Читать книгу Человечность - Александр Левинтов - Страница 16

На пятый день Сотворения мира, стало быть, в четверг, «И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. [И стало так.] И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо. И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый.» (Быт. 1. 20—23). И это действительно было так хорошо, что Создатель умилился и заплакал от красоты этого мира, а слёзы те стали алмазами.

И так Он от этого умиления расслабился, что шестой день явно не задался и столько в этот день у Него было незадач и огрехов, что в Священную и всемирную историю этот день вошёл как Черная Пятница.

Загадка людей 27-го стиха

И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.

Бытие, 1.27—28

И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою; ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть. И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились.

Бытие, 2.21—25

Сделаем фундаментальное допущение и допустим, что между этими двумя эпизодами нет противоречия. Это значит, что:

– у Адама были родители, и он, следовательно, не первый человек

– мать Адама не была женой его отцу, и именно только эти двое были по образу Божию, Адам же и жена его Ева – одушевленные («и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою»), из праха земного

– следовательно, лишенные дыхания жизни, были родители Адама бессмертны.

А теперь развернем логику этих событий до придания им той степени вероятия, которая склонит нас к достоверности.

Если люди 27-го стиха, оба, мужчина и женщина – по образу Божию, то, стало быть, и меж собой они были одинаковы и бесполы, а потому и бесплодны. И ведь впрямь, Адама Бог слепил из праха, он не рожден женщиной.

Вместе с тем, мы знаем также, что до Евы у Адама была другая жена, Лилит, существо, способное к деторождению и даже населившее своим потомством: несметным количеством духов, эльфов, саламандр, сильфид, гномов, джинов, нимф и тому подобным духовным материалом всю планету. аламандр, сильфид, же населившее своим потомством несметным количеством духов, эльфов, гномов, джинов, нимф и тому подобным дух

Итак, в отличие от людей 27-го стиха, Адам был способен к репродукции. Он, не мог, как Бог и люди 27-го стиха, творить, но был орудием размножения – сначала для Лилит, позже – для Евы.

С другой стороны, людям 27-го стиха было прямо вменено плодиться и размножаться, наполнять землю и обладать ею.

Тут мы вступаем в мрачную и зловещую зону инцеста.

Либо Лилит – это мать Адама, либо – сестра. Однако и в том, и в другом случае никакого кровосмешения не было: эта женщина была беспола. Строго говоря, она не вынашивала и не рожала своих детей – она их творила.

Чтобы сделать картину более прозрачной, вспомним о мужчине 27-го стиха. От него вообще никакого потомства и продолжения не было. Он, кажется, даже не участвовал в глобальном номинализме: это к Адаму бог подводил всяких тварей для поименования. Лишенный функций и действий, этот самый первый человек был несомненно Сыном Божиим, коль скоро создан по Его образу, а не по подобию.

Вся эта прискорбная путаница и неловкость имеют свое, вполне обоснованное, объяснение: сам-то Господь Бог – круглый сирота. Ему самому, при полном незнании данного вопроса, пришлось изрядно покрутиться, чтобы выкарабкаться из этой щекотливой ситуации. И не сразу, ох, не сразу Он допустил меж людьми то же, что существовало в остальной природе. Да и допустил Он это с проклятьями и изгнанием, продолжая допускать не только любовь и деторождение, но и ненависть, доведенную до братоубийства.

Ничем, кроме природной неосведомленности Его, нельзя понять зачатие как голубиный благовест, непорочное зачатие и незнание, что делать с такого рода порождением иначе, как умертвить его на кресте – ведь рожденный бессмертен.

Непорочность как эманация бесполости стала высшей добродетелью и сохранялась такой до самого последнего времени, когда люди до того обсоциалили Бога, религию и церковь, что назвать это иудаизмом, христианством или еще как-нибудь уже невозможно без примеси лукавства и лжи. Сакральность и святость непорочности и непорочного зачатия исчезли и растворились, дефлорация перестала быть жертвенным актом, а люди 27-го стиха полностью выпали из нашего внимания.

Что вовсе зря.

Забыв о них, мы утеряли путь к образу Божию, мы перестали мучиться загадкой – кто же они, эти совершенные люди? А, стало быть, мы перестали задумываться и о загадке собственного совершенства.

А тут ещё одна напасть случилась.

Господь не по жадности велел людям не есть от Древа Добра и зла, а потому, что плоды эти были к седьмому дню ещё незрелы: «а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь.» (Быт. 2.17). Мы и по сей день чувствуем незрелость своих знаний, мыслей и чувств, а потому – единственные, кто, по мнению Аристотеля, переживает свою смертность вообще и как несовершенство, в частности.

А тут ещё это существо… «Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете,

но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.» (Быт. 3. 1—5).

Наказание за этот проступок весьма своеобразно:

Адаму – «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься.» (Быт. 3.19)

Еве – «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою.» (Быт. 3.16)

Змию – «И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей» (Быт. 3. 14)

Итак, Адама за ослушание и познание Добра и зла заставляют трудиться, то есть вменяют ему то, что в любой религии признаётся как добродетель, хотя он и до этого был назначен на трудовой фронт в чине садовника, а также лишают бессмертия.

Еве за любопытство и способность быть обольщённой вменяются родовые муки и вечное неравенство с мужем.

Змий… а был ли он змием? Ведь теперь он лишается ног и переходит на новый тип питания: землю.

Это не более, чем предположение, но на древе Добра и зла Еву «соблазнила» скорей всего гусеница-плодожорка, с короткими ножками, но зато этих ножек – во множестве. И превращена она была из гусеницы в червяка, в дождевого червяка, питающего землёй и ползающего на брюхе. Змей, питающихся прахом, биология не знает.

Что же такого могла наговорить людям плодожорка? Такого, что потребовались экстраординарные санкции и наказания? – а ничего необычного: способ размножения насекомых: яичко-гусеница-куколка-имаго (бабочка, пчела, комар и многие другие пошли именно этим, не самым коротким путём). Гусеница рассказала об ином способе сохранения бессмертия=продолжении рода.

Это очень напоминает детский анекдот:

Мальчик Вова долго подсматривает в замочную скважину, чем занимаются в постели его папа и мама. Наконец, он отходит от двери:

– и эти люди не разрешают мне ковырять пальцем в носу!

Изгнание из Эдема – первый Завет Господа с людьми: «И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их. И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят. И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.» (Быт. 3. 21—24) Из этого следует, что именно древо Жизни могло бы вернуть людям бессмертие, но путь к этому древу наглухо закрыт.

Люди оказались весьма скверным изобретением. И их пришлось истребить всех, за исключением Ноя и членов его семейства. Произошло это спустя 1656 лет (согласно Септуагинте – 2242 года). С Ноем же, под шашлык и вино со склона Арарата был заключен следующий Завет. Правда до того, был заключён Завет с Каином, но в нём – ничего, кроме проклятий… и это был личный Завет всего с одним человеком из числа уже многих, к тому времени родившихся.

Проклятье, связанное с Потопом, выглядит также весьма странно: получается, люди плохи, потому что красивы: «Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. И сказал Господь [Бог]: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди. И увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время; и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их. Ной же обрел благодать пред очами Господа [Бога].» (Быт. 6.1—8)

Насколько были серьёзны причины гнева Божия: если исходить из современных нравов, то ничего предосудительного в их поведении, особенно в поведении мужчин, а уж тем более – в поведении всех и всяческих тварей, живущих по вменённым им инстинктам и законам, не было. Вероятно, поэтому так отходчив был Бог: «И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого и из всех птиц чистых и принес во всесожжение на жертвеннике. И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь [Бог] в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал: впредь во все дни земли сеяние и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся.» (Быт. 8. 20—22)

Завет, данный Ною, фактически ничем не отличался от предыдущего в отношении людей, но многократно обязывал Бога более не устраивать Потопа и даже возникло предостережение от него в виде радуги: «И благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю [и обладайте ею]; да страшатся и да трепещут вас все звери земные, [и весь скот земной,] и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все; только плоти с душею ее, с кровью ее, не ешьте; Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу ее от всякого зверя, взыщу также душу человека от руки человека, от руки брата его; кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию; вы же плодитесь и размножайтесь, и распространяйтесь по земле, и умножайтесь на ней. И сказал Бог Ною и сынам его с ним: вот, Я поставляю завет Мой с вами и с потомством вашим после вас, и со всякою душею живою, которая с вами, с птицами и со скотами, и со всеми зверями земными, которые у вас, со всеми вышедшими из ковчега, со всеми животными земными; поставляю завет Мой с вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа на опустошение земли. И сказал [Господь] Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами и между всякою душею живою, которая с вами, в роды навсегда: Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением [вечного] завета между Мною и между землею. И будет, когда Я наведу облако на землю, то явится радуга [Моя] в облаке; и Я вспомню завет Мой, который между Мною и между вами и между всякою душею живою во всякой плоти; и не будет более вода потопом на истребление всякой плоти. И будет радуга [Моя] в облаке, и Я увижу ее, и вспомню завет вечный между Богом [и между землею] и между всякою душею живою во всякой плоти, которая на земле. И сказал Бог Ною: вот знамение завета, который Я поставил между Мною и между всякою плотью, которая на земле.» (Быт.9.1—17)

Капитальным в этом Завете является пункт о запрете поедания плоти с кровью: «только плоти с душею ее, с кровью ее, не ешьте» – то ли необходимо отделять кровь из плоти (а как же тогда быть с кровавым бифштексом, кровяной колбасой да и вообще с любым мясным и рыбным?), то ли нельзя употреблять в пищу одушевлённое? Но ведь в каждом языке эта одушевлённость\неодушевлённость трактуется по своему, а, следовательно, Завет превращается в лингвистическую проблему: в русском языке граница между неодушевлёнными растениями и одушевлёнными животными проходит между «вирусом» и «микробом», в английском – между диким непоименованным животным и поименованным домашним (в этом языке даже ангел, если не имеет имени, то и неодушевлён).

Потопа, действительно, больше не было. Были локальные, но массовые истребления людей: жителей Содома и Гоморры при Аврааме, казни египетские – при Моисее, уничтожение филистимлян Иисусом Навином, уничтожение евреев в ходе Иудейской войны, массовые истребления язычниками христиан и массовые истребления христианами индейцев, которых не посчитали за людей (ну, не посчитали, уничтожать-то зачем?), моры и глады, две мировые войны, каждая из которых уносила десятки миллионов жизней. Мы все живём в ожидании Третьей мировой, в которой счёт пойдет уже на миллиарды и в которой уцелеют прежде всего самые отвратительные и мерзкие человеческие твари, бункерное племя – Бог будет устанавливать новый Завет с ними?!

Мне очень нравится одна мысль Платона: Бог нарочно сотворил этот мир несовершенным, чтобы человек в борьбе с этим несовершенством совершенствовался сам. Красивая мысль, но, памятуя о слёзах умиления Создателя в четверг, превратившихся в алмазы, я бы сказал с точностью до наоборот: Бог нарочно сделал человека несовершенного в этом совершенном мире, чтобы человек мог совершенствовать в борьбе с самим собой себя, но только себя.

Апрель 2019, Ессентуки