Читать книгу Земные праздники - Александр Радашкевич - Страница 24

Пушкин

Незаведённые часы и недописанный роман,

как жемчуг бархатной горжетки, как чьи-то

завитки в хрустальных медальонах, клочок

обоев млечно-голубых, где тучный ангел

с факелом дымящим, пейзаж руки великой

Малибран и слепок шопеновских тающих

пальцев под толстенным музейным стеклом,

за коим облака и тёмные огни дрейфуют

в оливковом взоре Жорж Санд, по

адресу 16, рю Шапталь.

За арками из возлетающих крон курчавый

затылок королевы Гортензии в савойском

Экс-ле-Бене, глядящей с мёртвым пуделем

в амфитеатр синих грёз и отболевших далей,

за раму в раме преданного сада, где крупы

идиллических коров и дамы, подобные

мраморным музам, и, может быть, закатный

променад в розарии влюблённой Жозефины,

в элизии всех статуй и колонн, по

адресу, что ветер нашептал.

Тут бюст усопшего младенца под стражей

кипарисов и мать, что сетует, вживаясь

в замершую жизнь и сладости печали: «мы

свидимся», и ей кивает бюст, кипят немые

небеса под байронической луной, а лестница

сужается и ввинчивает нас, как в первую любовь,

в непревзойдённые часы и недопрожитый

роман, в пейзаж руки великой Малибран,

в святые сны старинного обмана, по

адресу 16, рю Шапталь.