достанется того, на что мы *разсчитываем?!

Эти слова явно задели даже Роланда, он ослабил поводья, и его конь сделал несколько шагов вперёд. За ним сразу же двинулась вся группа…

Роланд повернулся к ним… и задумался стоит ли ждать сигнала Дрега?.. Тот действительно мог с умыслом не давать сигнала об общей атаке. Жажда славы могла затмить голос рассудка. Здесь, Роланду вспомнились слова папы Григория Четвёртого в их последнем разговоре, перед отправкой Роланда в Залесье:

«-… Господь надеется на тебя, Роланд, ты отправляешься к… нелюдям-язычникам! Запомни, он не желает давать им свою милость! Они должны почувствовать на себе силу меча Господа! Ты уже видел их! Язычников! В глазах коих горит свет… Свет бессовства своей Веры! Выжги его! Вырви эти глаза! Мы несём свой свет! Свет Митры! Той Митры, кою я ношу на своей голове! И свет Митры враждебен тому Свету!.. Жги их скуфы и скиты! Выжигай их Веру! Наслаждайся видом пламени… в коем будут они гореть! Запомни, ад мы устраиваем им сами! Ты… мой мессия в их землях! По твоим стопам… в те земли пройдёт и сам Господь! Проложи путь мечом и огнём!

Роланд, тогда, удивился словам папы… и спросил его:

– А где же… провозглашённое в библии милосердие? То милосердие Господне, о коем говорит Святое Евангелие?

Папа Григорий вдруг изменился в лице… и вкрадчиво пояснил:

– Милосердие?.. Понимаешь, Роланд, милосердие… вещь очень гибкая. Гибкая в понимании… и применении. Милосердие… мы применяем… только тогда… когда слышим глас Господнев. Глас… или чудо. Сейчас ни того… ни этого нет. И ты… будешь наказывать язычников не по посланию Господа, ибо у тебя есть основная задача – Пентакль. Милосердие не применимо в его поисках! Ибо это может навести на ваш след тех, кто может противодействовать вам. Не оставляй следа! Мы должны освободить… из Пентакля слуг Господа, коих силы, противоборствующие ему, поместили в него! Это самые преданные слуги Господа… хоть и рогаты. Господь имеет силы… управлять ими… с нашей помощью. Если мы этого не сделаем – язычники найдут способ сжечь их… вместе с тем Пентаклем. А это ещё большая жестокость, чем та, кою мы применяем к ним! Твой дядя… давно ищет его, но я, последнее время, что-то не доверяю ему… Присмотри за ним. И не давай ему повода усомниться в твоей решительности! Иначе, он может закрыться от тебя. Именно для этого и нужна та, оговорённая мной, жестокость к язычникам! Ты всегда должен знать, что, убивая язычников – ты проявляешь к ним милосердие! Ибо когда их будет судить наш Господь – он будет судить их намного строже, чем ты! А это ещё большая жестокость, чем та, о коей мы с тОБой говорим! Поэтому, жги их на костре… не задумываясь. Истребляя их… ты этим проявляешь милосердие к ним! Они… этим избегнут страшный суд нашего Господа!.. Не щадите даже детей! Ибо это дети бесов, хоть и не рогатых! А твой меч – сам суд Господнев!..»

Роланд вспомнил, что при этих словах, глаза самого Понтифика горели желтоватым бесовским неистовством…

Роланд тогда ответил Понтифику то, что тот хотел услышать:

«-… Я буду твёрд и последователен в своей борьбе с язычниками! Я буду твёрд в выполнении своей миссии в Залесье!» – После этих слов, Роланд припал губами… к ладони Его Святейшества, на пальцах коей светились отблесками света свечей золотые перстни.

Папа Григорий, в свою очередь, осенил его своим католическим знамением, совершив его этими самыми перстами, кои блестели драгоценными камнями, обрамлёнными в золото…»

Роланд вспомнив это… принял решение.

– Всё! Пора выдвигаться! Хлодвиг, бери своих мадьяр и двигайся вдоль берега! Мы за тобой.

Ролан смотрел как мадьярские всадники пропадают в тумане…

«-…какой это по счёту налёт?! – вдруг закрутился в мозгу Роланда неожиданный вопрос, – мне кажется… их уже больше двух десятков. И мне всегда… везло в них. Я ведь… тот самый перст Господа. Его руки, как говорил папа Григорий! Карающие руки! Но… слово Ка-РА имеет два слога. И второй РА. Где в моём промысле РА и что это значит?! Может я сам себе… создаю опасность, кару?! И скоро… очень скоро… придёт ответное слово от РА?! Что говорили мне… взятые ранеными в плен славяне Поморья, перед своею казнью? Они… „что-то“ говорили о нашем Господе… Что он Сущий, а не Вездесущий! Сущность… принадлежность к определённым условиям. Принадлежность… к материи… к Матери. Они… что-то говорили о матери-дьяволе?.. Или Диаволу. Но… Диавол Несущий?! А его Лукавое отражение Сатана уже Сущий… Значит Мать Диавол… получается… Несущая мир. Несущая, как беременная баба. Она… носит Мир… в лоне… до РОДов. РОДы ещё не наступили… и наступят… с приходом… вод. Потоп!.. Но до тех пор… она опора приРОДы… То, что воспроизводит РОДу его Дух. Не тела… а Дух. Именно это говорили славяне! Вот… место моих РАЗхождений… со Святым Престолом!.. Я не могу покЛОНяться бабе! Славяне здесь правы… Невозможно покЛОНяться дыре! Сатана Лукавый… и в зеркальном отражении он мнит себя мужчиной! И это паРОДия на РОД – дряхлый старец-бабка, чахнувший над сОБственным златом… и восхваляющий свой собственный… зад, мнит себя… Хозяином всего. Как это похоже… на наш Святой Престол!.. – Роланд вспомнил золотые перстни Понтифика и его откляченную фигуру. – Кащеи… копошившиеся в материи… во злате… Вши… мира…»

Роланд, вдруг осознал, что вступает в негласное осуждение тех, кто послал его сюда.

«-…Грешны мои мысли… Слово Господа должно укрепить меня! Укрепить в вере. Alleluja… alleluja… Хотя… это слово из иврита… А те… всё копируют… и копируя стали добавлять к нему звук Ха, который у славян значит гармонизированное состояние волевого выбора. Halleluja… Так они решили ОБожествить это слово иврита. Копировщики… И так что говорили те славяне перед казнью?.. Вспомни, Роланд… Они говорили о двух крайностях зеркального отражения… О истинной ПАРЕ и отражённой… Истинная: РОД-Диавол… Отражённая мнимая Пара: Божья Матерь-Сатана… Если *изходить из этого… РОД создавая мир находится сверху… над женой Диаволом. Но МИР, созданный им… снизу… в ОБе… В Дыре. МИРу нужно встать… подняться… и дойти до ОТЦА! Подняться! Не упасть! А я где?! Я у Креста… у перепутья! Мне открыта дорога как наверх – так и вниз! Могу идти и в обе стороны от себя… Но идти вниз… значит отдаляться от Отца, ибо он сверху! Вниз – направление от него. Куда я иду? В глубину ЛОНа? Ко Дну? А есть ли ОНО? Дно? Лоно… темно… и БЕСконечно… Вершина есть – это понятно. Но Дно… где… оно… Никто ещё до Дна не доходил… Оно… как болото. Способно… растягиваться… А может оно состоит из копошившихся там во Тьме тех самых ВШЕй. Или… множества червей, кои питаются заблудшими в нечистотах. Такими как я… Если я, отпрыск РОДа… то парность мне нужно искать не здесь… не на пути вниз. Моя ПАРа там… наверху. – Роланд вдруг вспомнил Ванессу-Беронику и его сердце больно кольнуло его. – Как жаль… её нет рядом. Можно было спросить её… об моих *разсуждениях. Она говорила, что я РАЗ. РАЗ – будущий Бог, а не РАБ в Лоне королевства червей. Но… я совсем потерялся в разсуждениях. Я ведь давал слово – ОБет Престолу… Только какому? Я не понял пока… И вот, вследствие этого, у меня на мече Крест перепутья… Запятнанный кровью… Может быть даже… моей кровью…»

Роланд одел шлем, на коем возвышались большие рога, к коим были смонтированы полосы-лучи двух цветов: жёлтые и чёрные. Этот шлем ему вручили в Ватикане… перед его отправлением сюда… Он огляделся… сквозь узкие щели шлема, и поднял руку…

«-…ну что же… я принял решение… и готов ответить за него. Ванесса оставила меня… или я оставил её – теперь это не важно! Была ли моим грехом… связь с ней? Не знаю… Я попытался вбить в своё сердце дочь маркграфа Ательрейда… но, как оказалось, сейчас, даже не смог вспомнить её лица. Вот напасть-то!.. Она ведь мне, кажется, нравилась!.. Нравилась… точно!.. Но… лица уже не помню… Но… пора поразвлечься! Пора… это слово вновь напрягает меня?! В этой ПОРе вся моя жизнь – и она вся в дырах! Славяне так и говорят, когда имеют ввиду дыры – они зовут их порами! Поры… Моя жизнь в порах… и не понятно кто кого порет я… или меня порют… Или меня порет сама жизнь. Эх! Ванесса! Гордая венедка!.. Я… заблудился… Не нужно мне… было ехать в Залесье… я как чувствовал… Что с нами будет?..»

Роланд махнул рукой… и из леса выехала вся его турма рыцарей.

«-… Венедка… всё же „что-то“ подсыпала мне… Без сомнения… подсыпала. Надо стряхнуть это наваждение!.. Смыть… чужой кровью!..»

Роланд вдруг вспомнил младшего брата графа Альбрехта – Годфрида, который имел с ним стычку в одном из Крестовых походов на поморян. Их поединок не состоялся… ввиду королевского указа Людовига Немецкого, который запретил в походе какие-либо выяснения отношений меж знатью. Тогда, он не состоялся… а позже?.. Позже, Роланд раненый лежал в монастыре Бремена.

«-… Да, я совсем забыл про это! Он ведь вызовет меня на суд Божий по моему возвращению из этого похода! До него ведь дошли слухи… о моих встречах с графиней Альбрехт. Этой неверной венедкой… Жены… его умершего брата. Этой… лазутчицей… славян. Она… глубоко в сердце – славянка. Это не смывается! Я теперь в этом не сомневаюсь. Совсем не сомневаюсь. Но… мне придётся биться с Годфридом насмерть… Это точно. Сколько же у меня… всего врагов?! Я потерял им счёт… В числе их… мой родной дядя… Но родной ли?.. Враги… враги… Дрег… самый ближний из них. И он не подаёт сигнала… Подозрительно… Может эта ловушка для меня?! Если я… избегну её здесь, то Годфрид ждёт меня там. С ним бояться встречаться в поединке многие… Но не я!.. И я встречусь с ним… и один из нас останется на месте встречи… навсегда. Но сейчас… надо развеяться! Найду в этом скуфу… себе русскую забаву, чтобы выветрить из головы порочную венедку!.. Разогнать древнюю кровь Мериндорфов! Потомство Отона… Цвет крови готов!..»

В этот момент, из тумана, от реки, послышался странный шум. Толи кричали дети… толи птицы-пересмешники начали свой утренний распев…

– Подождём! – повернулся он к своим монахам-рыцарям. – Пусть мадьяры разведают обстановку. Но когда ворвёмся в скуфъ можете не стесняться в действиях, братья! Разрешается все! Сегодня… гуляем! Прощальный налёт! Нам надо хорошенько разогреть рыцарскую кровь!

– Виват! – отвечало ему крестовое воинство.

Послышался лязг извлекаемого из ножен оружия. Всадники чувствовали подъём всех своих сил – они не любили сидеть в логове Мериндорфа Старшего. Но когда Роланд… играл молодого, отупевшего в своей мести угра – им приходилось это делать. Они ждали его возвращения и знали – после его появления в Логове обязательно будет «дело». И так всегда и случалось – налёты на булгарские и Залеские селения заставляли их всех забывать о скуке. Воинство Святого Престола смотрело на своего коннетабля с фанатичной верой в него и его удачу…

Роланд, выждал какое-то время… и наконец повернулся к воинству, произнеся:

– Вперёд! Движение вдоль берега! Я думаю, Дитрих дал заметить себя! Поэтому и нет сигнала. Обычно, их Святилища стоят на берегах рек! Отсечём им отступление в Святилище! У нас нет сил штурмовать его. Нам надо в скуфъ! ТАМ НАША ДОБЫЧА!

Роланд опустил своё тяжёлое копьё…

Воинство сорвалось с места… и понеслось в туман, вслед усКАКАвшим уграм.

Пронёсшись сквозь перелесок и туман, Роланд и его всадники взяли левее – к скуфу.

– Не щадить ни малого, ни старого! – крикнул Курт потрясая копьём. – Господь на наших наконечниках копий!

Всё воинство ринулось в скуфъ и только Роланд, и несколько его всадников, почему-то не последовали за ними.

Роланд придержал своего коня… в самый последний миг. Он это сделал по наитию… ибо вид скуфа навил на него внезапно откуда-то взявшуюся тревогу.

– Мы что… не последуем за ними?! – спросил один из ближних рыцарей.

Но Роланд не ответил – его взор был направлен на другое – он увидел у береговых зарослей тростника… брошенное постиранное бельё. Чуть поодаль, он увидел и саму корзину с оставшимся в нём бельём. Рядом с ней никого не было. В этот момент, где-то в тумане ударил набат…

– Угров заметили! – констатировал он. – Давай вдоль берега!

Группа всадников Роланда поскакала вдоль береговых зарослей тростника… вглядываясь в прорехи их зарослей на построенные к воде мостки… Туман теперь уже не был их союзником – он, наоборот, мешал им.

Только сейчас, со стороны дальней границы скуфа… раздался протяжный сигнал рога Дитриха Дрега.

– Дитрих объявился! – подали голос рыцари Роланда.

В следующее мгновение появились всадники мадьяры, кои выехали из-за прибрежных зарослей.

– Кого спугнули? – рявкнул сквозь шлем Роланд. – Вы дали обнаружить себя у берега?!

– Туман… ничего не поймёшь. Может и мы. Кого спугнули?.. Точно не разглядели! Несколько фигур промелькнуло в тумане. Кажись молодая баба и дети. Нырнули в заросли тростника. Затаились… где-то в них.

Роланд оглядел заросли, кои были окутаны рванными «клочками» тумана… И повернулся к селению.

– Сейчас… должны бежать те, кого погнал Дитрих! Вот вам развлечение.

Но несмотря на ожидание… никто со стороны скуфа не появлялся.

– Невезенье! – глухо, сквозь шлем, пробасил кто-то из рыцарей.

Вместо этого, со стороны скуфа раздались звонкие звуки металла и крики схватки…

Роланд услышав эти звуки, принял иное решение, отличное от того, кое ожидали услышать от него его рыцари.

– Давайте вдоль берега – крикнул Роланд уграм. – Прислушайтесь к зарослям! Дети себя выдадут!

Мадьяры повернули лошадей… и спрыгнув с них… пошли к мосткам. Роланд и его рыцари приблизились к оставшимся всадникам.

Вдруг, один из мадьяр схватился за грудь… и стал оседать на землю. Роланд увидел, что в его груди торчит стрела…

– Откуда стреляли видели? – крикнул он, разворачивая коня, чтобы отъехать подальше от зарослей.

В это самое мгновение около него пролетела стрела, коя вылетела из клока проплывающего тумана… А через некоторое мгновение, ещё одна из них… стукнула по доспеху ближнего с ним рыцаря. Стрела не пробила его, сделав только вмятину…

Роланд остановил коня.

– Стрелок не очень силён! – заметил он, – он не может натянуть лук во всю мощь! Мадьяр поражён из-за того, что был ближе и не обладал такими доспехами как мы!

Мадьяры вновь отбежали к лошадям… и туман отделил их от невидимого стрелка.

– Найдите этого стрелка! Стреляла явно баба! Сила натяжения лука не та! – крикнул им Роланд. – Позор прятаться от бабы!

Сам Роланд, находясь на том же *разстоянии что и прежде, двинул коня дальше вдоль берега. За ним последовали и все всадники с крестами.

Мадьяры, ругая весь свет, ринулись в кусты…

Роланд двигался медленно… вслушиваясь в звуки *изходящие от берега.

– Левее… левее… – кричали мадьяры, обращаясь друг к другу. – Посмотри вон там! Заслоняйся щитом, если жизнь дорога!

Их по зарослям тростника уже лазило почти с десяток.

Роланд, вглядываясь в берег, не понял, «что» пронеслось, просвистело мимо него… но в тоже мгновение рыцарь, находящийся позади него, протяжно выдохнул… и повалился из седла – в его шлеме торчала стрела, коя пробила его насквозь!

– Назад! Назад! – заорал Роланд. – Засада!

Роланд развернул коня… и бросил его обратно к скуфу. Мимо него вновь пролетела стрела… и ещё один монах свалился с лошади…

– Быстрее! Быстрее! Берк! Корунд! – Роланд оборачивался к своим, – за границу видимости! Двоих уже потеряли!

Вот они снова оказались в проплывающем тумане…

– Может вернуться… и отыскать стрелка! – к Роланду подъехал один из его монахов. – Это один стрелок! Я просчитал время меж выстрелами!

Роланд колебался в принятии решения…

– Говоришь… один стрелок. А если к нему присоединятся и другие? Это уже не тот стрелок, что бил из зарослей! Этот имеет железную руку! Стрела пробила шлем Гаммера насквозь!

Рыцари повернулись к зарослям у берега.

– ТОГДА… найдём другого стрелка! Но… отомстим за Гаммера и Зидера! Я выгоню бабу… из камышей!

Ролан вслушался в *произходящее в скуфе… и заметил:

– Торопись тогда, Берк! Мне кажется, Дитрих не имеет того успеха, на который мы *разсчитывали.

В этот момент, луч Солнца упал на шлем Роланда разжигая его роговые вставки-лучи. От этого, вокруг шлема образовался светящийся ореол…

– Взведите арбалеты! И если что… стреляйте в камыш! – Посоветовал Роланд. – Мы подождём ту дичь, кою вы выгоните из зарослей!

Два всадника в белых плащах отделились от группы Роланда… и достигнув береговых зарослей спрыгнули с лошадей.

– Арбалеты на взвод! – послышались их голоса. – Тяжёлые болты! Щиты вперёд! Стрелять из-за них!

Роланд время от времени посматривал в сторону откуда они вынуждено отступили, время от времени думая и о дальнейшем отступлении… Но перед этим очень хотелось отомстить. Туман под действием лучей солнца уже оседал в траву… и Ролан увидел обоих поражённых рыцарей-монахов. Один, последний из поражённых, ещё был жив… и тянулся к поводьям лошади, коя подошла к нему…

– Может поможем… Зидеру?! – спросили Роланда воинствующие монахи.

– Господь… позаботиться о нём. – Ответил он. – Нам больше не нужны потери.

В этот момент к Роланду подскакал рыцарь со стороны скуфа.

– Коннетабль Роланд, Дрег осадил кузню в центре селения, там заперлись не успевшие уйти старики и бабы. С ними бывалые вои славени! Бьются насмерть. Дрег потерял уже семерых!

Роланд скривился в лице.

– Дитрих ищет славы победителя стариков?! Пусть бросает это дело! Запалит кузни если это возможно и отступает сюда! Мою турму ко мне! Мадьяры принесли нам беду! Я знал это!!! Не зря, я, никогда не доверял им!

Через какое-то время стали сОБираться всадники турмы Роланда.

– … Скуф оставили до нашего появления! Дитрих… протянул с нападением! Зарубили несколько стариков на окраине… и всё. Никаких забав… – Разочаровано разводили руками монахи.

Роланд поглядел на Курта, который подъехал одним из последних.

– Теперь, ты уверен, что точно убил того пастуха жеребцов? – спросил он.

Курт повесил голову.

– Теперь… нет. Но болт я всадил ему точно в грудь!

Роланд, никак не отреагировал на эти слова, а посмотрел на селение.

– Почему до сих пор нет Дрега? – спросил он.

– Грабят хоромы. Серебра чать в них немало.

Роланд покосился не него.

– Что… жалеешь, что не с ним?! Иди… я тебя не держу!

В это мгновение, со стороны зарослей тростника и камыша послышался детский визг… А ещё через несколько мгновений… с края тростника выбежали две фигуры… Зоркие глаза Роланда сразу же определили – одна фигура принадлежала юноше, другая была девичья…

Роланд немедленно развернул коня в их сторону… и бросил его за ними…