Читать книгу По ту сторону дороги - Екатерина Андреева - Страница 6

– Что вы скажете о сезоне Тумана? Неужели пока так и не появилось необходимой системы безопасности?

– Есть вещи, что нам неподвластны. Туман – это ведь дело не только природных явлений, но и болезни сознаний, а с ними нам приходится тяжело бороться, ведь эти единицы, способные уничтожить целый Город, чрезвычайно упрямы.

– Да, но к счастью, они уже довольно редки, и жители могут теперь спать спокойно.

Газета «Звезды Закона», интервью с главой безопасности времен Охоты

Странно, как иначе ты начинаешь воспринимать весь окружающий тебя мир, когда в твоем собственном происходит что-то отличное от него. Словно бы все поменялось как в картинках калейдоскопа, сложилась новая фигура, и, чтобы вернуться к прежней, нужно снова что-то поменять.

После той ночи прошла уже целая неделя. Ужасная неделя, надо сказать, никому бы такой не пожелала, даже Синди Паркинсон. Я спрятала изгнанника на чердаке. Ша никогда туда не заходит, она считает, что там живут души наших родителей, так как все там завалено их оставшимися вещами. Но мы с Сэм в это никогда не верили и уже давно облазили его вдоль и поперек. Он стал местом для наших тайн, и теперь был призван хранить еще одну. С сестрой мы почти не разговаривали. К вечеру того дня она сказала мне лишь одну фразу: «Я все еще считаю, что это неправильно, но послежу за его состоянием, раз уж взялась. А потом сделай все, чтобы он исчез из нашего дома! Бедные родители, они бы, наверное, умерли со стыда за такое предательство!»

Про другую кровь она больше не упоминала, но те ее слова раздражали меня всю неделю, проникая в мои сны и превращая их в убийственные кошмары. Пару раз я даже собиралась спросить что-нибудь у ша, но мои губы в этот момент будто слипались друг с другом, и оторвать их просто не представлялось возможным.

А еще всю неделю меня мучила паранойя. Стоило мне выйти из дома, как я начинала дергаться от любого шороха. В глазах прохожих, клиентов, даже в глазах Бетти я видела свою тайну. Казалось, все знали о ней, знали во всех подробностях и только ждали подходящего случая, чтобы обрушить на меня свою кару. Я постепенно сходила с ума, этот секрет жег меня изнутри, выедал меня кислотой, и от него никак нельзя было избавиться. Может, действительно, этот дракон из дурацкой детской сказки поступил милосердно, слопав мальчика? Ему не пришлось мучиться так, как мне. Как и Сэм, вероятно.

Иногда казалось, что сестра права, следовало сдать изгнанника с самого начала, но потом какая-то ненужная жалость говорила обратное. Мне так и неизвестно, кто он и откуда появился. Парень очнулся, но продолжает упорно хранить молчание. Не знаю, трудно ли ему говорить или же он просто боится. Я тайно приношу ему еду, питье, вывожу в туалет, а Сэм меняет повязки и поит обезболивающими. Правда, делает она это в мое отсутствие. Мы обе измотаны. Я не могу избавиться от чувства вины перед сестрой, но верю, что, несмотря на злость и страх, она поступила бы так же. Может, в нашей семье слишком силен дух ша, и мы просто не можем оставить человека умирать. Знать бы только, правильно это по отношению к преступнику или нет.

Экран словно загипнотизировал меня, не могу оторвать взгляд от кнопки «удалить». Я должна избавиться от запроса Ванессы Делинхолл, так как именно я его и составляла. Он исчезнет, будто никогда и не создавался, так же как исчезла и сама девушка, будто вовсе и не рождалась. Бетти толкнула меня локтем в бок:

– Уснула, что ли? – голос звучит весело и непринужденно. Конечно, ей ведь нечего скрывать! – Давай, заканчивай работу, скоро в зал приема идти.

Одно движение руки словно в тумане – и вот Ванесса никогда не появлялась в этом здании, никогда не говорила со мной. Странно, но сейчас я почти ничего не чувствую.

– Эй, Лиса, ты в порядке? Ты какая-то бледная, – Бетти обеспокоенно заглядывает мне в лицо, а я выдавливаю из себя слабую улыбку.

– Ничего от тебя не укроется. Сэм и я поссорились, неделю уже не разговариваем, вот и подкосилась немного, – правда, и не придерешься.

– Да ладно! А что случилось?

– Так, пустяки, – я махнула рукой. – Не сошлись во мнениях, – еще одна половина правды.

– Не расстраивайся, помиритесь. Я-то вас знаю. Вы же семья, все придет в норму.

– Конечно, – улыбаюсь я, а сама тем временем думаю про те слова о другой крови. Ну зачем ей вздумалось говорить такое?

– Эй, Кастерли! – вдруг раздается у входа, и мое лицо автоматически перекашивает от раздражения. Это нормальный рефлекс, когда к тебе обращается Синди Паркинсон. Бетти тоже недовольно поднимает на нее взгляд:

– Чего тебе? Твой отдел в другой стороне, потерялась? – она редко позволяет себе говорить в таком грубом тоне, обычно это моя прерогатива, но только не в случае с Паркинсон. Здесь любые средства хороши.

– Не с тобой говорю, коротышка! – это обзывательство для Синди словно заклинание, но мы настолько к нему уже привыкли, что даже не реагируем. Что поделать, если у девушки плоховато с фантазией. – Так, Кастерли, у меня нет никакого желания лишний раз заглядывать в вашу… вашу норку. – Конечно! Ее отдел ведь такой огромный! – Но тебя вызывают наверх, просили передать, – на ее лице отразилась ехидная ухмылка, которую та даже не потрудилась сдержать.

Но меня мало интересовало ее злорадство, мое тело похолодело, как у мертвеца. Они знают, они все знают! Меня как минимум упекут за решетку, а может, и вообще убьют! Но как же им удалось? Сэм не сдала бы, я знаю точно, несмотря на все ее недовольства. Может, ша все-таки впервые за всю жизнь поднялась на чердак? Немыслимо!

– Зачем? – тем временем каркающим голосом спрашиваю я и злюсь, что эта зараза замечает, как я испугалась.

– Тебе-то лучше должно быть знать, – она приблизилась и склонилась над моим столом, ее длиннющие золотистые волосы заслонили экран компьютера, ногти впились в стеклянную опору, отделяющую мое рабочее место от остального мира. Красные губы казались измазанными в крови, словно она выпила ее из раны того самого изгнанника. Вообще, Синди признанная красотка, как бы она мне не нравилась, я никогда не отрицала этого очевидного факта, но сейчас девушка показалась мне уродливой ведьмой. Видимо, у меня от страха расплавились мозги.

– Что же ты натворила, наша умница-разумница? – эти ее слова вдруг вернули меня к реальности. Удивительно, но сейчас я благодарна Синди за ее вечную привязанность к одинаковым прозвищам. Теперь я снова могу дышать.

– Может, меня собираются наградить? – улыбаюсь в ответ. – Недавно разговаривала с Мередит Уотсон, – вспоминаю я тот вечер, – она была хорошего мнения о моей работе, – немного приукрасим и вуаля, лицо Синди уже меняется.

– Посмотрим, – бурчит она. – Как, кстати, твой дружок поживает?

– Оу, прекрасно! Мы с ним на днях ходили в кино, – вообще-то я давно уже не разговаривала с Троем, а точнее, после того звонка про Ванессу, но нельзя было упустить случая позлить Паркинсон. Ее лицо скривилось, и перед тем как выйти, она бросила через плечо:

– Ага, только в кино он и сможет выносить твою компанию!

Мы с Бетти усмехнулись. Наша вражда с Синди длится с незапамятных времен, а точнее, еще с младшей школы. Семья Паркинсон считается очень состоятельной, ее родители работают в научной лаборатории, и они достаточно близки к самому Совету. Синди пророчат блестящее будущее в сфере управления, куда по какой-то несчастливой случайности мы вместе пошли работать. Все по классике жанра – богатая красавица, мечта всех парней, еще в школе по уши втрескалась в Троя, который и смотреть-то на нее не думал. Синди так и не простила нашей с ним дружбы, а дальше все собралось как снежный ком из кучи мелких конфликтов. Думаю, для нас с Паркинсон это уже стало неотъемлемой частью жизни – вечная неприязнь друг к другу. Но сейчас мне было не до Синди, меня ждал директорат.

Я неохотно покинула свой маленький отдел и неспешно побрела в сторону лифтов. Куда спешить, если меня вдруг разоблачили? Но если нет, то зачем тогда им понадобилось вызывать меня? Мой желудок скручивался в узелок, а ноги так и норовили повернуть назад, но я упорно продолжала следовать за своей судьбой, решившей отправить меня прямиком на одиннадцатый этаж. Кстати, забавное правило Объединений – не считая башен Советов, ни одно здание не может превышать одиннадцати этажей.

Раздался легкий шум, и серебристо-стальные двери разъехались в разные стороны, открывая маленькую зеркальную комнатку, залитую светом, в ореоле которого стоял настоящий Аполлон. Я на секунду застыла на месте с широко распахнутыми глазами. Уж его-то я никак не ожидала здесь встретить сегодня.

– О, привет, Лиса! – воскликнул он. – Тебе наверх? – Мне удалось заставить свою голову кивнуть. – Тогда заходи, я тоже туда.

Я вползла внутрь и встала на приличном расстоянии от него, насколько в этом маленьком пространстве это вообще было возможно. Мой мозг (предатель!) дал сбой и отключился, оставив меня совсем одну наедине с этим произведением искусства. Этого парня звали Дмитрий, мы вместе учились в школе, и он уже тогда завоевывал внимание многих девочек. С ним, пожалуй, мог поспорить только Трой. Но в отличие от моего крайне любвеобильного друга, Дмитрий мало с кем по-настоящему сближался, хоть и находился постоянно в больших и веселых компаниях. Мне он понравился с самого первого взгляда, точнее не просто понравился, а стал терроризировать все мое существо при одном только появлении. И мне повезло больше многих его поклонниц – в старших классах нас поставили в пару по большому научному проекту, и целых два месяца мы делили общество друг друга. Золотое время моей жизни! Но потом прошел выпуск, мы разошлись по разным академиям, и моя любовь потерялась из виду. А спустя время мы встретились здесь. Он так же, как и мы все, проходит сейчас практику, и порой сверхважные дела заводят Дмитрия в нашу организацию, так что мои сбои системы периодически повторяются. Ну, вот ничего не могу с собой поделать! Наверное, это тоже стало неотъемлемой частью моей жизни, как и вражда с Паркинсон.

– Как у тебя дела? – спрашивает он.

– Отлично! – голос получается каким-то писклявым. – Ты?

– Понемногу. Сейчас напряженное время – ждем Туман со дня на день. Много работы.

– Да, понимаю.

– Мой десятый, ты дальше? – кивок. – Тогда удачи! Было бы здорово встретиться как-нибудь, поболтать. Ну, давай!

Он вышел, а у меня в голове звенели только его слова: «встретиться», «поболтать». Это мне было предложено? Точно мне? Все переживания о вызове в директорат на эти короткие мгновения ушли куда-то на пятидесятый план. Увидь меня кто в подобном состоянии, точно решил бы, что я выпила. Уже слышу, что сказал бы Трой. Для него мое отношение к Дмитрию было вечным поводом для дурацких шуточек. Но что поделать, каждому в жизни нужен свой Аполлон. Однако стоило только выйти в коридор, как меня снова охватил мандраж. Ладони тут же вспотели, а желудок скрутило в неприятный узел. Святой Закон, что со мной будет?

Раздавшееся «войдите» по ту сторону двери прозвучало спокойно и как будто по-доброму, и я неуверенно вошла в кабинет. Здесь мне ни разу еще не приходилось бывать, сюда в принципе мало кого допускают. В комнате было просторно, огромные панорамные окна открывали вид на весь Город, центр третьего Объединения. Светлая деревянная мебель в минимальном количестве ютилась у стен, словно ее наказали, на полках ровными рядами стояли книги, лежали стопками журналы и газеты, а за широким столом сидела Мередит Уотсон.

– Проходи, Алиса, присаживайся, – ее голос звучал дружелюбно, а на лице сияла легкая улыбка. Я опустилась в кресло и сглотнула ком. Уотсон, видимо, заметила мое напряжение:

– Не беспокойся, я тебя не за нарушения вызвала. Понимаю, когда просят подняться наверх, для многих это кажется пугающим, но в этом нет ничего сверхъестественного. Я просто хочу поговорить.

Неправдоподобно. Непонятно.

– Я всегда готова помочь вам, мадам.

– Замечательно, я и не сомневаюсь, – она одобрительно улыбнулась. – Видишь ли, Алиса, меня интересует один твой клиент.

Мне не удалось скрыть удивления, и я снова занервничала. Мое подсознание уже чувствовало, куда все это идет, но не хотело признаваться в этом.

– О ком вы говорите?

– О девушке по имени Ванесса Делинхолл.

Вот оно. Слова были сказаны, имя еще не исчезло, а это возможно только в одном случае – системе она была еще нужна. Мне почему-то снова вспомнился тот раненый изгнанник, и показалось, что от меня за километр разит запахами крови и лекарств.

– У нас за день приходит много человек, не уверена, что смогу вспомнить.

– Да-да, конечно. Посмотри сюда, – она протянула мне папку. Там на первом же листе была напечатана фотография девушки и описаны все основные ее характеристики: имя, возраст, баллы и так далее. – Вспоминаешь?

– Лицо знакомое. Наверное, она была.

– Алиса, не нужно бояться. В чем причина такой скрытности? Я же знаю, что тебе сегодня пришлось удалить ее запрос. Ты совсем недавно смотрела на такую же фотографию.

На мгновение ей удалось меня напугать, загнать в ловушку, но я быстро сориентировалась:

– Да, мне приходилось сегодня удалять один запрос на продолжение обучения, но я даже не обратила внимания на человека. Ошибки частенько случаются, в сезон приходится не раз составлять и удалять запросы. Это нормально. К тому же у меня нет причин скрывать что-либо об этой девушке, я ее практически не помню.

– Сомневаюсь, – ее лицо немного помрачнело. Она пододвинула к себе какой-то аппарат и нажала кнопку. Из крошечного динамика полился голос Ванессы: «…нас судят по ошибкам, а не по тому, чего нам удалось достичь. Нам говорят, что мы все равны, но…но…Ненавижу вас всех …» Вот черт! Я и забыла, что все наши разговоры с клиентами записываются!

– Теперь я поняла, – мой голос звучал почти уверенно, – вы бы сразу мне это включили. Лицо девушки, может, и стерлось из памяти, но такие слова невозможно забыть.

– Почему ты не сообщила о происшествии?

– Я предупредила ее и вычла баллы. Мне показалось, что во всем виноваты сильные переживания, и девушка потом будет жалеть о своих словах. Не хотелось портить ей жизнь различными разборками.

– Ты проявила слабость, в данном случае этого делать не следовало.

– Мне очень жаль, если я совершила ошибку, мадам, но что-то случилось? Это девушка в порядке? – мне хотелось увидеть, как отреагирует Мередит, но та лишь успокоительно улыбнулась и не ответила.

– Было ли еще что-то странное в поведении Ванессы? Может, у нее были с собой странные вещи? Что-нибудь привлекло твое внимание?

– Э…нет, мэм, вроде ничего. Все было как обычно, не считая ее высказываний. Мне жаль, если я не могу помочь вам.

– Ничего, Алиса. Мне просто нужно было все уточнить. А сейчас протяни свою левую руку на стол, пожалуйста.

– Зачем? – я инстинктивно дернулась назад.

– Что за ребячество, Алиса? Если прошу, значит, нужно сделать. Ну, давай же, чего боишься?

Я осторожно вытянула руку, наблюдая, как Уотсон достает что-то из ящичка.

– Алиса, если ты не хочешь навлечь неприятности на себя и свою семью, тебе придется посидеть пять минут смирно. Будет почти не больно.

– Что вы собираетесь делать? – в ужасе воскликнула я, когда Мередит достала шприц и стала заполнять его странной болотно-зеленой жидкостью.

– Тебе придется забыть о девушке. Так нужно, лучше не задавай вопросов. Она просто исчезнет из твоей памяти и все. Будешь жить, как и жила раньше.

– Но почему?

– Без вопросов, Алиса! Сопротивление будет расценено как действия против Закона. Это очень дорогое и сложное в приготовлении лекарство. Нельзя пролить ни капли. Посиди спокойно.

Я не смела шевельнуться. Мне нельзя было навлечь на себя проблемы, тем более учитывая то, что прячет мой чердак, но и забывать о произошедшем тоже не хотелось. Она натянула на руки полупрозрачные перчатки, протерла место укола вонючей жидкостью, а я тем временем все продолжала повторять про себя «Ванесса Делинхолл, Ванесса Делинхолл», словно бы это могло помочь. По руке пронеслась легкая волна боли.

– Вот и умничка! – улыбнулась Мередит Уотсон.

Я вышла из лифта и направилась обратно к своему рабочему местечку. Немного клонило в сон, а в голове клубился туман. А нечего ночами караулить этого раненого! Совсем меня вымотал!

– Лис, ну что? – сразу раздался взволнованный голос Бетти.

– Да все нормально, расслабься, – усмехнулась я. Ее волнение мне показалось крайне забавным. Что, по ее мнению, там могло случиться со мной? – Практика подходит к концу, нужно было сказать, хочу ли я продолжить работу на этом месте, разобраться с моими характеристиками.

– Ох, я совсем забыла, что нас будут вызывать!

– Да, думаю, скоро и твоя очередь.

– Так что же ты решила, останешься?

– Хм, ну а как же!

Бетти радостно захлопала в ладоши. Ну как ребенок, право!

– Алиса Кастерли и Элизабет Ноун – лучшие работники года, – размечталась она, а я только посмеялась. Еще бы избавиться от моей чердачной проблемы, и жизнь вообще пойдет как надо.

– Слабо берешь, Бетти! Мы с тобой станем…

Но тут раздался пронзительный вой сирены, он оглушил весь город, и мы испуганно переглянулись.

– Всем сотрудникам срочно покинуть здание и вернуться в свои дома немедленно. Объявлен сигнал Тумана.

Мы с Бетти схватили сумки и влились в быстро разрастающуюся толпу. Никогда я не была настолько далеко от дома в такое время!