Читать книгу Живой проект - Дарья Викторовна Еремина - Страница 9

За время перелета до ничем не примечательного строения, затерянного в степи недалеко от границы с Казахстаном, Михаил успел поспать. Он проснулся от беспокойства – кто-то дергал его за штанину. Открыв глаза и посмотрев в ноги, Михаил недовольно осмотрелся.

– Уберите, пожалуйста, это животное! – крикнул он в пустоту.

Тут же появилась стюардесса и подхватила щенка.

– Простите, Михаил Юрьевич!

– Он сжевал мне штаны, – заметил глава корпорации.

– Он еще и в сидение за вами наделал… – в тон ответила стюардесса.

– А я думаю, что это за запах…

– Уже убираю, Михаил Юрьевич.

– Да отцепите его от меня!

– Ему нравятся ваши брюки.

– Мне они тоже нравятся!

Михаил был рад выйти на свежий воздух. Спускаясь по ступенькам трапа, он вдыхал сухой пыльный воздух, в котором смешивались ароматы трав и тонкий, практически неуловимый запах озона. В объемной сумке в его руке при прибытии на место он рассчитывал обнаружить «сахарные яства» для именинницы, заботливо заказанные Людмилой и доставленные к самолету курьером специально для марш-броска на День рождения.

– Ваша собака, Михаил Юрьевич, – из салона высунулась стюардесса и присела, протягивая Михаилу щенка.

– Это не моя собака, – раздраженно заметил президент, принимая покорный комок в ладонь.

Оглянувшись на самолет, Михаил замер перед металлической дверью с ржавыми разводами.

– Вика, в чем дело? – нетерпеливо поинтересовался у своего поисковика. Он стоял перед сканерами и прекрасно знал, что все системы охраны давным-давно и зарегистрировали и распознали его, но дверь почему-то по-прежнему оставалась закрытой.

– Михаил Юрьевич, собственной персоной, – пробасил кто-то из динамика, – во что ты успел вляпаться, милый мой?

– В твой подарок, Вера. С Днем рождения! Если не хочешь, чтобы я оставил его под дверью, открой ее.

– Что, двери собственной конторы перестали тебя слушаться?

– Открой эту чертову дверь, Вера!

– Разбирайся со своей LSS, Миша, я не обливала тебя птомаинами.

– Чем?

– Михаил, если ты не планируешь вносить временных или постоянных изменений в нормативы системы безопасности, для входа на станцию необходимо пройти процедуру дезинфекции, – сказал поисковик в его ухе.

Михаил поставил сумку и щенка на землю и обернулся по сторонам.

– Где я тут в степи пройду дезинфекцию? Вера, милая, твою мать, впусти меня внутрь!

– Михаил, Вера не сможет выполнить твою просьбу. Блокировка стоит на уровне безопасности доступа на первый уровень данной станции. Для разблокировки двери необходимо очистить или снять предметы одежды, на которых обнаружены органические элементы.

– Вера, переведи, что она от меня хочет?

– Липа, повтори, что ты там наплела нашему недоумку-президенту?

Уперев кулаки в бока, Михаил посмотрел на простирающееся во все стороны безграничное пространство.

– Мишаня, Липа хочет, чтобы ты снял штаны, – сказал, наконец, басок. – И я тоже не буду против.

– В смысле?

– Ты заляпан гнилью, Липа не пустит с ней на станцию.

– Да брось… просто щенок пожевал мои брюки.

– Так не корми свою собаку гнилым мясом впредь, Миша! Снимай штаны и заходи.

– Черт! Ну, хоть бы раз я сюда приехал нормально!

Вздохнув, он посмотрел на щенка, вновь примеряющегося к его штанине, и пошел в самолет – ко всегда готовому к любым неприятностям гардеробу.

– Вика, в чем дело?

– У меня нет связи с замками этой двери, Михаил.

– В смысле?

– О! – спохватилась стюардесса, – на прошлой неделе меняли проводку… могли не до…

Под взглядом Михаила стюардесса начала заикаться и вконец замолчала.

– На Песок-2 я не собираюсь щеголять в трусах, откройте эту дверь, – под испуганным взглядом стюардессы Михаил снимал штаны.

– На Песок-2 данный фильтр стоит только на лабораторных уровнях, Михаил, – обнадежила Вика.

– Вика, тебя не спрашивают!

– Простите! – на всякий случай извинилась стюардесса, принимая брюки главы корпорации. – У меня есть отвертка! Я открою!

– Замечательно. Вы и отвертка…

Покинув самолет уже без штанов, Михаил направился к полуразрушенному зданию.

– Ну что, железные леди, вы довольны? Могу я теперь войти? – спросил Михаил, подходя к двери, которая начала съезжать еще до того, как он успел остановиться. – А этого помоечного дрыща я могу с собой захватить?

– Это ты мой подарок помоечным дрыщом назвал, Мишаня?

Этой станции не значилось на балансе ни одной компании, входящей в состав Live Project Incorporated. Вера, единственный живой человек, работающий на станции, значилась сторожем перевалочного пункта. При строительстве станции Песок-2 таковым служило здание, наземная часть которого сохранилась практически в неизменном состоянии.

Спускаясь на лифте вниз, Михаил не сдержал смеха. В таком виде его не видел еще ни один сотрудник корпорации.

– С Днем рождения, Веруня! – крикнул Михаил, выходя из лифта и все еще смеясь.

– Я думала, напомнит тебе секретарша или нет? – полноватая женщина в белой косынке и халате показалась из-за угла. – Давай сюда этого чмошника. Отправим на дезинфекцию, промоем желудочек… ути, мой ма-аленький.

Михаил озадаченно усмехнулся, передав щенка и следуя за Верой обратно в кабинет – единственное обитаемое место во всем комплексе.

Вера была наказана, как не единожды повторяла сама. Болезни, которые давно и успешно лечили по всему миру, лишили ее сначала одной ноги, потом желудка – и это был рак, потом второй ноги – это была гангрена, которую можно было элементарно не допустить, лишь уделив чуть большее внимание распоротому ржавой балкой бедру, а не накачавшись обезболивающим и уйдя на сутки в сеть. Руку ей засосало в колесо прототипа смастеренного ею же агрегата для катания по стенам станции. После очередной операции Марк взмолился, чтобы Миша нашел Вере какое-нибудь занятие, иначе самая умная баба на Земле случайно сломает себе шею, моделируя нано-вселенную, не иначе. Ставшей наполовину киборгом Веру уже никто бы не решился назвать женщиной, даже вежливый и тактичный до мозга костей Марк. Но знакомясь с ней в разгар студенчества, Михаил и не подозревал, какой подарок ему преподносит Марк – друг и коллега, тогда еще помощник Федора, финансового директора «Живого проекта».

С ресурсами, защитой и конфиденциальностью, какие могла обеспечить трансконтинентальная корпорация, пусть не напрямую, а через негласно неприкасаемого сынка профессора Королева, Вера стала человеком-лабораторией, человеком-заводом, человеком-тайной, возглавившей несуществующую – четвертую станцию LPI. Она была лицом и мозгом одного из личных проектов Михаила. Как обычно – не приносивших ни ему, ни корпорации ни копейки денег, а потому не сильно возбуждающих интерес надсмотрщиков госкорпорации.

Здесь выпускались прототипы и тиражировались технологии, наличие которых у LPI вызвало бы немало лишних вопросов. В основном оборудование составляли принтеры, хотя и для биоанализа было несколько агрегатов. Надежда на процветание в завтрашнем дне, кои обеспечивали все новые и новые рабочие модели зачастую даже не ей придуманных, а просто найденных или доработанных, а после выпущенных на полностью автоматизированном заводе еще десятком метров ниже, вселяли уверенность и гарантировали некоторую независимость LPI от политических, экономических или природных невзгод, кои в миновавшее десятилетие показали себя во всей силе.

С Верой определенно стоило считаться. И, хотя она не входила в число самых харизматичных личностей корпорации, Михаил не мог не проявлять заслуженного ею внимания, доверия и уважения. Правда, без штанов при всем своем уважении и доверии он чувствовал себя не очень комфортно.

– Мишаня, если бы мое сердце не принадлежало твоему голенастому дружку!..

– Найди мне штаны, Вер.

– Где я тебе штаны найду? Вон, халат надень. Пойдем, покажу кой-чего.

Вот ради одной этой фразы стоило навещать эту станцию и обеспечивать все потребности ее хозяйки, какими бы зачастую безумными они не казались.

В этот раз «кое-чем» оказалась вереница дистанционно управляемых серебристых шариков, больше всего походящих на восставший и объединившийся в борьбе за независимость пинг-понг-хоровод. Для демонстрации возможностей этой пугающей своей самостоятельностью могучей кучки Михаилу и Вере пришлось подняться на поверхность.

– Это не то, что я просил, – заметил Михаил, наблюдая за серебряной вереницей.

– Нет, но это неплохое дополнение, Мишань. Тебе этот самолет нужен?

– Нужен!

– А стюардесса?

Михаил подался вперед, чтобы заглянуть в лицо собеседнице.

– Да я видела ее, когда она щенка тебе подавала! Я не пытаюсь сделать из себя Гото!

– Точно? – без улыбки спросил глава корпорации. – Так что с моей просьбой? Ты же не хочешь сказать, что проигнорировала ее ради этого яичного хоровода?

– Этот яичный хоровод – вполне самостоятельное, трудноуловимое и неидентифицируемое оружие как против белковых, так и против роботов.

– Но это не то, что я просил.

Вера поджала губы.

– Вера, милая, я должен быть уверен, что ни игра в «Чапаева» нашими спутниками, ни ЭМИ или сетевые глушилки, ни снос вышек не помешают LSS вытащить меня откуда бы то ни было сразу по моей команде. Мне нужны глаза, связь и…

– Тебе нужен контроль, я помню, – подняла руку женщина. – Ладно… купи робопчел.

– Робопчел? – усмехнулся Михаил, – слушай, да это же гениально!

– Миллионов десять.

– Сделаю, – засмеялся президент и, обняв женщину за плечи, повел обратно в строение.

– Что, даже выпьешь за мои прекрасные восемнадцать? – спрашивала Вера, спускаясь в дебри комплекса.

– Ты же знаешь, что нет.