Читать книгу Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года - Е. А. Грановский - Страница 20

Во второй декаде мая 1982 года произошло безотрадное для аргентинской морской авиации событие – прекратилось использование базовых патрульных самолетов «Нептун» по причине неудовлетворительного технического состояния и полной выработки летного ресурса. До того Локхид P-2 «Нептун» долгое время являлся основным типом дальнего морского разведчика ВМФ Аргентины.

Этот самолет, детище корпорации «Локхид эйркрафт», с 1947 года стоял на вооружении авиации ВМФ США под обозначением P2V (с 1962 года P-2), а также экспортировался в разные страны. Аргентиной первые восемь «Нептунов», модификации P2V-5, были приобретены в 1958—1959 гг. у Великобритании71, где эти машины, не выработав и половины летного ресурса, снимались с вооружения, вытесняемые британским конкурентом Авро «Шеклтоном». Купленные самолеты поступили во вновь сформированную в феврале 1959 г. морскую разведывательную эскадрилью (Escuadrilla Aeronaval de Exploración)72. В дальнейшем по мере выработки летного ресурса и вывода из эксплуатации они заменялись «Нептунами» более поздних моделей, закупавшимися в Соединенных Штатах. В 1966—1972 гг. из наличия ВМФ США были приобретены один EP-2E и три SP-2E73. Один из них фигурировал в нашумевшем инциденте с попыткой захвата 4 февраля 1976 г. аргентинским эсминцем «Альмиранте Сторни» британского научно-исследовательского судна «Шеклтон». В летных происшествиях аргентинцы потеряли две машины: P2V-5 №2-P-107 – 7 ноября 1965 г. и SP-2E №2-P-103 – 15 сентября 1976 г. При этом заинтересованность в использовании «Нептунов» проявлял не только Главный штаб ВМФ, но и Министерство сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Аргентины, радевшее за установление и поддержание режима 200-мильной исключительной экономической зоны. Следующая партия – четыре SP-2H – поступила на вооружение морской разведывательной эскадрильи в 1977—1978 гг. Сама же служба базового патрульного самолета «Нептун» неуклонно катилась к закату. В ВМФ США еще в 1962 году был принят на вооружение его преемник Локхид P-3 «Орион», поставлявшийся также на экспорт.

Получаемые Аргентиной от США самолеты «Нептун», несмотря на проведенные предпродажные восстановительные мероприятия, имели значительный налет и высокую степень износа. В особенности это касалось последней четверки. Командование аргентинским флотом стремилось обзавестись более современными базовыми патрульными самолетами «Орион», но имевшиеся на тот момент предложения оставались непомерно дорогими. Покупка видавших виды SP-2H считалась временной мерой, пока в продаже по приемлемым ценам не появятся снимаемые американцами с вооружения P-3A. В результате, с одной стороны, аргентинская морская патрульная авиация усилилась за счет перевооружения машинами более новой модификации, а с другой, срок службы и эксплуатационные возможности приобретенных самолетов были ограниченными. Введенное Соединенными Штатами эмбарго на поставку ВВТ в Аргентину заставило распрощаться с мечтами об «Орионах» и довольствоваться имевшимся: «Нептуны» продолжали службу, их летный ресурс вынуждено продлевался, а дефицит запчастей превращал ремонт и техобслуживание в замысловатый квест.

К началу войны в составе морской разведывательной эскадрильи в действующем состоянии оставалось два SP-2H (№2-P-111, 2-P-112). Два других, 2-P-110 и 2-P-114, уже не могли подниматься в воздух и использовались в качестве источника запасных частей. Кроме двух SP-2H эскадрилья числила два легких самолета Бичкрафт B-200 «Кинг Эйр» (№2-G-47, 2-G-48), использовавшихся для выполнения вспомогательных задач. Пунктом ее базирования во время военных действий стала авиабаза Альмиранте Кихада. Командовал эскадрильей капитан 3 ранга Хулио Уго Перес Рока.

При всей малочисленности и низком техническом состоянии морская патрульная авиация являлась наиболее эффективным имевшимся у ВМФ Аргентины средством ведения тактической разведки, целеуказания и противолодочного поиска – благодаря высокофункциональному бортовому радиоэлектронному оборудованию и большой дальности полета «Нептуна». Максимальная дальность действия БРЛС AN/APS20E определялась в 200 морских миль по кораблям и 115 морских миль по самолетам, фактическая зона охвата была примерно вдвое короче, но тоже достаточно солидной. Также в состав разведывательно-поискового оборудования входили станции радиотехнической разведки AN/ALR-3 и AN/ALR-8, приемоответчик системы «свой-чужой», прожектор, фотокамера, магнитный обнаружитель и радиогидроакустические комплексы «Джезебел» и «Джули». Боевая нагрузка самолета достигала 3600 кг в фюзеляжном отсеке вооружения и на восьми внешних узлах подвески. Она включала противолодочные торпеды Mk.44, глубинные и обычные бомбы, морские мины, контейнеры НАР. Тактическая дальность при переменном профиле полета превышала 4 тыс. км с продолжительностью патрулирования 12—15 часов.

Осуществление поиска надводных целей и целеуказания ударной авиации предполагало сочетание использования активных и пассивных средств обнаружения. «Нептун» выполнял полет на малой высоте, сканируя радиоэфир с помощью аппаратуры РТР и время от времени поднимаясь до высоты 3000 футов (900 м), чтобы кратковременно задействовать РЛС. Ее дальнодействие позволяло обнаруживать неприятельские корабли, оставаясь за пределами зоны поражения их ЗРК «Си Дарт». Главной угрозой считались истребители противника. В случае приближения «Си Харриеров» или взятия самолета на сопровождение корабельной РЛС ему следовало быстро спикировать на сверхмалую высоту и оторваться от слежения, маневрируя переменными курсами, после чего постараться восстановить контакт с целью. Особо бравировать считалось неразумным, дабы не подвергать опасности экипаж и ценный самолет. События 4 мая показали, что эта тактика достаточно хорошо работает. Однако накопившаяся техническая усталость матчасти уже к середине месяца сделала невозможным эксплуатировать самолеты без риска для жизни, а отказы бортового радиоэлектронного оборудования стали обычным делом в каждом вылете.

После бурного начала активной фазы военных действий, «Шеффилда» и «Бельграно» эскадрилья с 5 по 12 мая совершила еще четыре патрульно-разведывательных вылета, затем боевое использование «Нептунов» скрепя сердце пришлось прекратить. Борт 2-P-111 12 мая убыл на ремонт на авиабазу Команданте Эспора и больше оттуда не возвращался. Борт 2-P-112 последовал за ним три дня спустя. Этот самолет пребывал чуть в лучшем техническом состоянии, что давало некоторую надежду на продолжение службы. Пройдя неотложный ремонт, он 26 мая вернулся на Альмиранте Кихада, однако уже 4 июня покинул Рио-Гранде из-за перманентных отказов бортовой аппаратуры. На том история участия самолетов «Нептун» в войне заканчивается. Окончательно они были выведены из эксплуатации: 2-P-111 – 28 июля и 2-P-112 – 30 августа 1982 г. Последнему посчастливилось избежать сдачи на слом и стать экспонатом музея военно-морской авиации в Баия-Бланке.

С выбытием «Нептунов» аргентинцы фактически лишились возможности ведения авиаразведки к востоку от Мальвинских островов, хотя их морская авиация и не осталась совсем без разведывательных самолетов. В этом отношении у флота дела обстояли лучше, чем у военно-воздушных сил, которые за полным отсутствием соответствующих специализированных машин вынуждены были прибегать к использованию таких эрзац-разведчиков, как пассажирские авиалайнеры «Боинг-707», самолеты-заправщики KH-130H и легкие транспортные самолеты LR-35A. ВМФ располагал пятью боеготовыми палубными противолодочными самолетами S-2E «Треккер» (2-AS-22 – 2-AS-26) морской противолодочной эскадрильи под командованием капитана 3 ранга Эктора Альфредо Скаре. Перебазировавшись с борта «Бентисинко де Мажо» на авиабазу Команданте Эспора, а затем аэродром Рио-Гальегос74, они начиная с 13 мая совершали разведывательные полеты к Мальвинам.

«Треккеры» обладали дальнодействующей поисковой БРЛС AN/APS-88A и комплексом РТР, но слабым местом являлась недостаточная дальность полета. Предназначенный для действий с палубы авианосца этот самолет не мог стать полноценной заменой «Нептуну». Хотя указываемая в справочниках практическая дальность S-2E при полете на крейсерской скорости 240 км/ч превышала 2100 км, фактически с учетом требуемого маловысотного профиля полета с периодическими наборами высоты для применения БРЛС время пребывания самолета в воздухе сокращалось почти на треть. Поэтому «Треккеры» при использовании с берегового аэродрома не углублялись на восток дальше 59º з. д. Разведывательные полеты они осуществляли по трем стандартным маршрутам: северному, центральному и южному (см. схему). Это мало что давало, поскольку район боевого маневрирования британской авианосной группы лежал гораздо восточнее. Слабым утешением могла служить возможность удостовериться, что воды к западу от Мальвин по-прежнему остаются за Аргентиной, а по факту являются ничейными, поскольку туда не решались заходить ни британские, ни аргентинские надводные корабли, а немногие радиолокационные контакты оказывались аргентинскими или нейтральными торговыми и рыболовными судами. Действуя с берега с 23 мая по 14 июня, пять S-2E совершили 83 самолетовылета, проведя в воздухе в общей сложности 380 часов.

Еще одним типом морского разведчика, применявшимся ВМФ Аргентины, являлись бразильские Эмбраэр EMB-111A «Бандейрулья»75. Этот морской патрульный самолет был создан авиастроительным концерном «Эмпреса Бразилейра де Аэронаутика» («Эмбраэр») на основе легкого пассажирского самолета EMB-110 «Бандейранте». Военная модификация получила поисковую РЛС AN/APS-128 с обзором 240°, размещенную в массивном носовом обтекателе. По отзыву пилота Энрике Фортини, совершившего девять боевых вылетов на этой машине, ее БРЛС существенно уступала тем, которыми оснащались «Нептуны» и «Треккеры». «Для меня это был радар с секторным обзором и незнакомым излучением, а значит, ненадежный, – пишет он. – Более того, на основании полученной информации я сразу отнес его к непригодным для тактического использования, поскольку для достижения максимальной дальности обнаружения требовалось 12 оборотов антенны, т. е. излучать с избытком, что при ведении морской разведки было смертельно опасно, поэтому я пришел к выводу, что это негибкий и неточный радар для такого рода операций». Зато «Эмбраэр» имел просторный салон с весьма продвинутой кухней.

Прочее радиоэлектронное оборудование: инерциальная навигационная система, станция радиотехнической разведки, аппаратура РЭБ фирмы «Томсон-CSF», приемоответчик системы опознавания AN/APX-92, радиостанция AN/ARC-159 и радиовысотомер. Особой гордостью создателей самолета являлся мощный прожектор для визуального поиска в темное время суток, установленный на правой консоли крыла. Запас топлива в четырех крыльевых баках в военной модификации увеличили за счет двух дополнительных баков, расположенных на концах крыла, благодаря чему оснащенный двумя турбовинтовыми двигателями «Пратт-Уитни» PT6A-34 самолет был способен находиться в воздухе по шесть с половиной часов, патрулируя над морем с крейсерской скоростью 314 км/ч. Для размещения вооружения под крылом имелись четыре узла подвески, на которых могли устанавливаться контейнеры с НАР, дымзавесная аппаратура и приспособления для сброса дипольных отражателей. Из кабины через нижний люк могли пускаться осветительные ракеты и сбрасываться радиогидроакустические буи. Однако говорить о противолодочных функциях тут не приходится. Основное назначение EMB-111 – береговая охрана и воздушное патрулирование в прибрежных водах.

Две такие машины были взяты в аренду у Бразилии в качестве экстренной меры для восполнения парка морской патрульной авиации после выбытия «Нептунов». Для освоения новой авиатехники группа летно-технического состава под командованием капитана 3 ранга Хулио Эстебана Калауса побывала на стажировке в Сан-Паулу. После прохождения курса обучения аргентинские летчики 12 мая перегнали оба арендованных «Эмбраэра», получивших бортовые номера 2-P-201 и 2-P-202, на авиабазу Пунта-Индио, а позже на Команданте Эспора, где эти самолеты были зачислены в состав морской противолодочной эскадрильи. Они пополнили силы GT 80.2 в качестве отряда ET 80.2.2.2 (пять «Треккеров» получили обозначение ET 80.2.2.1), пунктом базирования стал аэродром Рио-Гальегос. Первый вылет EMB-111 на разведку в зону боевых действий состоялся 22 мая.

Для «бразильцев» было также установлено три разведывательных маршрута, фактически использовалось два, центральный и южный. Новые самолеты превосходили «Треккеры» по летно-техническим характеристикам, включая дальность полета, однако тоже не могли в полной мере возместить потерю «Нептунов». Во-первых, они достались аргентинцам в «базовой комплектации», без сложной аппаратуры РЭБ и РЭР. Во-вторых, по тактической дальности полета «Бандейрулья» вдвое уступал «Нептуну», и при полете на малой высоте ее все равно не хватало для слежения за британской авианосной группой в восточной части 200-мильной зоны конфликта. И наконец, в-третьих, возможно, еще более существенным фактором, сделавшим отметку 57º30′ з. д. для «Эмбраэров» непересекаемой чертой, было присутствие в воздухе британских истребителей. Тем не менее два EMB-111 интенсивно использовались. С 22 мая по 13 июня они сделали 39 самолетовылетов, суммарно 206 часов в воздухе. После окончания вооруженного конфликта оба 24 июня вернулись на авиабазу Команданте Эспора, а 14 июля были возвращены Бразилии.

Кроме разведывательной и противолодочной эскадрилий в составе авиации ВМФ Аргентины имелась также эскадрилья ближней разведки (Escuadrilla Aeronaval de Reconocimiento), числившая в своем составе четыре легких многоцелевых самолета B-200 «Кинг Эйр» (№4-G-43 – 4-G-46) и два B-80F «Куин Эйр» (№4-F-21 и 4-F-22). Она относилась к группе GT 80.1, объединившей легкую авиацию флота. «Бичкрафты» по своим ТТХ не подходили для ведения тактической разведки в зоне конфликта и использовались для выполнения различных вспомогательных задач, а также патрулирования прибрежных вод.

Определенные возможности сулило задействование для выполнения разведывательных задач истребителей-штурмовиков «Супер Этандар». Этот самолет имел бортовую РЛС AGAVE, позволявшую обнаруживать корабли класса «эсминец – фрегат» на дальности 60 морских миль, аппаратуру предупреждения о радиолокационном облучении, современное навигационное оборудование и обладал хорошими маневренными и скоростными возможностями, чтобы избежать перехвата ракетами «Си Дарт» и британскими палубными истребителями. Во всяком случае, британцы предполагали такой вариант действий противника. Однако командование авиации ВМФ не видело «Супер Этандары» в иной роли, нежели в качестве носителей ПКР «Экзосет».

За ведение дальней морской разведки на маршрутах развертывания британских экспедиционных сил от о. Вознесения к Фолклендам отвечали военно-воздушные силы. Для этого, как и ранее в апреле месяце, использовались четырехдвигательные турбореактивные авиалайнеры «Боинг-707» из 2-й эскадрильи 1-й транспортной авиагруппы. Она включала: «Боинг-707-387B» № TC-91, «Боинг-707-372C» № TC-92 и «Боинг-707-387C» № TC-93. Первый с 3 мая осуществлял разведывательные вылеты с авиабазы Команданте Эспора. Их продолжительность составляла 10—11 часов. Пилоты эскадрильи летали поочередно. Военно-морской флот, со своей стороны, возобновил практику участия своих представителей. Экипаж самолета дополнялся офицером-наблюдателем из штаба морской авиации, офицером военно-морской разведки и капралом-фотографом.

Совершавший разведывательный рейс 5 мая борт TC-91, пилотируемый подполковниками Рубеном Монтенегро и Хорхе Риккардини, доложил об обнаружении примерно в 1380 морских милях к востоку от Мар-дель-Платы танкера, фрегата и подводной лодки противника – по-видимому, самый результативный в этот период разведывательный вылет. Группу флотских наблюдателей в нем возглавлял капитан 2 ранга Луис Дюпейрон, а в последующих вылетах, с 6 по 12 мая, – капитан 2 ранга Роберто Кривеллини. В целом контактов с противником поначалу было немного, поскольку, во-первых, обследуемая океанская коммуникация в первую декаду мая не изобиловала британскими судами, во-вторых, поисковые возможности «семьсот седьмого» оставляли желать лучшего. О его бортовой метео-РЛС AVQ-10 капитан 2 ранга Кривеллини отозвался следующим образом: «Этот радар вообще не гарантирует, что будут обнаружены все находящиеся в зоне его действия суда. В некоторых случаях визуально наблюдались суда, которые радар не обнаружил, или контакт терялся на дальности около сорока морских миль».

Определенные сложности создавали также метеоусловия. 7 мая борт TC-91, управляемый подполковником Орасио Женоле и майором Армандо Буира, совершал полет по маршруту на восток от Баия-Бланки до 34° з. д. и далее на юг, к о. Южная Георгия. В 10:35 на экране радара высветилась крупная отметка эхо-сигнала. Цель морская, координаты 47º50′ ю. ш. 42º50′ з. д., курс 230°. Однако идентифицировать контакт не удалось. Снизившись для визуального опознавания, самолет попал в плотную пелену тумана, и Кривеллини оставалось только строить предположения, что это могло быть за судно.

Второй «Боинг-707», № TC-92, приступил к выполнению разведывательных задач 6 мая. Первоначально он летал из столичного аэропорта Эсейса, а 9 мая сменил TC-91 в Баия-Бланке. 12 мая экипажу подполковника Родольфо Муньоса довелось пережить приключение: борт TC-92 умудрился встретиться в воздухе с британским базовым патрульным самолетом «Нимрод» MR.2P – более подробно этот эпизод описан в одной из последующих глав. Некоторые источники указывают, что к тому моменту аргентинцам было известно намерение противника оснастить морские патрульные самолеты ракетами «Сайдвиндер». Поэтому Муньос ретировался со всей возможной поспешностью. Другие утверждают, что командир воздушного корабля выполнял приказ избегать встреч с любыми британскими самолетами. Его оппонент капитан Кристофер Монкастер из 201-й эскадрильи КВВС никаких определенных инструкций на такой случай не имел, как, впрочем, и ракет класса «воздух – воздух», поэтому не стал докучать аргентинцам долгим преследованием. Что еще примечательно, это задание стало последним, в котором участвовали наблюдатели ВМФ, хотя «Боинги-707» и дальше продолжали летать на океанскую разведку. Можно лишь догадываться, являлось ли это результатом разногласий авиаторов и моряков, возникших в ходе полета, после него, или просто так совпало.

Третий «Боинг-707», № TC-93, был занят в воинских перевозках в Комодоро-Ривадавию и Рио-Гальегос. К ведению разведки он привлекался эпизодически, совершив два дальних разведывательных вылета – 9 и 19 мая.

Ежедневно эскадрильей «семьсот седьмых» осуществлялся как минимум один разведывательный вылет, а с 6 по 9 мая и некоторые последующие даты – два. Это обеспечивало достаточно пристальный присмотр за движением британских судов. Во второй декаде мая наблюдалось развертывание неприятельских транспортно-десантных сил к границам зоны конфликта, что делало вероятным проведение противником в третьей декаде мая десантной операции на острова.

Пример военно-воздушных сил оказался заразительным. На флоте решили перенять этот опыт, попробовав в качестве разведчика грузопассажирский самолет Локхид L-188 «Электра». Четырехмоторный турбовинтовой авиалайнер, на базе которого, кстати сказать, был создан P-3 «Орион», имел довольно продвинутую навигационно-метеорологическую РЛС «Примус 90», доплеровскую систему самолетовождения и радионавигационную систему «Омега», однако, как любой гражданский самолет, был лишен средств радиотехнической разведки, что делало невозможным его применение в зоне активных боевых действий. Поэтому использование «Электр» ограничивалось районами восточнее и южнее Огненной Земли. 1-я морская транспортная эскадрилья под командованием капитана 3 ранга Луиса Конрадо Лупори, располагала тремя такими машинами модификации L-188PF 1959—1960 гг. выпуска, приобретенными в 1974 году и носившими бортовые номера: 5-T-1, 5-T-2 и 5-T-376. Основным их предназначением являлись транспортные перевозки для тылового обеспечения сил флота.

Опыт участия самолета №5-T-1 в розысках спасшихся с крейсера «Генерал Бельграно» 3—6 мая 1982 г. побудил командование морской авиации использовать его для поиска британского эсминца «Эксетер», который, по сведениям аргентинской военно-морской разведки, должен был прибыть на театр военных действий, пройдя из Тихого океана вокруг мыса Горн (на самом деле «Эксетер» шел к Фолклендам атлантический маршрутом). С этой задачей борт 5-T-1 с экипажем капитана 3 ранга Марсело Роберто Боведы в 13:50 7 мая поднялся в воздух с авиабазы Альмиранте Кихада. Произведенный разведывательный вылет оказался неожиданно результативным: вместо искомого одного вражеского эсминца был обнаружен целый отряд кораблей.

В 14:55, следуя на высоте 3600 м, самолет установил радиолокационный контакт с групповой надводной целью. Пользуясь хорошими метеоусловиями, капитан 3 ранга Боведа произвел сближение с ней для визуального опознавания. На дальности 23 морских миль в точке с координатами 55º31′ ю. ш. 61º06′ з. д., примерно в 105 морских милях OSO о. Эстадос, удалось рассмотреть «пять кораблей с узким корпусом светло-серого цвета», шедших строем клина курсом вест, по направлению к Огненной Земле. Вне всякого сомнения, они могли быть только военными, ибо гражданские «в этих широтах имеют ярко-красную полярную окраску и уж точно не ходят строем». Доложив о сделанном обнаружении – предположительно, отряда эсминцев – на командный пункт в Рио-Гранде, Боведа, дабы не угодить под зенитные ракеты, отвернул на запад и продолжил полет по назначенному маршруту патрулирования. Доразведка и окончательная классификация контакта была поручена экипажу самолета «Нептун» №2-P-111, поднявшемуся в воздух в 16:41, а на Огненной Земле объявлена боевая тревога.

Остаток полета «Электры» не был сопряжен ни с чем интересным. В 18:30 по выполнении летного задания лайнер приземлился в Ушуае. В целом этот вылет продемонстрировал, что такой самолет малопригоден для выполнения задач морской разведки. В отсутствии РЛС обзора земной поверхности и аппаратуры РТР он имел слишком ограниченные возможности по поиску и особенно классификации морских целей. Поэтому большого развития данная инициатива не получила. 8 и 9 мая борт 5-T-1 снова летал на поиски спасательных плотов с крейсера «Генерал Бельграно». По завершении поисково-спасательной операции, 10 и 11 мая, «Электры» №5-T-1 и 5-T-3 с экипажами капитана 3 ранга М. Р. Боведы и капитана 2 ранга Э. А. Кампоамора совершили еще по одному разведывательному вылету из Ушуаи, произведя поиск кораблей противника к востоку от Огненной Земли. В ходе первого было обнаружено одно торговое судно, во втором – два рыболовных траулера.

Тем не менее после окончания войны, когда остро потребовался самолет для патрулирования исключительной экономической и рыболовной зоны, к идее использования грузопассажирских лайнеров вернулись. ИЭС приносила стране значительный доход от взимания платы с рыбаков за ведения промысла. Флот и береговая охрана ревностно, временами со стрельбой и погонями, боролись с браконьерами. Эта деятельность требовала воздушной поддержки, а предполагавшаяся покупка взамен выбывших «Нептунов» американских базовых патрульных самолетов P-3 «Орион» из-за действовавшего эмбарго откладывалась на неопределенный срок. В 1982—1983 гг. Аргентина приобрела у зарубежных компаний-авиаперевозчиков еще пять лайнеров «Электра», из которых четыре вошли в состав морской разведывательной эскадрильи. Их оснастили радиолокационными и радиотехническими средствами поиска и использовали до тех пор, пока на вооружение эскадрильи в 1997—1999 гг. не поступили настоящие P-3 «Орион»77.