Читать книгу «Вокруг света» и другие истории - Александр Полещук - Страница 27

Газета «На смену!» 60-х годов воспитала многих замечательных журналистов и писателей. Назову несколько имён. Михаил Азёрный, Гортензия Владимирова, Галина Мурзинцева, Василий Панкратов, Людмила Соломеина, Станислав Троицкий, Геннадий Чукреев, Андрей Грамолин стали собственными корреспондентами центральных газет. Станислав Самсонов создал в Москве издательство «Либерея», возглавлял журнал «Библиотека», а его жена Ольга Краева вела несколько программ на радиостанции «Юность» в пору её былой популярности. Александр Тихомиров получил известность как тележурналист, Анатолий Курчаткин – как писатель, автор многих книг прозы.

В свердловских СМИ продолжили успешную журналистскую карьеру Анатолий Пискарёв, Юрий Черемовский, Жанна Телешевская, Галина Фёдорова, Алексей Нагибин, Вера Коган (Сумкина), Борис Тимофеев, Юрий Бойко, Анатолий Акимов, Николай Кулешов и другие насменовцы, с которыми мне довелось вместе делать газету.

И в моей профессиональной судьбе «НС», где я проработал четыре года, значила не меньше, чем столичные журналы, которым я посвятил без малого сорок лет. Она незабываема и неповторима, как первая учительница, первая любовь, первый ребёнок. Служба в ежедневной газете дисциплинирует мысль, учит писать быстро и коротко, сдавать материал в установленный срок, понимать, что твоё слово есть дело, а за дело надлежит нести ответственность. Широкая тематика газеты дала возможность познакомиться с реальной жизнью в её разнообразных проявлениях и, так сказать, поверить практикой полученные в студенческие годы знания.

Помню, как по утрам я спешил в редакцию с предвкушением счастливых творческих мгновений. В троллейбусе, не обращая внимания на толчею, воображал, как поднимусь в отдел, достану из стола незаконченный материал и зачеркну прежний заголовок, заменив его только что придуманным.

И вот уже перо поскрипывает по неровно обрезанному желтоватому листу (их готовили в типографии из срыва – повреждённой части разматываемого рулона газетной бумаги), и в памяти всплывают самые нужные и самые точные слова, подсказывая неожиданные повороты сюжета. Происходит то, что выразительно передано в стихотворении Иосифа Бродского:

Мой внутренний редактор незаметно присматривает за ходом мысли, чтобы она объезжала места, где скользко, и в то же время не скатывалась в болото восторженного примитивизма. Я играю по установленным правилам, но никого не допускаю в свой внутренний мир, который совершенствую и обогащаю, раздвигая тем самым границы личной свободы.

Нахождение баланса между естественной потребностью выразить себя, беспрепятственно высказываясь по избранной теме, и сдерживающими эту потребность внешними ограничениями является, пожалуй, самым серьёзным испытанием для молодого журналиста. Кажется, мне удалось найти верное разрешение подобного противоречия на базе понимания свободы как познанной и осознанной необходимости. (Мы в университете диалектику учили всё-таки по Гегелю.) Осознание неизбежных политических, правовых и экономических ограничений свободы высказывания даёт возможность журналисту настроиться на рабочую волну, а не на вечную конфронтацию с властью. Это происходит, разумеется, не вследствие философских раздумий, а почти подсознательно, методом проб и ошибок, в процессе осознания своего места в общественной системе и формирования определённой идейной и социальной позиции. Наставления, полученные в процессе учёбы, внешние указания и запреты, соображения материальной и служебной выгоды, уроки собственного жизненного опыта – всё это сплавляется воедино, превращается в психологическую установку, называемую обычно внутренним редактором. Смею утверждать, что такой вывод справедлив для всех эпох и политических систем.

В ходе социологического исследования, проведённого в 2010-х годах фондом «Медиастандарт», журналистов спрашивали, насколько они свободны в своей работе. Оказалось, что их мнения о собственном положении разительно отличаются от мнений о ситуации в журналистском сообществе в целом. Более 80 процентов опрошенных заявили, что работа журналиста в России скорее несвободна и несамостоятельна. Главными ограничителями свободы назвали бизнес-структуры, владеющие СМИ, органы власти, существующее законодательство и… всё того же внутреннего редактора.

Но «несвобода» где-то далеко, «у других». А когда речь заходит о собственной работе, оценки меняются. Больше половины респондентов указали, что в их работе много самостоятельности и свободы; противоположное мнение лишь у десяти процентов. Вот он, вечно живой феномен превращения внешних ограничений и побуждений во внутренние психологические установки, оцениваемые как собственные убеждения! Такого журналиста можно, конечно, назвать конформистом, но следует ли бояться конформизма? Кто как не десятки миллионов советских конформистов всех профессий отстроили и отстояли в боях Отчизну?..

Этим успокаивающим пассажем я и хочу закончить главу из истории замечательной газеты с восклицательным знаком, на страницах которой отразилось время – время молодости, труда и первых раздумий о деле, которое избрал.

В 2020 году «На смену!» могла бы отметить столетний юбилей, однако этого не случилось. Вот какое сообщение было опубликовано 26 августа 2009 года на сайте Уральского информационного агентства URA.Ru:

В Екатеринбурге прекращается выпуск легендарной газеты «На смену!». Предложение для ФПГ: издание можно сохранить.

Выпуск одной из старейших свердловских газет, «На смену!», будет приостановлен. Как рассказала URA.Ru главный редактор издания Тамара Ломакина, с 28 августа впервые за 89 лет «На смену!» перестанет выходить в свет. Это связано с финансовыми трудностями: последние полгода издание боролось с кризисом, но дальше выживать оказалось невозможно. Ранее газета входила в сферу влияния «Газпром Трансгаз Екатеринбург», однако впоследствии оказалась в самостоятельном плавании. «Это не вина местных газовиков, просто есть указание „Газпрома“ избавляться от непрофильных активов», – говорит Ломакина.

Аббревиатура «ФПГ» в заголовке означает, по всей видимости, финансово-промышленные группы – именно к ним обращена последняя мольба, оставшаяся безответной.

Газета с восклицательным знаком ушла в историю.