Читать книгу Победившие не вернутся - АНАТОЛИЙ ЭММАНУИЛОВИЧ ГОЛОВКОВ - Страница 1

Глава 1. Послание

В месяце фармути 1295 года до новой эры караван Херихора продвигался через пустыню в сторону приграничного города Кадеш.

Стояла ясная и прохладная погода, как обычно и бывает в феврале в Северной Африке. Караван вез продовольствие для египетской армии, которая сражалась с хеттами.

До лагеря оставалось полдня пути, когда погода неожиданно ухудшилась, ветер усилился, небо потемнело. Херихор приказал спешиться и переждать. Караван выстроился в круг, верблюды, обвешанные тюками, в предчувствии бури волновались и мычали. Погонщики тащили их за уздцы, заставляли опуститься на колени.

На равнину сползал сумрак.

Облака, смешиваясь с пылью, закрыли солнце, которое стало подобным матовому шару. Прежде чем укрыться с головой Херикор заметил, что его люди со страхом показывают пальцами в небо. Он невольно тоже посмотрел. Сначала он подумал, что у него двоится в глазах, что случается, когда смотришь, прищурившись. Но источник яркого света с синеватым оттенком приближался к земле, увеличивался и вскоре стал похож на второе солнце. По мере его приближения, нарастал грохот, который вскоре заглушил всё: и рёв верблюдов, и крики погонщиков, которые метались, успокаивая животных.

– Что это, хозяин?! – завопил на ухо Херикору его помощник Кудас, встав спиной к ветру.

– Видно, мы чем-то прогневали богов! – прокричал в ответ Херикор. – Они зажгли второе солнце!

– Смилуйся над нами, Амон! – воздев руки в небу, воскликнул Кудас. – Мы же простые торговцы!

Свет с неба превращался в пучок, оставляя за собой ярчайший след, и нарастал вместе с пугающим свистом.

Теперь уже было ясно, что это не второе солнце, а большой раскаленный камень, и всем казалось, что он несется прямо на караван. Но это была очередная иллюзия. Где-то у горизонта камень врезался в пески с такой силой, что раздался взрыв. Дрожащая земля волнообразно, ходуном заходила под ногами. Казалось, вот-вот она развернется, и в тот же миг людей и животных поглотят глубины аида, царство Осириса, бога тьмы. Затем все увидели, что в том месте, где небесный камень вонзился в землю, воздух взвился, образовалась воронка, подобная смерчу. Описав несколько кругов возле точки падения, воронка стала расширяться, вовлекая в свое бешеное кружение массы песка, и стала приближаться в сторону каравана.

– Бежим, хозяин! – воскликнул Кудас. – Иначе погибнем!

– Поздно! – выкрикнул в ответ Херикор, стараясь перекрыть шум ветра. – Смиримся, примем волю богов достойно, как наши предки!

Погонщики, поднимаясь с земли, никуда не бежали, не кричали, не молились и не плакали, а вместо этого, замерев, тупо наблюдали приближение гибели. Их будто бы охватил столбняк.

И когда уже смертельная спираль, делаясь все шире, оказалась в нескольких шагах от каравана, когда египтяне уже смирились с мыслью о неизбежной смерти, она вдруг, как по команде, стала отступать, сужаться. Тонны песка, поднятые в воздух, посыпались вниз. Небо расчистилось. Как ни в чем не бывало, засияло единственное, привычное и родное солнце египтян.

Наступила тишина.

И тут Кудас и Херикор, увязшие в песке, увидели поразительную картину: стоило верблюдам встать с колен, они медленно поднимались в воздух, один за другим, как воздушные шары, и парили на высоте, не выше собственного роста. При этом животные не мычали, но вели себя спокойно и даже, как могло показаться, получали удовольствие. Еще бы! Груженые мешками, сундуками и коробами, они теперь будто бы ничего не весили!

Погонщиков и рабов, наблюдавших за летающими верблюдами, будто выпустили из тисков страха. Они только что избежали смерти, и теперь, улыбаясь, смотрели друг на друга и показывали пальцами в неебо. Наиболее храбрые отталкивались ногами и парили рядом с животными. Кудас и Херикор слышали смех и удивленные восклицания, которые разносило эхо, будто в горах, а не среди пустыни.

– Что это?– заворожено глядя на летающий караван, прошептал Кудас

– Не знаю, – сказал Херикор. – Ущипни меня! Я не сплю?

– Но хозяин! – возразил Кудас. – Не может всем нам одновременно присниться один и тот же сон?

Они вытащили ноги из песка, и сразу же, оттолкнувшись, плавно взмыли в воздух. Рабы и погонщики, не зная, как приземлиться виновато улыбались, барахтались в невесомости, совершали сальто и кульбиты, отталкивались руками друг от друга, как дети, – всем было весело.

Когда волна антигравитации миновала, и все опустились на грешную землю, Херикор первым пришел в себя и распорядился:

– Кудас, Петнуэр, Эннан! Взять оружие и за мной! Остальным ждать!

Группа меднокожих людей во главе с Херикором двинулась к месту падения небесного камня. Шли пешком. За несколько десятков шагов до цели они увидели, что белый песок под ногами почернел, а вокруг воронки сделался стекловидным: мириады стеклянных шариков песка, оплавившихся от высокой температуры, хрустели под их башмаками.

Оказавшись на вершине кратера диаметром не меньше сотни шагов, они увидели, что из жерла поднимается то ли дым, то ли пар. На дне лежала обгоревшая глыба.

Торговцы обвязали себя веревками и стали цепочкой, в одной связке, спускаться вниз. Херикор ждал на краю кратера. Разведчики уже почти достигли дна, как раздался треск. Глыба распалась на бесформенные куски, как скорлупа фисташки. Взору людей предстал величественный куб черного цвета с синеватым оттенком, абсолютно правильной формы, словно высеченный из лабрадора. Он будто притягивал к себе, и людям захотелось дотронуться Они уже протянули руки к полированной поверхности, когда Херикор крикнул:

– Стойте! Не прикасайтесь!

– Но почему, хозяин? – отозвался из ямы Эннан.

Херикор скатился по склону вниз, где его подхватили.

– Все, что послано с неба, может быть как прекрасно, так и опасно! Спросим у жрецов!

– Но жрецы в столице, а до нее пять дней пути!

Пока Эннан спорил с Херикором, Петнуэр снова потянулся ладонью к черной поверхности.

– Я же приказал, не трогать! – снова закричал Херикор.

– Хозяин, я не хочу его трогать, он сам этого хочет! Поверьте мне! О, боги!..

Как только ладонь погонщика коснулась куба, на нем, – хотя поверхность казалась идеально ровной, будто отшлифованной, – стали появляться трещины. Из боковой части выдвинулось нечто вроде ящика, какие бывают в письменном столе. «Ящик» упал к ногам людей, в кубе образовалась прямоугольная дыра, достаточная, чтобы туда просунуть голову.

– Факел! – приказал Херикор.

Эннан и Петнуэр запалили кусок ветоши, привязанной к бамбуковой палке и пропитанной маслом.

Кудас осветил проем.

– Там что-то есть. Попробую достать.

Он засунул руку в нишу, пошарил и вытащил небольшой предмет, напоминающий пятиконечную звезду. По углам звезды, изготовленной из непонятного материала, – то ли из керамики, то ли из камня ситневато-серого цвета, – виднелись иероглифы на чужом языке из желтоватого металла, похожего на золото.

Херикор заметил, что звезда составная. И действительно, безо всяких усилий они отделили все пять элементов, которые соединялись при помощи хитроумных выступов.

– Похоже на мозаику для стен дворца! – молвил восхищенный Петнуэр.

Херикор тронул за плечо Кудаса.

– Загляни-ка туда еще раз, мой верный друг! Может, боги сопроводили эту странную штуку посланием?

Но как только Кудас снова приблизил горящий факел к проему, земля дрогнула, куб, движимый неведомой силою, стал медленно поворачиваться вокруг оси, с хрустом сдвинув массы остекленевшего песка.

– Прочь отсюда! – выкрикнул Херикор.

Вращение ускорялось, и по мере этого куб, наподобие нефтяного бура, погружался в песок. Люди карабкались по склону, и как только последний из них оказался на краю кратера, куб исчез.

– Кто нам теперь поверит, – задумчиво молвил Эннан. – Небесный посланник пропал.

– Зато этому поверят! – воскликнул Эннан, подняв над головой звезду.

– Мы преподнесем ее фараону, – сказал Кудас. – Может боги послали нам знак?

– Уходим, – мрачно распорядился Херикор. – Нужно успеть до захода солнца.

Но засветло караван не добрался до лагеря. Только в сумерках, ближе к полуночи погонщики с облегчением увидели, что горизонт окрасился в багровый цвет – это были костры военного лагеря египтян.

Херикор решил, что пока погонщики разгружают товар, а писцы принимают его, искать встречи с фараоном рискованно, и решил дождаться утра. Он заплатил за гостевой шатер, и, положив сумку со звездой под голову, уснул сном без снов.

На восходе Херикора разбудили не лучи солнца, которые пробивались сквозь щели шатра, а звуки боевых труб.

Армия заняла самое широкое место долины.

Когда торговец приблизился, стража преградила ему путь.

Тут же подкатила боевая колесница, настолько щедро отделанная золотом, что напоминала свадебную. Конюхи едва сдерживали лошадей, украшенных страусиными перьями. Они били копытами и рвались вперед.

Двадцатилетний Рамсес II вышел из шатра, уселся в колесницу и взял в руки поводья. Место возницы занял жрец-советник, который следовал за фараоном чаще и усерднее, чем его собственная тень.

Херикор решил, что теперь самый удобный случай предстать перед владыкой. Он вышел вперед, упал на колени и склонил голову, что означало: о, сын бога Ра, не вели казни, но выслушай раба твоего.

– Ты кто такой? – звонко спросил Рамсес.

Проситель не решался поднять голову, поскольку знал, что в подобных случаях любой из телохранителей имел право молниеносным ударом меча отсечь ее.

– Я его знаю, – сказал жрец-советник, – его имя Херикор, он поставляет продовольствие для наших войск.

– Встань и скажи, что тебе нужно, Херикор, – сказал Рамсес, – у меня мало времени!

Херикор, не глядя фараону в глаза, молвил:

– Солнцеподобный! У меня дело большой государственной важности! Я прошу вас уделить мне только минуту!

– Нет у меня минуты!

– Заклинаю вас именем Амона!

Фараон помедлил, глядя в упор и не без любопытства в сторону настойчивого бородача, и обернувшись к офицерам, приказал:

– Ладно, дайте ему осла, пусть следует за мной! Разберемся с варварами, и я с ним поговорю!

Солнце палило уже нещадно.

Подвели нубийского осла, и тучный Херикор кое-как взгромоздился в седло. Раздался смех. Над юным же фараоном раскинули оранжевый зонт, и процессия тронулась.

Когда свита ехала между войсками, выстроенными в каре, воины кричали так громко, что торговцу хотелось заткнуть уши. Однако это были не жалобы, не прошения, а крики восхищения царем и полководцем после победы над хеттами.

Накануне полной Луны, согласно вещему сну Рамсеса, их отряды были наголову разгромлены.

Недалеко от лагеря египтян, в горловине выхода из ущелья, стояли теперь хеттские старейшины и женщины с детьми на руках, которые пришли молить владыку о пощаде. К ним поскакали два конника с вестью о том, что повелитель ждет выражения покорности. В ответ хетты показали корзины, полные драгоценностей. Старейшины двинулись им навстречу под бдительным присмотром лучников. Шагах в двадцати хеттские старики, по древнему обычаю, пали на живот, замерев и закрыв затылки ладонями, до тех пор, пока им не велели встать.

Рамсес принял дары, договорился со старейшинами о дани, и началось триумфальное шествие под звуки труб и барабанов.

Хетты косились на Херикора, который, выпятив живот, замыкал процессию на своем ишаке, и не зная кто он, на всякий случай кланялись.

Наконец, Рамсес позвал Херикора в шатер.

– Так что у тебя за дело?

– Я бы желал поговорить с вами наедине, – проговорил торговец.

Жрец-советник ухмыльнулся.

– Может, еще прикажешь удалить стражу, наглый торгаш? – сказал он Херикору. – Или пожелаешь, чтобы я тоже удалился?

Из толпы кто-то выкрикнул:

– На вашем месте, повелитель, я бы отдал этого Херикора львам! Цены задрал, дальше некуда! Зерно и вяленую рыбу продает армии втридорога!

– Вы же знаете, – защищался Херикор, – прошлом году была засуха. Почти весь урожай сгорел, река обмелела, рыба ушла.

– Ты не патриот своей страны! – выкрикнул жрец-советник.

– Я не солдат и не раб, я свободный гражданин и коммерсант!

Рамсес несколько секунд задумчиво смотрел на Херикора, потом молвил:

– Пошли отсюда вон! Я выслушаю его!

Торговца обыскали, и свита покинула шатер.

Херикор рассказал фараону о необычном приключении в пустыне, вытащил из сумки звезду, разобрал ее на модули и разложил перед фараоном.

Тот принялся их разглядывать.

– Очень похоже на игрушку, – заметил он. – Подобную головоломку подарил мне в детстве отец, Рамсес Первый, основатель девятнадцатой династии. По его мысли, я должен был развить логическое мышление.

– И это не случайно, повелитель, – воодушевился Херикор. – Боги послали узнаваемую вещь, чтобы она нас не напугала. Но в отличие от детских игрушек, свойства ее волнующи и удивительны. Поверьте, солнцеподобный!

– Например? – недоверчиво заинтересовался Рамсес.– Пусть покажет нам какой-нибудь фокус.

– Только прошу, не волнуйтесь и не бойтесь, это совершенно безопасно!

– Не смеши! Я не убоялся варваров, которых моя армия одолела в сражениях! А уж эти безделушки… Показывай или у меня кончится терпение!

Херикор приблизил модули друг другу, они сразу же притянулись, как намагниченные. Составная деталь звезды излучала голубоватое сияние.

Вслед за этим все вещи в шатре, включая подсвечники, каменные ритуальные чаши и мебель из бронзы, оторвались от пола и стали парить в воздухе. Воспарил и Херикор, испуганно взирая с высоты на повелителя: никому не полагалось быть выше фараона.

– А я? – воскликнул фараон с мальчишеской обидой. – Почему я остаюсь на месте?

– Не сжимайте ручки кресла, отпустите их!

Фараон разжал пальцы и медленно поднялся вверх.

– Что происходит? – радостно проговорил он под куполом шатра. – Я чувствую себя ребенком! Как хорошо, как славно! Будто во сне! – Он подлетел к Херикору и дотронулся до его плеча. – Ну, довольно, опусти нас на землю.

Херикор разъединил модули, и они плавно приземлились вместе с другими вещами – посудой, ширмой, столиком, шкафчиками.

– Чего ты хочешь за эту игрушку, торговец? Проси, что пожелаешь! Я могу за одну минуту сделать тебя богачом!

– Ничего, – подумав, отвечал Херикор.

– Но почему?

– Это не игрушка, а священный дар. Он не принадлежит мне. Он принадлежит Египту, всему вашему народу. А может, и всему человечеству. Мне известно пока лишь одно его свойство. Однако не исключено, что эти камни могут гораздо больше. Например, приносить блага, избавлять людей от голода, одерживать победы, охранять, спасать, лечить! Они – инструмент власти, но посланы нам не для войны, а для мира. Не случайно для этого выбран Египет – самая мощная, культурная и развитая цивилизация.

Фараон задумался.

– Ты произносишь странные речи, – молвил он, наконец, – по мудрости они не похожи на речения торговца.

Херикор хотел возразить, что это говорит не он, а внутренний голос внутри него, но Рамсес поднял руку и произнес:

– Я назначаю тебя хранителем небесных камней.

В храме Абу-Симбел модули поместили в тайник, возле которого были отведены покои для Херикора

Он разбогател и возвысился.

Созванные фараоном светлейшие умы государства принялись расшифровывать иероглифы, что не удалось никому – ни толкователям часов, ни переводчикам, ни математикам, ни историкам. Пока не пригласили жреца Маа, одетого в шкуру леопарда, черные пятна на которой символизировали звезды.

Служивый прорицатель был недоволен: стояли зимние месяцы, и Маа следовало заняться служебными обязанностями. А именно: предсказать земледельцам разлив Нила, от которого зависели виды на урожай в Нижнем Египте.

Но как ослушаться Рамсеса?

Боясь не справиться с поручением, Маа взял отсрочку, удалился в Ливийскую пустыню, поселившись недалеко от места падения метеорита.

Почти три месяца он жил отшельником, ел только размоченную водой пшеницу и непрерывно молился.

На девяносто первый день поста среди ночи перед ним возникло видение персонажей в голубых балахонах с коронами на голове, скорее всего, иноземцев.

Их было пятеро.

Они подошли к изголовью Маа, держа в руках предметы, которые и натолкнули жреца на разгадку тайны.

Маа вернулся в Абу-Симбел, позвал Хери Сешету, летописца таинств, и велел ему записать перевод.

Итак, иероглифы на модулях обозначали пять понятий, которые соответствовали главным стихиям подлунного мира.

Со страхом и сомнениями он поведал Рамсесу, что первый иноземец принес ему горсть земли, второй – зажженную свечу, третий – воду в прозрачном сосуде, четвертый – зеленый шар, наполненный воздухом, на ладони пятого мерцало неизвестное созвездие. Значит, иероглифы на модулях обозначают Землю, Огонь, Воду, Воздух и Космос.

Однако Рамсес, будучи стратегом, не вполне доверился Маа, полагая, что небесные камни могли подкинуть враги, чтобы усыпить его бдительность. Он решил перепроверить информацию, и позвал двух крупных авторитетов – строителя пирамиды Джосера и главного провидца Египта, почтенного Имхотепа.

Они засели в библиотеке и открыли, что иероглифы начертаны на праязыке далеких предков египтян, живших в дельте Нила много тысячелетий назад, а затем загадочно исчезнувших. Подлинного предназначения небесного послания не дано понять никому. Однако модули нельзя разъединять, иначе нарушится равновесие мира, и начнутся беды.

Рамсеса интересовало, что ожидает в будущем страну и народ. И он просил Имхотепа, которому было открыто, как прошлое, так и будущее. Но ученый уклонился от ответа, сославшись на закон, по которому жрец, чтобы не навлечь гнев богов, не должен пытаться узнать то, чего еще не было.

Однако влияние «небесных посланцев» на Рамсеса оказалось решающим. Посоветовавшись с богами, которым он был равен, «царь царей» прекратил войны. Они потеряли для него смысл. Он верил, что соединенные вместе небесные камни помогут Египту обрести мир, а ему бессмертие.

И на самом деле, Рамсес Великий правил больше 60 лет, утвердив мир в своей процветающей империи.

Он стал отцом почти ста детей от многочисленных жен и наложниц, а по количеству гигантских сооружений различного назначения время его правления осталось непревзойденным.

Он отошел в лучший из миров в возрасте девяносто лет, что в те времена казалось чудом: средний египтянин не доживал и до сорока.

Он пережил и Херикора, и Имхотепа, и Маа, и большинство своих жрецов.

Тело его забальзамировали, саркофаг поместили в Фивах, в царской усыпальнице, в окружении несметных сокровищ.

Там все это и хранилось, пока уже в нашей эре гробница фараона не подверглась многократным ограблениям.

Тогда исчезла и «небесная звезда», главное сокровище Рамсеса Великого.

Пять ее элементов разбросало по всему свету.