Читать книгу Поэзия Каталонии - Антология, Питер Хёг - Страница 14

Дни человека к смерти чередой

стремят его от самого рожденья,

и не прервется путь ни на мгновенье

во сне, на отдыхе иль за едой:

назначен срок, и вот живет он, зная,

что смерть его в небытие вернет,

в болезни, в здравье, в счастье, средь невзгод, —

но участь людям не дана иная.

Известно, не объедешь стороной

смерть строгую, напрасны ухищренья,

богатство, норов, власть, сопротивленье;

но неизвестен день кончины злой —

как, где, когда придет, всех подминая,

ни щит, ни ров, ни замок не спасет —

и мудреца, и дурня унесет:

мы все – одно, все та же персть земная.

Нам ведомо, что всех конец такой

ждет рано или поздно; тщетно рвенье.

Сколь быстрое у времени теченье!

Но человек не помнит правды той:

любуется собою, почитая

свой ладный стан, лик ясный, и влечет

мирская жизнь его, мирской почет,

и обольщает чувств игра пустая.

Но вспомним же, как сотворен любой.

Мы все – лишь соков мерзостных смешенье;

в нечистом лоне вспомним заточенье

и чем питает мать нас той порой,

как страждет, нас из лона извергая,

а мы с великим плачем в свой черед

вступаем в лживый мир, что обречет

на муки нас, казня и обжигая.

Что можешь ты сказать, старик гнилой?

Ведь из-за хворей жизнь твоя – мученье!

Смерть шлет тебе свое предупрежденье,

а ты внимать не хочешь вести злой.

Как в смрадном гноище свинья тупая,

в грехах своих гваздаешься, и вот

язык твой суесловит, спорит, лжет,

дух подлый у тебя, а длань скупая.

Тебе постичь умом бы и душой,

что всем нам жизнь приносит измененья:

разор – богатым, бедным – возвышенье,

большим стал малый, малым стал большой,

с недугом юный борется, страдая,

и прежде старца быстро в гроб сойдет,

а старый мнит, что льва сильнее кот,

кончины для себя не ожидая.

Лишь Богу ведомо, зачем дурной,

безумец, лжец приял бразды правленья;

кто добрым был в нужде и подчиненье,

злым станет, коли лен получит свой;

монах, что в Грассе жил, свой нрав смиряя,

епископом гордыню обретет;

иному бы пасти в Террассе скот,

а он вершит судьбу большого края.

Кто хочет Богу верным быть слугой

и в этом мире жить без огорченья,

пусть вверится Господню попеченью

и радости не требует другой.

Бог знает сам, кому конец, карая,

или недуг тяжелый Он пошлет,

и правит нами с горних Он высот,

по воле испытанья избирая.

Я слышал, как промолвил, умирая,

святой отец в печали: «Счастлив тот,

кто в пастухах жизнь прожил без забот:

мирская честь вас удалит от рая».

Я, Пере Марк, к Создателю взываю:

пусть мужество и волю мне пошлет,

чтоб с радостью сносил я груз невзгод

и не гордился, блага принимая.

Деву чту я, коль стыдлива,

рыцаря – коль меч остер,

даму – коль наряд красивый,

а слугу – коль в деле спор,

а коня – коль пышногривый

и покорен воле шпор,

неустанный, нестроптивый.

Люб мне бег его ретивый

там, где людно и простор,

и люблю глядеть, как живо

пышет и дымит костер,—

пусть не дремлет враг кичливый,

что, затеяв ратный спор,

сжат осадой терпеливой.

В милой нрав мне люб игривый,

чтоб была не из притвор,

станом тонкая на диво,

пусть мне тешит плоть и взор,

любит пусть меня правдиво,

не за деньги иль убор,

и верна, и незлобива.

И по нраву мне учтивый,

обходительный сеньор,

храбрый, честный, справедливый,

всем открывший дом и двор

и презревший речи льстивой

низкий и ненужный сор,

щедрый и правдолюбивый.

И люблю зимой дождливой

до зари войти в притвор,

пусть ведет тихоречиво

клирик с Богом разговор,

ибо пенья переливы

оглашать должны собор

лишь в день праздника счастливый.