Читать книгу Эффект безмолвия - Андрей Викторович Дробот - Страница 32

«Традиции и предметы, созданные людьми определенной национальности, приобретают столь сильные национальные черты, что сами начинают воспроизводить нацию».

Выборы в маленьком нефтяном городе проходили регулярно, если не Президента Российской Федерации и депутатов федерального собрания, то губернатора округа и депутатов окружной Думы, а если не их, то выборы главы города и выборы, а то и довыборы, депутатов городской Думы. Поэтому жители маленького нефтяного города .

держали паспорта наготове, чтобы, как только наступит день голосования, начистить обувь, нагладить одежду и, словно по сигналу воздушной тревоги, спуститься нет, не в бомбоубежище, а со своих этажей – к избирательным урнам и проголосовать за того, на кого укажет начальство.

– Голосовать надо за Владимирова, за Владимирова! Говорю по слогам: Вла-ди-ми-ро-ва! После выборов мы изучим списки пришедших, результаты голосования и вычислим тех, кто поставит галочку не у этой фамилии, – примерно так каждый раз кричали агитаторы при плотно закрытых дверях актовых залов. – Тот, кто хочет работать, должен голосовать за Вла-ди-ми-ро-ва. Остальные будут уволены. У-во-ле-ны! Потому что голосование – ваш гражданский долг! Помните грудь, что сосали в детстве? Так знайте, что это не материнская грудь, а государственная, поскольку на этой земле молоком напиталась, а долги надо возвращать…

Фамилии менялись, но основа агитации оставалась прежней: долг и страх.

Человечество придумало много игр, и все они основаны на победе над иллюзией гибели, с которой обычно связывается проигрыш, или, наоборот, – на ощущении иллюзии гибели. Хамовский тоже любил игры. Он баловался интригами, психологическими опытами над подчиненными, но так, чтобы разговоры об этом не выскочили из города, но более всего Хамовский любил особую разновидность живых шахмат – игру в выборы. И сейчас на выборах в государственную Думу округа в королевы рвалась недостойная на его взгляд пешка Матушкова, которую в народе прозвали Матушка. Ее требовалось срубить, пока она не перейдет все поле.

Матушка покусилась на заслуги перед маленьким нефтяным городом, которые Хамовский считал своими.

– Я выбила из округа деньги для нашего города,… – заявляла Матушка в каком-нибудь интервью раньше Хамовского.

Как писал Джек Лондон, на Клондайке богател на добыче золота не тот, кто первый нашел золотоносный участок, а кто первый официально его застолбил. Матушка столбила быстрее. От каждой подобной выходки Матушки – Хамовский плохо спал, а обиду носил незабвенно.

«Я хозяин в городе, я хозяин, я,… – мучили Хамовского бессонные мысли. – Поэтому, кто бы что ни сделал, это все с моего позволенья, с моего, с…»

Подчиняясь внезапно возникшему желанию, он побежал в туалет…

«Матушка! – истолковал знак Хамовский. – Она может вырваться из моей власти, уйти в вышестоящие органы, а оттуда также поливать меня, но уже с куда большим размахом!..»

***

Чтобы срубить Матушку Хамовский выставил на выборы в качестве главной фигуры Сирову, начальника управления образования маленького нефтяного города, женщину крепкую и дотошную, которая ради успехов своего управления издала негласный приказ о прибавлении к оценке знаний учеников двух баллов. Так она избавилась от «двоечников» и обрела любовь родителей, довольных успехами детей.

Фигурой, служащей для растаскивания голосов Матушки, он выбрал главного врача, ее непосредственного начальника. «Медики растеряются за кого голосовать», – рассуждал Хамовский. Чтобы разделить тех, кто ищет помощи, второй фигурой, служащей для растаскивания голосов он определил Скрипову, начальника управления социальной защиты маленького нефтяного города. И, наконец, чтобы разделить голоса жителей маленького нефтяного города, недовольных властью, Хамовский решил выставить на выборы Алика, которого он и вызвал к себе для решения столь щепетильного вопроса.

***

Принцип продажи честного журналиста

«Если за выступление платят, а песню позволяют выбрать самостоятельно, то почему бы не спеть?».

– Требуется твоя помощь на выборах, – прямо заявил Хамовский. – Нужно отобрать голоса у Матушки.

Только лежащее на земле, не падает, а Алик уже висел на дереве Хамовского: он получил первые премии, побывал в первых командировках, а начальственные привилегии – как наркотик. Какой фрукт захочет упасть с дерева, вдоволь не напившись его соков? Кроме того, Хамовский знал, что Алик поссорился с Матушкой и, возможно, рад будет отомстить.

Алик мстительным не был. Он воспринимал Матушку, как дубликат Хамовского, с таким же стремлением к власти, но сочувствовал ей, как борцу с системой власти маленького нефтяного города, но сегодня он сам находился в системе и впрямую отказать Хамовскому не мог.

– Хорошо, – быстро согласился он. – Но мне придется уйти в неоплачиваемый отпуск, да и на предвыборную кампанию нужны деньги.

Бесплатны только фанатики. Алик фанатиком в политике не был. Хамовский запустил руку в ящик начальственного стола и вытащил пачку тысячных купюр.

– Здесь сорок тысяч, – сказал он, протягивая деньги Алику. – Этого хватит?

– На предвыборную кампанию, да, – ответил Алик. – Но мне надо на что-то жить.

– За этим зайди к Лизадкову. Он тебе поможет во всем, – завершил разговор Хамовский.

«Случай, словно привередливая дворняга – может облаять и укусить, а может и, виляя хвостом, побежать рядом, следовательно, случай нельзя злить, его надо задабривать…», – мыслил Алик по пути в кабинет Лизадкова.

– Алик, если что надо – сразу ко мне, – по-дружески произнес Лизадков, увидев Алика в дверях.

– Хамовский сказал, что вы поможете деньгами, – начал с главного Алик.

– Ты сейчас у Хамовского получил? – встревожился Лизадков.

– Да, – нехотя ответил Алик.

– Ну, как кончатся, приходи, – повеселел Лизадков. – Главное результат, все награды потом…

«Здесь борьба идет за деньги, скрытые в ящиках столов, – рассудил Алик. – Но, чем меньше сеешь, тем меньше взрастает, на какую прибыль от меня вы надеетесь?..»

–…Если тебе нужны адреса, телефоны, имена избирателей, для адресных обращений, то вся информация здесь, – Лизадков открыл дверцу шкафа, за ней на полках лежали толстые пачки бумаг. – Тут все данные о жителях, отдельно по микрорайонам. Когда надо – бери.

– Что от меня требуется? – спросил Алик.

– Как обычно. Что мне тебя учить? – удивился Лизадков. – Выпусти свои газетки – «Дробинки».

– «Дробинки» умерли, вместе с верой в народ, – ответил Алик. – Я уже это говорил, когда Хамовский предлагал финансировать их выпуск.

– Ну, тогда выпусти несколько листовок, – разочаровался Лизадков…

***

Надо сказать, что в настоящее время ничто не сдерживало Алика, не ограничивало его свободу: его книга печаталась в омской типографии, а, значит, скоро появится в маленьком нефтяном городе. Когда только она появится, он будет уволен – в этом Алик не сомневался, поэтому ему не было дела ни до Матушки, ни до выборных фигур Хамовского: он и деньги взял, и в предвыборный отпуск сходил, и правду сказал. Алик выпустил листовки, радио- и телеобращения, в которых от него досталось всем действующим лицам:

– На Севере, похоже, появились жирафы. Сирова, наконец, поняла, что нельзя быть одновременно депутатом и начальником Управления образования. Закон о муниципальной службе не позволяет.

– Как Дуремар, торговавший аптекарскими пиявками, искал золотой ключик, так и господин главный врач, в распоряжении которого находится личная сеть аптек, ищет должности депутата государственной Думы.

– Говоря о Скриповой, начальнике Управления соцзащиты, я вспоминаю пенсионера Дедушкина, который, получив в подарок от соцзащиты куртку, не поленился, пошел в магазин и посмотрел, сколько она стоит. Оказалось, что в несколько раз дешевле, чем та сумма, за которую он расписался.

– Ты что же по своим лупишь? – спросил его Лизадков при встрече.

– Играю в оппозицию власти, – напомнил Алик.

– Смотри, доиграешься, – хмуро предупредил Лизадков…

Но о главной игре Алика никто не знал.

***

Говоря об итогах выборов, необходимо отметить безоговорочную победу Матушки над силами коалиции Хамовского и один веселый случай, произошедший, когда Понченко, также направленный Хамовским на выборы, на записи своего выступления, устал выговаривать слова и, кинув бумаги в телекамеру, нервно вскрикнул в адрес телезрителей:

– Да пошли вы все на йух, что бы я тут перед вами распинался! У меня и так хорошая должность!..