Читать книгу Люди и их причуды - Александр Вендеров - Страница 6

Лето 2010 года по погодным условиям стало полной противоположностью предыдущему. Даже и теперь жители западной части России говорят о том лете как о самом жарком и засушливом на их памяти. В течение двух месяцев дневные температуры стабильно достигали отметок выше тридцати градусов по Цельсию, порой приближаясь к сорока градусам, а совсем уж редкие дожди казались людям почти что праздником. Эта аномальная жара совпала по времени с ремонтными работами на Нижегородском направлении: железнодорожное ведомство готовилось к пуску «Сапсана» из Москвы в Нижний Новгород. Электрички, которые прежде представляли собой надёжный и сравнительно комфортный вид транспорта, теперь в большинстве своём по причине ремонта путей были отменены или укорочены. А те, что всё же отправлялись с Курского вокзала на восток, ехали переполненными, с забитыми под завязку вагонами и тамбурами, нередко с открытыми дверями, поскольку пассажирам приходилось удерживать автоматические двери, дабы в давку вагона поступало хоть немного свежего воздуха. Люди, которым не удавалось влезть в пригородный поезд, становились зацеперами поневоле – они были вынуждены забираться в буквальном смысле на оставшиеся электрички, чтобы добраться на работу или домой.

Лёша Плющенко проснулся сегодня рано, а заснуть снова никак не получалось. Вышел на балкон. Пока можно было дышать полной грудью: градусник показывал плюс двадцать два. Ох, и пекло сегодня снова будет! Вернувшись в комнату, Лёша включил телевизор – рассказывали о постигшем восточную часть Подмосковья транспортном коллапсе.

– Ну как она лезет? Она же так упадёт! – не удержался Лёша от громкого возгласа, увидев, как забиралась на крышу электрички женщина средних лет.

– Кого ты там? – услышал Лёша голос матери за спиной.

– Да вон там дама неправильно полезла на руф ЭД4М – так и звездануться недолго. Мам, я тебя разбудил?

– Нет, я сама по себе проснулась. Это что, опять про отмены электричек говорят?

– Ага. Мол, милиция сгоняет людей с крыш, а они обратно залезают.

– Вчера показывали то же самое. Но им приходится так ехать, потому что иначе никак, а ты со своими друзьями сознательно играешь со смертью, – вздохнула мать. Много раз она говорила с сыном о его опасном хобби, да без толку. Вроде бы, уже двадцать один год человеку, а всё забавляется, как старшеклассник. Мать надеялась, что сын со временем перерастёт своё увлечение зацепингом – только бы ничего страшного с ним не произошло, пока эта дурь из головы не выветрилась.

– Мама, я тебе уже говорил, что Хайдар написал технику безопасности – надо только неукоснительно ей следовать, и всё будет хорошо. А эти случайные люди нашей ТБ не знают и поэтому действительно могут пострадать, – отвечал Лёша матери, заваривая себе растворимый кофе.

– Не хочешь ли ты научить их правильному зацепингу? – усмехнулась женщина.

– А почему бы и нет? Надо только с Хайдаром это согласовать. А если получится, то мы и зацепинг в массы продвинем.

У Хайдара в его реутовской квартире телевизора не было, зато он каждый день собственными глазами видел переполненные электрички и их несчастных пассажиров, и ему в голову пришла схожая идея. Поэтому когда Лёша предложил Хайдару провести среди пассажиров Нижегородского направления ликбез по зацепингу, он долго не думал.

– А чочо, давай! – ответил Хайдар по телефону. – У меня отпуск, у вас у всех каникулы – вот и займёмся просвещением народа.

Через два часа после этого разговора Хайдар, Лёша, Антон и Коля встретились на станции Реутово. Пассажиров на перроне было куда больше, чем обычно, а две предыдущие электрички в сторону области, указанные в расписании, так и не приехали. Пришла встречная – из Крутого в Москву. Внутри вагоны были забиты пассажирами до самой крайней крайности, а на крыше, в межвагоньях и на задней сцепке тоже были видны люди.

– Ололо! Даёшь зацепинг! – радостно выкрикнул Антон, обращаясь к ним.

– А куда деваться? На работу как-то ехать надо! – отозвался мужчина лет пятидесяти, сидящий на крыше.

– Только вы не прикасайтесь к реостатам: они горячие, можно обжечься. И если идёте по крыше, то пригибайтесь, чтобы током не шандарахнуло. В конташке три тысячи вольт, – предостерёг Коля этого мужчину и других невольных руфрайдеров.

– Вы-то откуда это знаете? Железнодорожники, что ли?

– Почти! Мы админы группы «Зацепинг», – представил Хайдар себя и друзей. – Лично я уже четырнадцать лет езжу снаружи.

Электричка на Москву уехала, а Антон удивлённо спросил Хайдара:

– Это риальнэ про четырнадцать лет или преувеличил?

– Чочо мне преувеличивать, Антон? Мне двадцать семь лет, с тринадцати катаюсь – вот и считай.

– Ну да, сосчитал. Просто мне всего пятнадцать лет от роду, и четырнадцать для меня – это очень большой отрезок времени.

– Так у тебя всё впереди! А сейчас мы поедем с ветерком, как в Индии – только бы дождаться нашего поезда.

– Почему как в Индии? – не понял Лёша.

– Там ездить снаружи, особенно на крыше, – совершенно обычное дело. Население большое, поездов на всех не хватает. И не только в Индии, кстати. Я знаю, что так же и в Бангладеш, и в Индонезии.

– Точно! В фильме «Миллионер из трущоб» они на крыше едут. И жарко сейчас, как в Индии. Значит, у нас есть возможность почувствовать себя в этой экзотической стране, – добавил Коля.

– О, электричка едет! Сейчас мы устроим нашу маленькую Индию. – Лицо Хайдара просветлело и вспомнился маленький Мишарстан в родительской квартире. Но раз страна Индия покрупнее Мишарстана, затерянного в юго-восточном углу Нижегородской области, то и количество участников пусть будет побольше.

И они устроили Индию. Целый день катались по этой линии с запада на восток и обратно, веселились сами, учили окружающих, как следует вести себя зацеперу – как залезать и слезать, что можно и чего нельзя делать, как стоять в межвагонье, как прозефириваться. Проще говоря, Хайдар объяснял новобранцам, что нужно делать для того, чтобы из человека, прицепившегося к поезду, не получился «фарш» (когда такой пассажир попадает под колёса) или «шашлык» (когда зацепера травмирует электрический ток). И такой радостью наполнялось его сердце от осознания собственной нужности этим людям – как идейным зацеперам, так и тем, кто оказался на крыше поезда по причине равнодушия транспортных чиновников к заботам простых людей. Для тех, кто регулярно практикует это занятие, он безусловный авторитет. Но и случайные пассажиры вспомнят о нём как о человеке, который показал им основы безопасности.

– Парни, а вы заметили, сколько людей с нами ехали не просто потому, что им нужно куда-то добраться, а именно чтобы словить этот драйв? – обратился Хайдар к своим ближайшим соратникам вечером, когда расходились по домам.

– Да, причём среди них много школьников. Помнишь того парня, что с нами доехал от Купавны до Орехово-Зуево и обратно? Ему лет тринадцать, не больше.

– И я о нём сейчас подумал, Коля. Значит, нам надо провести полноценное обучающее мероприятие для начинающих зацеперов. С видео по итогам, конечно. Мы сейчас катались стихийно и небольшим составом наших людей, а я хочу привлечь как можно больше участников из ЗЦПЧ.

– Как назовём это событие? – поинтересовался Антон.

Лёша не стал долго думать и предложил:

– Хайдар, ты же сегодня сам говорил, что мы устраиваем маленькую Индию. Так давайте «Нашей маленькой Индией» и назовём!

Это название споров не вызвало, и через три дня внеклассное обучающее мероприятие «Наша маленькая Индия» состоялось. К катанию в индийском стиле зацеперы подготовились основательно. Обсудили в группе и выбрали время и место сбора, маршруты, пути обхода турникетов на станциях. Один парень подал идею выпустить листовки в качестве наглядной агитации – Хайдару мысль понравилась. Он распечатал на домашнем принтере листовки с надписью: «Надоела духота и давка? Уважай себя и других – залезай на зацеп!» Прокламацию украшали две фотографии: 3-way на ЭР2Р с участием самого Хайдара и массовый руфрайдинг в тот день, когда четверо зацеперов пришли учить широкую общественность катанию.

В день народного гуляния по-индийски воены ЗЦПЧ собрались у входа на платформу «Серп и Молот», применили массовый турникет-джампинг (всей компанией перепрыгнули через турникеты), влезли на подошедшую электричку до Петушков и поехали, снова составив компанию тем подмосковным жителям, которым места внутри вагонов не хватило.

– Электричка забита по самое не балуйся, – заметила девушка Оля, сидевшая на руфе рядом с Хайдаром. Проезжали Карачарово.

– Ну конечно, они там дорогую игрушку купили, которая называется «Сапсан», купят новую машину для какого-нибудь высокого чина, наймут кучу быдланов, а вы, нород – Хайдар именно так произнёс это слово, с нажимом на «о» – попячьтесь и платите за проезд.

– Ты опасный человек, Хайдар! Ты же потенциальный революционер.

– Может, так и есть… Много читал про революцию 1917 года и теперь понимаю тех людей, которые в ней участвовали. Но тогда всем плохо пришлось – сначала помещикам и буржуям, а после и самим революционерам. Никто из близких этого не знает, а тебе скажу, Оля. Загоняюсь порой, как подумаю, сколько в мире горя, несправедливости, страданий. А когда делаю что-то экстремальное, меня отпускает.

– Ну, значит, и не надо о политике и о революциях говорить – будем радоваться жизни!

– Что они делают? – обратил Хайдар внимание на двоих юношей, ехавших на один вагон впереди. Они начали танцевать пепякодэнс прямо на ходу и почти под контактным проводом. – Когда ты один едешь, делай что угодно, но ведь у нас обучающее мероприятие, люди же смотрят! Я тоже люблю заняться УЕ, однако не в такой ситуации.

– Оставь их, Хайдар! Мне кажется, ты слишком сильно беспокоишься за всех зацеперов.

– Оля, я всё же проведу с ними воспитательную беседу. Есть ТБ, и кто хочет с нами кататься, тот должен её соблюдать. Шашлык нам не нужен, равно как и фарш.

Рядом с Хайдаром и Олей ехали ещё двое парней, и один из них спросил, показывая на рюкзак Хайдара с агитационными материалами:

– А с листовками ты что будешь делать?

– Раздавать, конечно! Я, собственно, уже начал это делать на «Серпе и Молоте». Сейчас в вагон не влезешь, а когда людей там станет поменьше, я спущусь вниз. И ещё клеить их будем в вагонах. Да, друзья, мы с вами проедем до Петушков лучше, чем Веничка Ерофеев!

– Какой Веничка Ерофеев? – не понял второй парень.

– Игорь, ты слышал про книгу «Москва – Петушки»?

– Что-то слышал, но о чём она, не знаю.

– Она про алкоголика, который едет в Петушки и бухает в электричке до бессознательного состояния. А после его белочка накрывает. У нас же всё по-другому: на зацепе нет места алкоголю, табаку и прочей дряни. Пей соки и зелёный чай, ешь фрукты, и Онотоле пепяки добаве! – С этими словами Хайдар приподнялся на крыше, не забывая о безопасном расстоянии до конташки, и громко, от души крикнул: «Ололо! Йеху! Только Индия, только хардкор!»

Клич был подхвачен товарищами Хайдара. Сегодня они снова покатались на славу, а на обратном пути перешли во Фрязево с Нижегородского направления на Ярославское и повеселились ещё и там. Вскоре Хайдар опубликовал ролик об этой экспедиции, и видео стало вирусным – оно начало быстро распространяться, благодаря чему его увидели даже те, кто раньше ничего не знал о зацепинге. «Наша маленькая Индия» вошла у зацеперов в традицию – в последующие годы они часто проводили «Индию». К концу июля «Сапсан» в Нижний Новгород пустили, а отменённые электрички вернулись. Однако за месяц перебоев в пригородном сообщении зацепинг приобрёл широкую известность. После акции под названием «Наша маленькая Индия-2», которую ЗЦПЧ провели тридцатого июля, на лидеров движения вышли телерепортёры с просьбой об интервью. Так попал на телеэкраны Коля Яковлев.

***

Было начало августа. Хайдар приехал к родителям и сестре на дачу. Москву и область накрыл смог, возникший из-за горящих лесов и торфяников. Те жители столицы и пригородов, которые могли уехать, эвакуировались из города. Так поступили и Ахметшины. Тут, под Дмитровом, тоже было дымно, однако всё же полегче, чем в мегаполисе. Чулпан занималась с детьми – Ахсяном, Айгулью и недавно родившимся Ильгизом, а Хайдар вместе с родителями копал картошку. Венера апа решила выкопать её прямо сейчас, поскольку картофельные кусты сохли на корню. Они только что присели отдохнуть на пустые вёдра, предназначенные для клубней и поставленные на попа на сухую дерново-подзолистую почву.

– Эх, вот Идрис, жаль, редко приезжает, – посетовала Венера апа во время этого короткого перерыва. Она любила зятя. – Всё работает…

– Мам, ну каждому своё! Идрис работает, я с вами картошку копаю, а Диана Фирсова бейс в Итальянских Альпах прыгает. Там, поди, мжвячне и смога нет!

– А где Коля?

– Не знаю, мам, где он сегодня. Встречался с ним во вторник. А тебе он зачем?

– Улым, твой Коля телезвездой становится. Я его уже два раза в новостях видела.

– Ну и хорошо! Он объясняет журналистам, чем мы занимаемся и что мы не несём никакой угрозы ни пассажирам, ни подвижному составу.

– Но они же там говорят, что вы, наоборот, срываете график движения и можете погибнуть, – вступил в разговор отец. – И ещё сказали, что вы портите вагоны.

– Это уж пусть на их совести остаётся – главное, что мы рассказали всё как есть. Погибают те, кто безответственно относится к зацепингу. Руки отпускают во время движения, например. А поезда мы никогда не портим. Во-первых, едущие снаружи поезда не должны мешать едущим внутри, а во-вторых, будущим поколениям зацеперов ездить на этих поездах после нас.

– А график? Ты в Тверь поехал – искали же тебя на какой-то станции, электричку задержали.

– Ну, и не надо было искать! Я знаю, что и зачем я делаю, – отвечал Хайдар отцу, словно бы и не замечая, как мать качает головой, слыша его слова.

– А сам почему интервью не даёшь? Гляди, как складно рассказываешь!

– Пап, я не хочу светиться по зомбоящику. Я совершу ещё много интересных отжигов, но если меня будут знать в лицо, то больше вероятность, что мне помешают это сделать. Так что пусть лучше Коля будет пресс-секретарём всего ЗЦПЧ.

– Храни тебя Аллах, улым. И твоих друзей, – только и сказала на это мать.

Чтобы не было нотаций, Хайдар счёл благоразумным перевести разговор на погоду.