Читать книгу Красный город. Певец-2 - Дмитрий Чугунов - Страница 13

Вдова Катар, сухощавая дама, уже перешагнувшая возраст поисков и свершений, спокойно жила в большом доме на Кленовой улице, доставшемся ей от покойного мужа.

Конечно, это жилище нельзя было сравнить с особняком господина Летуана! Здесь всё было проще, скромнее. Стены из закопчённого известняка не могли похвастаться той затейливой декоративной отделкой, которая казалась совершенно обычной на Дубовой горе. Окошки были меньше по размеру, хотя и пропускали достаточно света. Черепица на крыше давно не менялась. Во многих местах она покрылась плотным мхом, однако в дождливые дни верхние комнаты оставались сухими, а потому поправка крыши всякий раз откладывалась до лучших времён.

Парадные окна выходили прямо на улицу. Зелёный дворик располагался позади дома. Туда от калитки вела дорожка, густо увитая виноградом и плющом.

Вероятно, хозяйка была предупреждена о возможном постояльце. На её лице не выразилось ни малейшего удивления при виде Анна.

Не успел он изложить причину своего появления, как госпожа Катар уже показывала ему комнаты на втором этаже.

– Я сама редко сюда поднимаюсь, – посетовала она, – годы, знаете ли, не позволяют бегать по лестницам так, как раньше.

В первую комнату можно было попасть с центральной лестницы. Два небольших дивана, круглый стол, несколько стульев, большое овальное зеркало на стене – такова была её обстановка. Неведомый мастер выкрасил стены в приятный зелёный цвет, а окна украсил ткаными занавесками с необычным рисунком.

В углу комнаты темнел небольшой камин.

– В зимние времена у нас случаются прохладные ночи, – сказала вдова Катар, – так что с очагом удобнее будет. Дров достаточно на заднем дворе, об этом не беспокойтесь.

Вторая комната поразила Анна, так как представляла собой… небольшую библиотеку.

Перед окном находился удобный письменный стол с несколькими ящиками и отделением для бумаг. А вдоль трёх стен стояли книжные шкафы, заполненные разными изданиями. Предвкушая вечернее знакомство со всеми этими сокровищами, Анн спросил:

– И я могу брать любые и читать?

– Разумеется, – с улыбкой произнесла хозяйка, – мой прежний постоялец иной раз целыми днями не выходил из дому, всё сидел тут. Думается мне, что и Вы найдёте вещицы себе по вкусу.

– Откуда они у Вас?

– Так что́ же Вы думаете: я женщина тёмная и необразованная, раз комнаты сдаю? – чуть ли не обиделась вдова Катар.

– Простите меня за неловкий вопрос! – воскликнул юноша. – Ваш покойный муж, верно, имел отношение к тем, кто любит не только охоту и прочие благородные занятия?

– Да, да, имел отношение, – подтвердила вдова Катар. – Он был смотрителем королевских школ в здешних местах. А уж по долгу службы проверял и библиотеки. И какие истории, почерпнутые из книг, он мне рассказывал вечерами!

– А кто был Вашим прежним постояльцем?

– О, сударь, очень уважаемый человек. Рассказывал о себе, что служит в королевской службе мер и весов.

– Мер и весов?

– Да, именно так. У нас на рынке товар взвешивают не так, как, например, во Фризии или на юге. То, что у нас называется локлем, во Фризии потянет самое большее на половину того. Мой постоялец сравнивал разные меры и находил точное соответствие между ними.

– Учёный человек!

– Знаете, какое любимое развлечение было у него на досуге?

– Какое?

– Однажды я совершенно случайно заглянула к нему. Кажется, собиралась спросить, что он пожелает на завтрак. Я постучала, а он не ответил. Только я слышу: в комнатах кто-то ходит…

– И Вы насторожились? – подыграл юноша почтенной вдове.

– Мало ли что! Вдруг лихие люди в дом забрались. Я уже приготовилась слугам крикнуть, чтобы они на помощь бежали, а сама дверь приоткрываю…

– У Вас слуги? – удивился Анн.

– Раньше были, пока ещё могла платить им. А потом тяжело стало: в столице жизнь дорогая, знаете ли. Ну да Вы, молодой человек, – сами вон какой молодец! С лихими людьми, в случае чего, и без помощи справитесь!

– Что Вы, что Вы! – замахал руками Анн. – Я человек мирный, знакомства с лихими людьми вообще не ищу!

– И правильно! – сказала хозяйка.

– И что же дальше было? – спросил Анн, которого заинтересовала забавная история.

– А никого там и не было! – торжествующе воскликнула вдова, довольная вниманием к её рассказу. – Я голову просунула в щёлочку – никого!

– И Вы храбро двинулись вперёд?

– Двинулась, – подтвердила вдова Катар. – Он был в кабинете. Держит книги в руках: одну в левой руке, другую в правой. Держит и так задумчиво бормочет: «Не тяжелее ли вот эта, чем она должна быть? Или обе одинаково весят? Сравню-ка вон с той, на верхней полке!..» И давай книги менять, а потом снова сравнивать и бормотать что-то под нос себе!

– Странно, да, – согласился Анн.

– Впрочем, я привыкла. За постой платил исправно, в буйстве не был замечен. Мне и хорошо. У всех свои странности. Если бы я на всё обращала внимание, так без постояльцев бы осталась.

– И долго ли он жил у Вас? Ведь чтобы всё это прочитать, э… взвесить, – Анн обвёл книжные шкафы рукой, – понадобится немало времени.

– Сколько жил, столько и взвешивал. Каждый день. Выходил, конечно, на службу, но и только. А так всё дома…

– Ваши книги пришлись ему по душе.

– Значит, хорошие книги, – простодушно заметила вдова Катар.

Третья комната была спальней. От двери к огромной кровати под балдахином (!) вела чистенькая, хотя и немного выцветшая ковровая дорожка. В дальнем углу располагалось всё, что могло потребоваться благородному человеку для совершения утреннего туалета. На стенах висело несколько картин, изображавших времена года. На видном месте стоял сундук, окованный прочными пластинами и украшенный сине-красной росписью.

Окно спальни выходило на задний двор.

– А здесь, обратите внимание, секретный вход, – сказала хозяйка и подвела юношу к незаметной маленькой двери за ширмой.

Архитектор устроил там небольшую потаённую лестницу, по которой можно было сразу спуститься во двор, минуя первый этаж, где жили вдова Катар и её компаньонка.

– Молодость, молодость, – сказала хозяйка и лукаво посмотрела на своего нового постояльца, – я ведь уверена, что Вы не каждый день станете приходить к ужину! Так что если Вам потребуется задержаться по своим делам, то вот Вам ключ от этой двери.

Анн горячо поблагодарил почтенную вдову, не упустив, однако, случая заверить её в благопристойности своего поведения.

– Разумеется, – согласилась вдова, – однако иной раз случается, что мы не можем полностью располагать собою. Судьба оказывается выше наших желаний, пусть даже самых благородных.

Анн кивнул, подумав, что покойный муж вдовы совершенно определённо приобщал свою жену к художественному слову.

– Меня устраивают комнаты, – сказал он. – Я рассчитываю на долгий срок. Год, два… Какую сумму я должен заплатить Вам?

– Если считать по восемь за месяц, я бы хотела получить сорок золотых. Я беру вперёд.

Анн достал кошелёк и отсчитал требуемое.

– За лошадь не волнуйтесь, Элиза отвела её в стойло, – добавила вдова Катар.

– Благодарю Вас! Райни отлично послужила мне в дороге, ей пора отдохнуть.

– Чем рассчитываете заняться в ближайшее время?

– Завтра или послезавтра я собираюсь отправиться во дворец.

– Во дворец?!

– Да, по определённым делам.

Как ни хотелось юноше похвастаться значимостью сего события, он решил не посвящать любопытную вдову во все подробности своего дела. По тому, как заблестели глаза вдовы Катар, Анн понял, что история внезапного спасения благородной дамы, изрядно приукрашенная и снабжённая для пущей важности участием неприятельской армии, завтра же разойдётся по всей округе.

Вдове Катар, впрочем, и скромного намёка оказалось достаточно, чтобы проникнуться глубочайшим почтением к провинциалу. Ещё бы – его примут в Примейоне!

Она сообщила Анну ещё пару правил, принятых у неё в доме, и, собираясь покинуть его, сказала:

– Надеюсь, сударь, что Вам тут спокойно будет. И мне тоже, когда мужчина в доме. А то ведь на днях страх что приключилось! Можете себе представить: откуда ни возьмись – какие-то злодеи, крушат всё вокруг, кричат правильные слова за короля, а сами так и норовят какую-нибудь пакость сотворить! Хорошо, что стража вовремя спохватилась.

– Злодеи? – спросил Анн, вспомнив странное поведение офицера на Южной заставе.

– Отроду такого не водилось, чтобы у нас по улицам бегали с палками и камнями! А вот же, появились. Соседка утверждает, что…

Анн, опасаясь словоохотливости вдовы Катар, перебил её и поинтересовался местонахождением ближайшего портного.

Та обрадовалась случаю быть полезной столь уважаемому постояльцу, напрягла память и выудила из неё нужное имя.

– Гор Лаведан, помнится мне, шил платье для господина Крепфа, друга моего покойного мужа. А он-то был знаком с весьма важными господами! Иные из них и в самые достопочтенные дома захаживали… Вот, помнится мне…

– Простите, уважаемая госпожа Катар, – снова прервал её Анн, улыбнувшись при этом самым обворожительным образом, – а где находится дом этого гора Лаведана?

– Так это же совсем недалеко отсюда! – воскликнула вдова.

И, подведя юношу к окну, из которого виднелась часть Кленовой улицы, она принялась весьма пространно объяснять ему дорогу к мастеру. Попутно Анн стал обладателем кое-каких сведений об истории знакомства покойного господина Катара с гором Лаведаном, а также о том, как во время визита к гору Лаведану одной высочайшей особы, имени которой лучше не упоминать, чтобы не уподобляться досужим сплетникам, кошка гора Лаведана вытащила своими коготками нитку из платья этой особы. Случился бы грандиозный скандал, если бы не мастерство гора Лаведана. Он в мгновенье ока вооружился своими иглами и так искусно починил платье, что найти место, в которое вонзились острые коготки несмышлёного животного, никому не удалось…

Анн, почувствовав, что у него начинает мутиться в голове, поспешил поблагодарить почтенную даму, спустился вниз и отправился к швейных дел мастеру. И ещё он понадеялся, что четыре десятка ступеней, ведущих на второй этаж, будут достаточной преградой для дамы, больше всего на свете желающей поговорить.