Читать книгу Оясуми насай! Спокойной ночи, любимый! - Алиса Елисеева - Страница 15

– Слав, я должна бежать! Твой кот умнее меня, но за побег с работы и невыход … он обязательно уволит меня! Пусть только попробует не уволить! – зашептала Настя и поправила топ. Пока танцевала, она жутко вспотела, растрепалась, вся запыхавшаяся быстро вскочила и побежала назад.

Побег Насти на каблуках до конференц-зала за сумочкой все сотрудники наблюдали стоя. Она, как бешеный олень сверкала глазами по сторонам и оглядывалась.

Пробежав мимо роботов, сверкнула глазами сильнее и захохотала, уж очень они были смешные: сотрудники, которые занимались сборкой устройств из микросхем, выглядели «одинаково». Костюмы и прически, даже, как Насте показалось, рост. У них даже рты открылись, как по команде.

За Настей, держась за грудь, просеменила Слива, которая тоже оглядывалась и не успевала фиксировать нарушения.

В конференц-зале так и сидел начальник охраны Синельников, повесив длинный тонкий нос с горбинкой. Он сейчас, по всей видимости, охранял Настину сумочку. Точнее, он держал Настин рюкзачок с подарочным пистлетом, который она стащила из сувенирной коробки брата.

Вдохнув аромат суши, разложенных на столе для документов, чуть не споткнувшись на своём огрызке от яблок, Настя не нашла ничего умнее, чем сказать:

– Никит, он тебя не уволит, если ты закатишь глаза, и поползешь к нему, волоча лапы. А потом упадешь, как замертво. Слива так уже делала, её не уволил.

– Я уже смирился. Найду другую работу.

– Попробуй, как я сказала. Ты же ничего уже не теряешь!

– И как я мог тебе поверить?

– Мне все верят. Извини. Дай быстрее мой рюкзачок, там ключи от дома… Надо бежать…

– Опять эксперимент?

– Я должна его довести, это дело чести!

Настя обманула начальника охраны. После своего буйства она объявила всем, что это эксперимент, который проводит Опольский и она действует строго по его просьбе. Настя даже поднесла к уху телефон и сделала вид, что серьёзно разговаривает с директором Андреем Владимировичем: «Наказать? Наказать начальника охраны Синельникова? За что? А, за то, что он на рабочем месте играл в компьютерные игры? Да как он посмел! Понятно! Пройдёмте со мной!»

Она пристегнула наручниками здорового бугая. Все произошло так быстро, что Никита не успел ничего даже уточнить. И он действительно баловался стрелялками в своем личном планшете на перерывах, Настя догадалась, она и сама бы так делала от скуки.

Настя выхватила из сумочки духи, и брызнула на себя, потому, что вспотела, и заодно на Синельникова, чтобы он пришел в себя от аромата свежих тюльпанчиков. Никита подмигнул и лениво потянулся, показывая, что ему уже всё равно.

Слива осторожно заглянула, потом, осмелев, зашла и заинтересованно спросила:

– Настя, а что за танец? Он так разозлился, что ты танцевала всю ночь, а потом пришла в таком виде на работу! … Ты бы видела его страшное лицо.

Настя всю ночь собирала реквизит и продумывала свои действия, но вид у неё действительно был, как у королевы вечеринок…

«Разозлился. Ах, он еще и разозлился!»

– Это был танец Кармен, Слава. – шумно вздохнув произнесла она.

– Не уходи… Зайди к нему еще раз… Это было так романтично!!! – Слива зажмурилась и потрясла головой. – Я всё видела… Всё супер!

Настя очнулась, повесила рюкзачок на плечо, оставила красный поцелуй на щеке Синельникова, чуть более бледный на Сливе и побежала на выход.

– Подожди! – крикнула Слива, – Я еще не вызвала тебе такси… Как ты в таком виде?… Зачем ты все это затеяла?

«Зачем она это сделала? Зачем? Она вернется?» – Андрей стоял у распахнутого окна в растрёпанных чувствах. – «Неужели это всё произошло на самом деле? Несносная …маленькая … трепетная… живая… Она не вернется! Я перешел все границы. Я выдал себя! Зачем прижал её? Меня до сих пор пробирает дрожь. Она приехала с вечеринки прямо в офис… С кем она там была? С этим качком, который сказал, что он её друг? С тем вторым или с Серьгой? Зачем я сам с Серёгой познакомил!!! Давно пытался её себе представить… Как она живет… куда ходит, что делает. Я думал, что она … спокойная. Что с ней делать???»

Он быстро вышел из кабинета и двинул в направлении надписи «выход», а потом побежал.

Настя всего за минуту перед Андреем сама вылетела из офиса, закрыла дверь, и прижалась к ней спиной.

«Зачем я всё это затеяла? Чтобы показать… ему… Что? Господи зачем я поцеловала его… зачем???… Он меня теперь убьёт. Закажет, ведь я пыталась и сломала его идеальную систему управления. Повстанцев казнили. Истребляли. Я буду болтаться на рее прямо над входом, чтобы все помнили, что так поступать нельзя. Да я буду висеть, как мумия, и никто больше не позволит себе нарушать правила!»

Она успела отойти от двери всего два шага на своё счастье, иначе погибла бы на месте, прибитая тяжелым металлом и стеклом. Опольский распахнул их с невероятной силой.

И через секунду он уже посмотрел на неё сверху вниз.

– Сайонара, – вежливо по-японски сложив руки лодочкой попрощалась Настя.

Медленно повернувшись так же медленно пошла к выходу.

«Сейчас он меня пристукнет. Потом упакует в мешок и вывезет за город. Когда меня найдёт мой брат, он подумает, что в офисе я не была… У Андрея Владимировича был взгляд серийного маньяка. Как я не догадалась… он.. он и есть… только ненормальный мог придумать такие правила… Так вот куда девались нарушители! Их увольняли насмерть!»

Настя медленно-медленно начала спускаться по лестнице всего в один пролет, вот уже рядом спасительная дверь, за ней солнечный свет, свобода…

На её предплечье легла страшная лапа и чуть сжала.

– Пожалуйста, не убивайте меня. Андрей Владимирович, я пошутила… Я уйду и всё… Ваши люди снова станут улыбаться, хорошо работать. Отдам вам все деньги… за свою улыбку…

– Я … подвезу тебя.

– Нет!

– Я настаиваю.

– Хорошо, – всхлипнула Настя, – прошу вас, только закопайте меня под березой – это мое любимое дерево, и поставьте маленький крестик… Просто свяжите две палочки… хотя бы..

Дыхание за спиной стало прерывистым.

«Он что … смеется или …»

Андрей Владимирович осторожно обнял и развернул к себе.

– Вы …как-то странно смотрите на меня. Вы спятили окончательно?

– Я спятил? Я? Зачем все это было?

– Знаете, воины камикадзе… Я сделала себе харакири! – выпалила Настя.

– Где ты танцевала всю ночь, с кем?

«Что это? В его голосе грусть?»

– Я не… не танцевала. Я выспалась очень, очень хорошо! – заверила его Настя, – Только для вас танцую! С вами! Для вас! Вам понравилось?.... Что, правда, понравилось?

Тут цвет его глаз поменялся, он быстро схватил и поднял, прижав к стене всем телом и со всем желанием, которое тут же ощутила Настя..

– Помо-гите, – пискнула Настя, прокашлялась и завопила, – Памагии-и-ите!!! Убива-а-ают!!!

«Его лицо так близко, что он… делает?»

Настины руки безвольно упали на плечи и сами по себе обвили шею, в его дыхании всё рычало рядом, как у бродячей собаки при виде косточки.

– Я хочу убежать. Я не вернусь, клянусь, клянусь не вернусь…. Простите, господи, помилуйте меня, я пойду к своему шино меною… Не надо… Мама-Мама-а-а-чка!!!

Он приблизил лицо и задышал в ухо, потом осторожно прихватил мочку.

«Это был кусь!!! О, боже мой, он меня укусил! Он же директор! Ах…он отомстил!»

Андрей Владимирович начал покусывать шею и дышать так, как будто смеется, а Настя все пищала и трепыхалась.

– Настенька… Насть … Я не хочу, чтобы ты уходила. Видишь, как я …не хочу.

Он мягко прикоснулся губами.

– Помогите, он меня сейчас загрызёт, мою сонную артерию перегрызёт!!!

Раздался писк Сливы и шумный вздох:

– Андрей Владимирович, пожалуйста, отпустите … не делайте этого!

– Он целует её! Не мешай!

– Это не поцелуй… он вырвет ей сейчас….кадык…

Андрей действительно целовал Настю. Она замерла, понимая, зачем он это делает.

«Дух соперничества, чтобы я не ушла к его другу. Целует. Меня. Чтобы я осталась!»

***

На несколько секунд Настя замерла. Она не целовалась с первого курса, когда Данила пытался стать её женихом. Это было так давно, что она забыла, как вообще можно вот так делать, а не просто чмок.

«Нарушитель своих же правил, ради своей цели, какое двуличное лицемерие! Я ему сейчас… покажу! Толпа сотрудников за спиной, а он… мне почти всю шею облизал!»

– Что вы со мной делаете, Андрей Владимирович? – прошипела змеёй Настя. – Я вас ненавижу.

Её накрыл просто удар тепла и паники одновременно.

– Ненавидишь? – Андрей остановился и отпустил, а потом быстро пошел вниз по ступенькам на выход.

Настя осталась перед лицом самых смелых сотрудников, которые осмелились покинуть рабочие места, а он просто ушел.

– Всё в порядке, я спасена, спасибо вам! – краснела Настя, – Он не загрыз, хотя я думала, что всё, мне конец.

Слива умилительно улыбалась.

– Вы знаете, – снова начала оправдываться Настя, – Этот эксперимент мне сразу не понравился. А сейчас уже напугал. Я, наверное, не готова его продолжать вместе с Андреем Владимировичем!

– Это эксперимент по его разморозке, как мужика, да? – хохотнул мужской голос в толпе.

– Нет! Это …

– Да он глаз с тебя не сводил!

– Нет-нет!

– Он обиделся! Зачем ты сказала, что ненавидишь его?

– А мне кажется, он сейчас вернется…

– А мне кажется, он плачет… А что? – Слива романтически вздохнула, – Настя же его ненавидит.

«И как он после такого в офисе появится?» – запоздало подумала Настя.

– Лучше бы ты упала, как мой кот! – добавила Слива.

– Он бы поднял её и зализал до смерти, – сказал Синельников. – Меня уволили… Есть очень хочется, там эти ваши… японские блюда… в конференц зале.

– А давайте их съедим!

– Давайте, пока его нет.

– Камеры-то есть…

– Какой ужас! Что теперь будет?

«У него было такое лицо, как будто я ударила его?»

Настя попятилась и прислонилась к стене.

– Почему бы тебе… не очаровать его по самые уши?

– Я бы на твоем месте…

– Он такой хороший… Настя, как ты можешь его ненавидеть?

– А вы … разве нет? – тихо спросила Настя.

– Мы его любим, он хороший директор. Очень умный и властный… У нас лучшая компания, и зарплаты большие….

– Он о нас заботится.

Настя глубоко и прерывисто вздохнула.

– Вам всё это… нравится? Камеры, туалет по часам… нигде нельзя есть… Роботы… Вы считаете, что… они не люди?

– Люди. Ты знаешь, сколько они получают? Очень много…

– А улыбаться по … требованию?

– Я за такую зарплату себе виниры поставила в первый же месяц и улыбаюсь всем с удовольствием. Насть, не уходи, пожалей его. Ты ему так нравишься!

Более приятных слов Настя не могла себе сегодня представить, но ей стало совестно.

– Ладно, я не должна была первая целовать его. Это было ужасно. Если можно, передайте мои извинения, когда он вернется.

– Насть, не уходи… – снова начала тоскливо причитать Слива, – Насть, я… никогда еще не видела его таким… живым и волнующим. Таким… красивым…. Когда ты танцевала, а он стоял и смотрел, у него были такие глаза, как у больной лошади…

– У большой лошади?

– У большой больной лошади. – поправила Слива, – Я очень люблю лошадей. Я их рисую все время для душевного спокойствия.

– Ты не могла видеть с такого расстояния его глаза, Слава. Он так с другом соревнуется, кому я достанусь.

– И кому? Давай ты достанешься нашему Андрею Владимировичу?!

– Давайте быстро все роллы съедим, уберем за …Анастасией Дмитриевной последствия пьяного дебоша, она поедет домой! Отоспится! А завтра …сядет в своем кабинете, как будто не было ничего! И я тоже, вдруг он забудет, что уволил меня, вид был еще тот, – раскованным насмешливым голосом проговорил Синельников. – Эта хитрая маленькая бестия, я её не зря завалил. И еще раз сейчас завалю! Мне понравилось!

– Сейчас я тебя завалю. – прорычал страшный голос из динамика.

– О ё! Кто это? – Испуганно спросила Настя.

– Наш любимый Андрей Владимирович, здесь же камеры, он все слышит! А на случай тревоги, чтобы оповестить всех сотрудников существует система удалённой головой связи и трансляция через громкоговорители. Это как у телефона громкая связь. Андрей Владимирович, она хочет извиниться!

– Это я-а-а-а. Ку-ку-у-у-у!

– Что-то голос не похож…

– Я, Даня! … Насть, с тобой всё в порядке?

– Даня! – позвала Настя охрипшим от волнения голосом.

– Что? Крутецкое устройство. Я говорю в планшет, и ты слышишь меня … звук вокруг. Долби сураунд. А ну все по местам!!! – заорал Даня и захохотал, – Тебе нравится, как у меня получается? …. Гав! … Испугались?

Тут же раздался тихий вскрик, и кто-то женским тенором завопил:

– Положи-и! Немедленно отключи!!! Нет! Нет! Это не игрушка.

– Даня, а ты там с кем?

– Не говори, нет… нет..

– Айпад суперский! Она дала мне пароль, я стрелялку запустил…

– Это планшет для наблюдений! Отдай.

– Алён, это ты что ли?

– Это Даня и Алёна. Ку-ку, ребята! Настюх, слушай, приезжай к нам? Я тебе чё покажу… И расскажу… про этого Опольского.

– Тише ты, он тоже слышит. – раздался снова женский голос.

– Да они все нас слушают, ты же видишь! —засмеялся Даня. – Насть, а что на тебе за супер костюмчик, а? Приезжай или я сам приеду посмотреть поближе.

– Не надо. Еще тебя мне не хватало. – Настя всхлипнула, но встала в интересную позу, когда поняла, что Андрей тоже смотрит и слушает.

А Даню было не остановить.

Он начал басом хохотать, хрюкать, потом все услышали глухую возню и ехидный старческий голос:

– Ох ты. Смотрите мене тут девку не заделайте. Девок вон пруд пруди…

В этом шуме Настя не сразу поняла, что у неё в рюкзачке поёт мобильный. Звонил Сергей.

– Настя, а что ты там с Андрюхой… с Андреем Владимировичем моим сделала? Он просил тебя забрать… Я сказал, что в другом городе, с женой…. Ты отдала заявление?

– Он не подписал.

– Сказал, что завтра подпишет. Ты возвращайся к нам домой, мы скоро будем. Сашка такая худая, никакая диета не нужна. Поверить не могу. Она еще и спортом в этом подвале занималась, качала пресс, такая просто … слов нет!

«Подпишет заявление. Хочет, чтобы меня забрал он… Кажется, в его глазах я … я меркантильная дрянь, пошло одетая истеричка…» – подумала Настя, и в глазах её заблестели слезы. Слива подошла и участливо обняла.

– Это Андрей Владимирович звонил, да? Извинялся … да?

Настя покачала головой.

– А кто?

– Сергей Владимирович, его друг, наш клиент.

– А ты с ним, да? И с ним тоже? И с этим… Даней?

Настя опять отрицательно покачала головой.

– Я… ни с кем. Даже легкий роман завести не могу, не умею. —прошептала она, вырвалась и убежала на выход.

В такси Настя давилась слезами. Шум машин не смог полностью заглушить звуки её горя, приходилось еще и зажимать рот. ладошкой.

Возле Настиного дома уже стояли Даня и Алёна, потому, что Алёне позвонила сентиментальная секретарша Слива, чтобы сказать: «Настя уехала, он подпишет заявление по собственному завтра. Она плачет. Всё из-за тебя! Если бы я не исполняла твои обязанности, я бы уговорила её… успокоиться!»

Спрашивать, что случилось, Даня не стал. Он подхватил Настю прямо у машины и легко понёс к лавочке, на которой часто Настю ждал. Обняв вздрагивающие плечи, начал чуть раскачиваться и бурчать, что он завалит всех и будет Настенька там работать вместе с Алёнкой. Никого не уволят, всем будет хорошо. Плач Насти уже перешел в икоту, она успела пореветь у Дани на груди, у Алёны и у бабушки Клавдии, которая её брата Николая обожала, а Настю еще больше. Настя часто болтала с ней, помогала, поздравляла с праздниками, вешала шторы и мыла окна.

Успокоиться пока не получалось.

Все глупости, которые она с такой радостью придумывала, хоть и подняли ей настроение, но принесли ощущение потери и беспомощности.

– А пойдемте сегодня потанцуем? – сказала Алёнка. – Все вместе… пойдем…те?

– Еще скажи, а давайте Андрея Владимировича позовём, а что? Он и так подумал, что я …всю ночь… отжигала… – проплакала Настя и от мысли, что можно действительно его попробовать пригласить, потому, что нечего терять, почувствовала, что почти успокоилась.

– Хочешь, я его отделаю? Насть, а почему ты плачешь, вообще? А в чем дело, Насть? Ты что это? Влюбилась, что ли в него? А? Насть? Я не понял… Ты что? Влюбилась?

– Нет, Даня. Я испугалась, что он вырвет мне кадык и … у меня ужасно болит живот от этих яблок. Еле доехала… вы меня простите? – Настя встала с лавочки, и устало побрела к своему подъезду.

– Насть, ты на работу завтра пойдешь? – крикнула вслед Алёна.

– Нет.

– А я пойду, боюсь, уволят…

Дверь за ней закрылась, Даня, как ни странно не преследовал до самой двери, засунув нос и напрашиваясь в гости…

«Мы его любим, он хороший директор. Очень умный и властный… У нас лучшая компания, и зарплаты большие…» – подумала Настя и горько вздохнула.

«Она меня ненавидит» – подумал на другом конце города лежащий ничком Андрей Владимирович и тоже горько вздохнул.