Читать книгу «Вокруг света» и другие истории - Александр Полещук - Страница 19

Современные учебные программы факультетов журналистики намного разнообразнее прежних. Издаётся множество учебников и учебных пособий, проводятся научные исследования, появляются новые методы подготовки бакалавров и магистров. Но это не влияет на результат обучения: ежегодно в информационную сферу вливаются потоки дилетантов с университетским дипломом. Попробую пояснить, что я имею в виду.

Журналистский дилетантизм – не порок, а свойство профессии. Объём знаний, приобретаемых студентом за время учёбы на факультете журналистики, разнообразен, но неглубок. Независимо от оценок в дипломе, выпускник журфака не может стать ни филологом, ни лингвистом, ни философом, ни историком, ни экономистом, ни искусствоведом. Он – дилетант, просвещённый во многих областях. Его познания похожи на лоскутное одеяло, составленное из разных по размеру и качеству кусочков. Единственное, в чём новоиспечённый журналист может ощущать себя на высоте, – умение создавать и редактировать тексты, работать со словом. Но ведь надо ещё знать то, о чём ты пишешь, для кого и для чего.

Мои рассуждения о журналистском дилетантизме могут счесть тоже дилетантскими, ошибочными. Назвать журналистов, глубоко освоивших область своего творчества, публикации которых вызвали громадный общественный резонанс, привели к восстановлению попранной справедливости и даже принесли реальную экономическую пользу. Но эти доводы относятся уже к качеству работы журналиста, к его профессиональной деятельности, а не к программе обучения на журфаке.

«Хорошо пишет не тот, кто хорошо пишет, а тот, кто хорошо думает», – провозгласил знаменитый журналист Анатолий Аграновский. Такой императив трудно опровергнуть – если, конечно, обществом востребован журналист мыслящий, а не скандальный. На факультете журналистики тебя научат грамотно складывать слова, но хорошо думать, чтобы хорошо писать, ты должен научиться сам. Приобретённый в университетские годы интеллектуальный ресурс, культурный багаж, моральные установки и навык учения дают выпускнику журфака возможность ориентироваться в незнакомой обстановке, работать в разных СМИ, осваивать новую тематику. Любой кусочек дилетантского лоскутного одеяла при необходимости или по желанию наращивается, журналист обретает специализацию, но всё же не специальность. Утверждаю это и на основе собственного опыта.

В мои молодые годы в СССР было десятка два факультетов и отделений журналистики. Теперь на территории Российской Федерации больше ста пятидесяти учебных заведений предлагают «учиться на журналиста», преимущественно на платной основе. Только в Москве факультеты и отделения журналистики функционируют в 26 (!) вузах, в том числе в таких неожиданных, как Московский государственный университет путей сообщения и Московский политехнический университет. Уже эти факты порождают сомнения в качестве подготовки будущих служителей «четвёртой власти».

Считается, что бурный рост числа дипломированных специалистов для СМИ продиктован потребностями информационного общества. Действительно, информационная сфера не только неимоверно выросла, но и неузнаваемо изменилась. В ней нетрудно заметить два сегмента: СМИ в привычном смысле слова и средства утилитарной информации (назову их так). К последним можно отнести рекламные и PR-компании, разного рода информационные службы и прочих производителей рекламного, учебного, инструктивного, корпоративного, рекомендательного контента, в том числе распространяемого через Интернет.

Дифференциация нарастает и в СМИ. Качественные газеты и журналы, теле- и радиопрограммы, как правило, предъявляют высокие требования к своим ведущим сотрудникам, среди которых есть подлинные асы, чьи публикации отличаются интеллектуальным и литературным блеском, влияют на судьбы людей, общественных институций и движений. Что же до сотен тысяч рядовых информационной индустрии, работающих в традиционных и сетевых СМИ, то они, как правило, имеют дело с повторяющимися сюжетами и руководствуются заданием шефа, а не собственными творческими разработками.

И я задаю себе вопрос: во всех ли информационных институциях нужны специалисты с университетским дипломом? Не разумнее ли вести профессиональную подготовку журналистов дифференцированно? Будущую элиту (обозревателей, аналитиков, специальных корреспондентов, книжных редакторов и т.д.) выращивать в крупных университетах, а основную массу щелкопёров обучать в колледжах и профильных школах элементарным основам функционирования СМИ и ремеслу.

Ведь в слове ремесло нет ничего обидного. В изначальном, истинном значении слова ремесленник – это не бездарный служитель муз, а вполне уважаемый мастер, умеющий создавать нужные людям вещи, пользуясь наработанными образцами. То же самое делают многочисленные журналисты и другие производители текстов, сооружая из привычного словесного полуфабриката конструкцию с заданными свойствами в соответствии с требованиями явного или неявного заказчика.

В трагедии «Моцарт и Сальери» мнимый отравитель Моцарта признаётся: Ремесло / Поставил я подножием искусству; / Я сделался ремесленник… Сальери не может смириться с тем, что Моцарт наделён божественным даром, а колесо повседневности должны крутить многочисленные сальери. (Кстати, лучшие опусы Антонио Сальери до сих пор исполняются музыкантами.) Но противопоставление ремесла творчеству с его привычными атрибутами (дар, вдохновение, мучительный поиск формы и т.д.) не абсолютно.

Если, как сказано у Пушкина, ремесло – «подножие искусства», то они с необходимостью сосуществуют, неотделимы друг от друга и, подобно большинству явлений гуманитарного ряда, не имеют чётко очерченных границ. Опираясь на «подножие», журналист углубляет познания в определённой сфере, накапливает материал, совершенствует мастерство, осваивает более сложные формы творчества. Если, конечно, хочет. И если обществу нужны думающие журналисты, а не живые штативы для диктофона.