Читать книгу Толкование сновидений. Полное издание - Зигмунд Фрейд - Страница 16

Размышляя о том, каким образом сновидения связаны с происходящим в состоянии бодрствования и откуда возникают образы в них, мы узнали, что исследователи сновидений со времен древности до наших дней были убеждены, что людям снится именно то, чем они занимались днем и что их интересовало в состоянии бодрствования. Но такие интересы, соединяющие состояние бодрствования и сна, представляют собой не только психическую связь, но и порождают сновидения, и недооценивать важность этой взаимосвязи не следует. Наряду с прочими стимулами, которые активно воздействуют на спящего человека, они объясняют происхождение многих образов в сновидениях. Но есть и противоположное мнение на этот счет, что сновидение отвлекает человека от того, что его интересует днем, и что по ночам нам начинает сниться лишь то, что волновало нас раньше, появляясь в снах лишь когда оно утратило для нас связь с настоящим. И при анализе сновидений нам постоянно приходится сталкиваться с тем, что недопустимо выводить общие правила и законы в толковании снов, не прибегая при этом к таким терминам, как «часто», «обычно», «в большинстве случаев» и т. д., и при этом мы должны быть готовы признать исключения из этих правил.

Если бы этиологию сновидений можно было объяснить исключительно на основе интересов человека в состоянии бодрствования, то можно было бы объяснить все элементы сновидений, эта проблема была бы разрешена, и нам оставалось бы лишь разграничить роль психических и соматических импульсов, порождающих конкретные сновидения. Но в действительности такое исчерпывающее толкование сновидения невозможно, и каждый, кто к этому стремится, столкнется с рядом компонентов сновидения – обычно их бывает много, – обнаружить источники которых исследователь не в состоянии. Интересы человека в состоянии бодрствования как психический источник сновидений, по всей вероятности, не играют настолько значительной роли, чтобы с уверенностью заявить, что во сне человек продолжает переживать именно то, что волновало его в состоянии бодрствования.

Нам неизвестно о других психических источниках сновидений. Поэтому, за исключением теории Шернера, которую мы будем обсуждать далее, все теории сновидений уязвимы для критики везде, где предпринимаются попытки объяснить те образы и идеи, которые чаще всего возникают в качестве материала для сновидений. Сталкиваясь с этой дилеммой, большинство авторов склонны значительно недооценивать сложную роль психики в формировании сновидений. Такие исследователи проводят различие между сновидениями, обусловленными нервными импульсами, и сновидениями-ассоциациями, и утверждают, что сновидения второй категории просто воспроизводят какие-то события (Wundt, 1874), но они не в состоянии развеять сомнений по поводу того, могут ли такие сновидения сформироваться «без каких-либо стимулов органического происхождения» (Volkelt, 1875). При этом исчезает из поля зрения даже характерная особенность сна-ассоциации. Фолькельт указывает: «Нельзя утверждать, что в ассоциативных сновидениях присутствует постоянное ядро. Сама сущность этого сновидения нестабильна и подвижна. Воображаемая жизнь, уже не подвластная рассудку и интеллекту, больше не подчиняется психическим и физиологическим стимулам, которые удерживают ее как нечто целостное, и теперь она существует сама по себе, ничему не подчиняясь, пребывая в беспорядке» (Volkelt). Вундт также не придает психическим факторам первостепенного значения, утверждая, что «неверно считать фантазмы сновидений галлюцинациями в чистом виде. Вероятно, большинство образов в сновидениях в действительности являются иллюзиями: они обусловлены слабыми чувственными впечатлениями, которые во сне никогда полностью не исчезают». Вейгандт разделяет эту точку зрения и обобщает ее. Он полагает, что «непосредственными источниками сновидений являются, в первую очередь, чувственные стимулы, к которым затем присоединяются репродуктивные ассоциации». Тиссье придает психическим источникам сновидений еще меньше значения: «Снов, спровоцированных психическими факторами, не существует», и далее: «Мысли приходят в наши сны из внешнего мира».

Те авторы, которые разделяют умеренную позицию философа Вундта по этому вопросу, уверенно заявляют, что большинство сновидений возникают в результате воздействия на человека комплекса соматических и психических стимулов, которые во время бодрствования или им не осознаются, или отражают его интересы.

Далее мы выясним, что можно понять, как формируются сновидения, если вскрыть самые неожиданные психические источники возбуждения. Пока нам не следует удивляться тому, что стимулам сновидений, не связанным с психической деятельностью, отводилась такая значительная роль. Это происходит не только потому, что они легко доступны наблюдению и могут быть подтверждены экспериментально: мнение о том, что сновидения обусловлены соматическими стимулами, вполне в духе теорий, господствующих в настоящее время в области современной психиатрии. Безусловно, всячески подчеркивается, что именно мозг управляет организмом человека, но все, что указывает на возможность существования психических проявлений, независимых от органических изменений, или спонтанных психических проявлений, кажется современным психиатрам таким опасным, словно, признавая эти явления, мы вернемся во времена натурфилософии и метафизических представлений о природе человеческой души. Психиатры с недоверием относятся к душе, считая, что она, так сказать, должна постоянно быть под контролем, и тогда никакие душевные импульсы не могут существовать автономно. Таким образом, они не верят, что между физическими и психическими аспектами существует прочная причинно-следственная связь. Даже в тех случаях, когда исследование обнаруживает, что психические факторы выступают в качестве основной причины явления, их более глубокое изучение однажды принесет положительные результаты, помогая понять взаимосвязь органических и психических факторов. Но если, в соответствии с нашими знаниями на сегодняшний момент, психические факторы должны восприниматься в качестве основных, сомневаться в том, что это так и есть, не следует.