Читать книгу Оясуми насай! Спокойной ночи, любимый! - Алиса Елисеева - Страница 2

Однажды, Настя посмотрела в окно и совершенно искренне улыбнулась. Погода была хорошая, чирикали воробушки.

«Уйду сегодня согласно трудовому распорядку и ни минутой позже!» – сказала она громко для камеры, а потом начала петь песню на китайском, вторить птичкам.

«Найду, где мне погулять, и никакие штрафы не страшны».

Так спела Настя и, довольная, сложила руки лодочкой, поклонилась камере, поправила хвост, быстро переобулась, выключила компьютер, посмотрела на часы и увидела то, что хотела увидеть.

В этот момент в кабинет без стука вошел самый главный начальник.

Настя пропела ему на японском: «Рабочий день окончен, всё будет завтра!»

– Шигото но хи ха тсиг ватсу та! Су би тега АСУ ни нари МАСУ!

И выпорхнула за дверь, прошуршав мимо него юбкой.

Оглянулась, потому, что забыла попрощаться, увидела круглые глаза Андрея Владимировича с признаками беспокойства.

– Сайонара! – сказала Настя, мол, «до свидания».

Пришла домой после магазина с большим пакетом овощей и кексом, и вдруг поняла, что темнота никак не наступает.

«Что-то случилось? А где мой вечер? Где сумерки?» – подумала Настя и поняла, что ушла на два часа раньше еще и не улыбнулась начальнику на прощанье.

На следующий день она ждала штраф и тренировалась улыбаться, как нашкодившая кошка.

Зашла в кабинет после осторожного стука, рассказала, что бес попутал, птички и погода. Извинилась по-русски и по-японски заодно, на всякий случай.

– Что это было-то дорогая Анастасия Дмитриевна? Умопомрачение или вас уже надо бояться? – сказал по-простому начальник.

– А чего вы меня не остановили?

– Стал вспоминать, что еще тебя тут не устраивает!

Настя решила выгодно обеспечить себе более комфортное существование и попросила:

– Можно камеры убрать из кабинета? Она с надеждой уставилась на главного в этой компании и сделала доверительное лицо, – Он всё равно, как аквариум никуда я не сбегу!

– Одну придется оставить! – решительно сказал директор, нервно подергиваясь.

Настя подмигнула сначала двумя глазами, а потом одним.

– Я обязательно это учту! Ватаси ва анатас йуки! Что означает – вы мне нравитесь!

Настя не думала, как и дальше произвести хорошее впечатление на своего начальника, она просто решила, что после любого промаха должна выглядеть безупречно, то есть эффектно. Именно поэтому после наглости надела светло-серый костюм, белую атласную майку на тонких бретельках и классические босоножки с неклассическими тонкими застёжками чуть выше щиколотки.

На тонких, изящных каблуках безупречных серебристо-серых босоножек она потанцевала дома и решила, что всё будет отлично. Наряд превосходно сочетался с её синими глазами и собранными в безумный высокий хвост волосами.

Дойдя до кабинета, покружилась перед камерой, оглядев себя еще раз со всех сторон, и подкрасила губы так же перед второй камерой.

Настя осталась счастлива и весела.

Заодно, она прихватила с собой свои «достижения» за время учебы и практики: отзывы от благодарных заказчиков, папку с многочисленными грамотами и благодарностями. На случай, если её попросят с работы, она решила разложить перед начальником свои супер способности и попытаться заслужить прощение корпоративной улыбкой нашкодившей кошки. Но это даже не понадобилось.

Она не знала, что Андрей Владимирович, провожал её взглядом через камеры. Он смотрел на её ноги в босоножках и чувствовал себя прекрасно. Как будто он в сауну попал. Изнутри согрелся. И даже перегрелся. От гнева или чего-то большего.

Потом ему стало стыдно, но он сразу подумал, что надо как-нибудь её оставить поработать сверхурочно. Срочно найти повод и оставить. А потом, возможно, подвезти домой.

Как назло в текущих заявках не было срочной работы. По корпоративному этикету у всех заявок был зафиксирован срок исполнения, и они были отмечены Настей «В работе» или «Ждёт контроля».

Честно говоря, его так и тянуло зайти к Насте, проводить её уже сейчас до своей машины, но пришлось сдержаться. Андрею было сложно при сотрудниках в её стеклянном аквариуме показывать излишнее внимание начальства. Но пересаживать переводчика, который может работать со сверхсекретными данными было нарушением инструкций.

Клиента Андрей для насти нашел всего лишь через несколько минут сам, позвонив своему лучшему другу.

Женатому и обремененному двумя детьми мальчишками.

Андрей полазил на полках, нашел то, что искал из литературы и спрятал в стол. После долгих переговоров с понимающими смешками со стороны друга, то есть Настиного «клиента» Андрей ближе к обеденному перерыву, решил, что пора приглашать переводчика.

Сделал глубокий вдох и выдох, взял трубку и произнес деловым равнодушным голосом.

– Слава, вызови ко мне Анастасию Дмитриевну.

– К вам? Секунду! Она могла уйти на перерыв.

– Скажи, что сегодня надо поработать сверхурочно, – быстро добавил он и тут же пожалел, глянув на часы. – Я ей всё объясню, что нужно делать.

«Да, лучше, если Насте заранее скажет именно Слава. Она зайдёт уже подготовленной».

Настя, весело улыбаясь и жуя пирожок, так как настало время обеда, доскакала до начальника и осторожно спросила у секретарши Славы-Ярославы:

– Мне сюда?

– Да, с ним новый заказчик, уже минут сорок разговаривают. Что-то серьёзное.

– Да что там серьёзного, всё легко! – улыбнулась всеми зубами Настя и снова откусила пирожок.

Слава, которую все называли «Слива» за любовь к тёмно-фиолетовым костюмам, блузкам и пальто сообщила о явке. Настю сразу пригласили.

– Сегодня надо поработать сверхурочно, – сказал Андрей Владимирович и опять глянул на часы.

– Что? Меня не увольняют? Домо аригато!!!

Теперь оба мужчины уставились на Настю, и она дожевала, но проглотила с трудом и чуть не подавилась.

В кресле сидел мужчина её мечты. То есть, конечно, не факт, но она с детства мечтала о высоком, черноглазом и взлохмаченном брюнете, у которого густые брови, прямой длинный нос и вот такой свитер с такими прекрасными штанами джинсового типа. И ботинки ковбойские. И ремень с блестящей пряжкой. И небольшая щетинка. А еще такая милая ямочка на подбородке.

Рядом с мужчиной мечты стоял начальник, который уставился странными глазами. От этих глаз Насте стало нехорошо и она вздохнула, приподняв верхнюю половину туловища.

Начальник дернулся, прыгнул за свой стол и сел с деловым румяным лицом.

– Анастасия Дмитриевна? Мне вас рекомендовали. Я хотел оставить заявку на перевод художественного произведения, которое является в своем роде уникальным, для моей семьи. Историческим. – сказал мужчина из кресла, посмотрев на её ноги.

– Шиноюменоо юа… – Настя прошипела «мужчина мечты-ы-ы…» по-японски.

– Мне нужно кое-что уточнить с вами, Сергей Владимирович, по вашему японскому проекту. Когда приступить и срок исполнения. – сказал начальник Андрей из-за стола очень серьезно.

– Да я уже согласен! Работать будете у меня! Андрюх, я согласен, о… какая она красота! Не могу предоставить вам оригинал книги, запрещаю делать копию, будете переводить под моим присмотром! Андрюха, я её забираю! В загородный дом. … Что это с ней?

У Насти уже давно раскрылся рот. Она обошла вокруг клиента Сергея Владимировича и сложила по-японски руки. Она ничегошеньки не слышала, потому, что мужчина мечты был и-де-а-ль-ным.

Потому, что он еще и встал.

Фигура была чу-дес-ной.

Поэтому Настя не поняла, что начал возмущенно говорить её начальник и почему он снял свой пиджак.

Фигура начальника была еще более идеальной, когда с неё исчезла мешковатая верхняя часть костюма. Он оказался совсем другим, и зачем-то чуть стянул галстук, расстегнув воротничок рубашки.

Потом она услышала

– Никуда она не поедет, и вообще, ты женат!

– Поедет, и я разведен, да… да… Сашка подала на развод, мы развелись. А причем здесь это, Андрюх? Ты сам просил!

– Тише! – громко, как питон, зашипел Андрей Владимирович, – Анастасия… Дмитриевна. Вы не волнуйтесь, никуда вы не поедете, он сейчас предоставит вам книгу. Будьте осторожны, я на ночь закрою её в своем кабинете.

– Кого вы собираетесь закрыть в своем кабинете? – отмерла Настя и захлопала глазами, – Меня?

– Книгу!

– Какую книгу?

– Раритетную, – мрачно сказал мужчина мечты и снова сел с разочарованием на лице. – Я не понял, что ты хочешь от меня Андрей… Владимирович?

– Замолчи!!… Те… Птицы… Щебечут целыми днями, – сказал Андрей, заметив, как Настя на него прищурилась, – Я считаю, что мой сотрудник обладает лучшими качествами перевода, чтобы Вам, Сергей Владимирович, помочь. Поэтому с сегодняшнего дня и до вечера она приступит к переводу. Давайте книгу сюда.

– Не дам! У меня её нет. Она в моём загородном особняке! И я требую переводчика на дом, девчонка мне понравилась! Как вы, уважаемый Андрей Владимирович, сказали исполнительная, принимающая нестандартные решения.

– Она не девчонка. Она – Анастасия Дмитриевна. Отдайте книгу!

– Что именно вы хотите получить по итогу работы? – встряла Настя в их перепалку, но мужчина мечты смотрел на начальника, а начальник на него.

– Она поедет! Я уже … внес предоплату! Вы не имеете права так поступать с вип-клиентом.

– Я поеду! – вдруг сказала Настя и хитро улыбнулась начальнику. – Я обязательно поеду, потому что Сергей Владимирович – Шиноюменоо.

– Что это значит? – хмуро спросил начальник и снова сел за свой стол.

– Это значит, что буду мило улыбаться. За деньги. Вы же купили мою улыбку? А он купил меня вместе с улыбкой! Он мне очень нравится! Больше, чем вы.

Андрей Владимирович покраснел. На его лице медленно появилась самая фальшивая улыбка.

– Ну, хорошо. Раз вы согласны.

То, что работать она с этим клиентом будет, Настя решила почти сразу. К сожалению или к счастью, ничего подобного в её жизни раньше не происходило, поэтому мозги её заработали, и жажда приключений возникла.

Она поймала взгляд победителя клиента, поклонилась и спросила, когда приступать.

Мужчины хором ответили.

Один сказал «Прямо сейчас», а второй, который являлся непосредственным начальником Насти – «В следующем месяце».

В конце долгих препирательств, Настя усекла, что они довольно близко знакомы, хотя делали вид, что впервые встретились, и проявила навыки «пассивного слушания».

Она кивала и поддакивала, а думала о том, как ей нарядиться в загородный особняк, чтобы комары не покусали, задавая себе самый главный вопрос: есть ли там мыши? Настя уже мысленно собирала сумку и напоминала себе, что нужно положить печеньки и конфеты, чтобы погрызть на ночь.

Почему она надеялась провести там ночь, не знала, но поддакнув в очередной раз, увидела круглые глаза начальника, который спросил:

– Вы что, и на это согласны?

– Да, а что? Я же по корпоративным стандартам являюсь собственностью компании. Конечно, согласна.

Слива, которая подслушивала за дверью, делая вид на камеру, что задумчиво читает документ, уже собиралась донести всем, что Настя и там начудила.

Наконец, Анастасия вышла из кабинета твердой походкой и сказала:

– Он меня продал этому господину! Я уезжаю к нему в особняк! На всю ночь!

Улыбнулась зубами в два ряда, чем добавила Сливе масла в огонь.

Секретарша Слива ярко загорелась азартом сплетен, быстро кинула взгляд на камеру и по-деловому сообщила:

– Анастасия Дмитриевна, не задерживайтесь, проходите на своё рабочее место!

– Ага! Иду, – фыркнула Настя и решила про себя, что Андрей Владимирович вредный опоссум. Сдал её мужчине мечты. Она ему еще покажет!

Весь остаток дня Настино непосредственное начальство трижды вызывало для того, чтобы она не нарушала и строго следовала непонятно чему. Настя его не слушала. Она не видела на лице своего начальника никакую улыбку во время визитов, даже фальшивую.

При встрече складывала губки бантиком и тоже не улыбалась, но её глаза светились глупым оптимизмом и сканировали Андрея Владимировича от взъерошенных волос на голове до пяток, минуя глаза. Росточка Настя даже на каблуках была не слишком большого, а он то вставал, то садился.

За первое замечание, что она не работает, а смотрит с наслаждением в окно, что видно на записи камер, начальник поплатился случайно пролитым на пол в его кабинете китайским зеленым чаем, который Настя взяла с собой «заодно». Вместо Сливы принесла, хотя это была Сливина работа.

А за второе замечание, которое он сделал ей, приблизившись на небезопасное расстояние и шумно дыша,– случайный удар тонким каблуком по стопе. Настя с усилием наступила ему на ногу и тут же улыбнулась, очень мило извинившись:

– Гоэннасай.

Она была натренирована к применению силы, которая могла привести начальство к инвалидности, но пока терпела его нападки.

А вот когда он сообщил, что сегодня Настя должна остаться одна одинешенька и работать, пока не завершит все текущие переводы, поняла, что нужно эту ситуацию как-то разруливать.

Взывать к его совести после удара каблучком было бесполезно, поэтому она решила явиться, улыбнуться и пригласить его на чашку кофе после работы, что точно выбьет из состояния злости. А потом она решила сказать, что это шутка. Потом. Или попить, поесть за его счет, попросить в долг две тысячи долларов, и тогда он точно оставит её в покое.

От взглядов Андрея Владимировича Насте становилось чуточку страшно. Она не хотела влюбиться в этого чудесного директора, который установил жестокие корпоративные требования к бедным сотрудникам.