Читать книгу Квартиранты - Эдуард Козачек - Страница 9

Гулко капала из крана вода. Тонкий ветерок покачивал лимонно-ванильные шторы на дальнем окне. Воробей громко клевал остатки вчерашнего салата в груде немытой посуды. Засвистел подгорелый чайник. С шипением наполнился френч-пресс. Полутемный уголок кухни залило клубами кофейного пара.

Начинался новый день.

Слим погрузил в рюкзак термос, печенье и апельсин. Он терпеть не мог апельсинов, но этот предназначался не ему.

Когда-то в детстве он представлял, что сени с обувной полкой и старой давно проржавленной стиральной машинкой – это тамбур перед выходом в открытый космос. Проверить скафандр. Проверить кислородный ранец. Разгерметизация шлюза…

Если думать только о перепаде температуры, то по ощущениям где-то так оно и было. Однажды его угораздило рассказать о своих космических фантазиях матери. Она взяла кожаный ремень отца с огромной медной бляшкой, перекрестила его и попыталась выколотить из сына слово «космос». Отец конечно был на его стороне, но узнав о наказании матери только покрутил у виска. Он довольно часто так делал, пока жил с ними вместе, но к сожалению никак ей не мешал. Слим даже какое-то время верил, что это какой-то жест одобрения его наказания.

Шлюз выпустил его в открытый космос. Заструился из губ белесый пар и таял в полуметре ото рта, словно клубы сладкой ваты на солнце.

В первых солнечных лучах поблескивал далекий купол церкви. Казалось он следит за ранним утренним гостем.

Червоные Маки еще не проснулись. Где-то изредка лаяли собаки. Надрывался соседский петух. Кто-то прогревал старый бензиновый двигатель.

– Отличное утро для пикника. – прошептал Слим и сбежал с крыльца.

На ней был розовый в белую горошину сарафан и такая же косынка. От нее пахло тестом и ванилью. Плетеная корзинка почти касалась земли.

– Отличное утро для пикника. – сказала Леночка.

Слим рассказал ей, что никто больше не смог прийти.

– Ну есть же мы с тобой. – возразила она и взяла его за руку. – Так что, пойдем?

Они и раньше устраивали «пикник». Никто толком не понимал всех правил, которые превращают обычный обед в пикник, но признаваться не хотелось. Нужно было сидеть на траве, есть и сохранять лицо полное уверенности в своих действиях. Лучше, если еду при этом принести в корзинке, обязательно должен быть треугольный хлеб и какой-нибудь плед или коврик. На нем убрав посуду позже можно будет мечтательно уставиться в небо, так чтобы никаких крыш, палаток и тому подобного.

Собирались в основном в посадке за старым асфальтовым заводом. Ник приносил хлеб и сгущенку. Ковбой захватывал отцовский нож, колбасу и сыр «Дружба». У Жени был коврик, стаканы. Слим брал с собой чай в термосе. А когда отцу Леночки на первой работе выдавали зарплату товаром, то стол часто украшали апельсины.

Не всегда получалось собраться впятером. Как например в тот раз, когда кроме них с Леночкой не было никого.

– Сегодня был самый лучший пикник в моей жизни! – закричал Слим, едва переступив порог дома поздним вечером.

Когда Слим закончил объяснять слегка подвыпившему отцу, что означает пикник, тот икнул, улыбнулся понимающе и подытожил:

– Ну так это же называется «шашлыки».

– Сейчас пост. – сказала мать строго. – А «апельсин» с американского переводится, как «яблоко греха». – добавила она и пошла крестить отцовский ремень.

Может быть она была и права, все-таки был пост. Слим машинально потер ногу в том месте, где пряжка содрала кожу. Было больно, но давно.

А сейчас заиндевевшая трава покорно ложилась под его тяжелыми рифлеными подошвами. Тропка спускалась в балку, долго виляла там, разрывая уползающий туман, пробивала камыш ниже по течению высохшей речушки. Через камыш по сгнившим деревянным доскам, чуть на горку, сквозь окраинные улочки Червоных Маков, и опять виляя по пустырям, дорожка выходила к месту его назначения.

Шагалось легко. Дышалось приятно. Было рано, но она конечно же уже была на месте. Слим представлял, как она выглядывает его, дышит в ладони и притопывает в ботинках на тонкой подошве так, что косички покачиваются в такт.

Усевшись на лавочке, он налил им обоим чай и спохватившись, стал рыться в рюкзаке.

– Я кстати принес тебе апельсин. – сказал он наконец, и протянул на ладони ярко-оранжевый плод.