Читать книгу Потрачено - Деловой Чизкейк-Шел - Страница 2

***

Я опять рано проснулась. За окном еще темно. На улице тихо и сказочно. Медленно падает снег. Я быстро подскакиваю с кровати. Мне так радостно! У меня сегодня День Рождения! Мне исполнилось целых пять лет! От волнения я даже не знаю, что делать.

Мне так хочется побежать к папе. Но он еще спит. Его нельзя будить. Он так много работает и так сильно устает. Пускай отдыхает. Вчера папа забрал меня из детского сада раньше обычного. Дома он приготовил мои любимые вкусные оладьи. Даже позволил съесть сгущенки больше обычного. Когда он мыл посуду, а я полотенцем вытирала тарелки, мне в голову пришла мысль, о том какой же он у меня чудесный. Он самый хороший и добрый в мире человек.

После уборки на кухне, папа рано уложил меня спать. Он сказал, что ему нужно ночью кое над чем поработать. Я очень хотела ему помочь, но он не позволил. Я немного обиделась, но совсем чуть-чуть. В конце концов, папа – это папа. Раз сказал, значит, так надо. Спорить с ним я никогда не буду.

Я обратно ложусь в кровать и обнимаю плюшевого зайца. Он такой мягкий. Мне его бабушка подарила. Я так по ней скучаю! Уже как полгода она в лучшем мире. Мне папа так сказал. Он мне объяснил, что оттуда не возвращаются. Когда я спросила, почему она не попрощалась, папа попросил меня простить её, а потом на его глазах появились слёзы. Он сказал, что, когда она ложилась спать – просто не знала, что этот день будет для неё последним. Она просто уснула и даже не поняла, что навсегда. Мне стало очень тяжко. Мне тоже захотелось заплакать, но я не стала. Я держалась, как только могла. Отец всегда говорил, что когда он видит мои слезы, ему становится больно. Я не хотела причинять ему боль. Мне наоборот хотелось забрать ее всю себе, хотелось, чтобы папа перестал грустить. Помню, я тогда его крепко обняла. Мы так просидели с ним молча до самого утра.

Я слышу шаги. Этот папа! Всё мое существо переполняет неописуемый восторг. Он проснулся так рано ради меня. Я крепче прижимаю к себе зайца и зажмуриваю глаза. Папа наверняка опять хочет сделать мне сюрприз. Если он увидит, что я не сплю – расстроится.

Дверь тихонько открывается. Я чувствую, как он садится рядом и смотрит на меня. Папа аккуратно проводит рукой по моим волосам, а потом нежно целует в лоб. «С Днем Рождения, Аня. С праздником, Умка. Мой белый медвежонок», – говорит он. Я улыбаюсь и открываю глаза. В его руках, при свете уличного фонаря, волшебно поблескивают свертки. Папа включает ночник. В полумраке его большие зеленые глаза кажутся просто огромными. Он мне напоминает кота. Папа улыбается: «Моя красивая, умная не по годам девочка… Как же ты выросла». Папа часто называет меня умной. Но почему? Я, ведь, совсем не такая. Мои сверстники уже умеют читать, а я – нет. Я пытаюсь, но у меня пока не получается. Когда папа видит меня, обреченно склонившейся, над какой-нибудь красочной книгой, он откладывает все свои дела: усаживает меня на колени и вновь, и вновь начинает обучать буквам. Он меня совсем не ругает, как воспитатели в детском саду. «У тебя всё получится, не расстраивайся», – слышу я от него. От этих простых слов у меня вырастают крылья. Их я не вижу в зеркале, но чувствую. После этой фразы папа начинает мне читать. За неделю мы совершаем тысячи путешествий во всевозможные страны и миры. Я даже не могу сосчитать, сколько книг он открыл и продолжает открывать для меня.

Папа протягивает мне первый большой сверток красного цвета: «Это от мамы. Она сегодня утром передала». У меня на сердце будто бы появляется камень. Отец недели две назад со странной (какой-то неуверенной) интонацией в голосе пытался мне объяснить, почему моя мама тоже ушла, даже не попрощавшись (до этого я не осмеливалась его спрашивать об этом). Я тогда с опаской уточнила: «Мама тоже в лучшем мире»? Папа отчаянно замахал руками и сказал, что нет. «Но если это не так, то она находится там, откуда всё же возвращаются. Почему тогда она не приходит ко мне?». Отец ничего не ответил. «Я что-то сделала плохое маме? Может, я её чем-то обидела? Или расстроила? Пап, скажи маме, что я всё-всё сделаю для нее. Всё, что ни попросит! Я исправлюсь! Правда!». Папа тогда часто заморгал, а после, выбежал из моей комнаты, так и ничего не ответив. Он так много раз делал – убегал от ответов.

Я расстроена. Мама опять прислала мне очередной подарок. Передала через папу. Сама не пришла. Папа говорит, что моя мама самая лучшая на свете, просто она очень сильно занята, и я ни в коем случае не должна обижаться и злиться на нее. Я и не злюсь. Я ее люблю. Сильно-сильно. Сильнее горячего шоколада в холоднее зимнее утро. Только я не понимаю, почему папа тоже занят, но всегда находит время для меня, а она не может найти и минутки. Наверное, есть такая работа, с которой вообще не отпускают. Сердце, у него же нет выходных? Стучит и стучит себе. Каждое мгновение! А когда человеку в голову любовь взбредает или страх какой-то, или его ловят ночью за поеданием орехов c варёной сгущенкой (не смогла удержать себя на прошлой неделе), сердечку так и вообще приходится настукивать сверхурочно. Это очень грустно.

Я раскрываю сверток от мамы. Там большая красивая резиновая кукла в желтом платье и с длинными вьющимися волосами. Та самая, которую я недавно заприметила на витрине одного из магазинов игрушек. Я папе о ней много рассказывала. Очень странно. Еще в начале этой недели, когда я искала свою розовую резинку для волос в гостиной за диваном, я случайно наткнулась на прозрачный пакет с точно такой же куклой. Мое счастье нельзя было описать словами. Я была уверена, что ее приготовил мне папа на День Рождения. Но раз он сказал, что мама передала мне куклу утром, значит та до сих пор стоит там – за диваном. Наверное, у меня теперь будет целых две одинаковых куклы! Они у меня станут близняшками. А что поделать? Придётся взвалить этот груз на свои плечи. Я слышала, что тяжело быть многодетной матерью. Но родители же не виноваты, что купили одинаковые подарки. Я прижимаю куклу к себе. Кукла от мамы – это конечно хорошо, но я бы променяла тысячи кукол на хотя бы одно мамино объятие, и одну прочитанную мамой сказку.

Папа меня приобнимает, но ничего не говорит. Выдохнув, он протягивает мне следующий сверток. Он тяжелый и зеленого цвета. С нетерпением я раздираю фольгу. Там огромная книга сказок! С яркими картинками! «Ух ты!», – восклицаю я. «Но папа, мне срочно нужно научиться читать. Ведь, ты такой большой, и тебе, наверное, неинтересны эти книги! А из-за меня тебе приходится их читать». Папа смеётся и утверждает, что не такой он уж и большой. Мол, тридцать лет – это вообще не возраст. «Когда ты научишься читать, мне будет и радостно и грустно. Грустно от того, что мне придется отказаться от волшебного мира сказок, которого в реальности, к сожалению, не существует», – печально произносит папа. С минуту мы сидим молча. Я боюсь пошевелиться. А вдруг папа думает о чем-то важном, а я ему помешаю.

Отец встрепенулся. Улыбнувшись, он щелкает меня по носу и говорит, что сюрпризы не закончились. Он уходит на кухню. Я быстро заправляю кровать и переодеваюсь в джинсовый комбинезон, а после, иду в ванную умываться. Через мгновение я мчусь на кухню. Пробегая мимо гостиной, я останавливаюсь возле дивана. Мне очень любопытно, там ли кукла? Увы, за спинкой дивана пусто. Куклы нет. Эх. Наверное, папа подарил ее кому-то другому. Интересно, кому? Спрашивать об этом я не буду. Думаю, это будет нактич…, неамничч… нетактично, вот.