Читать книгу Михаэль Перо и всё, всё, всё… - Давид Штерн - Страница 5

Был пасмурный день. Низко летали ласточки, предупреждая обитателей леса о надвигающемся дожде. Михаэль Перо и Питер Чок шли по лесу и оба молчали. Медведь был весь в раздумьях, поросенок же просто слушал плеер. Сегодня утром Михаэль обнаружил, что у него кончились все запасы меда и ему необходимо снова отправиться к пчелам, чтобы просить их о сладком тягучем напитке. Приближался еврейский Новый год (Рош-Ашана), а какой же может быть еврейский Новый год без кошерного меда, яблок и граната?! Яблоки росли у Михаэля во дворе, гранатами он запасся еще в прошлом месяце, а вот мед, на ту беду, кончился.

Улей пчел находился в огромном дубе на окраине Бер-Дичева. Подойдя к дереву, Михаэль несколько раз постучал по коре дуба, чтобы переговорить с пчелами.

– Майк, какого лешего мы забрели в этот забытый край Бер-Дичева и зачем стучать по дереву?! Ты ж говорил, евреи не верят в приметы и не вызывают духов, – иронично, обращаясь к медвежонку, произнес поросенок.

– Мы пришли сюда за медом. Тут живут пчелы. Но, видимо, зря. Их все равно нет дома, – расстроенно ответил медведь.

– Майк, зачем идти на край города за тем, чего полно у того же еврея-кролика в центре леса?!

– У него неправильный мед.

– В смысле неправильный?

– В том смысле, что некошерный.

– Мед как мед, что еще за некошерный?

– Неправильная технология делает неправильный мед.

– И чё? Мед есть мед, кошерный-некошерный, какая разница, Майк?

– В Священном Писании сказано, что кошерно, а что есть нельзя. Ты ж знаешь, Петь, я соблюдаю… и потом, кролик вроде англичанин, а не еврей.

– Лисен, Майк, если вы в Бер-Дичеве любите носить макароны на ушах, ю а вэлкам4, только свинье из Бруклина это не впарить. Этот ушастый масон – еврей еще похлеще тебя с совой прокуроршей вместе взятых будет. Ладно, раз уж пришли, давай возьмем мед и свалим по-быстрому.

– В смысле, Петр?! Как же мы возьмем, если пчел нет дома?! Хочешь дождаться их, что ли?! Но мы ж не знаем, когда они снова дома появятся. Они могут с полей только к закату солнца вернуться.

– Майк, ты пугаешь меня. Как говорят бруклинские евреи, «быстро поднятое не считается упавшим». Возьмем пару горшков – и чао-какао.

– Питер, так нельзя, пойми… ведь сказано в Священном Писании: «Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего».

– Да, брат, все это здорово, если верить во всю эту штукатень с Богом, ангелами и кругами ада, но поскольку пчелы, кстати, на секундочку, некошерные насекомые, то какие они кому ближние – это еще биг квешн5, а как по мне, дак по пяточку весь этот черно-желтый улей.

– Нет, Питер, мы идем домой, так нельзя. И потом, кажется, дождь начинается.

– Ладно, ладно, Майк. Компромисс. Мы возьмем мед, а пчелам оставим записку, что мы, мол, взяли и зайдем сегодня вечерком рассчитаться, пусть не жужжат и не переживают понапрасну. Твоему слову тут все равно каждая букашка верит. Нормально все будет, Майк.

– Не знаю, Петр, это не по мне как-то… давай лучше домой, дождь, кажется, начинается.

– Майк, что ты заладил: «Дождь начинается, дождь начинается». У тебя же зонт в руках! Какого желудя ты с ним весь день шляешься?! Расчехли его уже и не морочь никому голову.

Питер осмотрелся по сторонам, оценивающе посмотрел на дерево и почти шепотом произнес:

– Слушай сюда, Майк! Открой зонтик и стой на шухаре под деревом.

– На чем стоять тут? – не понял слово «шухер» медведь.

– Просто стой и дай сигнал, если увидишь пчел.

– Какой сигнал?

– Придумаешь сам, у тебя вроде с фантазией все в порядке. И да, держи ствол! – и тут поросенок протянул медведю пистолет.

– Господи Боже, Петр, откуда у тебя оружие?!

– Майк, все окей. Успокойся. Это дедушкин трофейный.

– Зачем мне оружие, Петр?! Я не собираюсь ни в кого стрелять!

– Майк, успокойся уже! Хуже зайчихи себя ведешь! Во-первых, Майк, пистолет не заряжен боевыми. Хоть устреляйся – не застрелишь никого. А во-вторых, я не прошу тебя стрелять, я прошу тебя его подержать. Как, по-твоему, я должен лезть на дерево с такой тяжестью?! Просто подержи, Майк, что тут такого?!

– Хорошо, Петр, хорошо. Только давай уже быстрее. О Господи, не нравится мне все это, ой не нравится, – взволнованно бормотал себе под нос медвежонок.

Ловкими движениями, будто это был вовсе и не поросенок, а какой-нибудь бельчонок или шимпанзе, Питер вскарабкался на верхушку дерева, юркнул в дупло и пропал из вида стоявшего у подножья дерева медведя.

Прошло пять, десять, пятнадцать минут, но поросенка все не было. Медведь продолжал стоять под зонтом около дерева. Он не на шутку волновался и проклинал себя, что ввязался во всю эту неприличную историю.

– Шалом вам, реб Михаэль, – вдруг услышал у себя над головой медведь. Он поднял глаза и увидел пчел.

– Мир вашему дому! – постарался как ни в чем не бывало вести себя медведь.

– Шо вы тут стоите под зонтом, как бедный родственник? – продолжили разговор пчелы.

– Кажется, дождь начинается, – снова отчеканил Михаэль.

– Какой дождь, реб Михаэль?! Ни одной тучки над всем лесом. Таки взгляните уже сами!

Медведь поднял глаза и не поверил. Действительно, над макушками деревьев сияло солнце и не было ни намека на дождь.

– Ветер, наверное, разогнал. С утра были тучи, – попытался объясниться медведь.

– С Божьей помощью, все может быть, все может быть, реб Михаэль. Вам ведь лучше нашего известно, если Богу будет угодно, увидим мы над Бер-Дичевым и дождь, и снег, и радугу в одночасье. Так что не мудрено, что у вас над головой, реб Михаэль, снова светит солнце. Так, видимо, самому Богу угодно!

– Да прибудет с вами, пчелы, Господь, и да будете вы благословлены! – пытаясь естественно себя вести и преодолевая сильное внутренне волнение, проговорил Михаэль.

– Да что мы? Пчелы как пчелы, летали вот на дальние луга. Скоро ведь, реб Михаэль, как вы и сами знаете, еврейский Новый год. Хотим вот хорошенько подготовиться к празднику и сделать свежий мед. Сами знаете ведь, реб Михаэль, шо за Новый год и без меда?! Хотите, мы вас угостим нашим свежим медом? Только скажите, сколько вам таки нужно? Для вас, реб Михаэль, хоть три, хоть десять горшочков меда. Вы для нас святой Бер! Просите сколько угодно. Мы вам не откажем! Да шо там откажем, сочтем за честь! Только вы не стесняйтесь, пожалуйста, реб Михаэль. Мы же знаем, что вы крайне скромный по своей натуре.

Чувство стыда у медведя вспыхнуло так сильно, что едва ли само сердце справлялось со своими ударами. Ноги и руки дрожали. Хотелось плакать и провалиться от самого себя на том самом месте у дуба. Михаэль попытался сложить аккуратно зонтик, но у него все никак не получалось. Заел замок. Медведь начал резко дергать зонт туда-сюда, но тот ни в какую не поддавался.

– Да что не так-то?! Что ж ты не закрываешься-то, р-р-р-р! – прорычал медведь, и тут у него из-за пазухи на землю выпал пистолет.

– Боже праведный! Реб Михаэль, вы шо, носите с собой оружие?! – испуганно хором произнесли пчелы и постарались как можно быстрее, от греха подальше, запустить в улей маленьких пчелят.

– Шо вы говорите, уважаемые?! Ну какое же это оружие, я вас умоляю, это ж не настоящий пистолет… хотите, я вам сейчас покажу, – с этими словами медведь подобрал пистолет с земли и, подняв его над собой, демонстративно нажал на курок четыре раза.

Бах! Бах! Бах! Бах!

Это были четыре оглушающих выстрела, пронзившие весь лес.

Что там началось – не передать словами. Птицы сорвались с деревьев. Ежи сжались в клубки и дрожали от страха. Белки схватили детишек и прыгнули в кусты, а пчелы всей гурьбой бросились в улей.

– Погром! Погром! В нашем лесу погром! Звери, бедные, спасайтесь кто может! – слышалось повсюду из-за кустов.

Из-за того, что пчелы устремились домой все сразу, у входа в улей началась паника и давка. Внутри улья рыдали от страха маленькие пчелята. Взрослые пчелы, что уже оказались внутри дуба, в своих молитвах просили Всевышнего о спасении. Такого гула, жужжания и рева Бер-Дичев не помнил уже очень-очень давно.

Ошалевший от неожиданного грохота медведь стоял с опущенным пистолетом посреди всего этого хауса и ничего не соображал. Пахло порохом. В голове гудело. Мир остановился.

А в это время с другой стороны дуба, крепко держа в руках два горшочка меда, плавно опускаясь на воздушном шарике, приземлился Питер. Оказавшись на земле, он отпустил шарик в небо и свистнул своему другу-медведю:

– Эй, Майк, валим. Валим скорее!