Читать книгу Темный город - A. Volres - Страница 8

Где-то был он, ходил совсем рядом, мог видеть каждого в лицо, мог выбрать совершенно любого, он мог выбрать меня. До конца я не могла поверить, что что-то крутилось внутри этого дома, пока я играла в молчанку с Тони. Кто был подавлен больше всех, так это Эрика, ведь это по её паркету ходил убийца, это у неё на стене Метьюз собственноручно нарисовал себе приговор, это она хозяйка дома и она хозяйка вечеринки. В два часа ночи они с Бэном ещё боялись вернуться в родные стены. Я вместе с ними сидела в отделении полиции. Моя мама примчалась первее меня и, только завидев меня издали, бросилась к нам с объятиями. Она обняла и Эрику с Бэном, которые не в силах были ответить ей чем-либо, Бэн лишь улыбкой кивнул ей, а Эрика смотрела в пустоту, кто знает, что крутились у неё на уме, но будь я ею, я бы ещё недели две не ложилась бы спать. Рэй отправил ей десять сообщений, но она даже на них не ответила, со мной она тем более не обронилась ни словом. Нас посадили в кабинет шерифа, но мы сидели не как дочь и её подруга, а как свидетели. Бэн дожидался нас в коридоре с моей мамой, которая всячески пыталась успокоить его и дозвониться до родителей Эрики, которые сейчас, видимо, находились где-то за городом.

– Эрика, – как можно нежнее сказал мой отец. – Надеюсь, тебя успокоит новость о том, что Метьюз не умер.

– Что? – она подняла голову.

– Что? – повторила я.

– Убийца нанёс удар ножом в живот таким образом, что лезвие прошло мимо важных органов. Только что звонили из больницы, его состояние стабилизировалось, но он по-прежнему не приходит в себя.

– Это же классно, – улыбнулась я.

Эрика самой наисчастливейшей улыбкой озарила весь кабинет.

– Это здорово, – сказал Тони, который играл сразу две роли: следователя и свидетеля. – Мы имеем в руках козырь. Когда Метьюз очнётся, он даст нам важнейшую информацию, которой раньше у нас не было.

– Теперь осталось только дождаться его полного выздоровления, – добавил отец. – А там уже дело пойдёт на лад. А к тебе, Эрика, у меня просьба, не могла бы ты составить список всех, кто был на вечеринке.

Она молча кивнула, пододвигая к себе листочек с ручкой. Эрика не любит больших и шумных вечеринок, поэтому всегда приглашает минимум народа, так что её список не обещал быть огромным. Правда, она не учла того, что многие хотели бы посетить её вечеринку, пусть даже и без приглашения. В этот день в её доме было намного больше неприглашённых гостей, чем ей хотелось бы.

– Посторонние люди не заходили в дом? – спросил мой отец.

– Без приглашения пришёл я, – ответил Тони.

– Значит проникнуть мог кто угодно? – спросил отец.

– Да, – кивнула я. – Было много тех, кого не звали.

– Я напишу только тех, кого звала, – сказала Эр. – И тех, кого видела у себя в доме.

– А пока что небольшая группа осмотрит местность, вероятно, должны найтись какие-нибудь зацепки.

Мы немного помолчали, смотря все на то, как Эрика быстро выводит ручкой на листке бумаги имена учеников школы Хистер Хай.

– Откуда убийца узнал, что Метьюз использовал его знак? – начал мой папа. – Вероятней всего, он был на этой вечеринке и всё видел.

– Или же увидел фотографию, которую Юз запостил в инстаграм, – воспротивилась я.

– Белла, позволь, мы будем разбираться сами, – строго посмотрел на меня папа. – Так что там насчёт твоего инстаграма?

– Метьюз запостил фотографию своего розыгрыша. У него больше тысячи подписчиков, почти вся школа, много людей из города подписаны на него. У него открытый аккаунт, зайти к нему мог кто угодно. Так что.., – я помолчала.

– Да, – кивнул папа. – Было несложно узнать о знаке. Сегодня ты молодец.

Я улыбнулась. Впервые отец похвалил меня в деле, в котором он был профи. Обычно, когда я пыталась строить свои догадки, он приводил качественные аргументы, чтобы доказать, что я абсолютно не права.

– Метьюз должен очнуться на неделе, – сказал отец. – Убийца в этом деле оплошал.

– Да, – согласился Тони. – Надо же было вставить лезвие так, чтобы не задеть ни единого органа.

– Такое бывает крайне редко.

– Здесь он, конечно, сильно лоханулся.

– Если, конечно, он не хотел оставить Метьюза живым.

Слова отца прозвучали громко и ясно, я сама подумывала над этим, Юз, в отличие от других жертв, сильно выделялся.

– Но зачем ему это делать? – удивился Тони.

– Пока что было три убийства, и каждой своей жертве маньяк нанёс ранение ножом в сердце, а Метьюз исключение: лезвие было воткнуто ему в живот, да ещё с такой аккуратностью, будто бы специально его хотели оставить живым.

– Я не понимаю, – выпалила я. – К чему это?

– Может, – начал Тони. – У убийцы существует определённый порядок, который он не хочет нарушать. Убийца предупреждает своих жертв о том, что скоро их убьёт, а Метьюз сделал это сам, так что маньяк не мог убить его. Это же не он пометил его.

– Это логично, – сказал отец.

– Вероятней всего, убийца – медик, – сказал Тони.

– Возможно. Только знающий человек мог вставить лезвие с такой точностью. Я сейчас же займусь списком всех живущих на данный момент людей с каким-либо медицинским образованием.

Мой отец соскочил с кресла и направился к шкафу с бумагами. Быстрыми движениями он начал искать и открывать различные папки. Этой ночью он не вернётся домой, поняла я, а потом поняла, что мой отец невероятный человек, он безумно умный и смелый. И разве такое можно было не заметить раньше?

– А что мне делать с этим? – подняла голову Эрика, закончив свой список. Все имена уместились на одной странице.

– Мы займёмся этим завтра утром, – сказал отец.

***

– Знаешь, что это означает? – запрыгивая на лестничный бордюр, сказал Кевин.

– Что? – спросила я.

Он чуть не потерял равновесие, стараясь пройти по старой трубе. В нашем городе, ближе к его концу, посреди пустынного поля, стоит старый заброшенный завод, порой мы приходим сюда, в основном только в тех случаях, когда ходить по одним и тем же местам в городе становится слишком скучно. Сейчас от завода остались лишь небольшая стена да пара труб, торчащих из разных мест, но этого достаточно, чтобы дать нам вдоволь полазить по старым заброшкам.

– Это значит, что убийца – Самитьер, – смотря на меня сверху, сказал Кевин. – Я так считаю.

Совсем рядом послышался негромкий, но слышный всем смех Фила. Он продвигался быстрей Кевина и был в двух метрах от него.

– Сами посудите, – ответил нам Кевин. – С химиком он никогда не ладил, с Бонетом соперничала его семья, с Генри они сто раз поссорились, пока курили травку, а Юз его лучший друг, а друзей не убивают.

– Ты пересмотрел Скуби-Ду, – подошёл к нему Фил. – Или других мультиков.

– Я строю свою теорию.

– Это бред, а не теория.

– А с чего бы?

– С того, что призраков не существует.

– Интересно послушать, что думаешь ты?

– Думаю, что убийца психопат, и вероятней всего, в городе его никто ни разу не видел.

– С чего это вдруг? – спросила я.

– Чаще всего маньяки орудуют в других городах, чтобы не было подозрений от своих же горожан.

– Ты сам думаешь, что говоришь? – воскликнул Кевин. – Зачем какому-то парню убивать незнакомых ему людей?

– Затем, что он поехавший придурок.

– Должны быть какие-то намерения, чтобы убить конкретно Генри. Неспроста же убийца предупреждает заранее о своих планах.

– Когда убийца – неадекватный, у него нет намерений.

– В это сложно верится.

– Сказал человек, который верит в приведения.

– Да, Кевин, – улыбнулась я. – Теория Фила звучит более правдоподобно.

Он слегка посмеялся. На самом деле он не верил в свою же теорию, мы тоже не верили в свои. Мы лишь только шутили по этому поводу, не воспринимали всерьёз. Да, нас слегка пугало то, что мы совсем недавно стояли с ним на одном паркете в доме Эрики, но мы не боялись, ведь мы ещё не поняли, что стоит начинать остерегаться его.

– Посмотрим, что вы скажете, когда Самитьер придёт к вам, – усмехнулся Кевин, он до сих пор говорил несерьёзно.

– Ты и правда думаешь, что он убьёт меня? – шутливо сказала я.

– Нет, – помотал головой Кевин. – Он и так виновен перед тобой.

– Успокойтесь, – добавил Фил. – Никого из нас не убьют.

– Да, – согласился Кевин. – Я более чем уверен, что нас это обойдёт стороной. Всегда всё веселье мимо нас.

Я слегка засмеялась, глядя на них снизу вверх.

– Но ведь он как-то пробрался на вечеринку к Эр, – сказала я.

Фил спрыгнул с батарей и очутился рядом со мной.

– И что говорит об этом твой отец?

Но я даже и не услышала его слов. Перед глазами встал его пьяный облик, когда он произносил «Я не хочу уходить от тебя». Я вдруг пожалела о том, что он этого не помнит.

– Твой отец что-то говорит про это? – повторил Фил.

– Не знаю, – неуверенно буркнула я. – Они составляют списки и проверяют дом. Наверное, папа что-то знает, но ему нельзя разглашать это мне.

– А как Эр? – спросил Кевин.

– Она попросила встретить её через час возле стадиона.

– Зачем?

– Не знаю, но нужно обязательно сходить, у неё сильный стресс или вроде того.

– А сейчас она где? – спросил Фил.

– Не знаю, после той ночи мы не общались.

– Прошло два дня.

– Для нас это большой срок.

– Всё будет хорошо, – сказал Фил.

– Я знаю.

– Пойдёмте, – Кев тоже спрыгнул с батареи.

Мы спокойным шагом пошли по безлюдному полю, что располагалось на конце города. Когда-то в этом месте вовсю кипела жизнь, здесь работал завод по выплавке металла, и наш город был более большим и известным. Мне было пять лет, когда от этого места осталась лишь единственная низкая стена и тонкие трубы, соединяющие небольшие участки старой каменной стены. Раньше здесь работали люди, а теперь гуляют подростки. Гуляли и мы.

– Я бы тоже злился, если бы в моём коридоре кого-то хотели убить, – идя по дороге, сказал Кев.

– Понятное дело, – добавил Фил. – Кому вообще может такое понравится?

– А если честно… – спросила я немного осторожно, уже зная, что полной честности сейчас не будет. – Вам не страшно?

Ребята, что шли по сторонам от меня, недолго помолчали.

– Не совсем, – так же, как и я, тихо, ответил Фил.

– Я бы испугался, если бы увидел этот знак у себя дома, – сказал Кевин.

– Да вы шутите, – улыбнулась я, беря их обоих под ручки, как обычно я ходила с Эрикой. – Хоть немного, совсем чуть-чуть, но вы же боитесь?

Я посмотрела на Фила.

– А ты? – спросил он.

– Мой отец – шериф города. Чего мне бояться?

– Так не может быть, – улыбнулся Кевин. – Ты же девочка, ты по-любому боишься.

– Эй, – боком я толкнула его. – Сам девчонка.

– Что? – посмотрел он на меня.

– Что слышал, – усмехнулась я.

– Я редко соглашаюсь с тобой, Белл, – засмеялся Фил. – Но сейчас полностью солидарен.

Кевин остановился и с улыбкой на лице слегка подтолкнул Фила.

– Чего ты творишь, – засмеялся тот.

– Дерусь с девчонкой.

– Так, – Фил тоже дружески толкнул его.

– Девочки, не ссорьтесь, – обратилась я к друзьям. – Косметичка у меня.

Они посмотрели на меня не то улыбаясь, не то возмущаясь.

– Ты сейчас пожалеешь, – наигранно произнёс Кевин.

Мне вдруг стало смешно. На самом деле смешно. Из Кевина мог бы выйти отличный актёр. И я побежала от него и от Фила. Я знала, что они догонят меня за считаные секунды, но на пару мгновений, пока я убегала от них, я чувствовала себя превосходно.

– Кто последний до трассы, тот пивная банка Мартины Шеллинг, – послышался громкий голос Кевина.

Мартина Шеллинг – прескверная девчонка из школы, которая ненавидит Кевина с тех пор, как он отказался идти с ней на свидание и ненавидит Фила с тех пор, как он сделал то же самое.

Я громко засмеялась. Мне никогда их было не догнать. Но в этот раз я почему-то бежала впереди.

– Вам не догнать меня! – громко закричала я. Потом повторила ещё раз эту же фразу, громко смеясь.

– Думаешь? – они оказались в одно мгновение рядом со мной и обогнали меня.

Они уже далеко уносились от меня, а я всё ещё бежала по росистой сухой траве, где только недавно начал стаивать снег. Это безлюдное поле, по которому мы бежали, звонко смеясь и догоняя друг друга, только-только принимало нас в свои объятия. Там мне было хорошо, даже не понятно от чего. Наверное, просто потому, что со мной были друзья, мы просто могли бежать, и мимо нас удачно пронеслось не одно убийство. Страха почти не было. Мы ведь точно знали, что с нами никогда ничего плохого не случится. Мы просто не умеем притягивать к себя плохие события. Всё будет хорошо.

Я подбежала к трассе почти в то же время, что и ребята.

– Пивная банка, – засмеялся Кевин. – Как ты?

– Заткнись, – я провела по его волосам в другую сторону так, что его чёлка полезла на лоб.

– Не порти мою причёску, – аккуратно, но быстро он отмахнул мою руку.

– А то Кев тратит по часу на её укладку, – усмехнулся Фил.

– Серьёзно? – воскликнула я.

– Нет, – быстро сказал Кевин, но я сделала вид, что не услышала его слова.

– Даже я не трачу столько времени на все сборы, – засмеялась я.

– И даже Эрика, – добавил Фил.

И мы с ним засмеялись.

– Да неправда, – улыбнулся наш друг. – У меня от природы такая пышная чёлка.

Я не верила. Ни у кого нет таких волос. Хоть бы и пять минут, но Кев точно уделял своей укладке. А вот Фил нет. И от природы его волосы, разлетающиеся иногда в разные стороны, выглядят красиво и очень даже стильно. Я давно заметила, что мне почему-то нравится смотреть на его чёрные волосы, на чёлку, что падает ему на глаза, когда он на уроках слишком сильно наклоняется к столу, или на то, как развиваются его волосы, когда он выбегает на футбольное поле или когда забивает гол в ворота соперников. Я замечала не один раз, что мне в нём что-то очень даже обычное кажется по-особенному красивым. Я часто смотрю на людей и отмечаю про себя, что они прекрасны, но на Фила я смотрю так чаще всего. Наверное, он и правда особенный.

Мы, не спеша, почти всю дорогу обсуждая укладку Кевина, пошли к центру города, где нас уже дожидалась Эрика. Мы увидели её издали, она сидела, поправляя волосы, которые разлетались из-за ветра. Я ожидала, что встречу её в том же беспокойстве и страхе, в каком она была два дня назад, но, на моё удивление, она выглядела так, будто ничего и не произошло. Она, как и всегда, чуть выше поднимала голову, сидела с прямой осанкой и спокойно смотрела вокруг себя, будто недавно никого и не ранили в её доме.

К тому же, увидев нас издали, она поднялась со скамейки, и помахав нам, пошла навстречу. Я могла только лишь удивиться её быстрому возвращению.

– Как ты? – спросила я, как только она подошла к нам. Мы не стали обниматься, хотя делали это всегда, когда разлучались надолго. Хоть два дня и не столь большой срок, но в этот раз он протянулся значительно дольше, чем проходят самые обычные сорок восемь часов.

– Хорошо, – улыбнулась она.

Мы недоверчиво посмотрели на неё, и она это поняла.

– Да правда всё нормально, – повторила она.

– Серьёзно? – спросил Кев. – То есть, тебе всё равно, что в твоём доме зарезали Метьюза Джексона?

– Кевин! – вскрикнула я, потому что мне показался его тон слишком резким.

– Да что? – посмотрел он на меня.

– Можно было и помягче.

– Да нет же, – улыбнулась Эрика. – Помягче как раз-таки и не надо. Со мной так дома теперь разговаривают. Ужасно раздражает. Что касается Метьюза, то с этим тоже всё хорошо. Он жив, меня радует хотя бы это.

– Но у него одной почки теперь нет, – сказал Фил.

Мне тоже показалось, что он был достаточно дерзок. И я слегка толкнула его за руку, намекая на это.

– Я уже извинилась перед его родителями за это, – сказала подруга.

– Что? – удивилась я. – За что ты извинилась? За то, что их пьяный сын испортил твои обои в коридоре?

Эр усмехнулась, и принялась объяснять нам, что сделала это не из-за чувства вины, а из-за чувства некоего долга. И говорила она это так, что ей хотелось верить, даже понимая, что говорит она полнейший бред.

– А у нас кстати обои новые, – улыбнулась она потом. – Приходите посмотреть когда-нибудь.

– Да, – кивнул Фил. – Хорошо.

– Полиция ничего не сказала? – спросила я. – Ну, то есть, как маньяк попал в дом?

– Твой отец думает, что через окно.

– Разве ты не закрыла его?

– Думаешь, я помню? Это такие пустые мелочи, на которые я не обращала внимания всё это время. Да, я закрываю их теперь всегда, но ведь кто-то же мог их открыть.

– И как он узнал? – куда-то в пустоту спросила я.

– Интернет, всемирная паутина, – что-то ответила Эрика. – Я два дня слушала эти догадки. У меня уже болит голова от них.

– Представь, мой отец – шериф, – улыбнулась я. – Каждый день я только их и слушаю.

И мы пошли гулять, стараясь обсуждать что-то другое, кроме ранения Юза. Но это всё были тщетные попытки. Мы каждый и каждый раз возвращались к тому, как подобное вообще могло произойти в доме Хьюзов. Мы строили свои догадки о том, кто мог бы оказаться маньяком (я снова выслушала глупую историю о призраке Самитьера и о психопате из соседнего города). И признаюсь, меня это заинтересовало, но не более чем на один вечер. Когда я вернулась домой и снова услышала болтовню отца за обеднённым столом об уликах, оставленных на паркете, то только того и желала, как быстрее бы уйти в свою комнату, чтобы загрузить себя чем-нибудь другим.