Читать книгу Химио́сити - Юрий Вячеславович Скрипченко - Страница 15

Спутница предложила ему сразу отправиться на колесо обозрения, чтобы, так сказать, познакомиться с Радостьвиллем с высоты птичьего полёта, отказа не приняла, и К. в очередной раз был вынужден задавить внутри себя раздражение.

Девушка злила его, но было в ней что-то… Опять же это единственный здесь человек (кроме Ззз), который к нему хорошо отнёсся. К тому же, её здесь любят. Такой девицы стоит держаться. Как он говорил себе ещё на дилижатоме? «Тебе нужна адаптация и работа. Работа и адаптация. И всё будет хорошо. Вот совсем хорошо». И отлично. Воспользуйся Хи, раз она, похоже, не против.

В целительных очках на минус десять ухо Хи не казалось уродливым. Даже наоборот – узкое, изящно вылепленное. Женственное. Короче, К. не выдержал и подул в него.

Девушка вздрогнула и широко улыбнулась.

– Да что с тобой! Чего ты ходишь и лыбишься как корова!

– У меня…

– Знаю, у тебя есть только радость. Слушай, давай я тебе что-нибудь другое куплю. Вот сколько стоит смущение? Или удивление? Или тихая грусть о несовершенстве мира?

– Если брать колбу…

– Хорошо, пусть будет колба. На сколько её хватит?

– Недели на две. Если экономить.

– Вот и чудно? Сколько стоит?

– Если на ваши чешуйки, то семь монет.

– Хм… А тебе никто не говорил, что у тебя красивая улыбка? Добрая такая. Широкая. Как у крокодила.

Как хорошо, что она не знает, что это такое. Любитель исторических альманахов «Былое и думы», К., впрочем, тоже представлял себе это животное весьма смутно.

Вблизи колесо обозрения оказалось и вовсе громадным. Махина подавляла.

Закололо в ушах, и К. в ужасе подумал, что накатывает очередной приступ. Да что за чёрт! Представилось вдруг, что эта немыслимая медленно вращающаяся громада вдруг начинает заваливаться на него – тоже медленно. Он мог бы скрыться, отскочить, прыснуть в сторону. Но несчастный путешественник не может. Его парализовал страх. Он зажмуривается и ждёт долгие томительные секунды, которые уже вовсе и не секунды – века, тысячелетия, эры.

Открыв глаза, путешественник, которому так хотелось осесть на месте и стать хоть кому-нибудь полезным, понял, что ничего не изменилось. Всё так же над ним нависала немыслимая громада. А приступ отступил – без всяких очков и таблеток.

– … тысячу лет здесь не была. Хм… А я вообще когда-нибудь на нём каталась?.. Правильно говорят – хуже всего достопримечательности знают местные.

Сейчас колесо – издали белоснежное, а вблизи с потёками ржавчины на некоторых конструкциях и не сказать, чтобы идеально чистое – замерло в неподвижности. Желающих прокатиться не наблюдалось. В билетной будке скучал тощий старик. К. почему-то понял, что это тот самый Хмурый Кё – смотритель колеса. Физиономия его действительно была кислой. Хотя, казалось бы, народа нет, механизм обслуживают подмастерья – сиди, закинув ноги на стол, да наслаждайся жизнью.

Но Хохотушке Хи он всё-таки улыбнулся.

Ей здесь все улыбаются.