Читать книгу Граница человечности - Дмитрий Вектор - Страница 2

Рассвет над Сайдинг-Спринг всегда был особенным. Солнце медленно поднималось из-за восточных гряд, окрашивая эвкалипты в золото, и только тогда Эмили понимала, что провела за мониторами целую ночь. Спина ныла, глаза щипало от усталости, но отрываться от данных она не могла.

Джек принёс свежий кофе и сэндвичи из автомата – жалкие, с резиновым сыром, но лучше, чем ничего.

– Доктор, вы хоть поспите пару часов перед совещанием, – сказал он осторожно.

– Не могу, – Эмили покачала головой, не отрывая взгляда от экрана. – Смотри сюда. Я прогнала данные через базу известных спектров. Корреляция – ноль. Ноль, Джек. Это не астероид, не комета, не межзвёздный объект типа Оумуамуа. Это вообще ни на что не похоже.

Она увеличила спектрограмму, ткнула пальцем в серию пиков в ультрафиолетовом диапазоне.

– Видишь эти линии? Они соответствуют элементам с атомным номером больше 120. Таких не существует в природе – они нестабильны, распадаются за доли секунды. Но здесь они есть. И ведут себя так, словно стабильны.

Джек придвинул своё кресло ближе, вглядываясь в график.

– Может, это артефакт? Искажение из-за космической пыли, магнитных полей.

– Думала об этом. Проверила. Искажения там нет. – Эмили откинулась на спинку кресла, потёрла переносицу. – Я тридцать раз пересчитывала. Использовала разные модели атмосферной коррекции. Результат не меняется. Эти элементы там. Реально там.

– Тогда это что? Какая-то экзотическая материя?

– Не знаю. – Голос Эмили звучал устало и одновременно возбуждённо. – Может, вещество из недр нейтронной звезды? Но как оно попало в комету? И главное – как остаётся стабильным?

Она переключилась на временной анализ. На новом графике спектральные линии танцевали, образуя волны.

– А теперь посмотри на это. Пульсация не случайна. Есть чёткая периодичность. Восемь герц – основная частота. Но есть и гармоники. Шестнадцать герц, тридцать два, шестьдесят четыре. Словно – она запнулась, подбирая слова. – Словно музыкальный аккорд. Или цифровой сигнал с несколькими каналами.

Джек уставился на волнующиеся линии. Гипнотическое движение – вверх, вниз, ровный ритм. Он поймал себя на том, что дыхание его замедлилось, подстраиваясь под пульсацию.

– Вы хотите сказать, что это искусственно? Послание?

– Не хочу торопиться с выводами, – осторожно ответила Эмили. – Но если бы меня попросили создать сигнал, который был бы заметен на фоне космического шума и одновременно безопасен для восприятия я бы выбрала частоту мозговых волн. Она естественна для любого сложного мозга. Млекопитающие, птицы, возможно даже головоногие – все генерируют альфа-ритмы.

– Значит, кто-то хотел, чтобы мы это заметили?

– Или это просто свойство материи объекта. Квантовые колебания, резонанс кристаллической решётки – Эмили покачала головой. – Чёрт, я говорю как конспиролог. Мне нужен кофеин. Или сон. Или оба сразу.

За окном солнце уже поднялось высоко, заливая горы жёстким светом. Где-то внизу, в долине, просыпался городок Кунабарабран, начинался обычный день для тысяч людей, не подозревающих, что ночью астрономы в горах обнаружили нечто, что может перевернуть всё.

В девять утра конференц-зал обсерватории собрал небольшую группу. Профессор Дэвид Чен, директор, прибыл первым – подтянутый мужчина за шестьдесят с седеющими висками и внимательным взглядом. За ним подтянулись ещё трое астрофизиков, работавших на утренней смене.

Эмили подключила ноутбук к проектору, вывела на экран основные данные. Джек сидел сбоку, нервно теребя ручку.

– Итак, коллеги, – начала Эмили, и все разговоры смолкли. – Сегодня ночью мы зафиксировали объект, который не укладывается ни в одну существующую модель. Прошу считать эту информацию конфиденциальной до получения подтверждающих данных.

Она кликнула мышкой, и на экране появилось изображение кометы.

– Объект обнаружен в 02:47 местного времени в секторе созвездия Центавра. Предварительное обозначение – C/2025 X1. Расстояние от Земли – 1,2 миллиарда километров, за орбитой Сатурна. Скорость – 1 427 километров в секунду.

По залу прокатился удивлённый шёпот. Профессор Чен приподнял бровь.

– Полторы тысячи километров в секунду? Эмили, вы уверены в расчётах?

– Проверяла шесть раз. Данные подтверждены двумя независимыми телескопами. – Она переключила слайд на спектрограмму. – Но скорость – это ещё не самое странное. Смотрите на спектр.

Молчание стало плотнее. Все уставились на хаотичные линии на экране.

– Это невозможно, – наконец сказал кто-то. – Элементы выше 120-го номера.

– Да. Не существуют в природе. Но они там есть.

– Ошибка калибровки, – предположил Чен.

– Исключено. Проверяли дважды. Дублировали измерения.

– Тогда загрязнение оптики? Влияние атмосферы?

– Учтено. Профессор, я понимаю скептицизм. Я сама не верила, пока не пересчитала всё по три раза. Но факты таковы: объект демонстрирует спектральные характеристики, противоречащие известной физике.

Эмили сделала паузу, давая информации устояться.

– И есть ещё кое-что. Весь спектр пульсирует с частотой восемь герц. Альфа-ритм человеческого мозга. Совпадение составляет девяносто восемь процентов.

Зал взорвался вопросами. Чен поднял руку, призывая к тишине.

– Эмили, вы понимаете, что это звучит – он подбирал слова. – Экстраординарно. Если информация выйдет за пределы обсерватории в таком виде, начнётся истерия. СМИ, конспирологи, правительственные запросы.

– Поэтому я и попросила о конфиденциальности. Нам нужно время. Продолжить наблюдения, привлечь коллег из других обсерваторий, провести независимую верификацию.

– Сколько времени у нас есть?

– До прохождения объектом орбиты Земли – восемь месяцев.

Чен задумался, глядя на пульсирующие линии спектра.

– Хорошо. Вот что мы сделаем. Продолжаем наблюдения в закрытом режиме. Эмили, вы координируете. Свяжитесь с коллегами в Чили и на Гавайях – пусть направят телескопы на объект. Нужна независимая верификация. Если данные подтвердятся – он вздохнул. – Тогда выйдем на международный уровень. ООН, космические агентства. Но сначала убедимся, что это не грандиозная ошибка измерений.

– Понял, сэр.

– И никаких утечек. Ни слова прессе. Ни слова в социальных сетях. Ясно?

Все закивали.

Когда совещание закончилось, и коллеги разошлись, Чен задержал Эмили у выхода.

– Доктор Харрисон, – сказал он тихо. – Я знаю вас двадцать лет. Вы самый трезвомыслящий учёный, которого я встречал. Поэтому спрошу прямо: во что вы лично верите? Что это?

Эмили посмотрела ему в глаза.

– Честно? Не знаю. Но у меня мурашки по коже с того момента, как я увидела спектр. Что-то внутри говорит: это важно. Это изменит всё.

Чен кивнул медленно.

– Я тоже так чувствую. И именно поэтому мы должны быть предельно осторожны. Человечество не очень хорошо справляется с переменами.

Он похлопал её по плечу и вышел из зала.

Эмили вернулась к мониторам. Джек уже запустил новую серию измерений. На экране комета выглядела крошечной точкой света, затерянной среди миллиардов звёзд. Ничем не примечательная. Но данные говорили другое.

– Доктор, – позвал Джек. – Взгляните на это.

Она подошла ближе. На экране он вывел трёхмерную модель спектральных линий во времени.

– Я проанализировал динамику пульсации за последние шесть часов. Частота растёт. Очень медленно, но растёт. Было 8,2 герца, сейчас 8,23.

– Может, объект ускоряется? Доплеровское смещение?

– Проверил. Скорость стабильна. Изменение частоты – внутреннее свойство объекта.

Эмили уставилась на цифры. Растущая частота. Словно что-то просыпалось. Или разгонялось. Или готовилось.

– Продолжай мониторинг каждый час, – сказала она. – Если частота дойдёт до девяти герц – сразу сообщи.

– Почему девять?

– Потому что на девяти герцах начинается тета-ритм. Частота глубокой медитации. Или сна со сновидениями. – Она помолчала. – Хочу знать, что произойдёт, когда объект перейдёт в другой режим колебаний.

Джек кивнул, снова уткнулся в экраны.

Эмили подошла к окну, посмотрела на небо. Там, среди триллионов километров пустоты, к Земле летела тайна. Тайна, которая пульсировала в ритме человеческого разума. И с каждым часом эта пульсация ускорялась.