Читать книгу Шизофреник на капитанском мостике - Александр Гущин - Страница 19

Фонари выпали из рук. С лязганьем упали вниз и погасли. Наступила кромешная тьма. Зелёные глаза вампира задвигались. Показалось, что ветер прошёл по внутренностям трюма, послышался шум, как бы от множества летящих крыл. Я потерял равновесие и рухнул на сундук мертвеца. Стекло окна гроба разбилось, руки очутились в гробу, пальцы левой руки попали в рот покойника! Челюсти графа Дракулы сомкнулись! Я чувствовал, как клыки вурдалака вонзаются в пальцы. Тёплая кровь обагрила руки, и потекла в рот упыря. Варнак зачавкал и, как мне показалось, заухал от удовольствия. Волосы мои на голове стояли дыбом, каска слетела. Глаза мои выкатились, рот широко открылся, язык стал сухой и ватный. Я пытался крикнуть. Услышав хриплое карканье откуда-то из гроба, с трудом сообразил, что это был мой собственный голос.

В темноте, в чёрном тумане, показались смутные призраки каких-то ещё более страшных существ.

Не помню, как вытащил руку из пасти вампира, ударяя его правой, свободной рукой, по светящимся в темноте гипнотическим глазам. Не помню, как в кромешной тьме нашёл отверстие горловины тоннеля, не помню, как очутился в своей каюте.

После восьми склянок, на мостике, в четыре часа утра, на ходовой вахте пришёл в себя. Кровоточащую руку обмотал носовым платком.

– Что с вами, чиф? – удивлённо спросил второй штурман Дубровский, у которого я принимал ходовую вахту, – вы чем-то напуганы? У вас же зубы стучат! И волосы дыбом, как от электрического разряда! Что у вас с рукой?

– Ли-ли-лихорадит, ли-лихорадка. Зно-знобит. Про-пройдёт, – отвечал я, заикаясь, – мертвецы приснились. Руку, руку, это я поскользнулся, упал. Потерял сознание, очнулся, закрытый перелом… Руку порезал, когда…, когда брился. Всё в порядке, секонд, иди Александр, спать.

Удивлённый Дубровский удалялся восвояси, бормоча,

– На этом пароходе, на этой Каяле, все какие-то мёртвые и поломанные!

Закрыв за Дубровским дверь штурманской рубки, шагнул через комингс на свежий воздух. На мостике я был один. Правил авторулевой, рулевых-матросов в океане на мостике нет. Оглядел океан. Горизонт был чист. «Каяла» бесшумно разрезала длинные, пологие волны мёртвой зыби. Стояла прекрасная погода обычно капризного штормового февраля. События развивались в северном полушарии, за месяц до начала весны 1995 года. Теплоход неотвратимо приближался к тихим конским широтам.

Я медленно приходил в нормальное состояние.