Читать книгу Закон престолонаследия Древней Руси - Алексей Николаевич Лебедев - Страница 8

Вступление. Информация, содержащаяся в этой главе, нами объединена в общий информационный блок. Причина такой компоновки заключается не только в логике событий, произошедших в то время на Руси, но и в связанности этих событий между собой.

Поход славян на город Бердаа в 943 году[139], как и два предыдущих похода, совершенных в 884 и 913 годах на Каспийское побережье, подпадает под ту же самую зависимость, которая нами показана ранее: выступление древлян против Руси и последующий за этим поход древлян на Каспий в земли, населенные мусульманами.

Для того чтобы показать, как развивались события, предшествовавшие такому походу, мы, как и прежде, для начала займемся сбором и обработкой информации о событиях, произошедших как на территории Руси, так и на территории Прикаспия с Причерноморьем.

Что есть в источниках? Ход событий в этом походе выглядит следующим образом: «943/944 году отряд русов захватил богатый азербайджанский город Берда'а, расположенный близ реки Куры в армяно-грузинском приграничье. Русы быстро разбили стоявший в городе небольшой гарнизон правителя области Марзбана, который сам в это время воевал в Сирии. Заняв город, русы заявили местным жителям, что готовы гарантировать их безопасность и свободу вероисповедания, если те будут подчиняться новым хозяевам Берда'а. Однако вылазки против захватчиков продолжались, поэтому русы истребили часть городского населения. Тем временем Марзбан подтянул к городу большое войско, однако так и не смог выбить русов оттуда, хотя и изрядно потрепал их отряд. Вторжение мосульского князя в южную часть Азербайджана вынудило Марзбана перебросить на юг свои основные силы, оставив в Берда'а лишь небольшую часть войска. В конце концов, русы, ослабленные распространившимися среди них болезнями, а также постоянными стычками с мусульманами, решили оставить город. Ночью они вышли из крепости, нагруженные добычей, добрались до своего лагеря на берегу Куры, где сели на ожидавшие их суда и отплыли домой»[140].

Теперь посмотрим, что за события происходили в это время на Руси.

В 941 году («В лѣто 6449») русы совершают поход на побережье Малой Азии – в Вифинию, однако, в столкновении с ромеями, терпят поражение[141]. Весть о разгроме доходит до Игоря.

Игорь, узнав о неудаче, бросает клич о сборе рати для нового похода[142]. После того как был брошен такой клич, о каких-либо других событиях, которые произошли бы в этом году на Руси, в "Повести временных лет" не сообщается.

Под 942 годом («В лѣто 6450») в летописи сообщается о том, что у Игоря родился сын Святослав[143]. Однако, как нами уже было показано ранее, на самом деле в этом году родился Владимир.

В 943 году («В лѣто 6451»), как сообщается в летописи, русское посольство вновь ходило в Константинополь, где с Византией был заключен еще какой-то договор[144]. О том, что это был за договор, в летописи не уточняется.

Восточные авторы сообщают о нападении русов на город Бердаа[145].

В 944 году («В лѣто 6452») Игорь, наконец-то, собирает рать, клич о сборе которой был брошен еще в 941 году, то есть, три года назад, поднимает печенегов и отправляется в поход на Византию.

Получается довольно-таки интересная картина; для того, чтобы собрать в поход рать (а точнее ополчение), князю требовалось три года. Какой-то невероятно большой срок!

Византийцы, видимо, решив, что войной уже сыты по горло, отправляют к Игорю посольство с выгодными для Руси условиями договора, на что Игорь соглашается[146].

В 945 году («В лѣто 6453») на Русь приходят византийские послы. После этого русы совместно с византийскими послами отправляются в Константинополь заключать первый мир[147]. После принесения русами и византийцами клятвы по соблюдению условий договора, русское посольство возвращается домой на Русь. Игорь собирается идти в Древлянскую землю за данью[148].

Все в том же 945 году («В лѣто 6453») Игорь, наконец-то, отправляется в Древлянскую землю собирать дань. Но, древляне, возмущенные произволом правителя, к которому любовью и так не пылали, восстают. В результате восстания Игорь погибает[149].

Ольга, узнав о гибели Игоря, начинает мстить древлянам за смерть своего мужа, в результате чего в ладьях заживо хоронят первое посольство древлян. Некоторое время спустя в горящей бане уничтожается второе древлянское посольство, а за ним следует избиение на тризне в Древлянской земле[150] еще пяти тысяч древлян.

В 946 году («В лѣто 6454») Ольга окончательно расправляется с древлянами, обложив оставшееся население Древлянской земли данью[151], намного превышающую ту, которую оно платило Игорю. «Vae victis»[152].

После усмирения древлян, Ольга в 947 году («В лѣто 6455») отправляется в Поильменье и, объезжая Северную Русь, устанавливая там погосты для сбора дани.

Помимо этого, Ольга пытается привести к каким-то общим показателям и величину взимаемого с населения оброка[153].

Ну, что ж, информация о том, что за события происходили в сороковые годы десятого века на Руси, собрана. Что дальше? А дальше, если внимательно всмотреться в эти события, можно увидеть много чего интересного.

После ознакомления с представленной информацией, нетрудно заметить, что если опираться в данной теме исключительно на информацию, содержащуюся в источниках и воспринимать хронологию событий, представленную в указанной информации в качестве незыблемого постулата (так как эта информация и изложена в источниках), то можно обнаружить явное противоречие с утверждением о том, что поход на Каспий – это дело рук древлян. Иными словами, если между событиями в Древлянской земле 941–947 годов и в походе древлян на Каспий 943 года действительно существует связь, то, как объяснить то, что нападение на Бердаа[154] произошло раньше восстания в Древлянской земле? Согласно информации, содержащейся в летописи, восстание в Древлянской земле происходило в 945–946 годах, в то время как поход русов на Бердаа состоялся в 943 году. Как такое могло произойти? По идее, все должно было быть с точностью наоборот: вначале должно было вспыхнуть восстание и только после этого последовать поход на Каспий.

Странности в тексте. В отношении информации, содержащейся в переводе текста восточного автора, все понятно и каких-то вопросов тут нет. А вот в отношении информации, содержащейся в «Повести временных лет», есть. При внимательном чтении текста названного источника бросается в глаза ряд странностей.

Во-первых, в источнике присутствует довольно-таки странная компоновка текста. Все перечисленные события можно разбить на четыре группы, в каждой из которых события будут состоять из событий определенного характера.

В первую группу попадают годы 941 и 944 – это годы, в которые Русь воевала с Византией.

Во вторую группу попадут годы 942 и 943 – это годы между войнами.

В третью группу будут зачислены годы 945 и 946, во время которых полыхало древлянское восстание и события, связанные с его подавлением.

В четвертую группу попадает год 947, во время которого предпринята попытка упорядочит взаимоотношения между данниками и теми, кому эта дань предназначалась.

В пятый раздел попадают 943 и 945 годы, на которые между Русью и Византией приходится заключение договоров о мире. Причем первый договор о мире, почему-то заключается в 945 году, в то время как второй – в 943. Что это? Как такое вообще может быть?

Во-вторых, если события каждого года, под которым они и датированы, рассматривать по отдельности в отрыве от всех остальных событий, то все становится, вроде бы, ясно и понятно и каких-либо вопросов по ним не возникает. Но как только мы эти события начинаем рассматривать в комплексе с остальными событиями, да еще и проверять по другим источникам, как тут же обнаруживаем во всех событиях, отображенных в летописи, нарушение причинно-следственных связей. Особенно бросается в глаза как отсутствие причин перерыва в войне Руси с Византией в 941 года, так и невозможность понимания причин возобновления войны в 944 году, тем более в условиях, когда годом раньше (в 943 году) между Русью и Византией уже был заключен договор о мире.

Стоит обратить внимание и на то, что в 943 году Русь «вновь» ходила заключать договор о мире, в то время как в 944–945 году сообщается о том, что в Константинополь Русь почему-то ходила заключать всего-навсего лишь «первый» договор? Что это за договоры? По каким причинам заключение первого договора происходит после заключения второго? Складывается такое впечатление, что летописец события поменял местами. Таким образом, даже при поверхностном ознакомлении с текстом бросается в глаза нарушение хронологии событий.

В-третьих, в тексте источника наблюдается еще одна странность; под одной и той же датой (945 год («В лѣто 6453»)) повествуется о двух совершенно разных событиях: если в первом случае речь идет об отправлении ответного посольства в Царьград, то во втором – о гибели Игоря в Древлянской земле. Вопрос состоит в том, что если все перечисленные события произошли в один и тот же год, то для чего нужно было повторно ставить одну и ту же дату? Что это? Более поздняя вставка? По какой причине она появилась?

Правда, по поводу компоновки текста есть объяснение. В разговоре с историками, которые своими глазами видели первоисточник, выясняется, что данный текст в летописи действительно претерпел уточнения и исправления, что достаточно хорошо видно на листах первоисточника. Более того, высказано предположение о том, что в тексте есть вставка, которая и послужила причиной нарушения последовательности описанных событий. На вопрос о том, кто сделал такую вставку и каковы причины, специалисты ответ дать пока не могут. Но, скорее всего, такая вставка связана с кончиной того, кто и начинал писать летопись – Нестора. То есть, имеющаяся вставка появилась в летописи уже после смерти Нестора, и внесена была в текст летописи уже новым летописцем. Более того, то, что первоначальный текст остался без изменений, но в летописи остались и исправления, дает основание предполагать, что попытка новым летописцем исправить и откорректировать текст, встретила резкое и негативное осуждение «куратора проекта», в результате чего прежний текст был оставлен, а новый включен в состав летописи в качестве уточнения и дополнения.

Но после всего сказанного, появляется главный вопрос, если между событиями в Древлянской земле и в походах древлян на Каспий действительно существует связь, то, как объяснить то, что нападение на Бердаа[155] произошло раньше восстания в Древлянской земле? Восстание в Древлянской земле, согласно летописи, происходило в 945–946 годах, в то время как поход русов на Бердаа состоялся в 943 году. Как такое могло произойти? По идее-то, все как раз должно было наоборот: вначале должно было вспыхнуть восстание, а за ним последовать поход на Каспий. Произойти такого в реальности, конечно же, не могло!

Отсюда напрашивается закономерный вывод: если между походами русов на земли Прикаспия и рассматриваемым нами утверждением о причастности к этому походу древлян связь действительно существует, то это значит, что в тексте летописи действительно содержится ошибка, которая выражается в компоновке текста и событий, зафиксированных в нем. То есть, ошибку следует искать в очередности событий, изложенных в летописи. Да это видно и из самого текста летописи, в котором четко прослеживается нарушение причинно-следственной связи.

При более тщательном ознакомлении с текстом летописи бросается в глаза еще одна интересная деталь; события, интересующие нас, в летописи занимают отрезок времени протяженностью в семь лет и летописцем, по непонятным пока причинам, почему-то, выделены в отдельный блок информации, который с обеих сторон ограничен перечнем лет, за время которых, как будь-то, ни на Руси, ни в мире, ничего интересного не происходило. То есть, до и после этих событий, в мире и на Руси была тишь и гладь, божья благодать?

Учитывая сказанное, попробуем, все-таки, данные события увязать между собой и найти причину таких несоответствий.

Начать лучше всего с поиска ответа на вопрос о том, что за договор был заключен в 943 году между Русью и Византией?

Для этого рассмотрим несколько вариантов развития событий на Руси и на Каспии.

Фантазия[156]. Для начала рассмотрим вариант, при котором поход на Бердаа мог быть совершен Русью. То есть, встанем на позиции тех исследователей, которые видят в таких действиях сговор Руси с Византией, направленный против третьих лиц. Для рассмотрения такого варианта, вроде бы, имеются все основания: наличие договора Руси с Византией позволяет сделать предположение о том, что Русь ходила в Константинополь не только для того, чтобы заключать мир с Византией, но и для того, чтобы договориться о беспрепятственном грабеже мусульман. Но, вот незадача: неужели, для Руси, пожелавшей это сделать, требовалась договоренность об этом с Византией? А без такой договоренности она этого сделать, что, не могла? Складывается такое впечатление, что для грабежа врагов Византии Руси требовалось получение исключительного соизволения на такие действия со стороны Империи. Но вопрос, а договоренность-то между сторонами, в чем заключалась? В грабеже врага, что ли?

Может быть, договоренность нужна была для того, чтобы предупредить возможный удар со стороны Византии по Руси во время похода последней на мусульман? Это уже какой-то бред! Территория Руси для византийских войск была недосягаема, да и печенегов против Руси ромеи в это время тоже поднять не могли, ибо печенеги, на тот момент, врагами Руси не были. Но, даже если Русь и опасалась подобного шага со стороны кочевников, то договор нужно было заключать не с Империей, а с печенегами. Да и Византия в этом случае должна была не препятствовать такому походу, а всячески способствовать его проведению: «Да, вы, хоть всей страной уйдите в этот самый поход! Чем больше вы там прольете мусульманской крови, чем больше вас там поляжет, и чем дольше вы там будете находиться – тем меньше времени и сил у вас останется для войн с нами. Если же рати русов домой не вернутся вообще, то это еще лучше – одним врагом меньше».

Как видим, Русь в подобном мероприятии рисковала потерять весь свой воинский контингент, участвовавший в походе. Кроме того, если бы русы и хотели совершить такой поход, то им для этого никакой договоренности с Византией заключать не требовалось.

Не менее интересен и другой вопрос, а что нужно было Руси на Каспии? Если Русь собиралась в дальнейшем воевать с Византией (как ни как, а в 944 году Игорь, наконец-то, собирает рать, клич о сборе которой был брошен еще три года назад, поднимает печенегов и отправляется в поход на Византию), то было бы разумней не в поход на мусульман идти, а отправить туда посольство и попытаться договориться с мусульманами о совместных военных действиях против Империи. Да и будущая война требовала сбора сил, а не их распыления и расходования. Не могла же Русь действовать в ущерб самой себе и избавляться от тех, в ком и сама нуждалась.

К тому же в 943 году на Руси еще и войско-то собрано не было. Напрашивается вопрос, кто в поход-то ходил?

Учитывая сказанное, приходится делать вывод о том, что участие Руси в походе на Бердаа проблематично, ибо данный поход не отвечал ее интересам.

Итак, нами установлено, что если Русь в 941 году готовилась к новому походу на Византию, то заключение какого-либо договора со страной будущего нападения, выглядит, по меньшей мере, странным. Подобным шагом (вначале заключая договор, а на следующий год, нарушая его) Русь ставила себя в довольно-таки щекотливое положение, создавая себе репутацию ненадежного партнера, с которым вообще вряд ли стоило заключать какие-либо соглашения и договора. Какой прок от таких договоров, если заключенный договор завтра будет нарушен? Подобный шаг был не в интересах Руси.

Вызывает недоумение и поведение ромеев. На что они рассчитывали, предлагая в 944 году Руси мир, если Русью годом ранее (в 943 году) был нарушен договор? Можно предположить, что ромеям было необходимо, во что бы то ни стало, добиться прекращения похода русов на Византию и, в конечном счете, они этого добились. Допустим, что это так. Но, для чего нужен был еще один договор, если гарантий соблюдения, которого все равно не было? Русский князь мог посчитать, что и эта дань мала и, значит, на следующий год вновь собрать рать и пойти на Византию. Привыкнув к таким подачкам, русы за данью в Византию вообще могли ходить как на работу.

Как видим, подобный договор с Русью не ограждал Византию от произвола со стороны Руси. К тому же, неужели Византии было выгодно платить дань Руси, не имея при этом никаких гарантий соблюдения условий мира с ее стороны? При таком положении и Византия договор могла не заключить. Дань можно было выплачивать всякий раз, как только русская рать появлялась на ее границах. Результат-то от этого никак не менялся.

Ключевой вопрос. Раз договор между Византией и Русью был заключен, значит, подобное поведение обеих сторон должно иметь объяснение. Может быть нам что-то неизвестно? Может быть, все дело в том, что неправильно понята запись, содержащаяся в летописи, и ее смысл? Проверим: "Вновь ходили в Царьград, и мир, заключив с Романом, возвратились восвояси"[157]. Да, нет, вроде бы, все правильно – русы до этого уже побывали в Константинополе, но вопрос лишь в том, когда? Почему в летописи об этом ничего не сообщается? Вариантов, конечно же, можно предложить уйму, но самым правильным, все-таки, будет тот, что летописец об этом ничего не сообщает только по той простой причине, что им об этом в летописи уже написано. Упоминания о том, что русы до 943 года были в Константинополе, мы в летописи не найдем. Но, в том-то все и дело, что нами в начале главы не зря было сделано уточнение о том, что все события данного периода летописцем выделены в, так называемый, отдельный блок информации, в котором можно найти ответы на все интересующие нас вопросы по данному периоду. То есть, в этом блоке информация имеется обо всем, в том числе и о первом посольстве в Константинополь.

Значит, объяснение данным событиям нужно искать именно в тексте.

Реальность[158]. И действительно, если вчитаться в описание событий 941–947 годов, то там и впрямь есть место, в котором повествуется о том, что русы уже бывали в Константинополе, только датируется это событие не годами предшествующими 943 году, а годом 944.

В чем же причина? На наш взгляд, во-первых, причина кроется в ошибке, которая была вызвана спешкой в написании текста, последующим исправлением этого текста, и потребностью во внесении дополнений и уточнений в описанные события. Ну, а почему бы и нет? Сделал же летописец ошибку величиной в 6 лет, при определении даты похода Руси на Константинополь в 860 году, а сообщение о походе поместил не там, где это следовало сделать. Значит, подобная ошибка могла закрасться и сюда.

Во-вторых, использование при датировании событий разных хронологических эр.

Вопросы хронологии. Чтобы разобраться со всем этим, придется разбираться не только с тем, что на самом деле произошло в это время на Руси, но и с тем, какой хронологической системой летоисчисления пользовался летописец при датировании им событий: константинопольской[159], старовизантийской[160] или антиохийской[161] эрой? Все дело в том, что разрыв во времени между константинопольской и старовизантийской эрами составляет четыре года. Так, что возможен «перескок» событий в хронологическом порядке. А если события излагались еще и двумя летописцами, придерживавшихся в датировании событий двух разных хронологических эр, то такие расхождения в очередности были просто неизбежны. Таким образом, Нестор в своем написании руководствовался старовизантийской эрой, в то время как его последователь – константинопольской.

Не следует забывать и о том, с какой даты начинался в те времена год? В современном мире, в котором используется как юлианский[162], так и григорианский[163] календарь, новый год начинается с первого января. Но, если мы внимательно присмотримся к тексту летописи, то столкнемся с тем, что новый год в те времена начинался с первого сентября. Таким образом, в повествовании описываемых в летописи событий появляется разрыв в четыре месяца, за время которых может произойти уйма событий, которые могут быть отнесены как к одному, так и к другому году.

Во избежание путаницы, мы события, произошедшие с января по сентябрь, будем обозначать в виде – 941 год, в то время как события, произошедшие с сентября по январь, будем обозначать через дробь, то есть в виде 941/942 год.

Количество времени в событиях. Если в отношении достоверности датировки похода русов на Бердаа, зафиксированной в восточных источниках (943 год), сомнений ни у кого не возникает, а между восстаниями в Древлянской земле и походами древлян на земли Прикаспия, действительно существует связь, то это значит, что древлянское восстание должно было быть подавлено до 943 года. Но, в таком случае, события, описанные в "Повести временных лет" с 941 по 947 год, на самом деле произошли за более короткий период времени и, значит, действительно имеет место нарушение так очередности событий, так и растянутости этих событий во времени.

Чтобы не быть голословным, попробуем обосновать это и определить количество времени, необходимо для сбора рати в поход? Подсказку мы найдем все в той же "Повести временных лет": «Ярослав выехав из Киева за 7 дней и преодолев расстояние (от Киева до Полоцка – А. Л.) и победил Ярослав Брячислава"[164].

Но, если известно количество времени, необходимое для преодоления расстояния от Киева до Полоцка, то, зная расстояние от Киева до Ладоги, можно посчитать и количество времени, необходимое для передачи информации из одной точки пространства в другую. На это потребуется не более 14–15 дней. Если же сделать поправку на срочность, то такое время можно сократить и до 10 дней. Добавив сюда дней 5 на сборы и дней 20 на дорогу собравшейся рати до Киева, получим время на сбор новой рати – месяц-полтора.

Далее, раз поход на побережье Малой Азии в Вифинию был совершен в начале лета (18 июня 941 года), то известие о разгроме русской рати на Русь могло быть доставлено в первых числах июля – 5–10 июля.

Если Игорь бросил клич о сборе новой рати в эти числа, то в Ладогу такая весть могла быть доставлена не позднее 20 июля. Не позднее 25 июля желающие отправиться в поход, должны были начать движение в сторону Киева. Не позднее 10–15 августа рать должна была стоять под стенами Киева, готовой к новому походу.

Что ж! Клич брошен и, значит, рать не собраться для похода не могла. Но, в таком случае, чем объяснить то, что поход был отложен на три года? Дело ведь еще и в том, что раз уж рать собрана и готова к походу, то она должна была быть использована по назначению, с пользой для дела, «государства», "правительства" и народа (рати). Отложить же поход, в этом случае, было просто нереально, не для того же ратники собирались, чтобы услышать из уст князя: "Пошли вон!" Такая ситуация могла подтолкнуть собравшихся ратников само организоваться и отправиться в набег самим и… наломать таких дров, что мама не горюй!

Тут дело еще и в том, что если поход откладывался, собранную рать нужно было чем-то кормить, да к тому же не день и не два, а целых три года!

Допустим, что провиант был найден. Но, ведь и это еще не все – всю эту ораву нужно было где-то разместить на постой и занять чем-то, иначе от безделья «рекруты» могли или разбрестись по домам, или сами уйти в набег. Но, раз собранную рать распускать было нецелесообразно, то может быть ее никто и не распускал?

Следует учесть и такой фактор: не все, кто откликнулся на призыв, были профессиональными воинами, кормившимися исключительно за счет войны или княжеской дани. Без сомнения, среди них большинство составляли пахари, а это значит, что такой ратник свой дом мог покинуть только на время, и обязан был вернуться домой к началу сбора урожая или, в крайнем случае, до начала зимы.

Вряд ли стал бы сидеть без дела и ремесленник.

Вот и получается, что как ни крути, а при задержке начала похода, рать непременно должна была разойтись по домам.

Более того, поход должен был завершиться не позднее начала страды.

Получается, что ни Игорь, ни рать три года ждать не могли.

В связи с тем, что летописец ничего не сообщает ни о роспуске собранной Игорем рати, ни об ее повторном сборе, ни об отказе от похода, ни о каком-либо другом походе в другую точку пространства, следует допустить, что в конце лета все того же 941 года собранная рать должна была идти в поход на ромеев[165]. Осенью же 941/942[166] года (пусть даже в конце сентября) рать должна была возвратиться домой. Подтверждение о том, что все эти события происходили именно в 941 году, содержится в Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов, в которой сказано о том, что: «В год 942 г. Отдаст (Игорь) дань древлянскую (все) тому же Свенделду»[167]. То есть, это событие относится к 941/942[168] году (к событию, произошедшему после августа).

Ну, что ж, по логике вещей все так и должно было быть, а вот так ли все было на самом деле, узнать можно только проанализировав то, как события могли развиваться дальше.

В поисках варианта. Итак, клич брошен. Рать собрана. Подняты печенеги. И в конце лета 941 года или в начале осени того же 941 года (941/942[169] года) огромное русско-печенежское войско подошло к Дунаю.

В Византии, узнав от болгар о начавшемся походе Руси, снаряжают посольство и отправляют его навстречу русскому войску с предложением о мире.

Как видим, если отбросить дату "В лѣто 6452" (944 г.), а события, перечисленные в летописи под этой датой подставить к событиям, перечисленным под датой "В лѣто 6449" – то все становится на свои места и получается последовательная и связная картина событий.

После этого остается соединить воедино два текста. "В лѣто 6449" (941 г.)… Те, кто возвратились в землю свою, поведали о случившемся и об огне с кораблей: "Как молнии", говоря "как будь-то с небес бросают его в нас: и именно поэтому не смогли (мы – А. Л.) одолеть их". Игорь же начал собирать множество воинов, и послал за варягами за море, призывая в поход на греков (далее следует разрыв текста – А. Л.). Игорь, собрав воинов много, и полян, и словен, и кривичей, и печенегов нанял, взяв у них заложников, пошел на греков в ладьях и на конях, желая мстить за себя… Про это услышал царь, послал к Игорю лучших бояр, умоляя и говоря: «Не ходи, возьми дань, такую же какую имел Олег, и добавлю к этой дани еще… (Да и не мудрено! В Эгейском море все еще действовал русский флот, так и не уничтоженный ромеями в начале лета[170]). И послушал их Игорь, и повелел печенегам воевать болгарскую землю, а сам, взяв у греков золото и парчу на всех своих воинов, возвратился восвояси в Киев"[171].

О том, как события развивались дальше можно узнать из текста все тех же летописей. Тут нам не помешает обратить внимание на то, что под одной и той же датой ("В лѣто 6453"[172]) описаны совершенно разные события: в первом случае речь идет о заключении договора о мире между Русью и Византией, а во втором – о событиях в Древлянской земле. Но вот что интересно, если с текстом, стоящим под датой "В лѣто 6453", проделать операцию аналогичную той, что была проделана нами с текстом, стоявшим под датой "В лето 6452", то получится законченная картина событий, а заодно у нас появятся и ответы на ряд вопросов, поставленных еще в начале главы.

Итак, 941/942[173] году (после августа) "… и приде къ Киеву въсвояси. Присла Романъ и Константинъ и Стефаны послы къ Игореви построити мира перваго: "Игорь же глаголавъ съ ним(и) о мире. Посла Игорь мужи свои къ Роману, Романъ же събра бояры и сановникы. И приведоша Рускыя послы, и повелеша глаголяти обоихъ речи на харатью, равно другаго свещания, бывшаго при цари Романе, и Константине, Стефане христолюбивых владыкъ"[174].

После того как послы возвратились из Царьграда, и русами была принята клятва о соблюдении условий договора «Игорь начал княжить в Киев, и мир имел со всеми странами»[175].

Роковое обстоятельство. Но, после заключения с ромеями мирного договора, Игорь совершает непростительную оплошность, которая в дальнейшем тряхнул всю Древлянскую землю так, что мама не горюй; Игорь разрешает Свенделду собрать с какой-то части древлян дань: «В год 942 г. Отдаст (Игорь) дань древлянскую (все) тому же Свенделду»[176]. Что Свенделд и поспешил сделать.

После этого, дружина князя Игоря, смотря на Свенделда, начинает роптать о своей тяжкой доле: «Ркоша дружина Игорева: отроци Свенделжи изооделеся суть оружьемъ и порты, а мы нази; и поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудешь и мы»[177].

Игорь, поддавшись на нытье своей дружины, начинает обдумывать, как бы тоже наведаться к древлянам за данью: «И подоспела осень, и начал (Игорь) обдумывать, как получить большую дань с древлян»[178].

На то, что события развивались именно так, а ни как-то иначе, указывают два момента!

Первый момент состоит в том, что по всем произведенным подсчетам, поход русов на ромеев должен был завершиться в 941 году еще «до начала уборки хлебов», то есть, до осени. Но, ведь о том же самом повествуется и в летописи: "И приспе осень". То есть, поход и впрямь был завершен осенью 941 года, ибо до этого дня не только ромейские послы успели побывать в Киеве, но и русские в Константинополе. И даже вернуться домой.

Да, в общем-то, это подтверждает и логика. Слабо верится, в то чтобы ромеи стали тянуть с заключением договора.

Не могла не быть, не заинтересована в скорейшем заключении договора и Русь, ибо без договора нечего было и думать об обещанной Романом дани.

Второй момент состоит в том, что текст, стоящий под датой: "В год 945 г. Прислали Роман, Константин и Стефан послов к Игорю заключить первый мир"[179], должен быть поставлен под датой "В год 941" и перед текстом: "Вновь приходили в Царьград, и мир заключив с Романом, вернулись восвояси"[180]. Подтверждение этому находится не только в летописи, но и в том, когда правил Роман I Лакапина, а правил он, как известно, с 17 декабря 920 по 16 декабря 944 год[181] и, следовательно, в 945 году им ни как не мог быть подписан договор с русами.

В этом случае становится понятным, почему в летописи имеется такая странная запись. Все правильно: раз был заключен "первый мир" и о нем уже имеется упоминание в летописи, то должно быть упоминание и о заключении "второго мира". Раз ходили «вновь» заключать договор, то значит, в летописи должно присутствовать место, в котором повествовалось бы и о том, что в это же самое место, с той же самой целью ходили и раньше. В нашем случае есть как первое, так и второе, да к тому же и в строгой последовательности произошедших событий: первый раз в Константинополе послы русов были «В лѣто 6449» (в 941 году), а второй – «В лѣто 6451» (в 943 году).

Допустим, что все так и было. А дальше Игорь должен был осуществить то, о чем "мыслил" – отправиться собирать дань с древлян.

Но, тут возникает новый вопрос, когда именно это произошло? Неужели 2 сентября 941 года? Конечно же, нет! Целесообразней это было сделать уже после уборки урожая, то есть, тогда, когда население уже сидело по домам, когда наступили первые заморозки и холода – ближе к ноябрю—декабрю. О том, что сбор дани на Руси начинался в ноябре, упоминается и Константином Багрянородным[182].

На то, что все именно так и было, указывает тот факт, что тело Игоря после его гибели благополучно сохранилось до прибытия Ольги в Древлянскую землю и устройства ею тризны для мужа. А ведь это, как известно, произошло не сразу после гибели князя – до этого была еще и "почетная езда древлянских послов" в ладье, а за тем и "баня для послов". Могло ли тело Игоря сохраниться так долго в теплую погоду? Если не уповать на «святость» мощей Игоря, то допущение о том, что поход Игоря в Древлянскую землю состоялся уже с наступлением холодов, следует считать верным, ибо холод как раз и есть лучший консервант. Значит, сообщение летописи о сборе дани Игорем на следующее календарное лето (941/942 год) и после заключения мира с Византией, верно.

Теперь сделаем еще ряд уточнений, первое из которых будет таким; все события, произошедшие "В лѣто 6454" произошли на самом деле "В лѣто 6450", то есть, все в том же 941 году, но уже в 941/942. А почему – сейчас разберемся. Тут стоит обратить внимание на то, что Игорь разрешил Свенделду собрать дань с древлян, но какое-то время спустя, сам отправился собирать дань повторно. Несмотря на такой произвол со стороны князя, древляне смолчали, видимо еще были памятны события 914 года. Но даже и после того как Игорю показалось, что собранной дани все равно мало и он отправился за ней в третий раз, древляне попробовали уладить дело миром: «Для чего идешь опять, если всю дань уже взял?[183]

Вот только Игорь проигнорировал сказанное своими данниками: «И не послуша ихъ Игорь, и шедшее из города Искоростѣня противу Древляне, и убиша Игоря и дружину его: бѣ бо ихъ мало»[184]. В общем, перегнул князь палку, за что и поплатился. Древляне восстали.

То есть, если хронологию переводить в наше летоисчисление, то получится, что древляне восстали именно в 941 году.

Возмездие. Согласно сообщению, содержащемуся в летописи, после гибели Игоря, русы во главе с Ольгой приступают к расправе над древлянами: гибнет первое посольство древлян, за ним второе, после чего еще 5000 человек, и вдруг карательная операция прекращается. В чем причина? Что помешало довести задуманное мероприятие до конца? Вот именно – помешало! Причина может быть только одна – погодные условия, зима, обильные снегопады, что без сомнения должно было затруднить активность боевых действий и снижало боеспособность рати, а это лишний раз указывает на то, что события происходили где-то в конце ноября – начале декабря. Помимо этого, избиение 5000 человек должно было послужить сигналом к тому, чтобы все население Древлянской земли попряталось по лесам. Ясное дело, что в такой ситуации, когда и днем с огнем никого не найдешь, пытаться привести наказание в исполнение – затея безнадежная: кого наказывать, если никого невозможно ни найти, ни поймать. Именно поэтому операция и была отложена на весну – "В лѣто 6450" (942 года). А весной, когда снег сошел, вода спала, дороги оказались открытыми – карательные мероприятия были возобновлены.

Не следует упускать из виду и еще одно немаловажное обстоятельство: за зиму должны были закончиться продовольственные запасы, что, в конечном счете, должно было сказаться на продолжительности сопротивления древлян. Да и летопись об этом достаточно красочно повествует. Когда русы вновь пришли в Древлянскую землю, древляне взмолились: «что хощеши у насъ? Ради даемъ и медомъ и скорою». Она же рече имъ: «нынѣ у васъ нѣту меду, ни скоры, но мала у васъ прошу: дайте ми отъ двора по три голубы и по три воробьи»[185].

Стало быть, прекращение карательных мер в зимнее время года – это хорошо продуманный шаг со стороны русов.

Но карательная операция, начатая русами в Древлянской земле весной 942 года, затянулась до осени, то есть, до "лѣта 6451" (942 год). К этому моменту древляне проиграли главное сражение и «Побежали (древляне) и затворились в городах своих и стояла Ольга целое лето, и не могла взять города»[186]. Но это касается главного города древлян – Искоростеня. Другие же города Древлянской земли были взяты.

Как видим, основные события на Руси происходили в 941–942 годах, а это означает, что у разгромленных древлян было предостаточно времени, чтобы добраться до земель, населенных мусульманами.

Восстановление хронологии событий. Таким образом, решив задачу с датировкой событий: о войне Руси с Византией, заключением между ними мирного договора и подавлением русами древлянского восстания, мы вышли на запись, существующую в летописи и которую следует считать базовой: "В 943 году. Вновь ходили в Царьград и мир заключив с Романом, возвратились восвояси"[187]. Причина такого утверждения заключается в том, что события, описанные в летописи, произошли в то самое «Лето», которое и указано в тексте летописи.

Но в приведенном предложении можно найти еще одно интересное место: "В лѣто 6451" (943 г.). "Вновь ходили в Царьград, и миръ сотворив с Романом, возвратились восвояси"[188]? Интересным в нем является то, что там нет упоминания имени Игоря. Если в первом случае такое упоминание имеется, то во втором – нет. Это говорит о том, что второй договор заключался уже без участия Игоря, кем-то другим. И вот это достаточно интересный вопрос.

Казалось бы, что теперь можно прокомментировать данную запись и предоставить ответ на вопрос, почему и с какой целью ходили послы Руси в Константинополь "в лѣто 6451" (943 г.)? Однако, для этого придется дать ответ еще на один вопрос, все ли древляне были наказаны Ольгой? Вряд ли! Кто-то должен был такой участи и избежать! К примеру, о судьбе того же князя Мала летопись ничего не сообщает. Попасть в число тех, кого постигла участь древлянских послов в Киеве он не мог: в это время Мал оставался в Древлянской земле. Есть все основания считать, что он участи погибших древлян избежал. Безусловно, таким он был не один. Но, избежав мечей и огня в сражениях и осадах – еще не означает, что он застраховал себя от дальнейших неприятностей и невзгод, ибо карательные меры были предприняты по всей Древлянской земле. Значит, дома оставаться было опасно, а спасти свою жизнь можно было, только уйдя на чужбину. Волей-неволей, а древлянам приходилось искать место, где можно было бы коротать остаток своих дней. Где это место? Где угодно, но только не в пределах Руси. Скорее всего, такое место могло быть в Византии, ибо Византия никогда не отказывалась от наемников славян. Предположив, что оставшиеся древляне ушли именно в Византию и, увязав поход посольства в 943 году с итогами древлянского восстания, мы придем к довольно-таки неожиданным выводам о причине, по которой послы «вновь» появились в Константинополе. Целью посольства было не столько перезаключение договора 941 года, сколько проверка соблюдения и выполнения ромеями статей уже имеющегося договора, а попросту говоря, Русь требовала выдачи ей бежавших древлян, оказавшихся в Византии.

Может возникнуть вопрос, о каких статьях договора идет речь? А вот о каких: "Если убийца спрячется и убежит, и если будет богат, то пусть возьмут имущество его близкие убитого. А когда убийца неимущь и спрячется, то пусть ищут его до тех пор пока не найдут: (а когда найдут) пусть он будет убит"[189]. Данный пункт договора давал Руси право требовать от ромеев выдачи ей в руки всех беглецов из Древлянской земли, укрывшихся в Византии, для последующей над ними расправы.

Любой здравомыслящий человек, не может не заметить того, что речь в договоре идет о христианах. Верное замечание. Однако не стоит забывать и о положениях «Пространной редакции церковного устава Ярослава Мудрого», на которые, оказало влияние византийское церковное право о том, что «христианин…не имеет права ни пить, ни есть вместе с некрещеными людьми…, а если он с ними ест-пьет, то митрополиту в вине»[190].

Но, в таком случае, древляне, прибыв в Византию и становясь на службу к византийскому императору, просто обязаны были креститься. А раз так, то они по всем статьям подпадали под действие русско-византийского договора!

Что если Ольга первоначально, когда древляне ушли в Византию, и не помышляла о получении беглецов в свои руки? Что, если положение поменялось после того, как произошло крещение беглецов – свои люди у Руси должны были быть и в Константинополе. Вот уж когда руки вновь зачесались! Никуда древляне не денутся! Дай срок, и перезревший плод сам упадет к твоим ногам!

Ромеи, всегда настаивавшие на заключении договоров между сторонами, не могли нарушить уже заключенный договор: ромеям оставалось или выдать древлян, или объявить древлянам о целесообразности покинуть пределы Империи, а Руси ответить, что таковых в Византии нет.

На такое требование Византии, древляне вынуждены были покинуть ее пределы. Так как запад и север для них были закрыты, оставалось только уйти на восток в Хазарию. После ухода из Империи, беглецы, двигаясь в сторону Хазарии, оказываются в Бердаа. Но об этом же сообщается и в источниках, в которых записано о том, что Русь вновь ходила в Константинополь и заключила с Византией второй договор, а восточные авторы сообщают о походе русов на город Бердаа[191]. После захвата города Бердаа, и неудачной его защиты, оставшиеся древляне уходят в Каганат.

Как видим, причин для того, чтобы не доверять летописи, сообщающей о том, что "В лѣто 6451 (943 г)" действительно было отправлено повторное посольство Руси в Константинополь, где вновь был заключен договор, в котором подтверждались статьи договора, заключенного еще в 941 году при Игоре, нет.

Таким образом, круг замкнулся. Нам удалось свести к одной дате целый ряд событий.

Что в сухом остатке. А теперь еще раз пройдемся по событиям и изложим их так, и в той последовательности, в какой они произошли на самом деле.

Действительно, текст летописи после слов «хотя поити на ня»[192] обрывается и в нем появляется вставка о том, что происходило «в год 942 и 943» («в лѣто 6450» и «в лѣто 6451»[193]). Если эту вставку убрать и к событиям 941 года присоединить события, стоящие под годом 944 («В лѣто 6452»[194]), упустив при этом саму датировку, мы получим завершенную картину событий.

Убирать из текста летописи придется и вставку «в лѣто 6453»[195], а информацию, находящуюся под этой датой, следует присоединить к событиям, происходящим уже в 941/942 году.

После этого в текст летописи придется возвращать события, стоящие под датами 942 и 943 годов («в лѣто 6450» и «в лѣто 6451»[196]) и помещать их после событий, произошедших в Древлянской земле. И в этом случае информационное содержание событий так же будет иметь завершенный вид.

В этом случае не выпадают из общего контекста и события, стоящие в летописи под датами «в лѣто 6454» и «в лѣто 6455»[197].

Получается, что все события, помещенные в летописи с 941 по 947 год, на самом деле уместились не в 6 лет, как это показано все в той же летописи, а всего лишь в три года, с 941 по 943 год.

Таким образом, в событиях, описанных в летописи, действительно существует нарушение не только в последовательности описываемых событий, но и смещение этих событий во времени. О существовании такого смещения событий в хронологии было замечено еще в 1977 году[198]. Более того, было замечено и то, что в летописях подобные несоответствия достаточно часты. Кроме того, события в летописях, могут датироваться разными датами. Причина таких расхождений связана с тем, что летописцы при описании таких событий пользовались разными эрами летоисчисления: одни летописцы пользовались константинопольской, вторые – старовизантийской, а третьи, вообще, – антиохийской эрой. Что интересно, сотворение мира по старовизантийской эре наступило на четыре года позже, чем по константинопольской, а по антиохийской – еще на четыре года позже, нежели по старовизантийской[199]. В общем, чехарда неописуемая. Но в нашем случае, при описании событий на Руси, эта разница составляет все те же самые четыре года.

Таким образом, если восстановить хронологию событий, то вопросов относительно то, кто совершил поход на Бердаа в 943 году, не возникает.

Как все было. А теперь все сказанное изложим в понятной и доступной форме.

В начале 941 года русская рать терпит поражение в Вифинии.

Некоторое время спустя об этом становится известно на Руси. Игорь бросает клич о сборе новой рати для похода на Византию и во второй половине лета 941 года эта рать уже оказывается на Дунае.

Византийцы, предупрежденные болгарами о начале похода русов на Византийские владения в Европе, успевают направить посольство навстречу русскому войску и встречаются с ним на границе болгарских владений, то есть на Дунае.

Начинаются переговоры, которые заканчиваются согласием сторон на заключение нового договора между Русью и Византией.

Как только в Константинополе были получены известия с Дуная о согласии Руси на заключение нового мира, ромеями тут же снаряжается и отправляется посольство на Русь, которое к началу августа уже прибыло в Киев.

Русы тоже не стали тянуть резину с отправкой ответного посольства в Царьград. После беседы Игоря с ромейскими послами, русское посольство совместно с ромейский, отправляется в Константинополь и в самом конце августа уже находится там.

Как только послы прибыли в Константинополь, император Роман I тут же собрал представителей ромейской знати и русских послов и приказал с их слов записывать текст нового договора.

После этого ромейское посольство совместно с русским посольством и с текстом нового договора вновь отправляется в Киев: задача ромейского посольства состоит в том, чтобы удостовериться в том, что написанный договор русов устраивает и русы поклялись его соблюдать.

Осенью оба посольства прибывают в Киев.

Игорь собирает свое окружение и послов, которые знакомят его с текстом договора, и приказывает своему окружению и ромейским послам принести клятву о соблюдении написанного договора.

После принесения сторонами клятвы, Игорь одаривает ромейских послов медом и мехами и отправляет восвояси.

И тут на глаза Игорю попадается Свенделд, которому поручается осуществить сбор дани с какой-то части древлян.

Свенделд приказ Игоря выполняет и привозит дань в Киев. Часть собранной дани, конечно же, перепадает Свенделду, который спешит поделиться ею со своим окружением.

Окружение Игоря, видя щедрость Свенделда к своему окружению, начинает скулить о своей тяжкой судьбе.

И тут Игорь совершает ошибку, стоившую ему в итоге жизни. Вместо того чтобы заставить нытиков заткнуться, поддается на их стоны и сам отправляется в Древлянскую землю за данью.

Древляне причитающуюся дань Игорю отдают. Все вроде бы хорошо, но нытье в окружении Игоря не утихает.

Игорь вновь поддается на скулеж и отправляется за повторной данью.

Древляне попытались напомнить Игорю как о величине дани, которую они обязаны ему платить, так и о том, что эта дань ими уже уплачена в полном объеме.

Но, Игорь, настраиваемый своим окружением, вступает с древлянами в перепалку, которая заканчивается гибелью князя.

Древляне и так умишком не блистали, а тут, после всего случившегося, их еще кто-то надоумил направить посольство к Ольге с предложением выйти замуж за их князя. Понятно, что русами такое обращение было воспринято не иначе как издевка. В результате за такую выходку древлян хоронят заживо.

После этого русы уничтожают еще одно древлянское посольство.

Покончив с древлянскими послами, русы во главе с Ольгой, оправляются в Древлянскую землю с требованием показать, где покоится русский князь для совершения по нему тризны. Во время тризны совершается третье избиение древлян.

Весть об избиении древлян мгновенно разносится по Древлянской земле. Древляне в ужасе запираются в своих городищах.

Русы понимая, что во время штурма могут понести огромные потери, принимают решение на время оставить население Древлянской земли в покое. До весны. Когда у древлян закончатся запасы продовольствия и население будет ослабленным.

Весной 942 года русы возвращаются в Древлянскую землю.

Древляне, видя, что русы от них не отстанут, пытаются решить дело миром и идут на поклон к Ольге, предлагая еще одну дань.

Но Ольга просит не мед и меха, а голубей и воробьев.

Не увидев в требовании Ольги подвоха, древляне исполняют ее повеление. Результат для древлян оказался плачевным: древлянский город, уцелевший осенью 941 года, подвергаются сожжению, а население избиению. Остальные города опять закрылись перед русами.

Русы не стали штурмовать городища, а предпочли блокировать города, не давая населению выйти наружу и засеять поля для нового урожая. Такими действиями русы решили ударить по продовольственным ресурсам, которые еще были в распоряжении населения Древлянской земли.

Однако русы понимают, что с вопросом сбора дани нужно что-то делать и как-то упорядочить как сам процесс ее сбора, так и установить места такого сбора. Что и осуществляется в конце 942 и начале 943 годов.

Древляне, понимая, что русы от них не отстанут, принимают решение отправить мужское население за пределы Древлянской земли. Расчет был сделан на то, чтобы спасти женщин и детей. Русы все равно будут уведомлены об уходе мужского населения из страны. А поскольку виновников гибели Игоря в стане нет, то баб и детей со стариками оставят в покое.

Весной 943 года в Киев приходит весть о том, что в Византии появились выходцы с Древлянской земли, которых ромеи начали крестить, стремясь создать из них отдельный воинский корпус.

Русы тут же снаряжают посольство в Царьград, ставя перед ним цель, опираясь на договор 941 года, потребовать выдачи беглецов на Русь.

Но ромеи уперлись.

В результате переговоров ромеев с русами, древлянам было предложено покинуть пределы Империи.

Подчиняясь требованиям властей Империи, древляне покидают пределы Византии и отправляются в Хазарский каганат. По дороге древляне захватывают Бердаа, но, не имея возможности закрепиться в нем, оставляют город и уходят дальше в Хазарию.