Читать книгу Алгоритмы, или Ошибка в коде. Концептуальная фантазия - Денис Ленский - Страница 12

– Захар, давно хотел тебя спросить: а почему ты выбрал именно психологию? – поинтересовался Студент. – Ты ведь сам сказал, что эта наука у нас не слишком популярна.

– Так оно и есть, – усмехнулся Психолог. – Вы много фильмов видели про психологов?

– Про психов – сколько угодно. Перечислить? – Журналист уже приготовился загибать пальцы.

Программист улыбнулся.

– Не стоит, Никитос. Про психологов реально – ни фильмов, ни песен. Ну, ничего, Захарий. Держись, психолог, крепись, психолог. Будет и на твоей улице праздник, – усмехнулся Программист. – Слушай, а действительно, ты же в школе вроде собирался стать археологом?

– И археологом, и историком, и врачом. И даже астрономом одно время, – ответил Психолог.

– А в духовную семинарию тебя за грехи не пустили? – поинтересовался Журналист.

– В медицинский я поступал, но завалил, – не обращая внимания на язвительные ухмылки приятеля, продолжал Психолог. – Потом – армия. Вот там всё и началось…

– А что там, в армии? – оживился вдруг Студент.

– А тебе-то что, Полуэктус? – удивился Журналист. – У тебя же военная кафедра? Или в этой жизни что-то изменилось?

– Не изменилось. Но я всё равно после института собираюсь в армию, – сказал Студент.

– Решил отдать долг родине?

– Не смейся, Ник. Я так решил. Пойду в войска связи лейтенантом.

– Весьма похвально, юноша, – одобрительно сказал Психолог. – А как же музыка?

– Одно другому не мешает. Расскажи, как тебе служилось, Захар.

– Да особо и рассказывать-то нечего. Служба как служба. Но именно тогда я заинтересовался психологией.

– Тебе повезло с сержантом-наставником? – съехидничал Журналист.

– А ты в каких войсках служил? – спросил Студент.

– В стройбате, – ответил Психолог. – А наставники у меня были разные. Кстати, ещё в армии я заметил, что в непривычных, а иногда экстремальных условиях люди начинают себя вести несколько иначе, чем в повседневной будничной жизни. Это на гражданке позволительно быть флегматиками, холериками, совами и жаворонками. А в военной казарме подъём и отбой для всех одинаков – и для сов, и для жаворонков. Деваться некуда, привыкают. Но зато в таких условиях сразу же отчётливо проявляется наличие человеческих качеств. Или их отсутствие. Армия – хорошая школа. Словом, в армии служат нормальные мужики, хотя, конечно, бывают исключения.

– Ты про крайности? Как на графике с улиткой?

– Именно, Полуэкт. Индивидуализм в армии не приветствуется, а коллективизм, наоборот, ценится, и даже очень высоко. Самое главное, что я тогда понял, и ты запомни, Полуэкт: человек должен оставаться человеком в любых условиях.

– Кстати, об улитке… – Программист решил вернуться к теме, от которой они отклонились. – Каким образом в графике нормального распределения Гаусса определяется критерий нормальности? Ты так и не рассказал.

Психолог хмыкнул.

– Да потому и не рассказал, что учёные-философы до сих пор так и не пришли к единому мнению. До сих пор не прекращаются споры на тему: что есть «человек нормальный». Существует философская байка. Говорят, что однажды Платон поспорил с Диогеном. Платон утверждал, что даст самое обобщающее определение, с помощью которого можно будет отличать человека от других существ. «Человек – это двуногое живое существо», – сказал Платон. Диоген, недолго думая, притащил ему живого петуха.

– А может, таки курицу? – тут же съязвил Журналист.

– Может, и курицу, – согласился Психолог, – в данном случае это неважно. После этого Платон добавил к своему определению: «и без перьев». Тогда Диоген взял и ощипал курицу. Платон задумчиво посмотрел на голую курицу и уточнил: «Это двуногое существо без перьев, живущее среди себе подобных». Но, заметив, что Диоген уже собрался бежать на птичий двор, чтобы ощипать там всех остальных кур, поспешно добавил: «и с широкими ногтями».

Студент засмеялся.

– Слушай, Захар, а правда, что этот чудик жил в бочке?

– Вполне вероятно. Во всяком случае, так утверждают учебники. Только на таких чудиках, Полуэкт, весь мир держится. Это именно они, чудики, толкают вперёд ленивую и инертную улитку человечества. В другой философской байке рассказывается, как однажды среди бела дня Диоген бегал по городу Синопу с зажжённым фонарём. А тем согражданам, которые вертели пальцем у виска, он невозмутимо отвечал: ищу, дескать, человека. Видимо, философ понимал, что только по внешним анатомическим признакам отличить человека от человекоподобного существа практически невозможно…

– Ты хочешь сказать, что тебе удалось определить параметры нормального человека именно в армии? – спросил Журналист.

– Нет, не удалось. Возможно, поэтому после армии я пошёл не в мед, где уже училась Марина, а в университет на психологический. Мы, молодые и любознательные, все теории тогда старались проверять на практике. «Практика – критерий истины» – был наш девиз. Одно время я увлёкся Фрейдом, читал его запоем, пока в один прекрасный момент до меня не дошло, что он тоже не работает…

– Кто не работает?

– Да Фрейд не работает. Мы так говорили – «не работает», когда чья-либо теория оказывалась несостоятельной. Вернее сказать, Фрейд работает, но далеко не всегда.

– Тебе удалось это выяснить тоже опытным путём? – иронично поинтересовался Журналист.

– Да, Никитос, опытным, – невозмутимо ответил Психолог. Вдруг, что-то вспомнив, он заулыбался. – Однажды я решил проверить фрейдовское утверждение о наличии у женщин комплекса кастрации. По своей наивности я стал приставать к одной своей однокашнице с вопросом, не страдает ли она от этого комплекса.

– Ну и что она тебе ответила? – заржал, как конь, Журналист.

– Ой, коллега, даже не спрашивай, – усмехнулся Психолог.

– Что, память отшибло?

– Нет. Такое не забывается. Но дословно повторить я всё-таки не решусь, – Психолог рассмеялся. – Короче говоря, девушка ответила весьма неожиданно, и ответ пришёлся как раз по тому самому месту.

– Ой, не могу! Камикадзе! – захохотал Журналист.

– Да, уж… Словом, тогда я подумал: чёрт побери, если за несколько тысяч лет никто так и не смог определить критерии нормальности, то почему бы самому не попробовать это сделать? И я решил по-своему перетасовать врождённые и приобретённые компоненты человеческой психики и разложить их на несколько простых и понятных групп, которые я назвал типами строя психики.

– А зачем? – удивился Журналист. – Чтобы выпендриться?

– Вовсе нет, коллега, – усмехнулся Психолог. – Чтобы помочь людям разобраться в первопричинах своих поступков. – Психолог встал и подошёл к окну. – Ну вот, с тех самых пор, как говорится, не мудрствуя лукаво, я и пытаюсь создать нечто наподобие обобщённой теории формирования поведенческих сценариев. Часть собранной информации я заложил в основу своей кандидатской. А вторую часть, возможно, использую для докторской.

– Далеко метишь, отче, – Журналист иронично усмехнулся.

Психолог пожал плечами.

– Ну, а в чем смысл твоей теории, Захар? – спросил Студент.

– По сути – это детские кубики для не искушенных в психологии людей. Честно говоря, она ещё не сформулирована как цельная теория, – ответил Психолог, – и будущее моей докторской весьма туманно.

– А почему туманно? – удивился Программист. – Ты же кандидатскую защитил вроде без особых проблем?

– В том-то и дело, что у меня были проблемы при защите. Простоту теории некоторые корифеи из нашего диссертационного совета восприняли как примитивизм.

– Ясен перец – были проблемы! – фыркнул Журналист. – Он учил профессиональных строителей складывать детские кубики. Кому же такое понравится?

– Не знаю. Мне кажется, что так называемое «научное сообщество» просто не готово к альтернативному взгляду на классическую психологию. Я даже не представляю, чем они там наверху руководствуются. Видимо, считают, что рядовым гражданам вовсе не обязательно разбираться в собственной психике. Кстати, при нынешней административно-командной системе в этом нет ничего удивительного.

– А я бы поразбирался, – сказал Студент. – С детства люблю кубики складывать.

– Это точно, – подтвердил Программист.

Психолог усмехнулся в усы, а Журналист оживился.

– А кубик Рубика собирать умеешь?

– Легко. На одном дыхании.

– Это как?

– Очень просто. Делаю глубокий вдох и начинаю вертеть. Пока хватает кислорода – должен собрать.

– А ты по формулам собираешь? А формулы из «Науки и жизни»? – продолжал допытываться Журналист.

– Нет, не из «Науки и жизни», у меня свой алгоритм. А почему ты так выспрашиваешь? – удивлённо спросил Студент.

– Да-а… – немного замялся Журналист. – Есть у меня одна знакомая… аспирантка с филфака. Так она меня учила по формулам собирать…

– Тоже на одном дыхании? – иронично поинтересовался Психолог. – Ну и как, успешно? Или таки с дыханием случились проблемы?

– Дурак ты, Псих, – отмахнулся Журналист.

– Нет, я серьёзно, – не унимался Психолог. – За сколько минут собираешь кубик?

– Я не засекал, – буркнул Журналист. Он явно уклонялся от прямого ответа.

– И что, прямо все шесть цветов собираешь? – Психолог едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Представь себе, Псих. Все цвета собираю. Только последний не всегда получается, – не моргнув глазом, ответил Журналист. – Кстати, умник, та аспирантка говорила, что в вашей противоестественной науке существует сорок шесть теорий личности. И шестнадцать соционических типов. Я специально запомнил.

– Захар, реально? Сорок шесть? – удивился Студент.

– Количество теорий личности я не подсчитывал, но не удивлюсь, если это именно так и есть, – ответил Психолог. – А соционических типов действительно шестнадцать.

– М-да… Как всё непросто…

– Вот и я говорю: это вам не кубик Рубика. Без хорошего дринка с этими типами фиг разберёшься, – усмехнулся Журналист.

– Всё верно, психология личности, пожалуй, – самый сложный раздел классической психологии. Но вот что я хочу сказать: высшая математика или, допустим, механика – тоже сложнейшие науки. Досконально вникать в них каждому вовсе не обязательно. Однако любой нормальный человек должен знать элементарные арифметические законы. А если у него возникнет такая необходимость, то, приложив некоторые усилия, он сможет изучить всё более основательно. Точно так же и в психологии. Нырять в глубины собственной психики обычному человеку всё-таки не стоит, но разбираться в первопричинах собственных поступков, отвечать за них, а не сваливать всё на случайно сложившиеся жизненные обстоятельства, он просто обязан. По моему глубокому убеждению, человек сам должен управлять собственной психикой, а не наоборот.

– Ну, не знаю… – неуверенно пожал плечами Журналист. – Слушай, Псих, мне всё-таки до безобразия интересно узнать, как это тебе удалось разложить по полочкам сорок шесть теорий личности и шестнадцать этих самых… соционических типов?

– Ага, значит всё-таки интересно? – усмехнулся Психолог. – Полуэкт, будь другом, дай ещё пару перфокарт.

Психолог уселся за стол, взял фломастер и быстро нарисовал на чистой картонке фигурку человечка.

Журналист с иронией наблюдал за художествами приятеля.

– Ну и кого это ты нам изобразил? В анфас не узнаю. Уж не меня ли? – Журналист подозрительно прищурился.

– Не волнуйтесь, коллега, это абстрактный человек, к советской журналистике не имеющий никакого отношения, – усмехнулся Психолог.

– Да? Ну, ладно. Всё равно непонятно: это мальчик или девочка? Где первичные половые признаки?

– В данном случае это неважно, – невозмутимо ответил Психолог и прямо на человечке нарисовал четыре жирные точки.

– Следы от пуль? Или это чакры? Чакр, насколько я знаю, должно быть семь? А-а, ясно. Это – эрогенные зоны! – теряясь в догадках, комментировал каждую точку Журналист.

– Нет, это не эрогенные зоны, коллега, – усмехнулся Психолог, – это всё-таки ближе к чакрам. Я называю эти точки ЦУПами – центрами управления психикой человека. С помощью такого рисунка я обычно объясняю своим студентам, из чего, собственно, состоит человеческая психика и как в ней происходит информационный обмен. Так вот. Базовую часть информации мы получаем по наследству от наших родителей на генетическом уровне. В этом отношении люди почти ничем не отличаются от других биологических видов. То есть, основу психики абсолютно любого человека составляют природные инстинкты и рефлексы. Они управляют нами с самого рождения. В этом отношении мы – приматы, тут не поспоришь.

Психолог сделал некое подобие выноски и подписал нижнюю точку: «инстинкты и рефлексы».

– Взрослея, мы начинаем копировать поведение окружающих. А когда попадаем под влияние культуры мы, образно говоря, опутываемся паутиной стереотипов и обрастаем толстым слоем разнообразных привычек. Да-да, коллеги. Нами начинают управлять устоявшиеся традиции и сложившиеся привычки. Как полезные, так и вредные…

Программист неожиданно перебил приятеля:

– Захарий, извини. Но ведь это просто здорово!

– Что именно? – не понял Психолог. Оторвавшись от рисунка, он вопросительно посмотрел на приятеля.

– Ну, то, что ты сказал. Я был весьма далёк от психологии, и раньше этой темы старался избегать – наверно, помнишь. Но как-то раз, ещё в «Руслане», я задумался: а ведь, по сути, общество с самого рождения программирует человека. Приспосабливает, так сказать, под себя. Кто-то послушно программируется, а кто-то сам становится программистом.

– Ковалёв, я ещё в школе заметил, что вы с Психом стоите друг друг друга, – сказал Журналист. Повернувшись к Студенту, он спросил: – Как тебе такие рассуждения, Полуэктус? Дай этим гаврикам волю – они и нас с тобой запрограммируют.

Студент вопросительно взглянул на брата.

Программист рассмеялся.

– Ну что вы как дети малые? Подумайте сами: культура любой человеческой цивилизации, понимали это люди или нет, всегда являлась и будет являться для каждого из них внешней информационно-алгоритмической оболочкой. Но для всех без исключения цивилизаций, как существующих, так и тех, которые уже успели с лица земли исчезнуть, используется один и тот же базовый программный код, который в конечном итоге должен создать из человеческого эмбриона полноценного человека. При условии, что этому процессу не мешать, а, наоборот, способствовать. И каждый человек своей деятельностью при желании может оказывать воздействие на внешнюю информационно-алгоритмческую оболочку – культуру. Или не оказывать. Верно, Захарий?

– Абсолютно верно, – кивнул Психолог.

– Согласитесь, – продолжал Программист, – что человеческий язык, звуки, буквы, жесты – это и есть не что иное, как кодировка тех образов и понятий, с которыми нам приходится в жизни сталкиваться. У каждой из культур, безусловно, своя кодировка, но обязательно должно быть что-то общее. Базовый программный код – это полноценная человеческая жизнь. От ошибок никто не застрахован, но их ни в коем случае нельзя накапливать. Опасно для жизни. А от ошибок в коде развития человеческой цивилизации нужно постепенно избавляться. Всем миром. А ты считаешь иначе, Никитос?

Журналист неопределённо пожал плечами и хотел было что-то по привычке возразить, но не нашёлся и лишь махнул рукой. Психолог, переглянувшись с Программистом, вернулся к рисунку.

– И вот тут на помощь приходит человеческий разум, – добавил он, подписывая третью выноску. – Именно он, разум, помогает нам справиться с инстинктами и разобраться с полезностью традиций и привычек. А ещё, руководствуясь полученными знаниями и собственным разумом, человек начинает творить.

Студент, не терпевший никаких неопределённостей, тут же поспешил уточнить:

– Это в каком смысле – творить? Типа, писать стихи, сочинять музыку, или рисовать картины?

– Совершенно не обязательно, Полуэкт. Творчество – это довольно широкое понятие. Кто-то творит и созидает на кухне, когда готовит необыкновенно вкусную еду, кто-то – в гараже, придумывая, как усовершенствовать карбюратор своего автомобиля. Кто-то творчески подходит к обучению других людей, а кто-то вносит что-то новое, свежее и полезное в управление всеми этими процессами. Фантазию можно проявлять в совершенно разных местах…

– В абсолютно разных, – согласился Журналист. – Одна моя знакомая… товаровед на складе швейной фабрики, такое вытворяла… В разных, причём, местах. Короче, творческая личность!

Программист закашлялся.

– Нет слов, – только и смог сказать он.

– Да, уж, – вздохнул Психолог. – Ну, ладно. Но даже у самых-самых умных людей разум ограничен органами чувств и памятью. Многие учёные приходят к выводу, что человеческий разум не локализован в индивидууме, а связан с коллективным разумом всего человечества.

– Ты тоже так считаешь? – спросил Студент.

– Да, Полуэкт. Ну, и последнее: многие люди так или иначе приходят к пониманию Бога. Говоря современным языком – выходят на контакт с Богом, – Психолог подписал четвёртую точку, находящуюся вне человечка, – а некоторые осознанно, или же на уровне интуиции, проносят эту неразрывную связь с Богом через всю свою жизнь.

– А ты нарисовал этот «центр управления» снаружи человечка специально? – стал допытываться Студент.

– Верно. Выражаясь техническим языком, это особый канал связи с Создателем, – сказал Психолог.

– Типа, спецсвязь с Богом через коммутатор? – пошутил Студент.

Такое сравнение очень понравилось Журналисту.

– Не в бровь, а в глаз, Полуэктус! Через коммутатор. Только коммутатор у нас, к сожалению, хреновый. Пытаешься ты, допустим, дозвониться Богу, а попадаешь в обком или в дурдом.

Психолог продолжил:

– Выясняя, что или кто в конечном итоге заставляет человека поступать так, а не иначе, учёные тоже не могут прийти к единому мнению. Одни считают, что это результат работы исключительно собственного интеллекта человека. Другие видят в этом банальное случайное стечение жизненных обстоятельств, а третьи считают интуитивное озарение Божиим промыслом или провидением Господним. Тут тоже есть свои нюансы.

– А ты как думаешь? – спросил Студент.

– Я считаю, что в любом случае со всем этим нужно серьёзно разбираться… Но это дело учёных. Обычному человеку, не обладающему достаточными знаниями в области психологии, нужно просто и доступно объяснить алгоритмику его психики, чтобы он мог самостоятельно искать и находить первопричину своих поступков, правильно их анализировать и не допускать повторения ошибок в будущем. Поэтому я и придумал «психиков».

– Кого, простите? – удивлённо спросил Журналист.

Психолог засмеялся.

– «Психиков», – повторил он. – Если быть точнее, то само слово «психик» придумала моя младшая дочь. Когда я работал над кандидатской, мы с женой часто спорили на разные философские темы, не обращая внимания на девочек. Нам казалось, что они заняты своими делами и на наши умные разговоры никакого внимания не обращают. Но мы ошибались. Как однажды выяснилось, младшая дочь, прислушиваясь к незнакомым терминам, сделала для себя вывод, что её папа учит каких-то «психиков» маршировать строем. Так она трактовала выражение «тип строя психики», которое я частенько использовал.

– Так вы всей семьёй писали диссертацию, Захарий? – улыбнулся Программист.

– Выходит, так. Благодаря своим девчонкам я придумал для каждой из четырёх типологических групп свой уникальный графический образ – «психик». Сейчас попробую изобразить.

На чистой перфокарте появилась фигурка обезьянки. Обезьянка была похожа на абстрактного человечка, не лишённого на этот раз первичных половых признаков.

– Однако у тебя таки получился мальчик, – засмеялся Журналист.

– Увы, только на бумаге, – ответил Психолог. – Реальность такова, что пока получаются одни только девочки.

– А почему обезьяна, Псих? Ты же считаешь, что человека создал Бог?

– Ну, во-первых, что бы я ни считал, ошибочность теории Дарвина до сих пор никем не доказана. А во-вторых, как я уже сказал, основу нашей психики составляют инстинкты и рефлексы, присущие отряду приматов. Мы не только размножаемся, как они, но и ведём себя порой подобным образом.

– Вы хотите сказать, что у женщин другая психика? – удивился Студент.

– Эх, юноша… – покачал головой Журналист. – Ты даже представить себе не можешь, насколько она другая… Псих, а почему это у тебя дикий обезьян без хвоста?

– Получай хвост, – сказал Психолог, пририсовав обезьянке сбоку хвост. – Да, Полуэкт, психика женщины отличается от мужской. Кстати, о полезности некоторых традиций. Я считаю, что традиции раздельного воспитании девочек и мальчиков нужно ещё раз внимательно пересмотреть.

– Интересная мысль, – рассмеялся Журналист. – Раньше ты так не думал. Ты даже представить себе не можешь, Полуэкт, что этот «представитель отряда приматов» вытворял в школе.

Психолог замер на полуслове. Программист хотел что-то сказать, но его опередил Студент.

– Честно говоря, когда я задумываюсь, что человек произошёл от обезьяны, становится как-то… неуютно, что ли, – признался юноша.

– А ты, Полуэктус, не задумывайся, – махнул рукой Журналист. – Живи и радуйся, что хвоста нет. Прикинь, как неудобно было бы джинсы носить.

– Поведение людей с доминирующим животным типом строя психики, в зависимости от жизненных обстоятельств, может быть как безобидным, так и социально опасным, – поправляя очки, сказал Психолог. – Иногда люди ведут себя как свиньи, или тупые бараны, или самцы бабуинов, которым нужно только расслабиться и получить удовольствие.

– Это намёк? – зыркнул на приятеля Журналист.

– С чего ты взял, коллега? Боже упаси, – усмехнулся Психолог. – Я говорю о безнравственных особях. Попав в стадо себе подобных… – иначе, чем стадом, такое сборище не назовёшь, – они становятся грубыми и агрессивными. Некоторые из них всерьёз начинают считать себя избранными, а всех окружающих – недостойными. После таких товарищей всегда остаётся разруха. Секундочку…

Психолог достал с полки магическую книгу-цитатник.

– Да что вы все… То не плевать. То не кури. Туда не ходи… Что ж это на самом деле. Чисто как в трамвае. Что вы мне жить не даете?! И насчет «папаши» – это вы напрасно. Разве я вас просил мне операцию делать? – человек возмущенно лаял. – Хорошенькое дело! Ухватили животную, исполосовали ножиком голову, а теперь гнушаются. Я, может, своего разрешения на операцию не давал. А равно (человечек завел глаза к потолку, как бы вспоминая некую формулу), а равно и мои родные. Я иск, может, имею права предъявить!

Перелистнув страницу, Психолог продолжил:

– Уж, конечно, как же, – иронически заговорил человек и победоносно отставил ногу, – мы понимаем-с. Какие уж мы вам товарищи! Где уж! Мы в университетах не обучались, в квартирах по пятнадцать комнат с ванными не жили. Только теперь пора бы это оставить. В настоящее время каждый имеет свое право…

– «Собачье сердце»? – догадался Журналист.

– Точно, – Психолог отложил книгу в сторону.

– Не читал, – признался Студент.

– А ты обязательно почитай, Полуэкт. Булгаков очень хорошо описал этот психотип. Справедливости ради, нужно сказать, что такой строй психики доминирует у человека с рождения. Ничего, кроме инстинктов и рефлексов. Однако с возрастом, если ребёнка воспитывать правильно, это проходит. Люди тем и отличаются от животных, что сама человеческая жизнь – если это полноценная жизнь – заставляет их развиваться, преодолевая в первую очередь свою природную лень. Чтобы не отстать от ускоряющейся жизни, даже взрослым не помешает заниматься самообразованием.

– Шариков, насколько я помню, тоже занимался самообразованием, – усмехнулся Журналист. – Если не ошибаюсь, он изучал классиков марксизма.

– Верно, коллега, он читал переписку Энгельса с «этим, как его – дьявола – Каутским» и при этом был не согласен с обоими. Это булгаковская ирония, Никитос. Читать всё подряд, не имея никакого целостного мировоззрения, – бесполезно.

– Псих, какой же ты нудный. И как же ты любишь всех поучать: «это – полезно, а вот это – бесполезно».

Психолог улыбнулся.

– Я нудный? Ну, извини. Можешь и дальше считать меня занудным буквоедом. Спорить с тобой бесполезно и бессмысленно. Кстати, приставка «бес» и в том, и в другом случае, на мой взгляд, совсем неуместна. Раньше в русском языке использовалась приставка «без». Поинтересуйся у отца, он должен быть в курсе, как происходила революция в традиционной русской грамматике. Ну ладно, поехали дальше.

Он взял новую картонку и изобразил ещё одного человечка с круглыми то ли глазами, то ли отверстиями в скафандре.

– Это что ещё за водолаз? – хмыкнул Журналист.

– Вообще-то это не водолаз. Это – биоробот. Этого психика я назвал «биоробот-зомби». Видишь у него глазки, как у тебя с похмелья.

– Дурак ты, Псих, и не лечишься, – беззлобно сказал Журналист. – А где у него… это самое… причиндалы?

– А вот в данном случае половые отличия не имеют особого значения.

– А что за помпончик у твоего гермафродита на голове?

– Это вовсе не помпончик. Это такая антенна или маленький локатор, – невозмутимо продолжал Психолог, – символ того, что биоробот подчиняется командам извне.

– Культура программирует человека? – вспомнил Студент.

– Верно, Полуэкт. Культура способна оказывать на людей управляющее воздействие. Согласитесь, коллеги, что сложно ориентироваться в жизненном пространстве, когда на тебя ежедневно, ежеминутно, ежесекундно оказывают влияние извне. Радио, кино, телевидение, газеты, всевозможные плакаты и транспаранты на улицах. Всевозможные установки, правила, нормы, традиции, законы, которые упаси Боже нарушать. Всё это откладывается на уровне подсознания и, мягко говоря, не всегда помогает в реальной жизни.

– В таком случае, Никитос прав – это таки водолаз, который погрузился в море информации, – Программист подмигнул Журналисту. Тот в знак благодарности протянул приятелю руку.

– Спасибо, Ковалёв, ты настоящий друг. Я дам тебе подышать из своего акваланга.

Психолог улыбнулся.

– Согласен с вами, коллеги. Научиться правильно ориентироваться в море информации и добывать себе не только еду, но и знания, – отличная привычка и полезный навык. И не утонешь, и не заблудишься. Но тут, как и в любой другой области человеческой психики, есть свои крайности. С одной стороны, под категорию «зомби-биоробот» попадают люди, уверенные в чём-то безоговорочно. Они одержимы какой-то идеей и не сомневаются в её исключительной правоте. По-моему, в конечном итоге, любая одержимость ни к чему хорошему привести не может. Таких людей практически невозможно убедить в чём-то таком, что отличается от сложившейся у них точки зрения. Они всю свою жизнь действуют, как запрограммированные роботы. А с другой стороны, есть и такие, которые легко поддаются любому внушению. Перепрограммировать их можно очень быстро – своего мнения они практически не имеют и рассуждают по принципу «как все – так и я». Попав под чрезмерное влияние чьих-либо убеждений, не обязательно религиозных, они действительно становятся похожими на зомби. А ещё…

Психолог, сделав небольшую паузу, снял очки и принялся их протирать.

– А ещё под эту же эту же категорию попадают фанаты, безрассудно увлечённые очередным модным течением. Такие люди образуют толпу, которая всецело зависит от мнения общепризнанного авторитета или вождя.

– Ты о ком, Захар? Какого авторитета? – насторожился Студент.

– Ну, не знаю… Например, какого-нибудь политика или учёного, – неопределённо ответил Психолог. – Или популярного рок-музыканта…

На следующей картонке Психолог изобразил человечка с рожками.

– А это что ещё за чёртовщина? – тут же спросил Журналист.

– А этот образ я взял из мультфильма про тринадцатого чертёнка. Знаете такой детский мультик? Там школьный учитель – старый чёрт – учил маленького чертёнка: «люби себя, наплюй на всех, – и в жизни ждёт тебя успех». Этот психик символизирует демоническую личность.

– А почему он злой? – поинтересовался Студент.

– Полуэктус, он же демон, если демон – значит, злой, – поучительно сказал Журналист.

– Если руководствоваться стереотипами, то – да, злой, – усмехнулся Психолог. – Но если смотреть шире, то демоническим типом психики обладают люди, способные подчинить своей воле собственные инстинкты и привычки. Это решительные и властные люди, безусловно, одарённые, способные управлять другими людьми. Однако в зависимости от реальной нравственности такого «управителя» – подчёркиваю, реальной, а не показной нравственности, – такое управление со временем может превратиться в диктатуру. И тогда они начинают демонить.

– Что это значит?

– Случается, что люди, которые достигли определённого уровня власти и получили возможность управлять другими, теряют связь с реальностью. Они возносятся до небес, напрочь забывая, что живут среди таких же, как они, людей. Они начинают своей сильной волей подавлять окружающих, требуя от них беспрекословности и навязывая им свою точку зрения. Порой это происходит незаметно даже для них самих…

– А ты замечаешь? – хитро усмехнулся Журналист.

– Не понял, – удивился Психолог. – Разве я кого-то подавляю? Или кому-то навязываю свою точку зрения?

– Не часто. Да ты не волнуйся, Псих. Для таких случаев у нас имеется мячик.

Программист тут же сменил тему.

– Слушай, Захарий, а как это связано с историей? Я полагаю, что в разные исторические периоды государствами управляли далеко не ангелы? Возьми, к примеру, тех же царей.

– Конечно, не ангелы. Но хочу особо подчеркнуть, что оценивая царей, нужно учитывать и уровень нравственности, преобладающий в то время в обществе. Говорят, что короля играет свита. Это так, но не совсем. Сама эпоха заставляет государственных деятелей поступать так, а не иначе. Особенно в моменты социальных потрясений, наподобие всевозможных войн и революций. Какие времена – такие и нравы. Но именно в такие, экстремальные для общества моменты, и происходит разделение демонов на добрых и злых. Одни готовы жертвовать собой, а другие, не задумываясь, жертвуют другими.

– И кто, по-вашему, батенька, возглавил революцию? Демоны? – по-ленински прищурившись, закартавил Журналист. И тут же добавил с кавказским акцентом: – А как в таком случае в вашу контрреволюционную логику, товарищ Псих, вписывается диктатура пролетариата?

– По моему глубокому убеждению, единственной диктатурой, которая имеет право на существование, является диктатура совести, – невозмутимо ответил Психолог. – А что касается героев революции, – поговори-ка ты лучше со своим отцом. Он должен знать этих людей лично, а не по книжкам.

– Смеёшься, Псих? Старик до сих пор на меня злится…

– И есть за что. Кстати, не сочти за лесть, коллега, но твой отец – один из тех, кто достоин памятника при жизни. Скромность и порядочность, к сожалению, – редкие качества для управленца такого высокого уровня. Передавай ему нижайший поклон.

– Спасибо, передам. – Насмешливость Журналиста куда-то подевалась, и глаза его заметно потеплели, – кстати, отец очень неоднозначно относится к тому, что нынче говорят про Сталина и Берию.

– Точнее сказать, болтают. Но не все. Шарль де Голль, к примеру, считал, что Сталин не ушел в прошлое, а растворился в будущем.

– Вот и отец так считает. И спорит до валокордина, доказывая разным деятелям, что нельзя всё валить на одного человека.

– Безусловно, нельзя. Ошибок управления нужно избегать, а если избежать не получилось, то извлекать из них уроки. А вообще всё зависит от подхода к решению поставленной задачи и от условий, в которой она решается. Ошибаются те, кто считают, что после нас – хоть потоп и те, которые забывают, что в пословице «лес рубят – щепки летят» каждая щепка – это отдельная человеческая жизнь. И, наоборот, правы те, кто для решения задачи терпеливо и целенаправленно используют только допустимые средства и методы. О споре таких деятелей написал Фёдор Иванович Тютчев почти сто лет тому назад. Один момент.

Психолог снова взял магический цитатник и с выражением прочитал:

«Единство, – возвестил оракул наших дней, —

Быть может спаяно железом лишь и кровью…»

Но мы попробуем спаять его любовью, —

А там увидим, что прочней…

– А кто это – «оракул наших дней»? – тут же поинтересовался Студент.

– Это человек, обладающий интуицией и способный прогнозировать будущее, – ответил Психолог.

– Так и говори: оракулировать, – сказал Журналист.

– Пускай будет так, Никитос, – согласился, усмехнувшись, Психолог. – В таком случае, оракулирую, что будущее за теми людьми, у которых кроме интуиции достаточно хорошо развито чувство меры. В большей степени это относится к тем, кто взялся за управление другими людьми. Правда, реальность такова, что нынешние управленцы… как бы это помягче выразиться? Отрываются от рядовых граждан и теряют с ними связь. Или ловко прячут свою сущность, имитируя свою близость с народом. Ты, наверное, догадываешься, о ком я говорю?

– Небось, снова о моём шефе?

Психолог кивнул.

– О нём и о таких, как он. Такие люди часто организуют кланы, для которых устанавливают этические нормы и правила, иногда неписаные. Ведь им проще придумать свои правила, чем жить по общепринятым.

– Трудно с тобой не согласиться, Захарий, – задумчиво сказал Программист. – Ошибок не избежать в управлении любыми процессами. Но их нужно анализировать, чтобы в дальнейшем не повторять.

– Именно так, коллега. Особенно когда речь идёт об управлении процессами социальными. А что происходит нынче у нас? Большинство допущенных ошибок либо умалчивается, либо скрывается. Но ведь при этом они не перестают быть ошибками!

– Согласен, Захарий. Ошибки накапливаются, как снежный ком, и рано или поздно может произойти нечто непоправимое…

– Ты о чём, Ковалёв? – удивлённо взглянул на друга Журналист.

– Да, так… ни о чём… просто рассуждаю вслух, – осторожно ответил Программист. Рассказывать о том, что он прочитал в газетах из будущего, ещё было рано, и он слегка изменил тему беседы. – В самоуправляемых системах, над которыми последние годы мне приходится работать, используется такое математическое понятие, как «предиктор-корректор».