Читать книгу Закон престолонаследия Древней Руси - Алексей Николаевич Лебедев - Страница 5

Что известно об этом походе? Если не брать в расчет того, что нападение это было неудачным для славян, то, можно сказать, что фактически ничего. В письменных источниках осталось лишь скудное упоминание о нем. Хотя и принято считать этот поход делом рук ратников Олега, но данных, подтверждающих высказанную точку зрения, нет. Для того чтобы понять почему таких оснований нет, следует всмотреться в ситуацию, существовавшую в 882 году в Поднепровье и в ситуацию, которая сложилась к 883 году вокруг Хазарии.

Общая обстановка. Закавказье. "В 872 году вождь восставших шиитов Табаристана Хасан вторгся в Гурган и завоевал его, а потом захватил богатые города Казвин и Рей (Тегеран). Хазарские иудеи сразу лишились и удобного караванного пути, и храбрых наемников, переставших поступать в Итиль. Эпоха миролюбия кончилась"[58]. Таковой ситуация оставалась вплоть до 900 года, пока шииты не были разгромлены Саманидами.

Северное Причерноморье. Здесь ситуация была не лучшей: турок и кабаров, кочевавших в это время в степях Северного Причерноморья трудно назвать друзьями не только Хазарии, но и Руси.

Развитие событий. В 882 году Русский каганат[59] приступает к захвату земель, находившихся в пограничье Хазарии. В этом году русами захвачены не только земли смоленских кривичей и дреговичей, но и Киевщина. Способ, использованный Олегом при захвате Киевщины, привел к тому, что местное население, никак не отреагировало на произошедшие события. Или не хотело, или не успело. Вряд ли поляне видели большую разницу между Аскольдом и Олегом: что там русы, что тут. Какая разница кому подчиняться: Аскольду или Олегу? С другой стороны тактика, используемая Олегом, при которой уничтожалось звено, ответственное за принятие решений, приводила к параличу всей системы, не давая ей возможности своевременно сосредоточиться и сконцентрироваться для отпора врагу. Иными словами, в сложившейся обстановке окружение Аскольда просто не успело ни осознать, что произошло, ни своевременно предпринять хоть что-то в ответ на действия русов и по этой причине предпочло лишний раз на рожон не лезть.

Другое дело болгары, засевшие в детинце. Как уже отмечалось, захват Киевщины Олегом начались с захвата урочища Угорского, которое находилось в нескольких километрах южнее Киевской горы.

С одной стороны, болгары, так же, как и окружение Аскольда, проспали начало активной фазы по захвату русами Киевщины, но с другой стороны такое развитие событий дало болгарам возможность выйти из оцепенения, собраться с мыслями и подготовиться к отпору. Оценив обстановку, болгары осознали, что выстоять в открытом столкновении с войском Олега им не удастся. Силенок маловато. Их просто переловят и перебьют как кур на птичьем дворе. Но выстоять было нужно… Или, хотя бы попытаться это сделать. Если сложить оружие и сдаться в плен без боя, то такой поступок в Плиске не поймут и по головке за это уж точно не погладят. Отправлять гонца в Плиску тоже не рационально: слишком далеко. Пока гонец туда доберется. Пока там разберутся в чем дело и решат, что делать и как поступать. Пока придет помощь, да и придет ли она вообще, большой знак вопроса, русы на Киевщине обоснуются так, что потом их выгнать оттуда ни каких сил не хватит. По этой причине, болгарам отпор пришлось организовывать самим. Но сил для оказания отпора русам у болгар было недостаточно. Несмотря на это, болгары быстро нашли выход из сложившейся ситуации: они обращаются за помощью к единственным соседям, способным выставить войско, да к тому же находящимся поблизости от Киевщины – к древлянам.

О причинах войны русов с древлянами, в современной исторической науке, так же нет единого мнения, в связи с чем, высказано два диаметрально противоположных взгляда на события.

Первое мнение основано на тексте летописи: «В лѣто 6391. Поча Олегъ воевати на Древляны, и примучивъ я, поча на нихъ дань имать по черьнѣ кунѣ»[60] гласит о том, что виновником войны являются русы, продолжавшие экспансию на прилегающие к Киевщине территории, и вторгшиеся в Древлянскую землю.

Второе мнение гласит о том, что войну начали древляне, которые были союзниками Хазарии и выполнявшие свой долг перед союзником.

Обе точки зрения следует признать ошибочными и вот почему.

В первом случае нет ответа на вопрос о том, что было нужно русам в той глухомани, в какой жили древляне? Дело в том, что русы, в это время, полностью сконцентрировались на захвате основных торговых форпостов, находившихся на берегах Днепра (Смоленска, Любеча, Угорского[61]), что позволяло им без использования значительных сил, установить контроль над торговлей, осуществлявшейся на этом участке водной артерии.

Во втором случае нет ответа на вопрос о том, что если древляне были союзниками хазар, то почему Киевщина не осталась в составе Хазарии с появлением тут Аскольда с Диром? Почему древляне не пришли на помощь хазарам в этом случае?

И все-таки, причину войны древлян с русами, следует искать в летописи, в которой содержится такая строка: «и примучивъ я, поча на нихъ дань имать по черьнѣ кунѣ»[62].

Если сравнить величину дани, наложенную русами на древлян, с величиной дани наложенной Олегом на северян и радимичей («и възложи на нихъ дань легъку»[63]), становится понятно, что более высокая дань, наложенная Олегом на древлян, – это не что иное, как демонстрация карательных мер по отношению к древлянам. Но за, что? Ответ тут очевиден, именно за то, что древляне и начали войну.

Если русы с Олегом, изначально не планировали ввязываться в войну с древлянами, то появление в своих только что приобретенных владениях незваных гостей с запада, русами было воспринято крайне негативно и вынудило их мгновенно реагировать на такое вторжение. Русы могли просто озвереть от того, что кто-то третий ни с того, ни с сего влез в их драку с болгарами. По этой причине у русов не могло не возникнуть желания наказать влезших в такую драку древлян, да так, чтобы даже их потомкам с содроганием в ногах вспоминалось о необдуманных действиях своих предков.

В общем, древляне поставили себя в такое положение, что и не позавидуешь.

Конечно, можно сказать о том, что древляне выполняли свой союзнический долг и поэтому их винить не в чем. Но, болгары и древляне союзниками были ситуационными и, потому, о союзнических отношениях говорить было бы ошибочно. Союз – это отношения достаточно долгосрочные (длительные во времени). По этой причине можно говорить только лишь о договорных отношениях, но не о союзе.

Если же брать во внимание ситуацию, которая сформировалась на тот момент на Киевщине, то и у болгар, и у древлян ее восприятие должно было быть схожим: хозяевами Киевщины были признаны Аскольд с болгарами, а раз так, то Олег с русами воспринимались ими не иначе как захватчики. По этой причине древлян можно рассматривать в качестве тех, кто откликнулся на призыв о помощи местного населения в его борьбе с вторгшимся завоевателем.

Правда, под местным население тут подразумевают отнюдь не полян, а болгар и Аскольда, которые на Киевщине тоже были пришлыми. Но кого это волнует? Поляне просто не могли обратиться к древлянам за помощью: тут не стоит забывать о вражде двух народов, что нашло отражение в летописи: «быша обидими Деревляны и инѣми окольными»[64]?

А теперь, по сути. С появлением Аскольда и Дира и, последующим появлением болгар на Киевских горах, древляне потеряли возможность терроризировать полян. Теперь, когда Аскольда не стало, древляне могли увидеть для себя перспективу возврата над полянами своей власти и организации сбора с них дани. Все, что для этого было необходимо, так это выгнать с Киевщины русов.

Вот только такие планы шли в разрез с планами русов и Олега. Для Олега древляне были теми, кто влез в чужую драку и, потому, их следовало за это наказывать. Что в итоге и было сделано.

Если проследить за тем, как воспринимали русы покоряемое и включаемое ими в состав Руси население, то не трудно заметить, что такое население делилось на две группы. Первую группу составляли народы, которые не оказывали сопротивления русам. Вторую группу составляли народы, которые такое сопротивление все-таки оказывали. Отношение к представителям обеих групп у русов было диаметрально противоположным: если к первым относились снисходительно, то в отношении вторых не гнушались использованием силы при малейшем их неповиновении.

Понятно в этой ситуации желание русов наказать древлян. Самым оптимальным выходом из такой ситуации было бы вообще избавиться от таких соседей: или перебить, или заставить их уйти из страны. Но, так как даже безумец в отношении себя, не согласится на первый вариант, то ему остается, защищая свою жизнь и жизнь своих близких, но, не имея какой-либо возможности выстоять перед врагом, покинуть свою Родину. Вот и получается, что в результате поражения в войне с русами, древляне вынуждены были уйти с берегов Днепра.

Могли ли древляне уйти к северянам или радимичам? На первых порах они так и поступили.

После войны. После поражения, которое потерпели древляне с болгарами в совместной войне против русов, остатки древлянского и болгарского войска, уходят на Левобережье Днепра.

Олег, во избежание продолжения войны с древлянами, вторгается в Древлянскую землю.

Поскольку войска у древлян не осталось, население Древлянской земли предпочло благоразумно покориться русам.

Олег, для того, чтобы древлянам больше было неповадно выступать против русов, в качестве карательных мер облагает население Древлянской земли повышенной данью: «и примучивъ я, поча на нихъ дань имать по черьнѣ кунѣ»[65].

Болгары, оказавшись в землях северян, принялись поднимать на войну с русами местное население.

Древляне же, оказавшись вместе с болгарами на Левобережье Днепра, понимали, что болгарам терять нечего и потому те будут продолжать биться до конца, даже если в этой борьбе все сгинут. Но древляне такой свободой не обладали. Осознавая, что в заложниках у русов остались их родные и близкие, и любое неверное движение со стороны оставшегося древлянского войска напрямую отразится на родных и близких, оставшихся дома, древляне предпочитают военные действия против русов прекратить и уйти к хазарам.

Поход на Каспий. Древляне, придя в Хазарию, осознали, что они оказались без средств к существованию. Беря во внимание трудное материальное положение беглецов, следует считать, что поход ими был совершен с одной единственной целью – захвата добычи. Для того чтобы выжить нужны средства, а какие средства могли быть у древлян, изгнанных со своей Родины? Выход из создавшегося положения был найден довольно быстро[66]. Поскольку единственным ремеслом, которым обладали древляне, было военное дело, то и добывать средства нужно было при помощи имеющихся навыков. Выбор объекта для нападения, тоже был не случаен – в городе Абаскун находился крупнейший порт того времени на южном побережье Каспия[67]. Абаскун был развитым экономическим и культурным центром Южного Прикаспия[68].

Древляне, которые понятия не имели что такое Прикаспий, что там и где находится, вдруг узнают, что одним из богатейших торговых городов был именно Абаскун. Понятно, что без совета хазар здесь не обошлось. Именно из-за существования такой незримой связи древлян и хазар принято считать союзниками.

Хазары, конечно же, против набега не возражали. Шииты Ирана Каганату чем-либо навредить не смогут – силы у них в борьбе с Саманидами были уже на исходе.

После похода. После подчинения Древлянской земли и включение ее в состав Русского государства, Олег с русами в 884 году нагрянули в земли северян. Причина похода была обусловлена сопротивлением болгар, отошедших в Северские земли: болгарам удалось подбить на войну против Руси хазар, а тем, в свою очередь, поставить «под ружье» северян. Начались военные столкновения. С целью прекращения военных действия, русам ничего не оставалось, кроме как отобрать у хазар Северскую землю и выгнать оттуда болгар с хазарами: «По сем Олег облада всю страну ту, многие народы покори… повоева же Козары, Болгары и Волоты до Дуная»[69].

Повесть временных лет дополняет описанные события следующим образом: «В лѣто 6392 (884 г). Іде Олегъ на Сѣвяры, и побѣди Сѣверы, и възложи на нихъ дань легъку, и не дасть имъ Козаромъ дани даяти, рекъ: «азъ имъ противенъ, а вамъ нечему»[70].

Однако на этом мир в Поднепровье так и не наступил. Болгары, уйдя с Подесенья, оказались в Поросье в землях уличей, которых им, так же, как и северян, удалось поднять на борьбу с русами. Война началась «В лѣто 6393 (885 г)»[71]. Если с древлянами и северянами русам справиться удалось, то вот с уличами война незаладилась, воевать было сложно: в степи пехота в ладьях бесполезна. Здесь нужна была конница. Поняв, что осуществить задуманное не удастся, Олег с русами решили отложить решение данной проблемы до лучших времен, ограничившись обороной.

В то же время, Олег, понимая, что к северу от северян проживают еще и радимичи, которые были данниками хазар и чью территорию хазары могли использовать в качестве плацдарма для возобновления войны, решает включить и этот народ в состав своих владений, для чего к радимичам направляет своего посланника. Переговоры окончились получением согласия со стороны радимичей платить дань Олегу. Вот как в летописи описываются эти события: «В лѣто 6393 (885 г.). Посла Олегъ к Радимичемъ, ркя: «кому дань даете?» они же рѣша: «Козаромъ». И рече имъ Олегъ: «не давайте Козаромъ, но мнѣ давайте», и вдаша Олгови по щелягу[72], якоже и Козаромъ даяху. И бѣ обладая Олегъ Деревляны, Полянми, Радимичи, а со Уличи и Тиверьци имѣяще рать»[73].

И все-таки, а мог ли поход на Абаскун[74] быть делом рук Олега и его ратников? Нет, не мог, и тому было несколько веских причин. Первое, не понятно, что могла делать русская рать, пусть даже и в ограниченном количестве, на Каспии? Предположение о том, что русы по каким-то причинам стали помогать хазарам в борьбе с их врагами, не находит подтверждения.

Более того, не стоит забывать о том, чем русы были заняты в это самое время: а они как раз были заняты делами в Поднепровье и лишних сил, на всякие там авантюры на Каспии, у них просто не было в наличии. Пошли бы Олег и Русь на то, чтобы распылять силы, которые им и самим позарез нужны были на Днепре? Большое сомнение! Скорее всего, от них следовало ожидать прямо противоположной реакции, при которой, русы не только сами не пошли бы в поход, но и своему окружению, вздумавшему вдруг рвануть налево, сделать этого не позволили. Для того чтобы воспрепятствовать этому у Олега было предостаточно сил.

Конечно, подобное могло произойти, но при условии, что Русью правили безумцы. То, что это было не так, известно доподлинно: той же летописью, да и народом, Олег назван Вещим!