Читать книгу Любить Нельзя Бояться. После насилия - Аннализа Фоль - Страница 5

Наша семья не была примером счастливых отношений. Мама очень много страдала. И она не могла показать нам, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной. Дебоши отца в состоянии алкогольного опьянения приводили меня в ужас. Я дрожала как осиновый лист, выслушивая его издевательства над матерью. Правда, нас с сестрой он пьяным старался не бить. А когда был трезвым, мы даже неплохо проводили время. Помнится мне как он играл на гитаре. «Песня о друге» Владимира Высоцкого или «Журавли» Марка Бернеса звучали в его исполнении как колыбельные. Иногда по вечерам отключали электричество. Тогда отец усаживался с нами на диване и загадывал загадки или рассказывал сказки. Мы с Катей прижимались к его подмышкам, запуганные темнотой, но с интересом слушали его басистый голос.

Сказка, в которую верили дети, заканчивалась, когда он пропускал рюмку-другую. Однажды папа проснулся с похмелья и начал материться, разбрасывать кругом попавшиеся под руку предметы. Мамы в тот момент не было дома – то ли за покупками уехала, то ли на работе еще была. На улице стоял мороз. Весь двор был покрыт белым снегом. Мы с сестрой настолько испугались агрессивного поведения отца, что босиком и практически в чем мать родила, выскочили на улицу. Подальше от греха. Заплаканные, у калитки мы дожидались, когда же вернется мама.

А когда к отцу присоединялся сосед-собутыльник, спектакль удавался на славу. И мне казалось, что нормальной жизнью мы жили только в антракте, когда отец был трезв. В один злосчастный вечер два алкоголика потребовали от мамы «подать им жрать». Не знаю почему, но при каждой пьянке отец был одержим тем, чтобы его накормили. Откуда пошла такая боязнь нехватки еды? Может, потому что в его семье было пять ртов, не считая шести умерших детей? Да, в послевоенные годы было трудно с провизией. 1947-й – год массового голода в Советском Союзе – долгое время держался в строжайшем секрете. Этот год был годом рождения моего отца. Он рос в период, когда люди вынуждены были есть как собаки – или что останется, или жалкие подачки от государства, которое изымало все запасы колхозов и совхозов, даже ходили слухи о каннибализме.

Помню, у Маруси, бабушки со стороны моей мамы, было несколько коров в хозяйстве. Она рассказывала, что все масло, которое взбивала, приходилось отдавать государству. Ее дети со слезами просили хоть горошинку масла взять в рот. Но они вынуждены были повиноваться власти. Может, от этого у отца такой неконтролируемый страх недоедания?

В тот вечер кастрюля борща, приготовленная моей мамой, полетела ей на голову. Но этот жест совсем не говорил о том, что ему не хватало еды. Скорее, это демонстрация контроля над женщиной. Ему нравилось смотреть, как мама бегала вокруг него на цыпочках и выполняла все его желания, как рабыня Изаура. У папы был еще один бзик: он постоянно думал, что моя мама ему изменяла, когда он был на вахте. Эти заявления были абсолютно беспочвенными и, скорее, выражались в разности их сексуальной активности. Какое влечение может испытывать женщина, вымотанная на работе, занятая детьми и хозяйством? К тому же если ее постоянно унижают и оскорбляют?

В моей памяти отпечатался еще один случай, которым я была сильно напугана. На тот момент отец уже не спал с мамой в одной комнате. А вообще, когда он выпивал, он уходил в соседнее строение – бывший сарай, переделанный под комнату, в случае незваных гостей. Мы с Тасей уже находились в постели в ожидании, когда же его буйство закончится. Мать с полотенцем в руках и горькими слезами прошла мимо.

– Ты куда? – спросила я ее.

– Д, куда! – с комком в горле произнесла она. – Если хочет трахаться, придется пойти и лечь под него.

У меня остался горький осадок. Мама должна была отдавать себя тому, кто ее постоянно унижает, бьет, психически калечит. Через полчаса она молча вернулась, приняла душ и ушла в свою спальню. У меня не укладывалось в голове, что отец ей сделал больно. Изнасиловал. Надругался над той частью тела, которая выражала ее женственность, ее начало, ее детей. В тот момент я возненавидела его больше всего на свете. Я не понимала, как можно жить с мужчиной, если он так с тобой обращается.

Однажды я пропалывала грядки в моем огороде. Соседка Таня, немного старше, чем моя мама, тоже прорывала сорняки у себя на картошке. Наши огороды находились рядом. Никаких заборов между ними не было. Лишь узкая тропинка, являющаяся общей для обоих владельцев земельного участка, разделяла их. И вдруг ее пьяный муж, Юрка, с матерным криком набросился на жену. В руках у него оказалась коса. Он неуклюже замахнулся на Татьяну. В состоянии алкогольного опьянения трудно контролировать свое тело. Но тем не менее нанести ущерб или покалечить – легко. У меня в сердце все екнуло. Такое впечатление, что ты находишься в фильме ужасов, где невозможно контролировать сюжет. Слава богу, ей удалось увернуться и убежать.

Алкоголизм – это болезнь. И как любую болезнь, его трудно побороть. Мой отец, когда выпивал, был буйным, вел себя агрессивно, применял физическую силу, эмоционально подавлял членов семьи. В такой ситуации мама боялась стать причиной скандала, пыталась вести себя незаметно. Отец регулярно употреблял алкоголь, причем в больших количествах. У нас росли виноградники. И каждую осень он занимался виноделием. В подвале гаража Антон выстраивал заготовки бродившего вина в десятилитровых баллонах. Как-то раз, спуская в подвал тяжелую железную лестницу, я имела неосторожность разбить один из баллонов этого ядовитого снадобья. Ой, как мне за это попало!

Я не понимала, почему мать разрешала ему делать алкоголь, от которого потом сама же и страдала. Но в советское время это было нормально. В послевоенное время практически в каждой семье гнали самогонку и пили алкогольные напитки. Отец моего папы, дед Гриша, тоже часто выпивал. Когда я спросила у мамы, почему отец начал пить, она мне ответила: «За компанию с дедом Гришей». Ее ответ меня не устроил, поскольку она не хотела видеть более глубокие причины алкоголизма моего отца.

Любой психолог вам скажет, что за пьянством может скрываться многое: 1) ощущение стресса, тревоги, 2) неуверенность в себе, 3) проблемы в семье. Мужчина в России – это человек, который не имеет права на проявление чувств. «Сдерживание эмоций часто приводит к эффекту снежной лавины, когда человек не знает, как избавиться от страха и обиды» (1). Но когда снега накапливается много, лавины не избежать. И однажды она обязательно нанесет травмы и убытки. Поэтому мужчины ищут спасение в расслабляющем действии алкоголя, не отдавая себе отчет в том, что это далеко не самый верный способ решения проблем.

«Мало того, что он вызывает привыкание (необходимость регулярно употреблять алкоголь в больших количествах), так еще влияет на:

Здоровье.

«Нарушает финансовое благосостояние семьи.

Провоцирует ссоры, драки на фоне пьянства.

Телесные наказания детей/жены.

Нарушает безопасность окружающих. Вся семья находится в постоянном напряжении от ожидания следующего запоя» (2).

Вызывает нарушение памяти (в 1974 г. моему отцу поставили диагнозы болезнь Альцгеймера и шизофрения).

У алкоголика утрачивается рвотный рефлекс (яд не отторгается).

Отсутствует ситуативный контроль (пить за рулем, на работе…).

Появляется похмельный синдром (выпивает на следующий день).

Пьет без повода с собутыльниками.