Читать книгу Марго и карусель. История одного витка - Елена Эсти - Страница 14

Время года – октябрь, возраст – тридцать лет, семейное положение – учу французский.

Париж вернул мне ощущение того, что я настоящая женщина – такая капризная, парящая, немного легкомысленная и загадочная. Эта поездка стала для меня периодом, которому я придумала название «осознанное наслаждение» – четко ощутимое подтверждение тому, что именно я ответственна за создание радостных моментов в своей жизни. Именно эту мысль и пыталась втолковать мне Кристин, отстаивая свою позицию в дискуссии «случай vs. план».

Собственно, Кристин я встретила через две недели после путешествия. Захватывающее чувство влюбленности полностью захватило мою жизнь, стало ее постоянным и несменным фоном. После Парижа, к которому моя любовь неизменна, похоже, столетиями, правдой будет сказать, что чувство влюбленности в некой мере вызывала во мне и Кристин. Я целиком и полностью поддерживаю идею о том, что в окружении людей со схожей энергетикой и харизмой, чувствуешь себя приподнято, а это так похоже на влюбленность. В конечном итоге влюбиться можно в друга, в жизнь, в себя.

Мои размышления прервал звонок в дверь. Как же я рада видеть Кристин, особенно в редкие случаи без Луи.

– Salut! – мы поцеловались в щеку два раза, – Я принесла кальян. Пока хорошая погода, можно мы посидим на твоем балконе?

На солнышке пригревался petit ourse, а мы с подругой чувствовали себя также по-кошачьи расслабленно и беспечно. Так как Кристин не могла держать свои впечатления в себе, то сразу же выдала историю очередного свидания с Сашей.

– Никаких решительных шагов! – негодовала подруга, – Обычно, мне нравятся более решительные мужчины, но в этом случае, я просто млею из-за того, что Саша такой невинный. И неопытный. И красивый! – Кристин, как всегда, была красочно эмоциональна.

– Был бы Саша зрелым и решительным, не жил бы в одной квартире с родителями! – отрезала я.

Кристин ответила:

– Это не его вина, конечно, что у вас принято жить с родителями даже в самостоятельном возрасте. Но если бы я оказалась на его месте, то гадала бы день и ночь, как поменять что-то в своей жизни.

В те октябрьские дни мы с Кристин часто беседовали на кухне или на открытом балконе за столиком. Тем для разговоров у нас всегда хватало, а в последнее время прибавились бытовые обсуждения про ее переезд. Проговорив с Кристин важные моменты насчет съема комнаты и обсудив все рутинные и финансовые моменты, мы наконец смогли вернуться к своим сокровенным разговорам по душам. Для меня эти разговоры стали утопией – правильно и красиво было ощущать такую степень яркости эмоций, способную проявиться между людьми.

Кристин была активной рассказчицей и также, не спеша, одна за одной, раскрывала свои карты:

– Несмотря на то, что я проплатила своей maman квартплату по ноябрь включительно, я очень хочу переселиться к тебе до этого срока. Я так рада, наконец, что я буду жить в центре города, возвращаться домой, когда мне удобно и просыпаться за двадцать минут до лекции в университете! – Мы засмеялись, потому что обе считали, что последний аргумент более решающий, чем остальные.

– Но у меня будет к тебе еще одна просьба, – продолжала подруга, – дело в том, что мой парень Франсуа приезжает ко мне в конце октября.

Я немного оторопела, так как еще совсем недавно мы говорили о том, что Кристин собирается на свидание с Сашей, а тут такой поворот событий. Я решила не выражать чрезмерной реакции, тем временем подруга продолжала:

– Я бы хотела бы поселиться у тебя на несколько дней раньше. Позже мы уезжаем на четыре дня в Краков, и потому именно первого ноября я вселиться не смогу.

– Не вижу проблем, – я даже удивилась ее вопросу. – Вам тут будет спокойней и уютней, чем у твоей maman, да и я, наконец, найду себе компанию. Да и я уже порядком устала от жизни в одиночестве.

– Мы уживемся! – уверенно заявила Кристин, – Я пью алкоголь только по праздникам, совсем не курю сигареты, хотя время от времени балуюсь кальяном. А еще я феминистка! – выпалила на одном дыхании Кристин и снова рассмеялась. Надо сказать, что мы, как и прежде смеялись по поводу и без, просто потому что нам было хорошо находиться в обществе друг друга.

Открытость Кристин мне нравилась, и я почувствовала минутным внутренним озарением, что мы действительно уживемся вместе. От этой мысли мне стало на душе радостно и светло

– А как твой парень реагирует на то, что ты феминистка? – поинтересовалась я.

– У него нет выбора, в ином случае, он никогда бы не стал моим парнем! – пошутила Кристин. Надо сказать, что она всегда реагировала очень ярко на то, когда собеседники поднимали тему феминизма, поддерживала любой разговор или дискуссию, яростно аргументируя.

Я поделилась своим наблюдением:

– Я бы не называла себя феминисткой, хотя мне очень нравится быть в окружении сильных и уверенных женщин. Таких, как ты, например.

– Я удивлена, что пока еще не знакома ни с одной украинской феминисткой.

– Они здесь есть, конечно, – отвечала я. – И их количество будет расти, следуя общемировым тенденциям, просто не так быстро, как тебе хотелось бы.

– Но неужели проблемы патриархального общества, домашнего насилия и дискриминации не очевидны? – я видела, что Кристин уже собиралась спорить, а это в мои планы не входило.

– Если ты спросишь меня, то мне просто чужда идея того, что меня будет кто-то защищать. Я могу дать отпор неприятностям сама, хотя и не отрицаю тех проблем, которые ты перечислила.

– Хорошо, что ты такая сильная! – радовалась Кристин

– Впрочем, одна из проблем, которую я для себя не решила – это домашнее хозяйство. Я вижу, что большинство городских женщин, которые работают, также занимаются и домашним хозяйством. Для меня важно мое свободное время, потому решения этой проблемы я для себя не нашла. Хотя, пока у меня нет семьи, задумываться об этом рано.

– О, это не моя проблема! Мое личное время – для меня превыше всего! – воскликнула Кристин.

На этой реалистичной ноте, Кристин засобиралась домой, а я снова принялась за основательную уборку всей квартиры, потому что через несколько дней мне предстояло принимать дома своего молодого человека.

За несколько дней до приезда Мартина погода оставалась такой же солнечной, я же находилась в сладком предвкушении. В аэропорт я опоздала, но только благодаря некоторой заминке на паспортном контроле я успела встретить Мартина, выходящего из здания аэропорта:

– Извини за опоздание, – я подлетела к нему, и мы поцеловались два раза в щеку.

– Все хорошо, я только что приехал, – лицо Мартина выглядело уставшим, но темные глаза тепло светились счастьем от состоявшейся долгожданной встречи. Как и в одно памятное парижское утро с запахом кофе и круассанов, я снова оценила его привлекательность, которая очень часто проявлялась несмело. В тот вечер я сразу же почувствовала знакомые мне флюиды обожания и поклонения, так щедро излучаемые им в мою сторону.

В такси расплатилась я, несмотря на его уговоры вернуть мне деньги, как только он их разменяет, а мне осталось только отшутиться, припоминая его уроки гостеприимства и щедрости в Париже. Мартин был без ума от простой еды, которую я для него приготовила, сама же я почти ничего не ела, хоть и устала от стряпни и уборки за целый день. Надо сказать, я была очень рада его приезду, как была бы счастлива наконец увидеть давнего хорошего друга. Меня не покидало это ощущение, оно было спокойным, ровным и не вызывало ни переворотов, ни внутренних страстей. Подобное блаженство я испытывала, гуляя по парку в Брюсселе или неспешно шагая изящными улочками Монмартра, впрочем, бабочки в животе и ощущение разрывающегося от радости сердца, так и не появилось.

Мы пообедали и неспешно прошли в мою комнату, где по дороге я неожиданно чмокнула его в щеку, а он взял мою руку в свою. Уже в комнате он просто обнял меня, транслируя ощущение того, как он скучал по мне, несмотря на то, что мы виделись меньше месяца назад. Мне было приятны его объятия, но Мартин не спешил приступать к решительным действиям, тихо наслаждаясь сладостью встречи после вынужденной разлуки. Чуть позже мы даже успели задремать в объятиях друг друга, и, скорее всего, так и пролежали бы до ночи, если бы не зазвонил телефон. Это была Кристин:

– Чем вы там занимаетесь? – хитро спросила она звонким громким голосом так, что, наверное, и Мартин тоже услышал через динамик телефона.

Я даже растерялась от того, что ей ответить, но в конечном итоге сообразила:

– Ужинаем, но пока находимся дома. Собираемся выйти в центр. Ты к нам присоединишься?

– С удовольствием. Но сейчас я нахожусь в кафе с Сашей.

По пути в центр я рассказывала Мартину новости, которые он и так знал из нашей переписки, но обсуждать их лично было намного приятней и эффективней. Я часто рассказывала про Кристин и с помощью этих разговоров транслировала информацию о себе, своем окружении, узнавая его мнение о значимых для меня вопросах, которые в начале отношений не так просто обсудить напрямую.

Например, дружба Кристин и Саши, которая шаг за шагом переставала выходить за рамки дружбы. На этом этапе отношений они оба были заинтересованы в сближении, несмотря на то, что у Кристин был парень во Франции. Я обрисовала Мартину ситуацию в двух словах, не требуя никаких комментариев. За этой беседой мы неспешно подошли к ратуше, но Кристин еще не было, она опаздывала. Надо сказать, я очень хотела познакомить Мартина с Кристин самый первый вечер для того, чтобы узнать ее выводы о нем, как о моем потенциальном партнере.

Кристин, наконец, явилась на встречу вся светясь от счастья и поблескивая глазами. Так я наконец познакомилась с Сашей – он проводил Кристин на встречу с нами. После того, как я прослушала многочасовые диалоги об этом персонаже (а это, кстати, ускорило мое понимание французского), я искренне не понимала, почему они ни разу даже не поцеловались по-настоящему. Впрочем, после поведения Мартина в Париже, я уже ничему не удивлялась.

Как и ожидалось, я увидела скромного интеллектуала, как и тысячи других трудящегося на благо аутсорсинговых ІТ-компаний города Львова. Надо сказать, что Саша был неплох собой, но безнадежно скромен и застенчив. Еле-еле пролопотав слова приветствия, он ушел почти сразу же, попрощавшись с нами до воскресенья, когда у нас был назначен совместный поход в Оперу.

Не дав нам опомниться, Кристин решила не терять времени:

– Я Кристин, – сказала она по-французски, – а ты Мартин?

– Oui, enchanté.

– У тебя совершенно нет бельгийского акцента, – засмеялась Кристин, а после того, как были выяснены вопросы, на сколько дней он приехал, был ли до этого в Украине, предложила найти место, чтобы присесть и вместе пообщаться. Мы прошли буквально несколько метров для того, чтобы расположиться за уличными столиками, которые уже становились редкостью в октябре.

– Чем ты занимаешься? – Кристин задавала вопросы в свойственной ей непосредственной форме, не прекращая улыбаться, так, что никто бы и не заподозрил в этих вопросах бесцеремонности. Впрочем, я давно заметила, что западноевропейцы и, в частности, французы довольно охотно включаются в разговоры про занятость:

– Я работаю представителем фармацевтической компании, – ответил Мартин.

– О, наверное, ты хорошо зарабатываешь! – еще одно непосредственное проявление любопытства, которое Кристин совершенно не пыталась завуалировать.

– Думаю, медики, зарабатывают больше, – бесхитростно ответил Мартин, – а я всего лишь представитель.

Мартин охотно принялся отвечать на вопросы про его деятельность и обязанности по работе, но в то время мое понимание французского еще не было идеальным, потому воспроизвести этот разговор я не могу.

– А твои родители откуда? – Кристин не собиралась прекращать расспросы.

– Из Бельгии, – ответил Мартин, но сразу уточнил. – Они оба родились в Бельгии, но у отца корни из Конго. Я, как и они, родился в Брюсселе.

Надо сказать, что черные глаза и темные курчавые волосы выдавали неевропейские корни Мартина, но при этом его кожа была не более смуглой, чем у большинства украинцев. Насколько я знаю, родился он действительно в Бельгии, а смешанные браки в Европе – уже скорее правило, чем исключение. Мне неудобно было спрашивать об этом в первую встречу – так меня воспитали.

Наконец, мадам следователь немного ослабила допрос и мы перешли к темам более приземленным. Кристин также довольно подробно рассказала о том, чем она занимается в Украине, где учится. Она, по привычке, щебетала без остановки, выдавая тонны информации, а также не без радости поделилась тем, что скоро собирается жить со мной в одной квартире:

– Не могу представить, как я рада, что буду жить у ma chère Марго уже через две недели.

– У Марго отличная квартира, мне и вправду там очень понравилось. Может, зайдешь к нам завтра? – поинтересовался Мартин.

– Завтра я еду с Сашей свадьбу его коллег в село недалеко от Львова. Тут в Украине все по-другому, и мне не терпится увидеть, как отмечают бракосочетание, какие здесь традиции, – щебетала подруга, но за ее словами я четко видела найти способ сблизиться с Сашей, что же еще? Этот план был отличным поводом для развития отношений, я это отлично понимала, но пока воздержалась от комментариев.

– Но мы обязательно увидимся в воскресенье в Опере, а перед этим можем сходить выпить что-нибудь, – подвела итог нашим планам я.

Чуть позже, когда Мартин отвернулся, Кристин подмигнула мне, не переставая улыбаться: по ее реакции я поняла, что первый экзамен и испытание мой молодой человек прошел на отлично.

Совсем скоро Кристин засобиралась домой, чтобы успеть к «комендантскому часу», а мы, погуляв еще немного по ночным освещенным улицам, также направились к дому.

Утром Мартина ждал завтрак во французском стиле, подсмотренный мною в отеле в Реймсе, а меня – обожание и восхищение в его глазах. Честно говоря, эти несколько дней пронеслись настолько быстро, что я даже как следует не запомнила ни первой ночи, ни первого дня проведенного вместе. О чем это может говорить? Сейчас я понимаю, что была рада его пребыванию у себя в гостях, как дружескому визиту, не более того. Однозначно, в лучах его внимания я чувствовала себя приятно и комфортно, но никакого озарения или сильнодействующего, почти наркотического эффекта на меня его приезд не произвел.

Насколько я помню, в те дни погода стояла просто отличная, в субботу после его приезда нас ждал целый день осмотра достопримечательностей, уютные ресторанчики, вкусное пиво – замечательная программа посещения осеннего Львова на выходные.

– Прекрасное место, я хотел бы вернуться сюда еще не раз, – и его глаза снова засияли надеждой и обожанием.

Наступило воскресенье, последний день пребывания Мартина у меня в гостях, а на следующий день утром его ожидал обратный рейс. Я готовилась к походу в театр, примеряя, в чем можно гулять по городу, а позже пойти в театр. Позже я выбрала классическое маленькое черное платье, и темные полусапожки на низком каблуке. Когда я отошла от зеркала, то увидела в глазах Мартина неподдельное восхищение, граничащее с потрясением, и подумала, что, возможно, я самая красивая его девушка из тех, которые у него были. То, что это было правдой, не вызывало никаких сомнений, судя по его реакции.

Перед спектаклем я назначила встречу в кафе с Кристин, для того чтобы предварительно познакомить Луи с Мартином. Я написала Кристин сообщение для того, чтобы не беспокоить ее звонком с утра после бурного празднования свадьбы. Впрочем, через несколько секунд зазвонил телефон:

– Я просто не знаю, что делать! – эмоциональность Кристин, как всегда, зашкаливала. – Ты не поверишь, что произошло! Через две недели приезжает мой парень из Франции, а в это время на свадьбе я целуюсь и танцую с другим парнем здесь, в Украине!

Я рассмеялась:

– А я думала, что это только в фильмах показывают французские страсти, – я даже не пытаясь выяснить детали, потому что эта информация меня ни капельки не удивила.

– Я позвоню Луи, скажу ему прийти в кафе немного позже. Мне надо с тобой посоветоваться насчет того, что происходит в моей личной жизни.

– Хорошо, но дело в том, что я целый день буду гулять с Мартином, и вряд ли могу прийти без него.

– Меня это совсем не смущает. Надеюсь, Мартину можно доверять, хотя он и так скоро уедет. А вот Луи эти подробности знать совсем необязательно!

Пока мы когда мы неспешно подходили в назначенное время в кафе, я получила сообщение от Кристин, которое заставило меня рассмеяться:

«Луи, как всегда, ничего не понял! Или же он преследует меня везде! Одним словом, мы в нашем кафе», – я прочитала сообщение вслух Мартину.

– Кто такой Луи?

– Луи Гаррель. Шучу, конечно. Наш ливанский друг Алим, просто он очень красив. В любом случае, Кристин уже выбрала Сашу, так что шансов у него нет, – ответила я, также объяснив Мартину, что такое поведение Луи, когда он что-то плохо понял, перепутал, или интерпретировал по-своему – скорее правило, чем исключение.

Встреча прошла радушно: Мартин и Кристин обрадовались друг другу, словно были старыми закадычными друзьями. Луи, как всегда, был всем доволен, а особенно его порадовал тот факт, что с Мартином можно поговорить по-французски. Кстати, Мартин проявил себя как настоящий джентльмен: узнав о предстоящем личном разговоре, он сразу же пересел на другую сторону стола поближе к Луи, занимая его рассказами, а за это время у нас с Кристин появилась возможность пошептаться:

– Мне нравится Саша, и я теперь не знаю, что мне делать. Скоро приедет Франсуа, и я проведу с ним десять дней, – подруга была явно обескуражена происходящим.

– Я правильно понимаю, что ты хочешь усидеть на двух стульях? – задала я закономерный вопрос.

Кристин удивилась:

– Не совсем так. Я очень переживаю, как у нас сложится с Франсуа. Дело в том, что совсем недавно у нас возникли разногласия, потому что первоначально у меня был план пробыть в Украине четыре месяца. Он смог с этим смириться, но сейчас речь идет о восьми-девяти месяцах, и, конечно, когда он узнал об этом, то был очень недоволен. С тех пор у нас начались проблемы.

– Я думаю, что по его реакции или по каким-то другим моментам, которых я пока не знаю, ты пришла к выводу, что тебе в вашем общении чего-то не хватает. Иначе не искала бы общения с другим.

– Марго, c’est génial! А я мучилась и не могла собраться с мыслями, чтобы понять, что именно происходит. Но в свое оправдание хочу сказать, что я не самая верная девушка в мире! – И она звонко рассмеялась.

Несмотря на ее смех, тон, которым я вынесла свой вердикт по поводу этой ситуации был достаточно строгим:

– Думаю, что если ты хочешь и дальше общаться с Сашей, тебе придется сказать ему правду. Понимаешь, он не выглядит искателем приключений или бабником. Тебе все равно придется придумать, почему ты не сможешь с ним видеться эти десять дней, а если уже говорить – то что-то максимально приближенное к правде.

– Легко сказать! – простонала подруга.

– Знаю. Но и ты должна понимать, что наш город не такой уж и большой и ты с Франсуа, постоянно гуляя где-то в центре, если и не пересечешься с Мишей напрямую, то обязательно встретишься с кем-то из его окружения. Подумай об этом!

– Ты права, как всегда. Тогда попробую сказать, что ко мне приезжает мой бывший и что мы расстались как раз перед отъездом. Билет в Украину он брал заранее, когда мы были вместе. Звучит правдоподобно?

– Я бы не поверила, но тебе пожелаю удачи.

Я посмотрела на Мартина, который беззаботно болтал с Луи, отлично выполняя роль дипломата и посредника. Я даже отметила про себя, что рада тому, что я сама не создаю себе таких проблем, как Кристин. Я просто пригласила Мартина в гости, и он приехал, и хотя сейчас еще рано о чем-то говорить, вполне возможно, у нас все получится.

В тот теплый на задушевные разговоры и романтику вечер, я бы не могла предположить что через месяц-другой буду испытывать такие же трудности, что и Кристин сегодня. Закрутившись на одной карусели, события в наших жизнях помчались синхронно, вызывая схожесть во многих ситуациях и явлениях.

В Опере мы расположились в разных рядах: я с Мартином и Луи отдельно, а Кристин с Мишей – на балконе. Гости не могли не восторгаться величием и роскошью оперного театра, потому первые минуты посещения неотрывно смотрели по сторонам, не скрывая удивления. Луи выражал самую бурную заинтересованность, оно и неудивительно, ведь его могла привести в восторг любая незначительная мелочь или деталь, не говоря уже о грандиозности огромного исторического здания.

Во время представления Мартин взял меня за руку и не отпускал. Мне, конечно же, был приятно такое проявление внимания и признательности за организацию его поездки. В это же время, в другом ряду в паре между Кристин и Мишей также происходили нешуточные страсти:

– Представляешь, – жаловалась мне на следующий день Кристин, захлебывалась словами, настолько она была поражена, – мы сидели во время спектакля, взявшись за руки. Вдруг я захотела как-то проявить свою нежность к нему, потому поцеловала его пальцы. Ты не представляешь, с какой силой он одернул руку. У нас во Франции этот жест также достаточно интимен, но абсолютно приемлемый между мужчиной и женщиной, которые друг другу нравятся.

– А у нас, скорее всего, только мужчины время от времени целуют руку женщине, хотя такое поведение уже, наверное, скоро станет раритетом.

– Странный персонаж. Вчера мы целуемся и танцуем, сегодня он с недоумением и ужасом одергивает свою руку. Надеюсь, что это от культурных различий, а не от отвращения.

Я немного охладила подругу:

– Не перегибай палку в своих подозрениях, ты его просто запугала. Тебя стало слишком много, усмири немного свой пыл!

– Ты права. Тем более приезд Франсуа не за горами.

Сразу после выхода из Оперы на нас налетела Настя. Честно говоря, в самом начале нашего общения я не всегда ее жаловала за чрезмерную активность и общительность, а в театр мне также не хотелось ее приглашать из-за того, чтобы она не распространяла сплетни по всем общим знакомым, что у меня теперь парень из Бельгии.

Настя также ожидала увидеть только Кристин, которую она хотела отвести в ночной клуб:

– А давайте пойдем на сальсу, – мы с Кристин уже столько раз слышали эту песню, что даже перестали реагировать.

– Мартин очень любит сальсу, – подшутила я.

– Что, серьезно? – удивилась Настя.

Слава Богу, Мартин не растерялся:

– Вообще-то нет, но у меня есть друг, который ее просто обожает. Он живет в Брюсселе, но уже давно мечтает о том, чтобы приехать в Украину.

– Неужели Сэм? – повеселела я.

– Да, а как ты догадалась?

– Просто не знаю никого более универсального. Он знает и умеет абсолютно все в этой жизни.

– Это правда, он очень классный. И действительно многое знает и умеет, такого, как он еще надо найти, – похвалил друга Мартин с хитрой улыбкой, а позже вечером мы обсуждали коварный план, как под Новый год познакомить Настю с Сэмом, ведь они оба были одиноки и одинаково непосредственны и уверенны во многих своих проявлениях.

Кстати, идея провести этот Новый год в Украине была озвучена Мартином во время его приезда. Он предложил обдумать этот план, так как имел возможность взять отпуск на новогодние праздники для новой встречи со мной.

– На днях мы как раз обсуждали с Кристин и Луи возможность провести новогодние праздники в Карпатах, – с легкостью ответила я, ни на минуту не задумываясь о последствиях такого скоропалительного ответа. Кто тогда мог догадаться, что это была моя роковая ошибка.

Мартин был в восторге от идеи, а у меня даже ничего не пошевелилось внутри, хотя я очень часто полагалась на свою интуицию. Просто в те дни, когда я задумывалась об этой далекой перспективе, я представляла себе этот праздник в дружной компании друзей теплом коттедже с камином. Общаясь с Мартином в тот момент, озвучивая эту идею вслух, я думала о нем как о хорошем друге, даже не как о любовнике, и тем более, не как о мужчине всей своей жизни.

Сейчас я понимаю, что после четырех лет одиночества, мне нужно было испытать всю эту гамму чувств, а он готов был ее спровоцировать. Со временем пришло понимание того, что наша неожиданная гармония проявилась лишь как результат притяжения двух личностей, ищущих дополнения себя снаружи, а не внутри. Наше стремление к светлому, искреннему и сильному чувству вовсе не было отражением наших внутренних потребностей, велений душ. Мы словно искали сокровища в темноте далеких пещер наощупь, вместо того, чтобы пытаться найти эти сокровища в себе.

Однажды, уже после отъезда Мартина, мы, как обычно, обменивались сообщениями в интернете, и я решила проявить знаменитое женское любопытство, расспросив его о личной жизни до появления в ней себя. Не то, чтобы я хотела себя сравнивать себя с кем-либо, просто мне была интересна причина его первоначальной сдержанности по отношению ко мне.

Мартин ответил невозмутимо, было видно, что он хотел избежать этой темы в разговоре, но природная учтивость и трепетное отношение ко мне не позволили ему этого сделать. И потому, дабы не показаться необщительным или скрытным, он ответил довольно уклончиво:

– Моя юность была тяжелой и сначала у меня даже не было времени на общение с девушками. Ты знаешь, что мои родители развелись, – начал он издалека.

– Знаю, ты мне говорил, только как это между собой связано?

– Так, что сначала я учился, работал и помогал семье, чем мог. А после учебы у меня был жуткий период депрессии, и таким я не был нужен ни одной девушке. Так что встречаться с девушками я начал поздно и их не было много.

Я не удивилась, услышав такой ответ, ведь и в эпоху вседозволенности встречаются стеснительные люди, и это скорее зависит от особенностей характера и темперамента человека, а не от страны проживания. Так получилось, что такой старомодный персонаж попался именно мне, потому я не знала радоваться или грустить по этому поводу. В тот момент разговора меня беспокоило не совсем не это, а его вскользь брошенная фраза про жуткие депрессии.

– Тебе не о чем переживать, потому что для меня это уже давно пройденный этап, – отвечал Мартин насчет моих опасений. – Я давно нашел другие ценности в жизни и перестал себя жалеть.

Я вздохнула с облегчением, хотя именно такие странности я посчитала еще одним культурным отличием. Например, люди, которые живут в глухой украинской деревне, где до сих пор вода набирается из колодца, несомненно, имели бы все предпосылки для отчаяния. В моей голове не укладывалось, что можно впасть в депрессию живя в развитой европейской стране, перемещаясь по большей части мира без границ и виз. Я постаралась озвучить Мартину эту точку зрения, только в очевидно более мягкой форме.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – ответил он. – Сейчас мне и самому это кажется невероятным, но в то время я и не пытался путешествовать, закрываясь в своем тесном убогом мире. Я не знал, что мир так прекрасен и разнообразен, и что, путешествуя, можно встретить такую девушку, как ты.

В последний день его пребывания, приехав в аэропорт, мы увидели немалую очередь к стойке регистрации, чем сразу вызвало недоумение Мартина. Для меня, жительницы неевропейского пространства эта ситуация не вызвала удивления – так как я всегда стою в очередях для того, чтобы работники авиакомпании проверили визу и зарегистрировали на рейс.

Немного раздраженный, Мартин встал в общую очередь, но уже через несколько минут словно и думать забыл о секундном недовольстве:

– А ты не хочешь приехать ко мне в гости еще до Нового года? – спросил он меня.

– Вряд ли, – задумчиво протянула я. – Я тебе говорила, что моя шенгенская виза заканчивается через месяц.

– Да, я знаю, но проверь билеты на всякий случай. Думаю, в ноябре в Бельгии нет такого наплыва туристов.

– Посмотрим, ничего не обещаю сейчас, – для меня такой ответ означал «Нет», но не в самом категоричном варианте.

Мы попрощались, а я слушала уверения Мартина о том, что мы скоро обязательно увидимся. В тот момент мне этого очень хотелось, и я была рада, что его приезд заставляет его задуматься о наших последующих встречах.

– Я не могу долго прощаться с тобой, – вдруг неожиданно произнес Мартин, – мне было очень приятно тебя увидеть. Я поехал. – И на прощание клюнув меня в щеку и одним движением подхватив свой багаж, он внезапно отошел, шагая быстрым шагом по направлению к проверке безопасности. Это выглядело очень эмоционально, особенно учитывая то, что она находилась в другой части аэропорта. Наблюдая через стекла здания аэропорта за тем, как Мартин возвращается назад и находит нужный вход, я подумала о том, что слишком быстро он подхватил «синдром Луи», раз моментально стал таким рассеянным!

Вспоминая осень 2012, мне кажется, что это было счастливое и беспечное время. Жизнь была интересна и наполнена событиями, фоном проносилось ощущение важности всего происходящего, а также некой фантастичности и сказочности от того, что мечты вот-вот начнут сбываться. Не зря говорят, что наибольшего счастья человек достигает в предвкушении.

Характеризуя свою личность и те изменения, которые внезапно ворвались в мою жизнь, я думаю, что я как никогда была так близко к идеалу – реальному или иллюзорному, теперь это неважно. У меня была мечта, уверенность в правильности выбранного пути, отличная подруга, у которой я училась смелости, уверенности и спонтанности, в то время как она перенимала от меня рациональность, сдержанность и стойкость. А главное, за столько лет одиночества у меня появилась надежда на личное счастье – прочное и стабильное.