Читать книгу Они существуют - Алексей Владимирович Баев - Страница 4

Локомотивно-проходческий комплекс замедлил ход и плавно остановился, хоть к рычагу тормоза Андрей даже не притронулся.

– Вот, елы-палы, автоматика, – восхитился Лодочник, и, нажав кнопку громкоговорителя, объявил: – Господа, наш комплекс прибыл в зону начала работ. Покиньте, пожалуйста, жилые отсеки и осмотрите площадку. – И, подумав, добавил, обращаясь непосредственно к бригадиру: – Петрович, зайди-к сюда, покажу кой-чего.

Кудесников появился минут через пять.

– Ну, что там у тебя, Андрюха?

– Смотри, Петрович. – Лодочник протянул бригадиру инструкцию. – Здесь столько картинок, что и читать не надо. Ты подумай, какая хреновина умная. Она не только тоннель роет и укрепляет, но еще и рельсы укладывает и проводку тянет. Китайцы-то реально головастые.

– Это японцы, Андрей.

– Да какие ж японцы? Смотри, флажок-то на обложке желтенький и с красными звездочками. Китайцы!

Кудесников взглянул на указанный Лодочником рисунок.

– Точно. Нет, послушай… У китайцев красный с желтыми звездами в верхнем углу, а здесь, вроде как, все наоборот. А?

– Китай, я тебе говорю. Флажок – обычный типографский брак. Технику делают первоклассную, а книжки печатать так толком и не научились, – отмахнулся Андрей.

– И то верно. А я-то уж грешным делом подумал, что ты японское письмо от китайского отличить можешь. Рельсы, говоришь, сама укладывает? – кивнув, закусил ус Петрович.

– Ага, и проводку тянет, – сказал Андрей.

– Проводку – это хорошо. Сейчас осмотримся, да и начнем. Собери-ка бригаду.

Андрей снова нажал кнопку громкоговорителя:

– Внимание! Всем рабочим просьба подойти к локомотиву. Повторяю…

Осмотром тоннеля Петрович остался доволен. Интересно, кто ж его прокладывать-то начал, и почему завершить не дали? Своды укреплены замечательно, по ГОСТам. Кабели тоже целые – крыс, похоже, нет. Молодцы, строители.

– Андрей, сколько мы прошли по готовому участку?

– Два километра сто семнадцать метров, – поглядел на счетчик Лодочник.

– Нормально. Значит, еще километра три осталось. Ерунда, – улыбнувшись, махнул рукой Кудесников. – За три-то месяца всяко пройдем. К гадалке не ходи. Не пойму я только, зачем они столько рельсов нам загрузили. Километров на тридцать хватит. Они что, прикинуть по расчетам не могли? Инженерные, мля, работнички… Ладно, много – не мало. Запас, как говорится…

Петрович огляделся по сторонам. Бригада разбрелась по тоннелю. Рабочие осматривали крепежи, простукивали своды, оценивали швы меж бетонными кольцами.

– Эй, орлы! Давайте-ка все сюда! – гаркнул Кудесников. – Пара слов есть.

Мужики собрались вокруг бригадира.

– Короче, мужики, распорядок дня таков. Сейчас продолжаете осмотр, на ус мотаете, что к чему, а в тринадцать ноль-ноль обед. После него и примемся за работу. Все ясно? – Кудесников обвел подопечных взглядом.

– И это весь инструктаж? – раздался насмешливый голос.

– Это кто там еще? А-а, Мухин! Тебе что, мало?

Мужики недовольно зашумели.

– Да нет, Петрович. Просто хотелось узнать поподробнее.

– Поподробнее, Мухин, в процессе работы узнаем. Оборудование новое, надо его еще осваивать. Ну, чего стоим? Выполнять распоряжение!

Рабочие разошлись, а бригадир поднялся в кабину комплекса, где Андрей внимательно изучал руководство по эксплуатации.

– Ну что, Андрюха, кое-как разобрался?

– Не совсем еще, но основной функционал вижу. Не могу найти, где про эту зеленую кнопку нарисовано. Гляди, Петрович, она в самом центре. Наверное, что-то важное. А тыком подобную технику проверять не стоит, правда? – Лодочник озабоченно перелистывал страницы.

– Это точно, не стоит. Ладно, пойдем устраиваться. После обеда отыщешь.

Андрей вслед за Петровичем выпрыгнул на землю и направился в сторону жилого вагона.

– Елы-палы, бригадир, куда нам столько всего нагрузили? Вагонов двадцать всякой чебурданидзы…

– Не чебурданидзы, а оснастки. Мы ж не на прогулку отправляемся. Раствор, рельсы, проводка. Продукты, опять же. Ты прикинь, сколько нам пройти за три месяца надо, а потом уж выражайся.

– Да ладно, Петрович, чего ты? Я что, маленький? – в голосе Лодочника послышались нотки обиды.

– Брось губы дуть, – отмахнулся бригадир, – мы тут не на школьном утреннике. Пойдем-ка лучше на кухню заглянем. Оценим, чем нас повар сегодня травить собирается.

Вагон-ресторан поставили предпоследним – между жилым и контрольно-измерительным, замыкающим эшелон. Из открытого окна кухни доносились звон посуды и хрипловатый голос Армстронга.

– Хорошо поет, собака! – восхитился Петрович. – Учись, Андрюха. Ему б не на кухню, а в консерваторию…

– Это не Артем поет, – ответил, улыбнувшись, Лодочник.

– А кто? – удивился Кудесников.

– Из магнитофона.

– А я-то уж подумал… – разочарованно покачал головой бригадир, а потом крикнул в раскрытое окно. – Темушка! Чем кормить-то нас собираешься?

– На первое – борщ, Первопроход Петрович. На второе – пюре с котлетами. Ну и классика – компот. С печеньем. Нормально?

– Хорошо, Артем. Борщ – это очень хорошо. Он у тебя как, ничего? Наваристый?

– Обижаете. В нашей столовке – фирменное блюдо. Порция – девять-семьдесят.

Довольная физиономия Куребеды высунуласья в окно.

– К часу столы будут накрыты. Как велено.

– Ты, давай, не отвлекайся. Мои орлы знаешь какие? Опоздаешь – заклюют.

– Не опоздаю.

Артем скрылся за шторкой. В ту же минуту что-то щелкнуло, Смит умолкла, а через секунду захрипело по-русски. Голосом известного «профессора»:

– Я убью тебя, лодочник!

– Вот, обалдуй! – хохотнул бригадир. – Ты на него, Андрюх, не обижайся. Ничего, вроде, паренек. Только слегка без башни, как сейчас говорят.

– Да я, Петрович, и не обижаюсь, – открыто улыбнулся Андрей. – Эта песня – моя любимая. Мы ее всей деревней поем. На праздники. Под гармошку… Артем, сделай погромче!

Куребеда, услышав просьбу, немедленно ее исполнил. Видимо, не без удовольствия – тому подтверждением была довольная моська, промелькнувшая в окне.

– Эх, молодежь, – только и вздохнул Кудесников…

В час пополудни бригада собралась в вагон-ресторане. Куребеда стоял у входа в белоснежном фартуке и каждому входившему почтительно кланялся.

– Похоже, у Мухина появился конкурент. Вот, клоуны, – проворчал Петрович. А про себя подумал: «Не было б драки. Только этого нам сейчас не хватает».

Когда все расселись по местам, Кудесников потребовал у повара:

– Чего тянешь? Подавай уже!

– Один момент, господин бригадир, – отозвался Артем.

Он вальяжной походкой прошествовал через весь вагон в кухню и через минуту выкатил на тележке большую кастрюлю, дымящуюся чудесным ароматным паром.

Борщ удался на славу, Куребеда не соврал. Бригада поглощала варево с нескрываемым удовольствие. Один только Мухин сидел за дальним столиком с кислой миной. К еде так и не притронулся. Артем заметил. Подошел.

– А вам, господин Мухин, смотрю, наш супчик не по вкусу? Вы, должно быть, другую кухню предпочитаете? Восточную? Средиземноморскую? Или, может, японскую? Вынужден вас разочаровать – свежих суши в здешних прудах не водится. И кебабы в местном саду еще не созрели.

– Чего? – не сообразил Мухин, что над ним издеваются. – Какие еще кебабы в саду? Ты сам-то свой борщ пробовал? Отрава ж… Какое-то несъедобное варево, в натуре.

– Здрасьте, приехали! – искренне удивился Куребеда. – Всем – съедобное, а этому – отрава! Оглянитесь вокруг, милейший. Звук слышите? Это за ушами ваших коллег трещит. Господа, разве не вкусно?

– Объедение! Шикарно! Я б от добавки не отказался… – раздалось со всех сторон.

Артем сверху вниз посмотрел на посрамленного.

– Дело ваше, господин Мухин, можете не есть, – произнес он спокойно. – Вам же хуже. Но от картофельного пюре с котлетой вы, надеюсь, не откажетесь? Пока кебабы не собраны… Восточная кухня суеты не терпит.

– Тащи свое пюре, – полушепотом произнес покрасневший от обиды Мухин.

– Не свое, господин Мухин, а исключительно картофельное, – уточнил Куребеда.

Кто-то хохотнул. Артем скрылся в кухне – отправился за вторым.

– Да, Мухину с нашим поваром в остроумии не тягаться, – вытер ус Петрович. – Похоже, свергнут тебя, Паша, с должности штатного скомороха. Ох, свергнут!

Работяги засмеялись.

– Да идите вы все! – Мухин, не выдержав позора, выскочил из-за стола и, растолкав соседей, выбежал из вагона, напоследок крикнув от бессилия: – Куребеда сраная! В рот я тебя…

– Здорово обиделся, – прокомментировал Петрович. – Ничего, переживет. Артемка, хорош борщец получился. Второе тащи. И компот можешь сразу. Нам тут долго рассиживаться, понимаешь, некогда.

– Сейчас организуем, Первопроход Петрович, – крикнул из-за перегородки Куребеда.

Мухин, выскочив из вагона, от души выматерился. Не отпустило. Топая в голову состава, прямиком к локомотивно-проходческому комплексу, он бубнил себе под нос, вполголоса изливая на подземелье всю свою ярость и ненависть.

Нет, откуда только он взялся?! Козел! Я тебе покажу, как над Пашей Мухиным глумиться! Ты меня еще попомнишь! Тоже мне, острослов. Да я, знаешь, что сделаю?… Да я… Да я…

Мысли о неотвратимой мести, однако, отошли на второй план, когда Павел поравнялся с кабиной машиниста. Дверь открыта? Интересно, что там внутри? Ого, какая книженция. Это что, инструкция по управлению? Что говорят, что пишут? Черт, одни иероглифы. А это что за кнопка? Нажать, что ли? Так, для смеху. А?

Вдали послышались голоса.

Зараза, обед кончился. А ты, дурак, так и не пожрал. Сцепился с поваром. Ну и поделом тебе, ходи голодным. С этим Куребедой тоньше надо действовать. Тоньше…

Мухин выпрыгнул из кабины и, обогнув локомотив спереди, чтобы его не заметили, двинулся в обратном направлении. Мысли были… нет, не о поваре. О чертовой зеленой кнопке. С чего бы, спрашивается?

Петрович распределял нагрузку.

– Кошкин и Яковлев – контроль за подачей раствора, – распоряжался бригадир. – Голубев, Сергеев и Макаров контролируют работу рельсоукладчика. Жидков, ты ответственный за безопасность. Леша Иванов, ты со своими электриками на кабелях. Бляцкий и Мухин… Так, а где у нас Павел?

– Я здесь, – раздалось из-за голов.

– Прекрасно. Мухин с Бляцким на своем месте – в контрольной. Никого не забыл? И еще, парни. Если что пойдет криво, докладывать немедленно. Будем тормозить и разбираться. Лучше в начале все отладим, чтоб потом не мучиться. Договорились? Я в кабине с машинистом. Стартуем ровно через десять минут. Все по местам…

– Ну, что, Андрюха, не сильно мандражишь?

Бригадир с Лодочником сидели в кабине, ожидая «часа икс».

– Я в порядке, Петрович. Единственное, чего до сих пор понять не могу – на кой здесь эта зеленая кнопка? – Андрей почесал затылок.

– Далась она тебе? – отмахнулся Петрович. – Агрегат без нее пойдет?

– Пойдет, – ответил Лодочник.

– Ну и все. Чего ты беспокоишься? Давай, проверь все еще разок, и стартуем. Ребята, должно быть, уже на местах. Минута осталась.

– Я проверил. Все в норме. Можно стартовать.

– Ну, тогда… десять… девять… восемь… – Петрович нажал кнопку громкоговорителя: – Бригада, мы на старте! Три… два… раз… Старт!

Андрей включил зажигание, повернул указанные тумблеры в нужные положения и отвел, как было показано на картинке в инструкции, пусковой рычаг.

Если бы кто-то из посторонних стоял в этот момент поблизости, он бы не просто удивился. Нет, таких фантастических картин (если только не в кино) до сих пор вряд ли кто наблюдал. Честное слово!

Локомотивно-проходческий комплекс, еще какую-то минуту назад напоминавший видом обычный, пусть и очень большой, тепловоз, начал на глазах изумленной бригады трансформироваться в нечто ужасное, похожее на боевой космический корабль. Откуда-то снизу, из-под кабины вылез длинный и толстый бур конической формы. Похожие на него приспособления – буры чуть меньшего размера вышли из открывшихся отсеков по обоим бокам. Из-под платформы вылезли чудовищные клешни рельсоукладчика. Раздвинувшаяся крыша выпустила на свет с десяток приспособлений, похожих на механические руки – для укладки проводки. Стекла затянулись бронированными жалюзи в полуоткрытом состоянии…

Раздался оглушительный металлический лязг, все завибрировало, и агрегат, тронувшись с места, пошел в атаку на глухую стену, которой заканчивался недостроенный тоннель.

– Ну, ни хрена ж себе, машина! – не смог скрыть восхищения Лодочник. – Слышь, Петрович, нас никакие телевизионщики не снимают?

– Матерь Божья, – только и прошептал бригадир, вжавшись в спинку кресла.

Буры врезались в стену.

Вопреки ожиданиям, комьев земли и осколков камней по сторонам не полетело. Огромные конусы раздвигали перед собой породу, тут же утрамбовывая ее во вновь образуемые своды. Снизу появились рельсы с прикрепленными к ним шпалами и мягко встали в продолжение к уже уложенному полотну. Черный жидкий раствор хлынул многочисленными тонкими струями на новые стены, и, быстро впитываясь в них, образовывал прочнейшую корку. Пока пещера превращалась в тоннель, к сводам уже тянулись металлические руки с кабелями, раскручивающимися с внушительных бухт.

– Вот-так автоматика, туды ее в Европу! Ты, Андрюха, видал что-нибудь подобное?

– Да что ты, Петрович! Откуда? Ну, китайцы! – Лодочник в восторге смотрел на то, что вытворял агрегат. – Слушай, мы такими темпами за неделю все пройдем.

– Сплюнь, – только и ответил Кудесников, – сглазишь.

И сам трижды поплевал через левое плечо…

За первый же час работы комплекс прошел метров пятьдесят. То, что происходило сейчас на их глазах, казалось рабочим даже не фантастикой. Чудом. И показатели контрольных приборов держались в нормативных пределах. Да… в это было трудно поверить, но ни по сторонам, ни под ногами не оставалось ничего – ни камешков, ни луж. И своды! Такие гладкие, словно бетонный монолит. Про рельсы с проводкой и говорить нечего. Ничего себе, технология…

– Андрюш, тормози, – Лодочник настолько увлекся созерцанием процесса, что не сразу понял – Петрович обращается к нему с требованием. – Все. На сегодня хватит.

Андрей, пожав плечами, повернул рычаг. Вокруг мгновенно воцарилась такая тишина, что откуда-то издали, наверное, из вагон-ресторана, послышалась печальная мелодия.

– Ты чего, Петрович? – удивился Лодочник. – Так начали хорошо.

– Хорошо – не то слово. Но на сегодня хватит, – повторил бригадир. – Ты понимаешь, какая штука… Нас же никто не поймет, если мы через неделю на поверхность выберемся. Скажут, что легко прошли. И ни хрена мы не получим. Ни нормальных командировочных, ни квартир.

– А во-вторых?

– А во-вторых, такими темпами метротоннели не строят. Ты погоди, земля – она особа коварная. Ее слушать надо.

– Как это – слушать? – не понял Андрей.

– А так. Слушать. Приборами. Поторопишься, пустит тебе плывуна за спину. Что тогда прикажешь делать? Возвращаться? И каким образом? Так что, брат, давай-ка не будем торопить события. Хорошо?

– Добро, Петрович. Я тебя понял.

– Коль понял, посмотри в своей инструкции, есть ли у этого агрегата другая скорость. Чтоб метров по десять в час, а? Нам спешить некуда. Сиди, разбирайся. Тебя никто никуда не гонит. А я с мужиками сейчас еще разок переговорю. Как-то неспокойно мне…

Петрович поднялся с кресла и, кряхтя, полез из кабины.

Лодочник услышал уже издали:

– Смотри, на ужин не опоздай. Артем сказал, всех к шести ждет.

– Буду, – крикнул вдогонку Андрей и открыл руководство по эксплуатации вновь на первой странице.