Читать книгу Марго и карусель. История одного витка - Елена Эсти - Страница 15

Черно-белые сны

Марк пробыл на войне около года, и ему повезло: он вернулся живым. Я была невероятно рада увидеть его после серьезного испытания, выпавшего на нашу молодую долю. Я была безмерно счастлива, потому что в этом юном возрасте потерять мужа было бы бессмыслицей.

Но мысли о Париже и беззаботной жизни с привкусом круассана и не давали мне покоя. Я любила Париж и соединила себя с ним. Так я писала своей дорогой Орелии:

«Сейчас, вспоминая себя, глядящую на Париж с высоты птичьего полета, я понимаю, что есть нечто особенное в воздухе этого города, влияющее на сферу чувств и эмоций. На высоте чары магического Парижа заметно усиливались – несмотря на внушительные размеры, этот огромный мегаполис каждый год заставляет сердца миллионов людей биться немного быстрее.

Мои отношения с Марком я могу уместить в одну фразу: нам нравится не сам человек, а те чувства, которые мы испытываем рядом с ним. Мне кажется, что я чувствую уверенность, безмятежность и спокойствие и уверенность, но за всем этим концентратом впечатлений и эмоций я вряд ли вижу и чувствую его как человека».

Марк был мне лучшим другом, не более.

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Кристин рассматривала фотографии с выставки ретро автомобилей, распечатанные в черно-белом формате, и делилась впечатлениями от моего образа:

– По моим ощущениям, ты более француженка, чем многие мои друзья и подруги. Впрочем, дело не во внешности, здесь что-то другое. Ты обладаешь неким стилем, образом и классом, который мы, французы, уже растеряли.

Мне нравился этот разговор:

– Я чувствую на интуитивном уровне, что твое определение отражает часть меня. Я действительно становлюсь более элегантной, стильной, а главное – уверенной, когда подбираю и ношу эту одежду и аксессуары.

– Ты, наверное, жалеешь о том, что родилась в неправильное время?

Я задумалась:

– Нет. Благодаря этим образам меня есть укромное место внутри моего воображения, куда очень просто и приятно возвращаться, а еще – черпать вдохновение.

– Меня смущает то ситуация с правами женщин и то, что, в то время ты была бы только украшением своего мужчины.

– А может, все было не так плохо? Может эта старомодность и есть та часть Франции, которую ты и твои друзья уже растеряли и так же, как и я читаете о ней лишь в книгах?

Не сдержав эмоционального порыва, я рассказала Кристин о черно-белых снах и о том, что начала писать свой сценарий следуя лишь их подсказкам. Не прерываясь, я на одном дыхании призналась, что в этих снах слишком много настоящей меня, той, которую мне так необходимо найти и склеить из призрачных осколков, неважно являются они памятью, фантазией или снами.

– И ты мне в этом очень помогаешь, – закончила я свою речь, ожидая вердикта.

Кристин и не думала удивляться:

– Терпеть не могу имя Орелия! – первым делом заявила она.

– Ты сейчас мне очень напоминаешь ее, – улыбнулась я. – Все эти словечки, жаргон, постоянные провокации!

– Марго, я в полном восторге! И мне совершенно неважно фантазия это или отрывки реальности. В жизни должно быть место необъяснимым вещам, а если они помогают раскрыть твой творческий потенциал, то я счастлива!

– Спасибо. Ты совершенна не должна относиться к моему творчеству как к доказательству того, что существуют прошлые жизни. Мне эта идея дает вдохновение, ты же можешь видеть ее как вымысел.

– Мне даже нравится, что ты сделала меня русской. Всегда чувствовала сантименты к этому языку.

– А мне всегда нравилось «скромное обаяние буржуазии». Хотя это скорее ностальгия по временам, в которых я никогда не жила!

– А смотря на твою грацию и надменность, я удивляюсь, откуда она взялась? Но описать нас манекенщицами? Марго, по-моему это уже перебор!

– Скажи спасибо, что не сделала нас танцовщицами Мулен Руж! – ерничала я.

– Видимо, описывая те времена, никуда не деться от описания женщин как объектов. Но таков мир моды и индустрии косметологии – они все хотят сделать нас лучше, чем мы есть. А у нас остается только два выбора – принять или бороться.

– А я всегда любила моду. В последние годы я могла себе позволить шикарные, насколько это возможно для моего кошелька, наряды. Их можно найти в комиссионках или интернет-магазинах, часто бывшие в употреблении, но, определенно, отменного качества.

– А косметика? Удивляюсь, сколько у тебя тюбиков и баночек по всей квартире!

– Косметика и духи, особенно французского производства, для меня фетиш! Я помешана на ароматах и баночах с кремами и обожаю ухаживать за собой!

– Как это на нас похоже! Ты любишь моду, элегантность и аристократизм, я – протесты, демонстрации и решение социальных проблем. Совершенно не понимаю, как мы могли познакомиться, и к тому же подружиться!

В свете этой информации отношение Кристин к моде и уходу за собой показалось мне забавным. В одно утро (это случилось уже после переезда) я, сонная, возилась на кухне, не заметив, как туда вошла Кристин. С непривычки, я отпрянула: я забывала о присутствии квартирантки в доме, но дело было не в шуме, а во внешнем виде подруги. На ней была надета ночная рубашка, что совершенно нормально сразу после сна, и огромные экстравагантные тапочки-котики. Лицо подруги было вымазано черным, и, присмотревшись внимательней, я поняла, что это размытый по всему лицу вчерашний макияж.

– Кристин! – громче положенного выкрикнула я. – Ты меня напугала!

– А что случилось? – выпучила глаза подруга, от чего ее облик стал еще более комичным.

– Твой макияж, ты что, его не смыла? – вскрикнула я, настолько пораженная этим фактом.

– Нет, я вернулась домой поздно и почти сразу улеглась спать. А что?

– Я просто не представляю, как можно лечь спать, не смыв макияж!

– А это настолько вредно ложиться спать с макияжем на лице?

Я просто не нашлась, что ответить, насколько это было для меня очевидно:

– Конечно! Все остатки макияжа становятся отравой для твоей кожи, и ты держишь ее на поверхности своей кожи всю ночь. Ты рано постареешь!

– Я и не думала, что проблема в этом!

– Сейчас мы с тобой выглядим одногодками, хоть я тебя и старше. Но с таким успехом лет через десять я буду выглядеть младше меня, а ты окончательно загубишь молодость своей кожи!

Подруга засуетилась:

– Уже бегу смывать макияж!

– А крем у тебя есть? Дневной, ночной и отдельно для морозной погоды?

Пока я пыталась отойти от недоумения, Кристин уже вышла из ванной, вытирая лицо полотенцем:

– Сейчас же побегу в магазин за крем! Веришь, моя мама мне никогда не объясняла таких вещей, теперь я не удивляюсь, что она выглядит неважно для своих лет.

– Просто никогда не думала, что мне придется учить этому француженку!

Я не стала объяснять Кристин, как в юном возрасте я страдала от комплекса неполноценности из-за того, что не могла себе позволить себе хороший крем или молочко для ухода за кожей, и всегда завидовала француженкам, у которых этого добра было хоть отбавляй (так мне тогда это представлялось). Сейчас я понимаю, что дело не в цене продукции, а в самом факте заботы о себе, и как результат – на тридцать первом году жизни ни одной крупной морщинки на моем лице не было.

В тот же день Кристин выбежала за покупками, и вернулась с баночками крема, которые она принесла показать, чтобы я одобрила ее выбор.

– Теперь совсем другое дело! – похвалила я подругу.

– Ты меня изрядно напугала сегодня. Хотя, во время покупок, я подумала о том, что если я постарею быстро, как моя мама, то просто сделаю операцию по подтяжке. Это будет дешевле, чем всю жизнь покупать средства ухода.

Этот беспечный ответ был целиком в стиле и манере общения Кристин и выражал ее отношение к красоте, настолько отличное от моего.

Через несколько дней после отъезда Мартина, как назло, испортилась погода. Кристин было неуютно и сыро, она постоянно вздыхала:

– Еще неделю назад мы пили пиво на летних столиках в центре города с тобой и Мартином.

– Как хорошо, что при планировании поездки, он выбрал более ранние даты.

– А Франсуа приезжает в неудачное время. У меня просто кости ломит, если я выхожу на улицу, – конечно же, она преувеличивала, но делала это, как всегда эмоционально, очень забавно показывая мимикой то, как она ежится. – Я сказала ему купить мне несколько теплых кофт, а моя мачеха передала ему зимнее пальто для меня.

И вправду, в следующий уик-энд произошло нечастое явление для конца октября – выпал первый мокрый снег. Мои иностранные друзья начали кутаться в шарфы и шапки, а Кристин из дома даже не выходила, так как из одежды у нее был лишь осенний тонкий плащ, под который она надевала по четыре-пять кофт, но все равно мерзла.

Хоть снег был непродолжительным и мокрым, он надолго оставил ощущение зябкости и сырости от простой прогулки улицами города.

– Я никогда не думал, что может быть так холодно, – жаловался Луи, не без интереса гуляя по улицам с фотокамерой. – Ведь я так мечтал увидеть первый снег.

– Зато в Брюсселе тепло и сухо, – сказала я Кристин, которая пришла домой с пакетом продуктов в руках, нарядная к приезду Франсуа. – Ах, если бы только у меня не заканчивалась виза, я бы с удовольствием смоталась туда отогреваться от наших холодов.

Кристин отреагировала молниеносно:

– Я бы ехала, не задумываясь! В конце концов, для того чтобы вам обоим узнать друг друга, нужно провести больше времени вместе. Это важно для серьезных отношений. Подумай об этом!

– Ты, как всегда, права, да и Мартин был бы рад моему приезду. Когда ты поедешь в аэропорт, у меня будет время поискать дешевые билеты – чем черт не шутит!

Когда Кристин ушла, я действительно проверила билеты в Брюссель и даже растерялась от неожиданности: одна из авиакомпаний-лоукостов предлагала промоакцию билетов из Кракова в Брюссель по смехотворной цене – один польский злотый. Конечно же, в цену не были включены налоги и некоторые другие сборы, но даже с поездкой в Варшаву проезд в Брюссель обходился мне в совершенно смешную сумму.

– Бери билет и даже не задумывайся! – ответил мне Мартин, как только я ему написала. – Я смогу взять несколько выходных по случаю твоего приезда.

– А что мы будем делать все эти дни, поедем куда-то или останемся в Брюсселе? – я спросила почти обреченно, как будто низкая цена на билет не оставляла мне выбора.

– На месте не будем сидеть, это уж точно! В Бельгии есть много замечательных мест, тот же Брюгге, например. А в те дни, когда я буду работать, я попрошу друзей поводить тебя по Брюсселю.

– Хорошо. Я подумаю, но отвечу тебе через день-два, иначе этой промоакции уже не будет, а покупать более дорогие билеты у меня нет возможности.

Ответ Мартина внушил мне уверенность, так как я действительно почувствовала, что меня ждут:

– Хорошо, дорогая. Буду очень надеяться, что ты приедешь. А знаешь что? Мне только что пришла в голову мысль, что мы могли бы поехать на выходные в Амстердам. Как тебе идея?

Идея была замечательной, и, можно сказать, решающей – я очень хотела увидеть Амстердам, потому что возможности спланировать такую поездку самостоятельно у меня не было.

– Звучит так заманчиво, что я готова ехать хоть сейчас, – засмеялась я.

– А я все бы отдал, чтобы ты приехала прямо сейчас! Ни о чем не беспокойся – просто приезжай, – слова Мартина звучали как бальзам, после них страхов и лишних сомнений у меня не осталось. Пользуясь своим безработным положением, я могла себе позволить уехать на неделю или чуть больше, не заморачиваясь вопросами отпусков и незаконченной работы.

Я оторвалась от переписки для того, чтобы встретить Кристин с Франсуа из аэропорта, и хоть еще час назад я застенчиво заявляла о том, что мне нужно время, чтобы подумать насчет поездки, внутреннее решение мной уже было принято.

Франсуа оказался совсем не таким, каким я его себе представляла, точнее, не таким мужчиной, какого я бы себе представляла рядом с Кристин. По профессии он был преподавателем политологии, потому выглядел весьма серьезно, хоть и был всего на два года старше меня. Видимо, профессия отразилась на нем целиком и полностью, а что касается внешности, то выглядел более, чем солидно: обритая голова, скрюченный орлиный нос, очки без оправ и темное кашемировое пальто для создания эффекта еще большей строгости.