Читать книгу Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том второй - Нелли Шульман - Страница 8

Бирма, февраль 1942

Рангун

Большие, французские окна темного тика распахнули в сад отеля «Стрэнд». На мраморной террасе расставили плетеные кресла. С зеленой лужайки доносилось журчание фонтана, перекликались павлины. В городе царила сухая, зимняя жара. Под потолком медленно вращались большие вентиляторы. Официанты, в мужских, строгих, синих и серых саронгах, неслышно скользили по отполированному полу, с подносами нарезанной гуавы, личи, мангостана и сахарных яблок. Тяжело, удушливо пахло цветущими магнолиями. К потолку поднимался дымок сигарет.

Поправляясь после ранения в Британии, Меир лежал в госпитале, в замке Джона, и не посещал дорогие лондонские отели, в Мэйфере. Он смотрел на тонкий фарфор, на блеск серебряных ложек, на крохотные, деликатные сэндвичи, с огурцом и копченым лососем, свежие, горячие сконы и бисквиты, с малиновым, и абрикосовым джемом. Командующий британскими силами в Бирме, генерал Арчибальд Уэйвелл, наклонил над чашкой изящный кувшинчик, со сливками: «Значит, вам понравилась Калькутта, мистер Горовиц?».

Калькутты Меир почти не видел, добравшись до Рангуна кружным путем.

Прямой рейс, с Филиппин, оказался невозможен. Захватив юг Бирмы, японцы продвинулись до реки Ситаун. Британские войска цеплялись зубами за берега, но ходили слухи, что Уэйвелл прикажет отступать на север. От Ситауна до столицы Бирмы, с портом и нефтехранилищами, оставалась сотня километров. В городе понимали, что японцы, с опытом войны в джунглях, могут взять Рангун через неделю, и закончить кампанию до сезона муссонов.

Меир долетел до Калькутты. Согласно полученной на Филиппинах радиограмме, в городе его ждали американские добровольцы отряда 28. Ребята оказались славными, все они служили в морской пехоте. Меир, сразу, честно, признался, что звания у него нет:

– Однако это не мешает мне шестой год воевать, – коротко сказал Меир, на быстром совещании, в жаркой, грязной комнатке военного аэропорта, – и я единственный в отряде, кто знает японский язык… – три дня назад, британцы еще обороняли Сингапур. Вчера Уэйвелл получил радиограмму от генерала Персиваля:

– Вследствие потерь, причинённых действиями противника, вода, бензин, продовольствие и боеприпасы практически подошли к концу. Поэтому не могу больше продолжать борьбу. Все люди сделали всё, что было в их силах, и благодарны Вам за Вашу помощь… – открыто радиограмму нигде не печатали, но кузен видел ее собственными глазами, и шепнул об этом Меиру. Выбросив белый флаг, Персиваль сдался со штабом японцам. После падения Сингапура в плену оказалось восемьдесят тысяч офицеров и солдат.

– Позор, – мрачно сказал Джон, сидя на подоконнике номера Меира в «Стрэнде», – премьер-министр назвал капитуляцию крупнейшим поражением британской армии за последние сто лет… – Меир брился перед зеркалом:

– Судя по всему… – он помахал помазком, в мыльной пене, – нас ждет похожая участь, на Филиппинах. Малайзия стала японской. Они рвутся дальше, на юг, к индонезийской нефти… – кузен провел рукой по коротко стриженым, потным волосам:

– И на запад, к Индии… – добровольцы жили в казармах, на окраине Рангуна. Меир, с большим удовольствием, расположился бы с ребятами. Британцы в отряде 28 тоже оказались опытными людьми, некоторые воевали с Джоном, в Северной Африке. В отряд зачислили пятеро гуркхов, из соединения кузины Тессы. Ни Джон, ни Меир родственницу еще не видели. Капитан Вадия организовывала на севере, в бывшей королевской столице Бирмы, Мандалае, полевой госпиталь.

– Она монахиня, – заметил Джон, – а в Мандалае самые известные буддийские монастыри, в Бирме. На время войны, Тессу освободили от обетов, однако она, наверняка, найдет время поучиться, на севере… – Джон встретил Меира и отряд на военном аэродроме Рангуна. Кузен повез Меира в отель «Стрэнд»:

– Генерал Уэйвелл хочет с нами встретиться, перед началом миссии. Ты командир, как и я, сэр Арчибальд чтит традиции. Он не поймет, если ты поселишься в казармах… – Меир усмехнулся:

– Я, в отличие от тебя, не герцог. Генерал Стилуелл остановился в казармах, а чем я лучше… – представителя армии США на Бирманском фронте, со времен Вест-Пойнта, все звали «Уксусным Джо», за острый язык. В казармах Стилуелл позвал Меира в крохотный прокуренный кабинет. Сухое, смуглое лицо генерала недовольно искривилось:

– Не позволяйте колониальным зазнайкам вами командовать, мистер Горовиц. Я знаю вашего кузена, майора Мэтью. Отличный военный… – Меир стоял, если и не навытяжку, то довольно прямо. Стилуэлл тоже носил пенсне, простое, в железной оправе:

– Однако у вас тоже отменная подготовка… – Уксусный Джо указал глазами на расстегнутый воротник рубашки, Меир, спохватившись, быстро привел себя в порядок:

– Для вашей миссии такое важно, – заметил Стилуелл:

– У нас мало людей, знающих японский язык… – то же самое сказал Меиру и Джон.

Наклонившись над фарфоровым тазиком, Меир ополоснул лицо:

– Хороший отель, – признал он, – только почему вы, британцы, до сих пор отказываетесь от смесителей? Душа здесь нет, одна ванна… – он похлопал себя по щекам:

– Я загореть успел, и ты тоже. Жаль, что кузен Стивен погиб… – вздохнул Меир, – малышка теперь круглая сирота… – несмотря на дружбу с кузеном, Джон ничего не сказал Меиру о Констанце, следуя распоряжению премьер-министра.

Узнав о гибели доктора Кроу, Черчилль пожевал губами:

– Надеюсь, что она ничего… – сэр Уинстон пощелкал пухлыми пальцами, – не оставила после себя немцам… – он внимательно посмотрел на Джона. Капитан Холланд, довольно сухо, отозвался:

– Я больше чем уверен, сэр Уинстон. Мы приказали группе избавиться от передатчика, так безопаснее. Связь будет поддерживаться через Льеж, и запасную точку, то есть Звезду… – Звезда сообщила, что фрейлейн Миллер хотели отправить в командировку, в госпиталь Аушвица. Джон велел Звезде туда не ездить:

– Мало ли что… – заметил Джон на совещании, – в Аушвице не только, по слухам, ее бывший муж сидит, но и работает небезызвестный Отто фон Рабе. Звезда врач. Фон Рабе мог ее видеть, случайно, до войны. Ее, конечно, не пустили бы в лагерный медицинский блок, но не стоит рисковать… – все усилия Джона ничем не увенчались. Аушвиц продолжали считать лагерем для русских военнопленных.

Он предложил послать в Германию и Польшу дальние бомбардировщики. В Адмиралтействе отрезали:

– Такая миссия означает самоубийство, для пилотов, капитан Холланд. Люфтваффе собьет наших ребят еще над Северным морем. Лагеря не являются стратегическими объектами. Это не предприятия, не железнодорожные узлы. Одновременно, идут две большие военные кампании, на одну вы и отправляетесь. Занимайтесь разведкой, вы не специалист в воздушных сражениях… – Джон спорить не стал. Проводив Питера в Северную Африку, он улетел, через Кейптаун и Бомбей, в Бирму. Дядя Джованни обещал позаботиться о миссис Кларе и детях. Во Франции, у Маляра, Драматурга и Монахини дела шли хорошо, льежский передатчик исправно работал. Джон мог спокойно заняться делами Отряда 28.

– Вас, кстати, тринадцать человек, британцев… – Меир покосился на крепкую шею кузена, где сверкала медная оправа медвежьего клыка, – несчастливое число… – Джон отмахнулся:

– С кузиной Тессой четырнадцать, все в порядке… – вспомнив темные глаза Розы, герцог, зло сказал себе:

– Оставь. Она в Каире, готовится к миссии. Ее заберут из Касабланки, посадят где-нибудь в провинциальной Франции, в швейном салоне. Она будет содержать безопасную квартиру и работать на передатчике. Она сказала, что тебя не любит, как и Звезда… – Джон потушил сигарету: – Интересно, что за рисунок, на клыке. Если бы ни Меир, в Голландии, я бы на него и внимания не обратил… – Меир надел стальной медальон, на цепочке:

– Я не военный, но мне его тоже выдали… – он покрутил бляху, – хотя за линию фронта подобные вещи таскать не следует… – Меир сказал кузену, что Аарон оправляется от ранения. Он, с удовлетворением услышал, что сестра процветает:

– Можете не беспокоиться, – уверил его Джон, – у немецкой администрации она на отличном счету. Мальчишки с Элизой и Виллемом, в Мон-Сен-Мартене. Просидят войну в провинции, и твоя сестра их заберет… – Меир решил ничего не говорить о дяде Александре, как он называл, про себя, Горского:

– Все забыто давно… – он застегивал рубашку цвета хаки, – двадцать лет прошло.

Джон склонил голову:

– Я бы на твоем месте переоделся, к чаю с генералом. Я поменяю форму, надену парадный китель… – он посмотрел на тяжелые ботинки Меира, – а ты приходи в смокинге. Тропическом смокинге, – добавил Джон, – белом.

Меир даже закашлялся:

– Японцы в неделе пути от Рангуна, какие смокинги? Я последний раз надевал его на свадьбу Аарона. Белого смокинга у меня вообще никогда не водилось, я не во Флориде живу… – Джон ухмыльнулся:

– Сэр Арчибальд человек старой закалки. Японцы японцами, но пятичасовой чай требует парадной одежды. В Белом Доме, на приемах, вы смокинги не носите? – удивился Джон.

Сев на огромную кровать, Меир зашнуровал ботинки:

– Я не посол и не официант, Джон, а старший агент Секретной Службы. Я на приемах в зале не появляюсь… – он поднял серо-синие глаза, – наша задача не в этом состоит… – Джон вздохнул:

– Сэр Арчибальд спишет все на твое американское происхождение. У вас не имеют понятия об этикете.

– Не имеют, – согласился Меир, причесывая немного растрепанные, темные волосы:

– Пошли, – он толкнул Джона в плечо, – будешь сверкать эполетами, а я изучу карту, чтобы понять, куда нас посылают.

Дело, в общем, оказалось ясным.

Британская и американская армии, создавали, по образцу Пустынного Патруля, в Северной Африке, особые разведывательно-диверсионные группы, для войны в джунглях. В Бирму прилетал майор Уингейт, у которого имелся опыт подготовки подобных отрядов, в Палестине и Эфиопии, во время сражений с итальянцами. Добровольцы Отряда 28, в будущем, становились основой таких подразделений здесь, на тропическом фронте.