Читать книгу Драконаполис. Первые искры - Анна Михайловна Рунцо - Страница 6

Дом они нашли довольно быстро благодаря Владу. Он как рыба в воде ориентировался в путаной системе нумерации домов, особенно тех, что были расположены во дворах.

– Ладно, поднимусь с тобой, так и быть, – проворчал Влад. – Меня-то она хоть мельком в школе видела, а тебе может и вовсе дверь не открыть. Хотя, может, она ещё и с работы не пришла.

На звонок не сразу открыли. Молодой женский голос строго спросил, кто за дверью. Тут-то и пригодилась помощь Влада, который прервал пространные Севины объяснения. В конце концов дверь распахнулась и на пороге появилась молодая женщина очень миниатюрного роста. Густые тёмные волосы были собраны в небрежный пучок. На вид она была их ровесницей, тридцать четыре – тридцать пять лет. Между бровей пролегла озабоченная складка. Хотя она была в домашних свободных штанах и фартуке, перепачканном мукой, фигура угадывалась стройная и спортивная, а осанка была необычайно прямой. Она скользнула взглядом по Севе, дружелюбно поздоровалась с Владом, впустила гостей внутрь и представилась Севе: «Тамара».

– Он сам не свой, – проговорила она со вздохом. – Готовлю его любимый штрудель, чтобы как-то взбодрить. Но толком из него ничего не смогла вытянуть – поняла только, что он считает, что кого-то подставил. Вас, очевидно.

Она хмуро смерила Севу взглядом. Влад тут же предложил помощь с приготовлением штруделя, и Тамара, поколебавшись, согласилась. Было видно, что она всё привыкла делать сама, но нужно же было как-то занять Витиного учителя.

Сева оглядел аккуратный ремонт и прибранную квартиру. Было видно, что здесь живёт деловая собранная женщина. Скорее всего, не сентиментальная. Нигде не было видно безделушек или памятных сувениров из поездок, фотографий. Никакой одежды или обуви – всё было спрятано в шкафы. На светло-серых стенах висели репродукции картин Ренуара и Ван Гога, пол во всех комнатах был практично выложен одинаковой светло-серой плиткой.

– Я не буду вам мешать. – Тамара посмотрела на закрытую дверь. – Поговорите с ним, пожалуйста. На него смотреть больно. – И поспешно исчезла на кухне.

Сева постучал, выждал немного и, не услышав ответа, вошёл. Витя сидел за компьютером в наушниках спиной к двери и листал на сайте яркие трёхмерные эскизы с изображениями супергероев Мarvel.

Севе пришлось дотронуться до его плеча, чтобы Витя оглянулся. Ожидая увидеть маму, он вздрогнул от неожиданности. Покосившись на экран, он с виноватым видом не глядя нажал Ctrl+Alt+Del, чтобы с опозданием скрыть своё занятие.

– Любишь «Железного человека»? – поинтересовался Сева, не зная толком, как начать разговор.

– Ага, – кивнул Витя, запустив пятерню в и без того растрёпанную шевелюру.

– У меня племянник тоже любитель, сидит на всех фанатских сайтах. Поэтому я тоже чуть-чуть в курсе. Но такие трёхмерные я ни разу ещё не видел.

Витя смотрел на Севу несколько секунд, прежде чем со вздохом признаться:

– Это и не для общего доступа. Это база данных штаб-квартиры Marvel. Так Железный человек будет выглядеть в сиквеле, который выйдет через год.

– Ты сайт, что ли, хакнул? – Сева сел на подлокотник дивана, заинтересованно рассматривая картинку на мониторе, которую Витя снова открыл.

– Ну-у-у, я обошёл кое-какие настройки, – пояснил Витя.

– Где ты так классно научился с компьютерами обращаться?

– Папа мне на прошлый день рождения подарил трёхмесячные курсы в Лондоне на каникулы. Они и так не то чтобы совсем официальные. А препод там ко мне проникся как-то и много всяких штук рассказал. Он, по ходу, самый крутой хакер в Европе, а то и во всём мире, – немного оживился парень, вспомнив то счастливое лето.

Тут Севин взгляд упал на журнал комиксов на английском. На обложке был изображён мрачный сухощавый мужчина с длинными спутанными чёрными волосами и бородой, а сзади в зелёных сполохах пламени над ним возвышался дракон. Манера рисунка была не совсем типичной для комикса. Севе она почему-то напомнила стиль утончённого графика Обри Бёрдслея, популярного в Англии во времена Оскара Уайлда.

– Вижу, что тебя вдохновило на твою теорию.

Витя ухмыльнулся и ничего не ответил.

– Кто художник? – заинтересовался Сева, листая комикс в надежде увидеть имя автора иллюстраций.

– Это Джон Уокер, он же владелец империи комиксов. Рисование – это его хобби. – Витя не отрывал взгляд от экрана.

– Тебе тяжело сейчас? – Сева с болью смотрел на ученика.

– Зашквар вообще, – тяжело выдохнул мальчик.

– Послушай, – Сева отложил журнал и встал сбоку от Вити, – у тебя светлая голова и очень большое будущее. Ты проделал феноменальную работу. Просто школьная комиссия к такому не готова. На самом деле, тут дело не только в аудитории. Трудно за пятнадцать минут разложить по полочкам такую революционную теорию. Это не просто неточность в исторических фактах. Это полностью альтернативный вариант развития человечества. Такое нелегко переварить. Ты помнишь, я рассказывал про философский принцип «Бритва Оккама»: не множь сущности без необходимости? Терпеть его не могу. Разве можно в нашем многообразном мире считать самое простое объяснение самым верным? Но чтобы люди хотя бы усомнились в том, что для них аксиома, нужно очень чётко показать, как неудобные факты искажают или выбрасывают, чтобы не нарушать стройность официальной теории. Кроме того, всякие любители сенсаций сильно напортили. Сложно заметить разницу между тем, кто стремится привлечь к себе внимание, вольно обращаясь с историей, и настоящим искателем правды.

– Наверное, нужно было сосредоточиться на одном примере? – Витя наконец отвернулся от экрана. – Более подробно рассказать про Распутина, например? Или лучше про Гитлера. Его «Аненербе» – это лучшее подтверждение, что только сверхъестественные силы могли помочь такому хмырю завладеть половиной мира. Он, кстати, тоже, как и Наполеон, рисовал получше, чем политикой занимался.

– Откуда тебе вообще такая мысль в голову пришла, про драконов?

– Я с папой много путешествовал по Армении. Так там в некоторых небольших горных посёлках многие верят, что вишапы, то есть драконы, реально существовали. Одни помогали людям, другие вредили. Мне даже показывали ущелье, в котором жил дракон. Ничего особенного там нет – только следы огня на скалах и борозды, как следы от когтей.

– В одном я с тобой совершенно согласен. – Сева совсем забыл, зачем он пришёл сюда. – Когда погиб мой отец, я не смог смириться с этим. Он был в это время в составе военно-научной экспедиции на военном крейсере. Само собой, вся информация была засекречена. Но некоторые факты вообще выпадали из официальной версии событий и не вписывались ни в одно разумное объяснение, которое я мог бы сам предложить. Эти «лишние детали» мучают меня и по сей день. Самое удивительное, что со дня папиной смерти перед важными событиями в моей жизни, чаще всего опасными и драматическими, мне снились исторические сны, всегда разные: то это была эпоха Людовика XIV, то Вторая мировая. Объединяла их лишь поразительная реалистичность. И ещё одно, почему твоя история задела меня за живое больше всех, кто был тогда на уроке. Конец у всех снов всегда был один: видел ли я политический заговор или это была решающая битва, закономерный ход истории менялся из-за какой-то фантастической и совершенно неуместной в этом сне твари. Я никогда не видел существо полностью – то это был кусок кожаного крыла, то часть покрытой пупырчатой кожей морды, то невероятной длины когти. Лишь когда ты упомянул драконов, я подумал, что именно их мог видеть в своих снах. Послушай, легенды – это, конечно, уже кое-что, но ты же не видел своими глазами останков, подтверждающих, что так оно было на самом деле, – снова вернулся в скептический тон Сева, устыдившись своей откровенности с учеником.

– Но я читал, что в Грузии и Армении находили крылатых и бескрылых доисторических существ! Просто в музеях они не выставлены, – возразил Витя. – Везуха Вам! Я вообще снов не вижу. А Вы можете спать и одновременно классное кино смотреть.

– Поверь, я бы дорого дал, чтобы навсегда перестать видеть такие сны. Снись они мне каждую ночь, я бы с ума сошёл. И перестал бы спать – как дети в «Кошмаре на улице Вязов». Что касается останков, ты, конечно, прав. Такие находки обычно не афишируют, – согласился Сева. – Вот будут у тебя летние каникулы, ты мог бы посвятить их исследованиям на месте. Поискать доказательства, поговорить с теми, кто помнит древние легенды, кто живёт там всю жизнь.

– Я так и сделаю, – решительно заявил Витя, и Сева смутился, что даёт мальчику ложную надежду. С другой стороны, увлекательные каникулы ему обеспечены. Пусть даже в конце его ждёт разочарование.

– Так значит, ты считаешь, что драконы – это гиперразумные существа, которые управляют человечеством? Есть такие, которые готовы делиться своими сакральными знаниями на благо всего человечества, и благодаря им происходили необъяснимые прорывы в технологии. Как в Египте, например, когда в третьем тысячелетии до нашей эры начали создаваться архитектурные шедевры и дело уже до электричества дошло. И ни до, ни после того золотого века ничего выдающегося в этой культуре не создавалось. Или вот взять Китай с его изобретением пороха, а также с восточным искусством познания своего тела и управления им через разум… – Сева сел на своего любимого конька. Исторические события нанизывались на леску времени, как бусины, сами собой. – Ацтеки в Мексике. Атлантида, судя по всему, вообще вышла за рамки всяких приличий, и драконы спохватились, что её жители скопили чересчур продвинутые знания и стали опасны. За это их и истребить могли. И есть такие драконы, которые не готовы делиться знаниями со всеми. Они ставят на одного тирана. Причём выбирают амбициозного и не слишком блестящего, чтобы не думал сомневаться в диктуемых ему приказах, а лишь упивался собственной властью. Отсюда Наполеон и Гитлер. Если подумать, в подтверждение твоей теории можно найти уйму фактов. Есть в ней только небольшая загвоздка. Если эти драконы такие долгожители и нянчатся с человечеством больше пятидесяти тысяч лет, то они так или иначе должны были устать от своих неудачных экспериментов. Свалившиеся с неба дары мало ценились и быстро утрачивались. Тираны начинали забывать, кому они обязаны успехом, считали, что способны управлять империями самостоятельно. Тут-то всё и должно было идти по… прахом, в общем.

– Фиг его знает. Может, у них сутки длятся по десять тысяч лет. Пять тысяч лет бодрствуют, пять спят, – пожал плечами Витя.

– Тебя ждёт удивительное лето – вот что точно.

– Вы же поможете мне? – Витя весь подался вперёд и с надеждой посмотрел Севе в глаза.

– Как друг я, конечно, тебе помогу. Но, боюсь, уже не как твой учитель.

Настало время сообщить ещё одну новость, ради которой пришёл Сева.

– В чём дело? – нервно дёрнул плечом Витя.

– Я больше не работаю в твоей школе, – как можно спокойнее и мягче уронил Сева, но почувствовал, что в носу защипало от обиды.

– Это из-за меня! – Витя побледнел.

– Это всё только потому, что иначе не могло быть. Если бы не комиссия, ни секунды не сомневаюсь, что Ирина Алексеевна терпела бы меня годами. Периодически делала бы мне взбучку, но увольнять бы не стала. Кто-то из родителей был взбешён, что его ребёнок вместо того, чтобы готовиться к ЕГЭ, сидит сутками над исторической литературой. Родитель со связями в Минобре. Сегодняшняя презентация ваших работ – это только предлог. И ты тут совершенно ни при чём.

Было полдвенадцатого, когда они закончили разговаривать. Сева уже не мог сидеть дольше, нужно было уходить. Но из кухни нёсся аппетитный запах пирога, лился мягкий свет, а на столе стояла откупоренная бутылка вина. Влад с Тамарой тихонько о чём-то говорили, но сразу замолчали и посмотрели на Севу, уже собравшегося надевать ботинки, и Витю, который поплёлся его провожать.

Так и вышло, что трое взрослых и один резко повзрослевший мальчик полночи трепались о самых разных вещах. Уже в третьем часу ночи Сева с Владом откланялись, разрумянившиеся и проникшиеся большой симпатией к хозяйке, а уж Витю оба расцеловали в щёки и долго подбадривали, стоя, полуобутые, в прихожей.

Влад, само собой, остался у Севы ночевать, и за несколько часов до наступления утра они всё говорили и говорили.

– В субботу надо съездить повидать родителей, – с блаженной улыбкой стал планировать выходные Влад. – Хоть позавтракаю нормально.

– Ты часто к родителям в гости ходишь? – Сева стоял у кухонного окна и курил.

– А ты разве не скучаешь? – явно удивился Влад. – Я люблю у них даже пожить с недельку, когда на работе задолбаюсь. Сырники по утрам. Сестра тоже любит и одна приехать, и с детьми. Мама сразу Дашку от всех забот освободит. Знай себе трепись, отдыхай, ешь.

– Скучаю, наверное. Папа у меня давно умер. А мама уехала в Америку. У меня тоже есть старшая сестра – мама помогает ей с внуками. – Сева отвернулся к вспоротому утренними лучами небесному брюху. – Вообще мне нравится жить одному. Так ты сам себе хозяин. Хочешь – молчишь и о своём думаешь, хочешь – музыку слушаешь. Проголодался – пошёл поел. Я, честно, никогда не понимал прелести домашних котлеток.

Влад удивлённо воззрился на друга.

– Чё, серьёзно? И не скучно тебе, не тоскливо? У меня родаки – это лучшие друзья. Я первое время прямо скучал, когда переехал. Долго. Всё никак приспособиться не мог. Это ж целый квест был – выяснить, как коммуналку оплачивать. Поправился сразу сильно, на фастфуде-то. Да и вообще – вечером и поговорить не с кем.

– Как это не с кем? – Сева улыбнулся сквозь дым сигареты, заслонивший ему пол-лица. – Тебя послушать, так ты один не бываешь.

– Ну, знаешь, – ухмыльнулся Влад. – Я с девушками прямо за жизнь разговоры не разговариваю… Так, про тусовки, про планы на отдых, где зависнуть. Что я буду им мозг парить?

– У меня папа тоже другом был. – Сева смотрел на окурок, который он затушил в тяжеловесной советской хрустальной пепельнице. – Мы с ним часами могли говорить. Только всё разом оборвалось, когда он умер. Он, правда, военный был. Толку особо в моих увлечениях историей не видел, больше в настоящем жил. Ему слишком интересен был реальный мир. История его интересовала только с точки зрения кладов или указаний, где полезные ископаемые найти. Чтобы можно было как-то в реальной жизни использовать. А так, чтобы в фолиантах пыльных копаться, – этого он никогда понять не мог.

– Сожалею, старик. – Влад подошёл к окну и положил руку другу на плечо. – Сколько тебе тогда было?

– Тринадцать. Давай о чём-нибудь другом, – сказал Сева глухо.

– А с мамой? Вы так близки не были? – простодушно спросил Влад. Но, как ни странно, Севе приятно было ответить на этот вопрос. Он вдруг понял, что никто его никогда об этом не спрашивал, а он не рассказывал.

– С мамой по-другому. Как папа умер, она замкнулась. Отношения с ней хорошие, но разговоры особо не клеятся. Как будто мы немного друг друга тяготить стали, как отца не стало. Мы, когда встречаемся, похожи на призрак семьи, которой были когда-то. Нам обоим легче, когда мы не наедине, а есть кто-то ещё. Тогда можно подумать, что она рада меня видеть. – Сева замолк. Достаточно было откровений для одного дня.