Читать книгу Центральный институт труда: становление научной работы и изыскания по биологической линии. 1920–1930-е гг. - Антон Вячеславович Владзимирский - Страница 9
ГЛАВА 2. СТРУКТУРИРОВАНИЕ НАУЧНЫХ ИЗЫСКАНИЙ В КОНТЕКСТЕ РАБОТЫ ИНСТИТУТА
2.1. Общее развитие учреждения и научных подразделений
ОглавлениеСтены колоссальной постройки,
за которую мы взялись в обстановке руин,
стремительно идут кверху и через год мы,
вероятно, уже будем устанавливать шпиль
с непобедимым знаменем.
А. К. Гастев, 1922 г.
Центральный институт труда – «универсальное научно-исследовательское и практически-воздействующее учреждение по вопросам организации труда»273 – новый тип научного учреждения. Ему вменялась «выработка и внедрение в жизнь максимально-продуктивных, обработочнотрудовых и организационно-производственных принципов», для чего «должен быть развит научно-исследовательский аппарат, соединяющий в себе прикладничество с учетом методов точных наук математики, технологии и биологии»274. И вновь необходимо подчеркнуть однозначное указание биологических наук как ключевых в контексте проблематики НОТ. Также новизна состояла в том, что вся научно-исследовательская (точнее, как говорили сотрудники ЦИТ «научно-изыскательная») деятельность должна была опираться на реальную практику индустриальных предприятий.
Ранее исследования по организации труда проводились в дискретных условиях: либо академическая лаборатория, слабо имитирующая условия производства, либо бюро изысканий при предприятии, сложившееся как «своеобразная антитеза академическим учреждениям»275. В первом случае исследования были сильно оторваны от реалий промышленности, во втором, наоборот, страдали от недостатка системности, методологии, воспроизводимости результатов. В ЦИТ была реализована принципиально новая концепция – комплекс научно-изыскательных работ осуществлялся на базе специально созданной инфраструктуры, включавшей:
– совокупность лабораторий различной направленности (технической, биологической, педагогической);
– развернутые непосредственно в ЦИТ работающие цеха (слесарный, монтажный, кузнечный и т.д.), в которых трудятся и одновременно обучаются курсанты;
– опытные станции в предприятиях и учреждениях.
Дискретность была устранена. Экспериментально-лабораторные работы проводились в условиях реальной трудовой деятельности курсантов. Опытные станции могли внедрять результаты исследований, но также они собирали данные о работе изучаемых учреждений и передавали их в лаборатории для совокупного анализа вместе с результатами оригинальных изысканий.
Сложилась своеобразная триада: научные лаборатории – собственная производственная база – реально работающие предприятия. Она-то и позволила реализовать принципиально новый тип научного учреждения.
Первоначально научная работа в Институте труда, начавшаяся «в одной жалкой комнате, в которой не было никакого оборудования»276, представляла собой продолжение деятельности:
– профильных подразделений ВЦСПС по нормированию, квалификации и тарификации;
– технико-нормировочного бюро (фактически – лаборатории) при заводе «Электросила №5» (Тормозного завода).
Первое направление было достаточно очевидным и прикладным, как простое продолжение разработок профсоюзов аналитического и методического характера277. Однако достаточно быстро оно значительно видоизменилось. По словам самого А. К. Гастева развитие тарифно-нормировочной работы ВЦСПС привело к появлению психологии труда, так как «разбивка рабочих на различного рода категории заставила подробно расклассифицировать те принципы, которые были положены в основу тарифов и в основу производственной квалификации рабочих». Возникла необходимость научного определения экономической, технической и биологической характеристики каждой профессии278.
Гастев решительно подчёркивал отличие психологии труда от психотехники. Первая дисциплина родилась не в теоретической, а в «практической жизненной глубине». А вот психотехнику он рассматривал как сугубо теоретическую дисциплину, причём «школьнический психологический подход психотехников не вяжется с тем производственно-психологическим подходом, который был у союзов в их тарифной квалификационной работе»279. Но это всё же вторично. Главное, что исходная тарифно-нормировочная изыскательная деятельность эволюционировала до научного определения экономической, технической, физиологической и психологической характеристик профессий. Теперь идея квалификации развивается в форме изучения технико-обработочного процесса и составления различных психограмм и биограмм (то есть психологических и биологических характеристик) работника280.
Второе направление стало началом создания новой сущности – педагогической методики ЦИТ. Сперва, «вокруг» опытной станции на указанном выше заводе сложилась группа рабочих-инструкторов: Петелин, Иванов, Маликов, Фромзон, Ухарский. Они принимали активное участие в обследованиях предприятия и даже инициативно составили при лаборатории «своеобразный семинарий» – «писали свои наблюдения, производили тщательные наблюдения рабочих приёмов на заводе, писали на эти тему сочинения», а Петелин даже опубликовал «книжечку281, в которую вклеил методику ЦИТ’а (правда, торопливо и очень неточно)». Семинарий работал 2—3 часа в неделю. Гастев хотел привлечь этих энтузиастов на работу в Институт, но те отказались, преимущественно по материальным причинам282.
Зато в Институт труда пришли «товарищи по заводской и союзной работе» Алексея Капитоновича из Петрограда – рабочие завода акционерного общества «Я. М. Айваз» Александр Сергеевич Лабутин (соратник Гастева по профсоюзной работе), Пётр Андреевич Жильцов (впоследствии заведующий слесарным цехом283), Василий Михайлович Желтенков (впоследствии заместитель руководителя курсов инструкторов производства284) и ещё несколько «петроградских металлистов», со временем ставших «сердцем Цитовского „подвала“»285. К числу последних, вероятно, относились Дмитрий Константинович Глухов, Михаил Дмитриевич Ухолов и Павел Максимович Форжа, возглавившие станочный, монтажный и кузнечный цеха Института соответственно286.
«Вот тогда-то мы и решили в залитом водой тёмном подвале развернуть курсы по нашей методике по слесарно-кузнечным операциям»; и здесь тоже развернулась «робинозонада»: в крайне бедной обстановке «приходилось вместо наковален приспосабливать <…> буфера, для вагранки приспосабливать <…> переносное горно287». Первым руководителем курсов, то есть педагогического направления деятельности ЦИТ, стал Александр Сергеевич Лабутин288.
Для поступающих на курсы организовали психофизиологическое исследование с научной задачей определения пригодности к профессии289.
Таким образом, эволюция тарифно-нормировочной работы и развитие педагогической методики поставили научные задачи в области психофизиологии, что собственно и стало началом изысканий Института по биологической линии.
Первые месяцы научная работа Института труда включала общую подготовку к исследованиям с разработкой программы работ и их методологии, реферирование и перевод специальной литературы, изготовление научного инструментария; также была подготовлена научная статья «Психотехника и профессиональный отбор», отпечатаны анкеты для соответствующих тестирований290.
К началу 1921 г. структура Института включала общий аппарат управления, экономическое, техническое, психо-физиологическое и педагогическое бюро291.
Руководство учреждением осуществлял заведующий, которого, как и его заместителя, назначал президиум ВЦСПС. Управленческий аппарат ЦИТ состоял из совета, президиума и организационного бюро (учёного совета292).
Высшим руководящим органом Института по идейно-политической линии был Совет, сформированный из представителей крупнейших профессиональных организаций, хозяйственных органов и верховных политических организаций, а также сотрудников ЦИТ. Первый состав Совета отличался особой представительностью. Его председателем был руководитель ВЦСПС Михаил Павлович Томский (1880—1936), в состав входили М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский, В. В. Куйбышев, представители четырех профессиональных союзов, члены президиума ВЦСПС, народного комиссариата труда, заместитель председателя Высшего совета народного хозяйства, председатель Госплана, представители Всероссийского центрального исполнительного комитета, Главэлектро, Главметалла, Автопромторга, ВЦИК. Надо подчеркнуть, что в первый состав Совета входил и П. М. Керженцев – крупный специалист по НОТ и будущий ярый оппонент Гастева. От лица Института в Совет входили сам Алексей Капитонович и К. Х. Кекчеев293.
Спустя несколько лет появилась ещё одна структура. Во второй половине 1920-х гг. Параллельное функционирование двух организаций – ЦИТ и «Установки» – на фоне как расширения работ, охвата новых отраслей промышленности, так и конфликтов, и конкуренции с иными учреждениями в области НОТ (подробно см. далее) явным образом требовали большего политического влияния в управленческих вопросах. Поэтому, 22 марта 1928 г. принято решение о создании расширенного Совета ЦИТ «из представителей партийных, профессиональных и советских организаций» под председательством М. П. Томского294. Президиум ВЦСПС поддержал инициативу «в целях лучшей увязки ЦИТ’а с советской общественностью» и рекомендовал сформировать совет в количестве 75 человек, из которых не менее половины должны были составлять «ударники добровольцы» с заводов и фабрик Москвы295. Несколько месяцев продолжались формирование состава расширенного совета, при этом количество его участников снизилось до 40. Впрочем 27 июля 1928 г. Президиумом ВЦСПС был утвержден окончательный его состав из 59 человек (семеро из них образовывали Бюро совета)296. Расширенный (большой) совет собирался ежеквартально, рассматривал отчёт о деятельности ЦИТ и выносил решения, которые становились основой для работы президиума ЦИТ297.
В состав президиума ЦИТ входили 5 лиц (позже – 10298): председатель – заведующий Институтом, его заместитель, председатель учёного совета ЦИТ и два участника, «кооптируемые» президиумом, а также – секретарь (Циммерлинг, затем – Надежда Александровна Булава299).
«Вся практически-руководящая работа по созданию Института сосредоточена в президиуме», в его составе А. К. Гастев вёл общую распорядительную и представительскую работу, Мечислав Викентьевич Пиолунковский – организационно-административную работу, а общий надзор за научной работой осуществляет член президиума Института, экономист и статистик С. Г. Струмилин300, функционально сменивший в этом вопросе Б. В. Бабина.
Станислав Густавович Струмилин родился 29 (17) января 1877 г. в Подольской губернии. Окончил Петроградский политехникум. В 1896 г. окончил реальное училище, а в 1899 г. вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП). Вёл подпольную революционную работу, прошёл аресты, ссылки и побеги; делегат нескольких съездов РСДРП за рубежом. С 1908 г. учился на экономическом отделении политехнического института в Санкт-Петербурге; был исключен по политическим причинам, затем восстановлен, получил диплом в 1914 г. Параллельно работал счётчиком, статистиком в разных руководящих учреждениях. В 1914 г. мобилизован в армию, служил до 1916 г. В 1916—1917 гг. руководил отделом статистики Особого совещания по топливу в Петрограде, член Петроградской районной и общегородской думы, член экономического отдела Петроградского Совета рабочих депутатов. С 1918 г. – заведующий статистики Народного комиссариата труда и ВЦСПС. Параллельно вёл преподавательскую работу, будучи профессором кафедры теории и техники статистики и эконмической статистики Московского университета. С 1921 г. – член Президиума Госплана СССР, в состав которого введён по личному указанию В. И. Ленина. В дальнейшем председатель секции учёта и распределения, заместитель председателя Госплана СССР. Как было сказано выше, в ВЦСПС С. Г. Струмилин возглавлял отдел статистики. Обладая колоссальным практическим опытом Станислав Густавович постоянно вёл исследовательскую работу, регулярно публиковал научные труды (например, в 1920 г. у него 6 публикаций, в 1921 г. – 17, в 1922 г. – 12), читал лекции301. Такой академический склад ума не позволил ему «пройти мимо» впервые создаваемого Института труда. Кроме того, в послереволюционный период научные интересы С. Г. Струмилина включали организацию статистики труда, методологию тарификации и обеспечения производительности труда применительно к государственным нуждам, проблемы регулирования и планирования труда.
Станислав Густавович Струмилин подключился к организационным работам по созданию Института на самых ранних этапах, вошёл в состав президиума. Как увидим далее, он активно занялся становлением и руководством научной работой молодого учреждения, организовал и возглавил учёный совет (комитет изысканий) Института, искал оптимальную структуру научных подразделений302.
При президиуме ЦИТ функционировало организационное бюро (оргбюро), занимавшееся развитием общей структуры Института, а также выполнявшее функции учёного совета учреждения. Первоначально в его состав входили Базаров, И. М. Безпрозванный, Жуков (руководитель педагогического отдела), К. Х. Кекчеев, Корнилов, В. О. Перцов, Б. Н. Северный, Чарновский, М. Н. Шатерников (профессор, известный физиолог, ученик И. М. Сеченова)303. Помимо перечисленных лиц в состав президиума и оргбюро в 1921 г., на разных этапах работы, входили Б. В. Бабин (учёный секретарь), Д. Н. Хлебников (учёный библиограф, руководитель социально-экономического отдела), В. Н. Пучков и Д. А. Хлобынин304 (оба – управляющие делами), Шпиковский305.
В 1922 оргбюро ликвидируется, тем самым учёный совет обособляется. Появляется особое положение для обеспечения его работы, согласно которому совет осуществляет планирование и согласование «всей исследовательско-кабинетной, исследовательско-лабораторной работы, верховный надзор за работами на опытных предприятиях», а также осуществляет приём работ, отчетности, приём исследовательских заказов от внешних организаций306. Учёный совет состоит из 12 человек; в его состав входят, в том числе, руководители отделов института с совещательными голосами и заведующий ЦИТ с правом решающего голоса. Председатель учёного совета, избираемый самим советом, осуществляет общее руководство научной деятельностью института. Также совет назначает руководителей научных подразделений ЦИТ, соответствующие решения утверждает президиум Института307.
К 1922 г., как указывал А. К. Гастев, в ЦИТ сформировались две группы сотрудников: «значительная группа работников уже сжившихся с Институтом; трудно даже представить, чтобы они могли работать в каком-либо другом учреждении неродственном Институту», вторая – «обычный советский контингент людей, чьи души квартируют в наших стенах»308.
Особой проблемой было совместительство в науке. Большая часть научных работников «фактически были гостями в стенах Института, а работу свою вели так сказать, домашним образом». Точно также и учёный совет был сформирован из людей «не принимавших непосредственного участия в работе» ЦИТ.
Благодаря политике по укреплению лояльности кадров в 1922 г. первый состав учёного совета, происходивший ещё из оргбюро президиума ЦИТ, рассыпался. У руля остался только председатель совета С. Г. Струмилин309, сформировавший новый состав (в том числе, А. К. Гастев, К. Х. Кекчеев, М. В. Пиолунковский, И. Х. Ишлондский, Б. В. Бабин, И. Н. Шпильрейн) с полноценным представительством всех структур учреждения310. 26 января 1923 г. учёный совет окончательно приобретает наименование «комитет изысканий» и теперь обязательно заседает минимум один раз в месяц311. Параллельно, для «решения генеральных проблем ЦИТ’овской доктрины во всей их широте», создаётся «большой комитет изысканий» в расширенном составе из 34 человек: 20 – сотрудники Института, 14 – «персонально привлеченные видные деятели близких ЦИТ’у отраслей науки и производства». Первое заседание расширенного комитета состоялось 24 августа 1923 г., в дальнейшем обсуждения проводили по двум секциям: психофизиологической и технической312.
Отдельно, создается «бюро изысканий», которое формируется на выборной основе, в том числе, из представителей технических и педагогическо-организационных подразделений; во главе бюро – инспектор отдела изысканий Крикор Хачатурович Кекчеев. Ключевые задачи этого подразделения «будничное координирование работ лаборатории» и ежедневный (!) внутренний контроль качества научной работы313.
Для практической координации работ всех подразделений в структуре учреждения было предусмотрено распорядительное бюро (руководитель А. З. Гольцман)314.
Согласно публикации в первом номере журнала «Организация труда» в течение 1921 г. в ЦИТ формировалась структура, состоявшая из следующих аппаратов315:
1. Административно-организационный:
1.1. Заведующий.
1.2. Секретариат.
1.3. Организационное бюро.
2. Учётно-рабочий:
2.1. Совет.
2.2. Учёный секретариат:
а). Учёные кабинеты:
– технический,
– хозяйственно-экономический,
– психо-физиологический,
– педагогический.
б). Изыскательные учреждения:
– техническая лаборатория,
– экономическое бюро,
– психо-физиологическая лаборатория,
– опытные школы и мастерские.
2.3. Опытные предприятия.
3. Корреспондентский:
3.1. Учреждения, специально изучающие труд.
3.2. ВУЗы, изучающие труд.
3.3. Профессиональные и трудовые школы.
3.4. Отдельные корреспонденты.
4. Воздействия:
4.1. Органы публичного воздействия:
– бюро печати;
– библиотека;
– музей;
– агит-бюро.
4.2. Органы практического воздействия:
– консультационное бюро;
– бюро реконструкций;
– школьное бюро.
5. Управления:
5.1. Управляющий делами.
5.2. Делопроизводство.
5.3. Хозяйственное управление.
5.4. Транспортное хозяйство.
5.5. Ремонтная мастерская.
Бюро реконструкции и консультационное бюро предназначены для непосредственной работы как с опытными станциями, так и, преимущественно, иными учреждениями и предприятиями. Фактически через эти подразделения осуществляется, говоря современным языком, коммерциализация консалтинговых и образовательных услуг Института316.
В музее собраны экспонаты из Социального музея им. Погожева, Музея Труда народного комиссариата труда, также в нём накапливались собственные материалы Института, поступавшие из научных лабораторий. Позднее силами сотрудников музея организовывались выставка на Съезде Советов, экспозиция при ВЦСПС, экспонаты направлялись на выставку «Советская Россия» в Германии317.
Обширна структура научно-исследовательской части. Она включала органы организационно-методического характера (ученые кабинеты), собственно исследовательские лаборатории (изыскательные учреждения) и базы на опытных предприятиях. Подчеркиваем наличие в структуре как учёного кабинета, так и изыскательного учреждения по биологическому направлению.
«Научно-изыскательные отделы в настоящее время развёртывают работу учёных кабинетов, возглавляющих каждый из отделов. В Институте монтируются и уже работают несколько лабораторий, из которых укажем на лабораторию по изучению трудовых движений, физио-техническую лабораторию, научно-техническую лабораторию и, наконец, педагогическую лабораторию»318.
Примечательно, что учёный секретариат представлял собой не просто верхнеуровневое наименование для совокупности структурных подразделений. Это было отдельное подразделение со своим персоналом и задачами, которое «принимает научные инициативы», осуществляет «постановку научного импорта и подбор научно-литературных средств», ведёт переводную работу, делает обзоры и компиляции, организует библиотеку и картотеку литературы, проводит консультации, ведёт большой архив материалов ЦИТ, картотеку отечественных и зарубежных учёных по НОТ319. Фактически учёный секретариат выполнял функции организационно-координирующие, документоведения, методические, аналитические.
Обращает на себя внимание включение под эгидой Корреспондентского аппарата в структуру ЦИТ внешних, совершенно независимых учреждений. Безусловно, речь не шла об административном их подчинении, здесь акцентировалось значение Института труда именно как Центрального учреждения республики в аспекте методологии и координации работ в области НОТ.
В первые же годы Институт «развернул свой аппарат по четырем линиям: технической, социально-экономической, психо-физиологической и педагогической»320. Ещё раз необходимо подчеркнуть изначальное наличие психо-физиологической, то есть биологической линии в работе учреждения.
В целом задачи отделов делились на научно-исследовательские и консультационные321. С точки зрения функций сгруппированных подразделений на верхнем уровне существовало следующее разделение322:
1. Отделы, ведущую научно-исследовательскую и административно-организационную деятельность: отделы технический, психо-физиологический, социально-экономический, педагогический, учёный секретариат, управление, секретариат.
2. Отделы, «имеющие специальную цель публичного воздействия»: отделы консультаций, реконструкций, печати, библиотека, музей труда, научный кинотеатр, публичная психотехническая лаборатория.
Позднее А. К. Гастев внёс уточнения и отдельно выделил функцию налаживания научных коммуникаций323:
1. Учебно-рабочий аппарат. Во главе находится Совет ЦИТ, который дает руководящую методику труда и работает над общим социологическим синтезом. Работы ведутся по четырем направлениям: техническому, экономическому, психо-физиологическому и педагогическому. «Мозг» каждого из направлений – «учёные кабинеты». Изыскательную работу выполняют техническая лаборатория, экономическое бюро, психо-физиологическая лаборатория, учебные школы и мастерская. Она завершается «серией опытных предприятий», то есть практическим внедрением.
2. Корреспондентский аппарат. Основная задача – «покрыть весь этот разбросанный и дифференцированный опыт своим универсализмом» через налаживание коммуникаций со всеми изучающими труд специальными учреждениями, учебными заведениями, а также отдельными специалистами и учёными.
3. Аппарат воздействия. Основная задача – практическая реконструкция организации труда «на научный лад». В составе аппарата учреждения публичного воздействия (бюро печати, агит-бюро, библиотека, музей) и практического действия (консультационное бюро, бюро реконструкции, школьное бюро).
Пункт первый наглядно иллюстрирует триаду, о которой говорилось выше. В третьем пункте особо надо подчеркнуть структурное и функциональное выделение «учреждений публичного воздействия». Говоря современным языком, это служба отношений с общественностью, работа которой в первые 10—15 лет деятельности ЦИТ была чрезвычайно масштабной и многокомпонентной. О многом говорит уже сам факт выделения «аппарата воздействия». Также очевидно наличие специальной стратегии, в том числе менявшейся в разные периоды развития учреждения; была выстроена системная работа со средствами массовой информации, осуществлялся мониторинг печати, не говоря уже о масштабной публикационной активности самого различного характера: от популярных брошюр и ежедневников (орга-календарей) до многолетних научных журналов. Складывается стойкое ощущение, что деятельности «PR-службы» ЦИТ заслуживает отдельного научного исследования. Однако вернемся к науке…
В целом структура ЦИТ всегда была очень динамична, часто подвергалась реконфигурациям в силу текущих обстоятельств, задач, производственных потребностей. Гастев решительно «тасовал» подразделения, исходя более из функций, нежели персональных предпочтений. Возможно именно такая динамичность, в том числе, обуславливала возможность быстрой мобилизации и концентрации сотрудников и всего учреждения при возникновении особо сложных и масштабных задач.
В середине 1921 г. учёные кабинеты и изыскательные учреждения объединяют в отделы, их четыре – технический (руководитель М. В. Пиолунковский), социально-экономический (Д. Н. Хлебников), психо-физиологический (Г. Х. Кекчеев), педагогический (Жуков). Каждый отдел рассматривается и как «научно-изыскательный кабинет», и как «административный центр» по выстраиванию соответствующей линии научно-практической работы ЦИТ. Примечательно, что в этот момент от сотрудников исходила инициатива назвать психо-физиологический отдел биологическим, однако «Институт пока воздерживается»324.
Во второй половине 1921 г. А. К. Гастев впервые публикует научную стратегию ЦИТ, так как его развёртывание «прошло стадию персонального подбора работников и намечает новый этап постановки лабораторной работы».
По замыслу Алексея Капитоновича изыскательная деятельность делится на два блока: лабораторные исследования и создание социальной инженерии. Лабораторная работа должна стать главным источником для получения «законченных методологических выводов». Подчёркивается строгое следование тематик и характера научных работ задачам («основным замыслам») ЦИТ.
А. К. Гастев определяет следующие направления по формальному структурированию научной работы: «постановка технической лаборатории, лаборатории по изучению трудовых движений, физиологической лаборатории, психотехнической лаборатории академического типа». Он сразу замыслил организовать работу лабораторий как единого комплекса (впоследствии назвав его «лабораторным ансамблем»), вместе с тем разделяет – что особо важно в контексте данного исследования – изыскания по биологической и технической линии.
Техническая лаборатория «исследует машинное и орудийное движения»; даёт методику машинных обработок, систематизирует все современные обработочные методы, создаёт и изобретает новые способы. В конечном итоге, «даёт нормаль обработочно-машинного движения, машино-орудийной работы».
По биологической линии в центре ставится лаборатория по изучению трудовых движений; она «выбрасывает очередные проблемы для эксперимента», а в конечном итоге «исследует и синтезирует чисто человеческие трудовые движения» и даёт «нормаль биологического трудового движения». Однако всё это происходит как часть цикла: физио-техническая и психотехническая лаборатории, в свою очередь, ведут аналитические исследования, результаты которых «возвращаются в лабораторию по изучению движений, и здесь уже, на основании аналитической работы, создается чисто синтетическим путём определенная нормаль трудовых движений».
Полный синтез и технической, и биологической линий происходит в педагогической лаборатории – собственно здесь и реализуется второй блок изыскательной работы Института. В этой лаборатории создаётся методика профессионального обучения на основе результатов всех научных изысканий иных структурных подразделений, формируются принципы и конкретные модели обучения определённой работе325.
Институт активно взаимодействует с учреждениями и организациями, шаг за шагом утверждая свою значимость и влияние. В частности, в 1921 г. выстраивается взаимодействие с Кабинетом общественного строительства Центрального института инструкторов-организаторов народного просвещения326
На фоне официального признания Института в качестве центрального учреждения Республики в 1921 г. происходит ряд «поглощений и слияний». Прежде всего, народный комиссариат труда передает в ведение ЦИТ Музей труда и библиотеку при нём; последняя, что очевидно, являлась крайне полезным приобретением327. В течение нескольких месяцев велись переговоры с Экспериментальным институтом живого труда (ЭИЖТ) НКТ СССР. Наконец, удалось договориться о следующем: ЦИТ заключил договор с Институтом психологии, входящем в состав ЭИЖТ, о совместной научной работе. Параллельно в индивидуальном порядке на работу в ЦИТ были привлечены сотрудники ЭИЖТ: профессор Борис Николаевич Северный (1888—1938)328 – как руководитель создаваемого психотехнического отделения ЦИТ, а в качестве консультанта – профессор Георгий Иванович Челпанов (1862—1936329, директор Института психологии). Примечательно, что вслед за профессором Челпановым в ЦИТ пришла целая научная группа (см. далее). Аналогичную схему работы ЦИТ хотел реализовать «по физиологической линии», однако успехом это не увенчалось330.
Параллельно ЦИТ «входил в более тесные отношения с Отделом Психо-Физиологии Труда при Московском Психо-Неврологическом Институте и Лабораторией по изучению движений при кино-отделе. С этими учреждениями Институт настолько контактировал, что не только руководители их стали ответственными работниками Института, но лабораторный опыт привел к проектированию соответствующих мощных лабораторий Института»331. Не исключено, что одним из аргументов А. К. Гастева при фактическом переманивании ведущих сотрудников других учреждений было выделенное самим В. И. Лениным финансирование и возможность оборудовать лабораторию на современном технологически уровне. Во всяком случае факт включения потребностей новых структурных подразделений в заявку ЦИТ на новое оборудование Алексей Капитонович подчёркивал особо332.
«Тесные отношения» привели к появлению в ЦИТ целого научного направления по изучению трудовых движений, а также к высокоэффективной работе в его стенах выдающихся учёных – К. Х. Кекчеева, Н. А. Бернштейна, Н. П. Тихонова и проч. Именно указанное направление составило в дальнейшем особую славу и специфический образ ЦИТ, став, во всяком случае среди прочих биологических исследований, наиболее узнаваемым и широко признанным общественностью (подробнее об этом будет рассказано далее).
В 1922 – начале 1923 гг. колоссальная нагрузка и уровень ответственности в Госплане ограничивали возможности для работы С. Г. Струмилина в Институте труда. Постепенно он отдаляется, меньше занимается административной частью, но трудится в комитете изысканий. Всё же в 1923 г. Станислав Густавович вовсе покидает и ЦИТ, и ВЦСПС, полностью фокусируясь на Госплане. Немаловажным фактором такой ситуации стал и стратегический вектор научной работы, заложенный А. К. Гастевым и крайне далёкий от экономических и статистических изысканий.
Подчеркнём факт качественного перехода в стратегии научной работы ЦИТ: в 1923 г. на посту руководителя научной работой С. Г. Струмилина – экономиста сменил врач Крикор Хачатурович Кекчеев, занявший пост заместителя заведующего ЦИТ333.
А. К. Гастев заявляет, что благодаря созданию комплекса научных лабораторий и развитию прочей инфраструктуры «выросло собственное научно-руководящее учреждение». Научная работа становится постоянной и постепенно систематизируемой: «первый период работы Института, когда мы фиксировали отделы, был теоретической проэкцией наших организационных замыслов; в настоящее время эти замыслы, облекаясь в плоть и кровь, находят своё выражение в солидной лабораторной работе»334.
Тем не менее, во второй половине 1921—1922 гг. трансформации структуры ЦИТ продолжаются; учреждение проходит этап первичного становления, очевиден поиск оптимальных форм организации работы335. В частности, в конце 1921 г. все биологическое направление собрано в психо-физиологический отдел под руководством Крикора Хачатуровича Кекчеева и секретаря доктора Г.Л. (Г.) Торбека.
В состав психо-физиологического отдела входят два подотдела:
1. Психологический – руководитель профессор Б. Н. Северный, консультанты профессора Г. И. Челпанов и В. М. Экземплярский, секретарь – Н. В. Петровский, ассистенты Н. И. Жинкин, А. А. Смирнов, С. В. Кравков, П. А. Шеварёв, Н. П. Ферстер, П. А. Рудик. Это самое крупное по штатной численности научное подразделение. В его составе ещё и «20 человек – практикантов-психотехников».
2. Психо-технический – руководитель И. Н. Шпильрейн, консультант доктор Майзель, сотрудник доктор Минц, непостоянный сотрудник – Дубровский.
Психологический подотдел сформирован в результате указанного выше «слияния», он полностью образован научными сотрудниками и участниками психологического семинария профессора Г. И. Челпанова336. Такая дискретность быстро показала свою слабую сторону. В начале 1922 г. подотделы исчезают. Причиной этого стал методологический конфликт А. К. Гастева и Б. Н. Северного. Профессор придерживался «традиционного академизма», основанного на зарубежных методиках. Создание новых подходов он осуществлял сугубо дедуктивным путем, в то время, как ЦИТ шёл скорее индукцией, проводя кропотливый анализ сложившихся трудовых процессов. «Чистую психологию» Северного не удалось «приземлить» на конкретные процессы и работы. Подчеркнем, конфликт носил характер профессиональных разногласий, личной ссоры не было.
Это был первый случай в ЦИТ, когда результаты исследований по биологическому направлению не удалось сразу и очевидно внедрить в практику, что являлось безусловным требованием А. К. Гастева. Фундаментальная наука и накопление теоретических медико-биологических знаний его мало интересовали, изыскания должны были иметь внятное прикладное значение. Этот конфликт стал первым, но, увы, не единственным. Однако помимо методических разногласий был ещё один фактор. А. К. Гастев вёл политику укрепления лояльности сотрудников, в том числе интенсивно сокращая совместителей во имя «желания иметь всех сотрудников ЦИТ’а под одной крышей». Профессор Б. Н. Северный не стал переходит на полную ставку в ЦИТ. Вследствие этого ЦИТ «разорвал» взаимодействия с психотехническим отделением Психологического института и с «наследием» от Института Экспериментального изучения живого труда337.
Теперь в составе психо-физиологического отдела появляются две лаборатории: физио-техническая (заведующий И. Х. Ишлондский) и трудовых движений (заведующий А. П. Бружес). В списке работников отдела ученый специалист И. Н. Шпильрейн (теперь уже не имеющий отдельного сектора, однако сохранивший определенный «кредит доверия»), научные сотрудники Г.Л. (Г.) Торбек, А. А. Толчинский, Б. И. Немеровский, вычислитель С. М. Михайлов.
Тут интересен факт наличия в составе научного подразделения специалиста по математическому анализу (вычислителя), особенно на фоне того, что в наше время лишь относительно недавно стало привычным для медико-биологических научных учреждений иметь в своём штате специалистов по биостатистике.
В общей структуре ЦИТ в качестве самостоятельных подразделений фигурируют учёный секретариат (учёный секретарь Бабин Б. В., учёный библиограф Хлебников Д. Н.), библиотека (заведующий Викторов А. Л.), музей (заведующий Косман Д. Л.)338.
Во втором полугодии 1922 г. психо-физиологический отдел исчезает, зато появляется «Учёная часть» в составе: семи лабораторий; конструкторской (единственный её сотрудник – главный конструктор Г. Н. Роганов); библиотеки; музея (заведующий Лев Иосифович Брагинский, также член президиума Института339); персонально учёного секретаря (повышенного от научного сотрудника психотехника Торбека).
В 1923 г., наконец, формируется структурно-функциональная схема ЦИТ, ставшая опорной на длительный период времени. Она включается три линии работы340:
1. Лабораторно-исследовательскую.
2. Учебно-методологическую.
3. Консультационную.
По первой линии организационно создается отдел изысканий («основа всей работы ЦИТ’а»341) для руководства «общей идеологической деятельностью» в науке. На момент создания отдела изысканий в его состав входят библиотека и лаборатории342:
– №1 Фото-кино (зав. Тихонов Н. П.);
– №2 Техническая (зав. Бабий З. Н.343);
– №3 Биомеханическая (зав. Бружес А. П., декабрь 1923 – февраль 1924);
– №4 Физио-техническая (зав. Ишлондский И. Х.);
– №5 Психо-техническая (зав. Толчинский А. А.);
– №6 Педагогическая (зам. зав. Петров Е. А.);
– №7 Социально-инженерная (зам. зав. Визгалин А. Г.).
В дальнейшем наименования, состав и задачи этих подразделений значительно варьируются, исходя из текущей ситуации344. В частности, в декабре 1923 – феврале 1924 гг. к ним добавляются лаборатория №8 неврологическая, а также психофизиологическая амбулатория345. Развитие биологических лабораторий подробно освещено в последующих главах; здесь отметим лишь, что в 1923 – начале 1924 гг. лидирующее положение в ЦИТ занимали биомеханическая и фото-кино лаборатории.
По второй линии создается учебный отдел, включающий установочное бюро (как методический и консультативный центр) и литерные курсы.
По третьей линии организуется консультационный отдел, включающий опытные станции (или так называемые орга-станции) на предприятиях, а также временные комиссии для решения отдельных задач.
Отдельно функционируют:
– отдел воздействия (имея в составе пресс-бюро, музей и ателье; в 1922—1923 гг. руководитель Лев Иосифович Брагинский346);
– издательский отдел (бюро-печати) с собственной, постепенно создаваемой типографией; его возглавляет Виктор Осипович Перцов, с которым Гастев познакомился в Харькове, а затем совместно работал в Киеве347.
С точки зрения развития общего менеджмента организацией важным моментом стало создание в 1923 г. бюро учёта с задачами контроля работы всех отделов в целом, отдельно – работы научных сотрудников и лабораторий, проверки явки на работу сотрудников, контроля исполнения заданий по Институту и мастерским, учёта посетителей, работников по НОТ. Интересно, что бюро получило и небольшую научную задачу по разработке проблем учёта в целом: «производились опыты над постановкой учёта работы отдельных сотрудников ЦИТ путем заполнения хроно-карт. Получен очень богатый материал». С мая 1923 г. бюро наладило выпуск внутреннего информационного бюллетеня «Учёт работы»348. Руководил бюро учёта Л. В. Гольцблят.
Леон Вольфович Гольцблят349 родился 7 мая 1899 г. в Варшаве, в семье служащих. Рано приступил к труду, работал посыльным, сучильщиком, техническим секретарём профессора. В 1917 г. окончил 4 класса вечерней школы, затем – высшие научные курсы; поступил на гуманистический факультет, где так или иначе учился 2 года. Ещё с 1915 г. Л. В. Гольцблят (партийная кличка «Левек») состоял в революционном молодёжном кружке «Будущность» социально-демократической направленности; референт, агитатор, пропагандист; дважды арестован за революционную деятельность. В 1917 г. сидел в «варшавской цитадели», в 1918 г. отправлен в лагерь, где пробыл до революции в Германии. В 1919 г. мобилизован в армию, был на фронте под Новоград-Волынском, поучаствовав в единственном злосчастном бою с Красной Армией. После этого, фактически, дезертировал и бежал в Россию. Жил в г. Харьков, где работал в городском и губернском комитете, затем в центральном комитете Коммунистического союза молодёжи Украины. В 1920 г. вступил в ВКП (б). В феврале 1921 г. отозван в Москву для работы в центральном комитете Российского коммунистического союза молодёжи (комсомола). Параллельно работе учился на экономическом отделении Первого МГУ. В конце 1922 г. вынужденно уехал в Германию на лечение350. Такие поездки повторялись несколько раз в последующие 2 года351.
В 1922 г. Л. В. Гольцблят поступил на курсы промышленных администраторов ЦИТ со специализацией по методам подготовки рабочей силы и инструктажу персонала352. После их окончания остался в Институте, где с 15 апреля 1922 г. по 20 апреля 1930 г. он занимал должности заведующего Бюро Учёта, орга-секретаря, методического работника, наконец – заведующий курсами подготовки инструкторов-строителей в Москве и по всем базам АО «Установка»353. В первые же годы своей работы Леон Вольфович установил в ЦИТ систему учёта работы, а также подготовил «Обзор деятельности ЦИТ'а за 1923 год», в настоящее время ставший уникальным источником по ранней истории Института354. Леон Вольфович автор нескольких статей и участник второй Всесоюзной конференции по НОТ. Он – ценный сотрудник ЦИТ, про которого А. К. Гастев говорил: «преданнейший работник, никогда не считавшийся с <…> нагрузкой, а дававший время в любой момент дня и ночи»355. Также, с 15 октября 1924 г. Л. В. Гольцблят работал в НК РКИ, состоя на ответственной должности секретаря Совета по научной организации труда (СОВНОТ), а в дальнейшем – на должности научного сотрудника методологического отдела (с 1 мая 1926 г. по 15 января 1927 г., уволился по причине закрытия отдела)356.
В научной части вёлся свой внутренний контроль качества. Здесь функционировала инспектура отдела изысканий, которая ведала разработкой программ исследований по Институту в целом и по каждой лаборатории отдельно, а также контролировала сроки и качество их выполнения. В инспектуре работали К. Х. Кекчеев и Н. А. Бернштейн357.
В ноябре—декабре 1923 г. при отделе изысканий функционировала практическая комиссия для «создания смычки между теоретическими исследованиями лаборатории и практическими работами курсов инструкторов производства и консультационного отдела»; в неё входили А. З. Гольцман, К. Х. Кекчеев, Н. А. Бернштейн, А. С. Лабутин. Комиссия детально ознакомилась с деятельностью всех лабораторий, составила плана дальнейшей работы каждой из них для решения к концу года общей задачи, уточнила возможности практического применения лабораторных достижений. Также были даны рекомендации о подаче отдельных результатов исследований в научный сборник «Исследования ЦИТ»358. Деятельность комиссии была однократным эпизодом.
Уже не первый раз на страницах книги упоминается имя А. З. Гольцмана – соратника А. К. Гастева по работе в профсоюзе металлистов, специалиста по научной организации труда.
Абрам Зиновьевич Гольцман родился 24 декабря 1894 г. в г. Одесса, в семье грузчика. Окончил ремесленное училище, рано примкнул к социал-демократическим кружкам, вовлёкся в революционную деятельность. С 1911 по 1917 гг. его жизненная траектория характерна для многих революционеров: аресты, ссылки (в том числе, в Нарым, как и Гастев), побеги; в 1913 г. в родном городе он организовал профсоюз деревообделочников. После революции 1917 г. вступил в партию большевиков; как говорилось выше, входил в Центральный комитет профсоюза металлистов, был членом президиума и заведующим отделом нормирования ВЦСПС, с 1924 г. – член президиума Высшего совета народного хозяйства, с 1926 г. – член коллегии наркомата рабоче-крестьянской инспекции; на XIV—XVI съездах ВКП (б) избирался в состав, позже в Президиум Центральной контрольной комиссии партии. В 1922—1925 гг. А. З. Гольцман руководил Главным электротехническим управлением ВСНХ СССР359. Этот выдающийся профсоюзный и хозяйственный деятель вместе с А. К. Гастевым и В. Ф. Обориным стоял у истоков НОТ в профсоюзном движении и научного подхода к нормированию труда; как было сказано выше, поддержал и активно участвовал в создании Института труда, в том числе будучи руководителем распорядительного бюро учреждения, организатором взаимодействия научных и консультационных его подразделений360. В 1923 г. Абрам Зиновьевич входил в состав президиума Института труда361. Он не только организатор, но и учёный – автор статей о тарифах и нормировании, организации труда, технической революции в контексте НОТ, ряд брошюр (в том числе, «Реорганизация человека»), многократно печатался в отраслевых средствах массовой информации. Отметим, что в архивах отложилась его неопубликованная монография «Человеческий труд и техника»362. Не смотря на заинтересованность в НОТ и активность на этапе создания ЦИТ, А. З. Гольцман постепенно уменьшал своё участие в деятельности Института и научную работу, что, впрочем, было закономерно обосновано гигантской трудовой нагрузкой в нескольких структурах параллельно.
При отделе изысканий состояла научная библиотека, в которой была собрана профессиональная литература на русском, английском, немецком, французском языках. По состоянию на 1 января 1923 г. в ней было 7151 томов, ровно через год – 8801, в дальнейшем – более 10000. Отдельно была сформирована библиотека для курсантов с выдачей книг по НОТ на дом. В один момент книжный фонд ЦИТ значительно пополнился за счёт передачи личной библиотеки руководителя курса «У» (учёта и калькуляции) А. И. Гуляева363. Физически библиотека размещалась в обширном подкупольном помещении здания на Петровке – ротонде со стеклянным потолком.
Административные функции ЦИТ выполняли президиум, отдел управления делам (с бухгалтерией и хозяйственной частью, ремонтными мастерскими), распорядительный отдел, комендатура.
В первой половине 1920-х гг. общее количество штатных единиц ЦИТ колеблется в диапазоне 70—88364. Обилие научных лабораторий сочетается с минимальным количеством их кадрового обеспечения. В каждой из них лишь 2 штатные единицы – заведующий и научный сотрудник. Эта ситуация отражает и относительно скромные финансовые возможности ЦИТ на раннем этапе его становления, и дефицит квалифицированных и лояльных кадров («бедность научных сил с биологической, технической и практической компетенцией»), о котором столь эмоционально сообщал Гастев: «К нам приходили чудаки, помешавшиеся на абсолютных трудовых измерителях, на немедленных генеральных и чудесных преобразованиях, на проектах декретов, на машинах, известным им, главным образом, по аналогии с пишущими машинами, словом, стоял такой гомон архи-революционного и сверх-левого доморощенного новаторства, что пришлось решить задачу так: самим заняться работой, а им не мешать кричать и куролесить, поскольку в этом не было явного нарушения общественной тишины и спокойствия»365.
Организационно-методологически и идеологически А. К. Гастев всё время проводил параллель между научной работой и работой промышленного предприятия. Научно-изыскательная деятельность ЦИТ должна была и велась по принципам организации завода. В начальном периоде такой подход носил более идейный характер, но по мере развития самого Института, а в особенности процессов стандартизации, ряд организационных подходов действительно оказались заимствованными.
Первым шагом Гастев проводит сортировку научных лабораторий по аналогии с цехами завода366:
1. Заготовительному цеху соответствует Фото-кино лаборатория, основная методика которой представляет собой «фиксаж изучаемого объекта», фактически – сбор первичных данных.
2. Обработочному цеху – техническая, биомеханическая, физиотехническая, психотехническая лаборатории, выполняющие анализ данных.
3. Сборочному цеху – педагогическая и социально-инженерная лаборатории, осуществляющие синтез.
Сам Институт Гастев называет «учёно-изыскательным заводом», а учёный совет – «распределительным бюро»367.
В 1922 г. во все научные лаборатории, в том числе сугубо биологические, вводятся технические консультанты с целью «ввергать в обращение точно определенные рабочие приёмы». То есть каждое научное подразделение начинает представлять собой междисциплинарное (а иногда и трансдисциплинарное) объединение368. Занятно, что «биологов» достаточно решительно – вполне в духе времени диктатуры пролетариата – обучали рабочим навыкам. Тому живое свидетельство это слова профессора А. А. Кулябко: «Пишущий эти строки припоминает, как велико было чувство утомления при первых упражнениях в рубке зубилом, пока ещё не были усвоены правильные приёмы в работе и не достигнута известная степень тренировки»369.
После периода интенсивных изысканий структура научных подразделений вновь претерпевает изменения. В целом они назрели: методические и профессиональные разногласия приводят к определенным кадровым потерям; академическое психотехническое направление исчезает, трансформировавшись в психологию труда; биомеханика стремительно теряет лидирующие позиции в научной повестке ЦИТ. Однако потери уравновешивались новыми возможностями. На работу в ЦИТ приходит профессор А. А. Кулябко – крупный специалист в области физиологии и функциональной диагностики. В недрах физио-технической (теперь все более часто называемой физиологической) лаборатории «вызревают» новые отдельные структуры по биохимическим и газообменным исследованиям.
В 1924 г. президиум ЦИТ утверждает новую структуру Изыскательного отдела; теперь в его составе три больших подразделения370:
1. Энергетическая лаборатория (руководитель профессор М. О. Гуревич) с отделениями:
– биохимическим (доктор А. Ф. Гольдберг);
– неврологическим и невромеханическим (доктор Филимонов);
– активаторным (доктор Н. П. Рябушинская).
2. Сенсорная лаборатория – бывшая психотехническая (руководитель профессор А. А. Толчинский).
3. Диагностическая лаборатория – бывшая психо-физиологическая амбулатория (руководитель доктор Н. И. Озерецкий).
В последующие 3 года эти структурные подразделения ведут научно-практические изыскания по биологической линии, довольно стремительно наращивая свою значимость.
В 1925 г. в ЦИТ происходят значительные структурные преобразования общего характера. Зимой в состав акционерного общества «Установка» (см. 2.4) передаются учебный и консультативный отделы. В связи с этим несколько изменяется функция президиума ЦИТ; если раньше он был «административно-распорядительным» органом, то теперь рассматривается как «методико-распорядительный», отчасти заменяющий собой Комитет Изысканий и Установочное бюро371.
В начале лета 1925 г. сообщается об изменении структуры изыскательного аппарата, в состав которого вводятся целых семь новых лабораторий: инструментально-мускульная, станочная, монтажная, скоростная, калибров (точности), двигательной культуры, психо-тренировок. На этом фоне продолжают работу сенсорная, энергетическая, социально-инженерная лаборатории372. Сообщение о новой структуре в изученных материалах встречается однократно, и то в виде краткого сообщения в рубрике «Хроника ЦИТ» (более того, существующие биологические лаборатории в нём наименованы с ошибками). Последующей информации о работе и результатах этих новых структур нет. Возможно, имеет место излишне поспешная публикация некой предварительной концепции или идеи, на практике не реализованной.
В действительности же было воплощена следующая реструктуризация. В конце 1925 – 1926 гг. отдел изысканий переименовывается в отдел контроля (контроля подготовки рабочей силы), который должен «ведать контролем обработки рабочей силы как в процессе самой обработки, так и в конечной стадии этой обработки», причём такой контроль запланировано осуществлять по двум линиям – производственно-технической и биологической373.
В структуре ЦИТ создаётся отдел установки (установки подготовки рабочей силы) под руководством члена президиума Института Николая Николаевича Иванова374. Это в большей мере организационно-методологическая структура, курирующая вопросы разработки учебно-методического обеспечения курсов по разным программам и для разных специальностей; развития новых культурных установок; социальной инженерии375.
Впервые научные лаборатории утрачивают единоначалие и разделяются между двумя самостоятельными структурами ЦИТ.
Также создаются два координационно-методических подразделения (отдел руководства базами с бюро связи, отдел руководства Ф. З. У.) для взаимодействия с внешними учреждениями по вопросам обучения. Под эгиду секретариата сводятся задачи планирования, экспертизы, систематизации научной работы, снабжения источниками, общественного воздействия376.
К 1927 г. количество сотрудников ЦИТ возросло до 105 человек377. В соответствии с новыми установками А. К. Гастева ЦИТ продолжает принципиальные функционально-структурные преобразования, прежде всего в части изыскательных подразделений378. В качестве направлений работы ЦИТ установлены: металлообрабатывающая, текстильная, деревообделочная промышленность, строительство, военное дело, общетрудовое воспитание379.
Руководящие структуры ЦИТ по-прежнему образуют Совет и президиум. Административно-хозяйственные задачи сосредоточены в управлении делами. В отдельную структуру выводится Секретариат. В свою очередь в его составе: плановый сектор, учёный сектор (учёт плановых и внеплановых заданий), сектор методического оформления, библиотека (с более чем 10 тысячами томов!), методический архив, учёный секретариат (с задачами переводов, реферирования и рецензирования научных трудов), издательство (в этот момент только на регулярной основе издаются «Установка рабочей силы», «Организация труда», «Бюллетень Совета Курсантов», «Деловая хроника ЦИТ»).
Основная структура ЦИТ теперь включает три отдела: установки, методического руководства подготовкой рабсилы, контроля.
В соответствии с новым подходом А. К. Гастева происходит функциональное разделение в науке: сбор первичных данных, их анализ, наконец синтез новых сущностей вменены в задачи разных структурных подразделений.
Основной научной структурой становится отдел контроля (заведующий – инженер Натан Маркович Бахрах), в составе которого380:
1. Основные научные лаборатории:
– производственного контроля (вопросы качества продукции, производительности и контроль факторов обучения, контроль изделий курсантов, формирование квалификационной характеристики учащегося и квалификационных стандартов381);
– биоинженерная для контроля организационного поведения рабочего на рабочем месте (появляется ближе к 1927 г.);
– психотехническая (контроль высших функций);
– энергетическая (позже разделяется на биохимическую (контроль утомляемости путем анализа метаболизма) и газообменную (контроль энергетического баланса организма);
– функциональной диагностики (контроль работы сердца и лёгких).
2. Амбулатория (медицинский и антропометрический контроль).
3. Бюро клинического анализа, в свою очередь состоящее из секторов:
– производственно-технического сектора (точностные и скоростные характеристики);
– причин брака (характеристика брака);
– биологического (характеристика биологических функций);
– связи с бывшими курсантами, работающими в производстве (изучения бывших курсантов ЦИТ в производстве и инструктажа их);
– общей статистики.
Бюро клинического анализа – принципиально новая структура, в задачи которого вменяется контроль режимов и результатов обучения курсантов, конструирование клинической системы биологического и производственного контроля курсов. Бюро занималось синтезом: оно «собирает данных всех лабораторий по изучению курсантов, устанавливает зависимость между различными показателями и делает на их основании выводы, которые явятся необходимым материалом для корректирования программ и методик обучения по различным цехам»382.
Согласно функциональном разделению сбор первичных данных осуществляется в лабораториях и амбулатории, обработка и предварительное обобщение – в бюро клинического анализа, соответствующие результаты передаются в отдел установки. В функции бюро клинического анализа также вменялась подготовка оперативно-методической документации, сводных материалов по объёму клинической работы по биологической линии.
В состав отдела установки входят383:
– аналитико-методическое бюро – задачи анализа и синтеза, разработка учебных планов, программ и инструкционных карточек (заведующий К. И. Брагинский, ранее руководивший музеем);
– бюро методической экспертизы – программно-методическая экспертиза и экспертиза материалов бюро клинического анализа;
– социально-инженерная лаборатория – «экспериментирование методик», конструирование вещевых факторов обучения, разработка приспособлений для обучения, тренировочной аппаратуры и стандартизированных рабочих мест;
– техническое (конструкторское) бюро – конструирование программных заданий, конструирование и изготовление нужных приборов и технических средств для науки, обучения, производства и т.д.;
– бюро установочной документации – оформление материалов и методик по установленным стандартам, массовое изготовление и тиражирование документов, разработанных аналитико-методическим бюро.
Это подразделение обеспечивало внутренний контроль качества научной работы, верхнеуровневый синтез для окончательной трансформации научных результатов в прикладные методики, стандарты, педагогические средства и т. д.
Наконец, отдел методического руководства подготовкой рабсилы выполнял координирующие и информационные функции в сети официальных баз ЦИТ (на момент утверждения новой структуры таковых было 7 – две в Москве, в Ленинграде, Днепропетровске, Брянске, Минске, Ундоле) и более 250 фабрично-заводских училищ (ФЗУ)384.
В 1927 г. происходит очередной качественный переход: на посту руководителя научной работой ЦИТ К. Х. Кекчеева – врача сменяет инженер Натан Маркович Бахрах.
В функцию основного научного подразделения – отдела контроля – по-прежнему включены как технические, так и биологические аспекты. При этом надо подчеркнуть явную и всё более возрастающую организационную и идейную подчиненность биологических исследований инженерно-техническим задачам. Начать с того, что руководителем всех научных лабораторий теперь является инженер (Н. М. Бахрах). Задачи отдела, в формате производственного и биологического контроля, сформулированы максимально «технологично»: на первом плане – измерение, оценка, выявление причин брака и потерь, научное обоснование предложений по рационализации; на втором – отбор и подбор обучаемых, контроль производительности (скорости), утомляемости. Внутри ЦИТ отдел контроля идейно воспринимается как «лаборатория производственного контроля и ансамбль биологических лабораторий»385 – акценты очевидны.
Новая структура ЦИТ стала основой для реализации прорывного научного исследования – синтетического эксперимента (см. главу 12).
В целом указанная структура научных лабораторий сохранялась в ЦИТ до начала 1930-х гг. Вместе с тем, в 1928 г. амбулатория с задачами оценки профпригодности была дополнена отборочной комиссией для сортировки поступающих на курсы «на основе установленных медициной противопоказаний»386.
Также появилась новая динамометрическая лаборатория (руководитель тоже Н. М. Бахрах) с задачами изучения и измерения количества выполняемой человеком работы при разных типах движений в точки приложения усилий органов человека к тем или иным механизмам.
В контексте синтетического эксперимента ключевыми моментами стала трансформация биоинженерной лаборатории в лабораторию производственного поведения, а также появление бюро клинической документации для обработки и анализ всех результатов по отдельным видам клинического контроля (термин «клинический» имел в ЦИТ своеобразное значение, о котором также будет сказано в главе 11)387.
Кратко укажем, что функционально и методологически отдел контроля рассматривался ещё и как «трудовая клиника», осуществлявшая три вида контроля388:
1. Производственно-технический: контроль результатов подготовки рабсилы (в конкретных обработках изделий), выявление технических требований к квалификации. Исполнитель – лаборатория производственного контроля.
2. Биологический: контроль измерений, происходящий в организме обучаемого в процессе обучения и выявляющий биологические требования к квалификации. Исполнитель – амбулатория, лаборатории функциональной диагностики, газообменная, биохимическая, психотехническая.
3. Организационно-производственный – контроль производственного поведения обучаемого. Исполнитель – био-инженерная лаборатория.
Получаемые результаты должны были анализироваться комплексно, обобщаться и использоваться для усовершенствования «установки и обработки» курсантов. Это объединение работы всех структур с выяснением взаимоотношений между техническими и биологическими результатами обработки выполняло бюро клинического анализа389.
Систематизированные научные результаты применялись «для воздействия» на процессы обучения и контроля. Следует отметить наличие трёх «генеральных потоков контрольных данных»: прямого из процесса обработки через лаборатории в бюро клинического анализа; обратного внешнего из бюро к процессу обработки, обратного внутреннего – к отдельным контрольным единицам.
Идея «трудовой клиники» детально будет изучена далее (см. главу 11).
В начале 1930-х гг. структура ЦИТ вновь начала претерпевать изменения, связанные, преимущественно, со сворачиванием биологического направления и полным замещением его инженерно-технологическими изысканиями и работами. Однако эти аспекты уже не представляют детального интереса в рамках данного исследования.
В этот период число штатных единиц ЦИТ достигает 140390.
В целом с 1930 г. основные разделы работы ЦИТ включают: подготовку кадров, организацию труда, организацию и техническую реконструкцию производства, проектировочные работы (проектирование рабочего состава, организации труда и учебно-установочных цехов), клинические работы по измерению производственных и трудовых процессов, производственный политехнизм. Ведётся внедрение «функционально-расчлененной организации труда», базирующейся на дифференциации и специализации работ, также разрабатываются квалификационные характеристики.
Биологическое направление ещё присутствует, но уже стремительно отходит на второй план: «Клинические работы проводятся ЦИТ’ом по измерению организационно-производственного поведения работника, а также по контролю работы организма работающего. В то же время клиника разрешает задачу сочетания показателей организационного и биологического порядка». На этом фоне ведущей формой работы становятся именно проектировочные работы на предприятиях, а контроль становится сугубо техническим и организационным391.
В конце концов, к середине 1930-х гг. биологические лаборатории ЦИТ ликвидируются392. Процессы и причины, которые привели к этому, подробно изучены далее…
Научные исследования – это, несомненно, ключевой компонент деятельности Центрального института труда в изучаемый период. Можно сказать, его ядро. Вместе с тем, колоссальный и весьма важный объём практической работы осуществлялся по консультативной и учебной линиям. Во многом именно последняя, за счёт масштабности и успешности, позволила Институту действительно подтвердить и удержать статус центрального учреждения по вопросам научной организации труда. На определённом этапе развития научная и практическая деятельность были разделены за счёт создания отдельного юридического лица.
Комментарий автора
Реконструкция эволюции структуры научных подразделений ЦИТ вызывает определенные сложности. С одной стороны, объективные делопроизводственные материалы есть, но увы, не для всех исторических периодов. С другой стороны, существовало не только структурное выделение подразделений, но также и функциональное (в том числе, по-видимому на некотором этапе до формального утверждения новых подразделений). Более того, имело место и «рабочее» структурирование: сотрудники использовали наименования подразделений по своему усмотрению, исходя из привычки, понятий об их предназначении и т. д. Более того, такие «рабочие» наименования иногда попадали и в официальные публикации. Яркий пример тому —использование обобщающего наименования «биологические» лаборатории вместо «психофизиологические». До определенного периода это название было, фактически, жаргонизмом сотрудников ЦИТ. Другой пример: Е. А. Петров в 1929 г. пишет об измерениях физической силы в физио-технической лаборатории, при том, что такого подразделения уже 5 лет как не существует, а соответствующие исследования ведёт динамометрическая лаборатория Н. М. Бахраха. Видимо, автор использует устоявшееся и привычное лично для него название393. В 1925 г. в хронике ЦИТ сенсорную лабораторию называют психологической, а энергетическую физиологической394. Тем не менее, в подавляющем большинстве случаев, с использованием корпуса взаимно проверяемых источников, эволюцию структуры научных подразделений ЦИТ удалось восстановить довольно достоверно.
273
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л.70.
274
Гольцблят Л. В. Обзор… (С.4).
275
Там же.
276
Гастев А. К. Профессиональные союзы… (С.32).
277
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 20.
278
Гастев А. К. Профессиональные союзы… (С.30).
279
Там же (С.31).
280
Там же (С.31, 84).
281
Петелин Я. И. Памятка ученика-слесаря / Сост. Я. И. Петелиным; С предисл. и под ред. инж. Никитина. Москва: Новая Москва, 1923. 40 с.
282
Гастев А. К. Трудовые установки. Структура. Анализ. Обоснование. Курсы. Ч. 1. Москва: Центр. ин-т труда, 1924. 302 с. (С.119).
283
Вся Москва: адресная и справочная книга на 1925 год. Москва: Изд-во М. К. Х., 1925. С. 417.
284
ГАРФ Ф. 5451. Оп.11. Д.373. Л.7; Вся Москва…1925 (С. 417).
285
Пятилетие ЦИТ’а…
286
Вся Москва…1925 (С. 417).
287
Простейшая металлургическая печь.
288
Гастев А. К. Трудовые установки. Структура. Анализ. Обоснование. Курсы. Ч. 1. Москва: Центр. ин-т труда, 1924. 302 с. (С.119).
289
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.30.
290
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.24.
291
Работа по созданию…
292
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.7.
293
Гольцблят Л. В. Обзор…; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №1—2. С.51—67.
294
ГАРФ Ф. 5451. Оп. 7. Д.460. Л.8; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1928. №3—4. С. 95—102.
295
ГАРФ Ф. 5451. Оп. 14. Д. 48а. Л.7.
296
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л.8; Хроника ЦИТ’а // Организация труда. 1928. №1. С.75—79; Хроника ЦИТ’а // Организация труда. 1928. №3. С.65—72; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1928. №7—8. С.33—40.
297
ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 14. Д. 48а. Л.7.
298
Гольцблят Л. В. Обзор…
299
ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л. 3—4; ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 13.
300
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174 (С.160); ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 82—87; ГАРФ Ф. 5451. Оп. 7. Д. 383 Л.6.
301
ГАРФ Ф. 390. Оп. 24. Д. 4123. Л.1; ГАРФ Ф. 4737. Оп.2. Д.2062. Л. 9, 15—16; Станислав Густавович Струмилин / Вступ. статья Л. Е. Минца; Библиогр. сост. Г. Н. Финашиной. Москва: Наука, 1968. 160 с.
302
ГАРФ Ф. 4737. Оп.2. Д.2062. Л. 9, 15—16; ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 82—87; ГАРФ Ф. 5451. Оп. 7. Д. 383 Л.6; Гольцблят Л. В. Обзор…; Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174.
303
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174.
304
Данил Антонович Хлобынин в ЦИТ – заведующий хозяйственным отделом, управляющим делами (ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л.1. ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л. 3—4).
305
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 13—14.
306
Гастев А. К. Структура учёной работы ЦИТ'а. Москва, 1921. 7 с.
307
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 5—6, 18; ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 48; Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176.
308
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176 (С.164, 168).
309
ГАРФ Ф. 4737. Оп.2. Д.2062. Л. 9, 15—16.
310
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176.
311
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л.15—16.
312
Гольцблят Л. В. Обзор… (С.15).
313
Там же; ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л.15—16.
314
Гольцблят Л. В. Обзор…
315
Работа по созданию…
316
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.8—9.
317
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176.
318
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.7.
319
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174; Гастев А. К. Структура учёной…
320
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.7.
321
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.18.
322
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 5—6, 18; ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 48.
323
Гастев А. Наши задачи…
324
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174 (С.167).
325
Гастев А. К. Структура учёной…
326
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л.18.
327
ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 25; Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174.
328
Психологический институт в Москве: российский центр психологической науки, культуры и образования. Документальная летопись к 100-летию со дня основания. М.; СПб.: Нестор-История, 2013. 280 с.
329
Сироткина И., Смит Р. История психологии в России: краткий очерк с авторскими акцентами [Электронный ресурс]: препринт WP6/2016/01; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». М.: Изд. дом. Высшей школы экономики, 2016. 60 с.
330
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174; Брагинский Л. Наш путь (график событий) // Организация труда. 1925. №4—5. С. 15—17.
331
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174 (С. 161).
332
Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1921. №2. С. 159—174 (С. 161).
333
Гольцблят Л. В. Обзор…
334
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176.
335
ГАРФ Ф. 5451. Оп. 7. Д.460. Л. 82—87; ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л.1, 3—4; ГАРФ Ф.5451. Оп. 5. Д.546. Л. 24.
336
Артемьева О. А., Дубровская Л. Д. Научные коллективы Г. И. Челпанова: историко-психологическое исследование // Психология и психотехника. 2021. №4. С. 72—89.
337
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176 (С.165).
338
ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л. 3—4.
339
Там же. ГАРФ Ф. 5451. Оп.10. Д.46.; ЦИТ Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №1—2. С.51—67.
340
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 22, 23, 26.
341
Гольцблят Л. В. Обзор… (С.9).
342
ГАРФ Ф. 5451. Оп. 41. Д. 183. Л.3.
343
По словам Гастева: «работал на заводах с 12 лет, дошел до инженера». ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л. 3—4.
344
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 22, 23, 26.
345
Кекчеев К. Исследовательский аппарат ЦИТ’а и его работа // Организация труда. 1924. №1. С.73—74.
346
Гольцблят Л. В. Обзор…
347
ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 41. Д. 183. Л.1.
348
Гольцблят Л. В. Обзор…
349
В публикациях указано «Лев Гольцблят», в документах – Леон Гольцбла (я) т
350
ГАРФ Ф. 5515. Оп. 35. Д. 335. Л. 1—7. ГАРФ Ф. А406. Оп. 24а. Д. 2956. Л. 24—25. ГАРФ Ф. 10035. Оп. 1. Д. П-52218. Л.8—9.
351
Леон Вольфович находился под постоянным наблюдением врачей. Он страдал сильными головными болями, выраженным ожирением, прогрессирующим ухудшением зрения, носовыми кровотечениями, неспокойным сном; причиной болезни он считал «очень сильное нервное потрясение» (ГАРФ Ф. А406. Оп. 24а. Д. 2956. Л. 16, 25).
352
ГАРФ Ф. 5515. Оп. 35. Д. 335. Л. 6—7.
353
ГАРФ Ф. 5515. Оп. 35. Д. 335. Л.4, 6—7. ГАРФ Ф. А406. Оп. 24а. Д. 2956. Л. 24—25.
354
Гольцблят Л. В. Обзор деятельности ЦИТ'а за 1923 год. Москва: Центр. ин-т труда, 1924. 77 с.
355
ГАРФ Ф. А406. Оп. 24а. Д. 2956. Л. 15.
356
ГАРФ Ф. А406. Оп. 24а. Д. 2956. Л. 2—3.
357
Там же.
358
Гольцблят Л. В. Обзор…
359
ГАРФ Ф. 5451. Оп.4. Д.263. Л. 8. Абрамов А. С. У Кремлевской стены. 6-е изд., доп. Москва: Политиздат, 1984. 368 с.; Архипова Т. Г. Гольцман Абрам Зиновьевич / Российская еврейская энциклопедия. главный редактор Г. Г. Брановер. Москва, 1994. С. 350.
360
РГАЭ Ф. 358. Оп. 1. Д.67. Л.1—6; РГАЭ Ф. 358. Оп. 1. Д.68. Л.1—6; Гольцман А. З. Нормирование труда: (Опыт построения схемы тарифной политики). Москва: Центр. ком. Всеросс. союза рабочих металл., 1919. 63 с.; Гольцман А. З. Тарифная политика профсоюзов (Тезисы А. Гольцмана). [Б. м.]: [б. и.], [19 – ]. 7 с.; Лисс А. Нормирование производительности // Металлист. 15.06. 1918. №2. С.7—8; Гольцблят Л. В. Обзор…
361
ГАРФ Ф. 5451. Оп. 7. Д. 383 Л.6.
362
РГАЭ Ф. 358. Оп. 1. Д.1. Л.202; РГАЭ Ф. 358. Оп. 1. Д.4. Л.235; РГАЭ Ф. 358. Оп. 1. Д.18. Л.34; Гольцман А. З. Реорганизация человека. Москва: Центр. ин-т труда, 1924. 52 с.; Гольцман А. З. Организация труда в СССР: I. Социальная обстановка. II. Союзы и производство. III. Теоретические заметки. Москва: Центр. упр. печати и промпропаганды ВСНХ СССР, 1925. 110 с.; Гольцман А. З. Массовое натуральное премирование: Доклад Президиуму ВЦСПС. Москва: ВЦСПС, 1921. 16 с.
363
Гольцблят Л. В. Обзор…
364
ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 22, 23, 26; ГАРФ Ф.5451. Оп. 7. Д.460. Л. 63—64.
365
От редакции // Организация труда. 1924. №1. С.5—7.
366
Гольцблят Л. В. Обзор… (С.31).
367
Гастев А. Организационная и научная жизнь Института Труда // Организация труда. 1922. №3. С. 163—176 (С.171).
368
Там же.
369
АРАН Ф. 562. Оп. 1. Д. 31. Л. 2.
370
Биологические лаборатории ЦИТ’а // Организация труда. 1925. №1. С. 106.
371
В Президиуме ЦИТ’а // Организация труда. 1925. №6. С. 94.
372
Хроника ЦИТ’а и «Установки» // Организация труда. 1925. №3. С.108—111; ЦИТ 5 лет. 1920—1925. Москва: Изд. ЦИТ-ВЦСПС, 1925. 107 с.; Толчинский А. А. Биологические лаборатории ЦИТ’а // Организация труда. 1925. №2. С.85—87.
373
Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №3—4. С.88—94.
374
Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №1—2. С.51—67; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1929. №7—8. С.59—66.
375
ГАРФ Ф. Р5515. Оп. 4. Д. 442. Л.2—6.
376
Там же; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №1—2. С.51—67.
377
ЦИТ к десятилетию Октябрьского переворота // Установка рабочей силы. 1927. №9—10. С.131—145.
378
ЦИТ к десятилетию Октябрьского переворота // Установка рабочей силы. 1927. №9—10. С.131—145.
379
Там же.
380
Там же; ГАРФ Ф. Р5515. Оп. 4. Д. 442. Л.2—6; Трудовая клиника и отделы ЦИТ’а // Организация труда. 1928. №1. С.69—74.
381
ГАРФ Ф. 5451. Оп.10. Д.8. Л.7; ЦИТ 5 лет. 1920—1925. Москва: Изд. ЦИТ-ВЦСПС, 1925. 107 с.
382
Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №3—4. С.88—94.
383
Там же; ЦИТ к десятилетию Октябрьского переворота // Установка рабочей силы. 1927. №9—10. С.131—145; Жизнь ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1927. №1—2. С.51—67.
384
ЦИТ к десятилетию Октябрьского переворота // Установка рабочей силы. 1927. №9—10. С.131—145.
385
Сметанин А. В. Методологические и организационные средства ЦИТ’а // Установка рабочей силы. 1928. №11—12. С.35—48.
386
Там же.
387
Там же.
388
Трудовая клиника и отделы ЦИТ’а // Организация труда. 1928. №1. С.69—74.
389
Там же.
390
ГАРФ Ф. Р5451. Оп. 14. Д. 48а. Л.35.
391
Гастев А. Работы ЦИТ’а (тезисы докладов А. Гастева на президиуме ВЦСПС и президиуме ВСНХ СССР) // Установка рабочей силы. 1930. №10—12. С.3—8; Инструкция по производственной практике курсантов // Установка рабочей силы. 1930. №5—6. С.74—77; Из жизни ЦИТ’а – «Установки» // Установка рабочей силы. 1930. №5—6. С.76—77; Постановление совещания методических работников отделений А/О «Установка» // Установка рабочей силы. 1930. №7—9. С.143—146.
392
Методы ЦИТ и их применение….
393
Петров Е. А. Синтетический эксперимент в ЦИТ’е // Организация труда. 1929. №2. С.15—18.
394
Хроника ЦИТ’а и «Установки» // Организация труда. 1925. №3. С.108—111.