Читать книгу Марго и карусель. История одного витка - Елена Эсти - Страница 5

Теперь меня зовут Марго. Я зависима, а моим новым наркотиком стали культурные отличия людей из разных стран. Изучение межкультурных особенностей – это оригинально и экзотично, к тому же дает возможность оценить с другой перспективы свое происхождение, национальность и культуру.

К тридцати годам я почувствовала острую потребность в свежем коктейле взбитом из новых впечатлений и культур. У меня не было негативных убеждений насчет своей страны, мне вполне нравилось тут жить. Просто пришло время развиваться, впитывать в себя что-то новое, а моя предыдущая работа, круг друзей вели меня по накатанным рельсам, а мой мир стал только однообразной картинкой за окном. Когда наступает чувство пресыщенности и бега по кругу, не перестает покидать ощущение, что ничего нового в твоей жизни больше не произойдет, а это страшно.

У меня есть несколько объяснений своему пресыщению. Я говорила о том, что во время учебы в университете я тщетно хотела попробовать свои силы за границей, зато студенты младше меня всего на 5—6 лет ездили в европейские университеты по программе Erasmus без проблем. Для современных студентов – это нормальное положение дел, так как появилось больше возможностей путешествовать по миру в рамках обучающих программ с обязательным погружением в интернациональную среду.

Год 2012 наполнил меня интересными событиями и дал надежду на новое будущее, но вспоминая свои юные и ранние молодые годы, я не могла похвастаться тем же. Школа была скучной обязанностью, в университете приходилось тяжело учиться. Моя жизнь не была лишена радостей, но и особых потрясений и эмоциональных всплесков в ней не происходило. Мои друзья считали меня грустной и немного надменной, но все же ценили за преданность и умение слушать. У меня был парень, но после разрыва с ним, я четыре года я ни с кем не встречалась. Из-за утомительной в плане общения работы, многие вечера я проводила дома, изредка в кинотеатре или на выставке в одиночестве.

Во всем этом почти не было меня.

Теперь же я фанатично искала новый круг общения. Если вы были одинокой женщиной тридцати лет, то знаете про этот замкнутый круг: сверстники и друзья юности уже сыграли свадьбу, у некоторых появились дети, и, как следствие, – новые приоритеты. У тебя вроде и есть проверенные временем и обстоятельствами друзья, но со временем меняешься ты сама, а хорошо знакомые люди перестают восприниматься как исключительное и эксклюзивное знакомство. На данный момент я искала друзей, общение с которыми повлияло бы на мое развитие. Похоже, я их нашла.

Кристин была исключительным и эксклюзивным знакомством. Как оказалось, в первый месяц после приезда она времени зря не теряла, а активно наводила связи, в чем превзошла меня, ведь мои знакомства обновлялись не так часто.

То, что окружающие искали встреч и дружбы с нами, я объясняю прорывной энергетикой Кристин, любовью к жизни и людям. Она словно обладала сверхсилой – люди пытались подружиться с ней буквально с первых минут разговора. Впрочем, некоторым образом это объяснялось популярностью французской культурный в моей стране.

Что касается Кристин и ее познания Украины, то она интересовалась политическими и социально-экономическими вопросами намного больше, чем культурными. За все время пребывания Кристин в Украине мы вряд ли попали на выставку или презентацию. Зато обычные люди, их образ жизни и особенности интересовали ее намного больше, чем историческое наследие или культурные мероприятия.

Про свою жизнь во Франции Кристин часто отзывалась нелестно. Тогда я еще не знала, что французы очень любят жаловаться и критиковать – сказалась моя мечтательная способность видеть эту страну и ее жителей из своего романтического кокона. Новая подруга поспешила развенчать этот миф:

– Поверь мне, если бы ты жила во Франции, то первое, от чего у тебя встали бы волосы дыбом – это бюрократия. Для получения любой справки нужно пройти десятки инстанций, а справки нужны для всего – от учебы до съема квартиры.

– У нас такая же ситуация, только очень часто за получение нужных документов иногда еще и приходится платить, – отвечала я.

– Согласна. Мне сложно было оформить разрешение для получения визы, даже запрос из университета не помог. Поэтому мне открыли визу для прохождения языковых курсов для поступления в университет. Другого выхода я не видела, а платить взятки я не привыкла.

Кристин не ждала, а создавала события вокруг себя, а благодаря ее харизме люди притягивались как мотыльки на свет. Ее новой идеей было собрать и проводить клуб разговорного французского языка. Однажды Кристин попала в общество французов-экспатов, живущих во Львове, и осталась недовольна формальностью и узостью круга общения.

– Я думала, ты ищешь новые знакомства? – прокомментировала я.

– Ищу! Поэтому организую свой собственный франкоязычный клуб! Пропуском станет знание французского языка, а не национальность!

Так и произошло. На первую встречу созданного ей франкоязычного клуба, Кристин, конечно же, пригласила меня. Наш столик в любимом кафе с абажуром начали заполнять самые разномастные люди. Встреча клуба, возможно, и выглядела как обычные посиделки в кафе, но до обыденности в тот вечер было далеко. Очевидно, что большинство присутствующих составляли украинцы, которые изучали французский как первый или второй язык. Кристин была очень внимательна к посетителям, улыбалась, мягко и очень корректно исправляла ошибки и произношение. Часто она переходила на английский, чтобы объяснить более сложные слова или фразы. Все это создавало особую дружественную атмосферу, и я себя чувствовала великолепно. Вмиг я оказалась среди своих будущих друзей, в чьей компании мне следовало провести еще не один приятный вечер. Вряд ли в моей серой офисной жизни были такие моменты, которые по своей яркости и насыщенности были хоть немного схожи с атмосферой наших с Кристин первых недель знакомства.

После первой встречи клуба наш необычный тандем разбавил молодой ливанец, который буквально с первых дней преследовал Кристин по пятам. Он был красив как античный бог, высок и неплохо сложен. Я уже знала вкус Кристин по некоторым фильмам: ее идеалом был актер Луи Гаррель. Поэтому мне приходилось только удивляться некоторому сходству. Следуя за Кристин, которая любила давать прозвища окружающим, я решила, что отныне буду называть его Луи.

Луи на самом деле звали Алим, и как я узнала позже, это имя ему дал ему ливанский отец, а украинская мать научила читать кириллицу, позже он стал понимать разговорный русский. Выглядел он великолепно: роскошные длинные черные волосы, правильный черты греческой статуи. В такого можно было влюбиться только его внешности, но это впечатление держалось только до того момента, как Луи начинал говорить. Все в его манере поведения и общения напоминало подростка, который только окончил школу, почувствовав вкус свободы:

– Здесь женщины выглядят просто великолепно! – рассказывал Луи кому-то во время французского клуба. – Помню, когда я приехал, то в первый день чуть было не попал под машину, потому что был не в силах оторвать взгляд от такого количества красивых девушек!

Вид у Луи, рассказывавшего эту историю был довольно комичный, потому мы с Кристин не сдержали смех. Буквально с первой встречи нашего трио я поняла, что если дело будет продолжаться в том же духе, то скоро я надорву живот от смеха. С лица смуглокожего Луи почти никогда не сходила белоснежная «фирменная улыбка», как мы ее прозвали. Кристин же использовала чересчур живую и забавную мимику, когда хотела нас рассмешить. Это было похоже на театр пантомим и молодежную комедию одновременно.

Кристин и Луи были одногруппниками на языковых курсах, а так как они были одного возраста – двадцать шесть лет, то иметь дело с бывшими школьниками им было неинтересно. Правда, часто Кристин рассказывала комичные случаи о своих одногруппниках: эквадорская девушка была влюблена в корейского парня и называла его «Мой корейский Брэд Питт».

Кристин и Луи задавали домашние задания по грамматике, при этом каждый день они учили десяток новых слов. Оба сдавали мне на проверку домашние задания, я же исправляла ошибки и с серьезным видом объясняла правила. Напряжения это не вызывало, так как Луи постоянно разряжал ситуацию тем, что делал смешные ошибки в словах. Например, вместо куртки он хотел покупать курицу, или же корову вместо говядины. Мы с Кристин не переставали хохотать, и честно говоря, сначала думали, что он специально делает эти ошибки, чтобы нас развеселить.

Кристин и Луи стали хорошими друзьями, и я не возражала против его присутствия при проверках домашнего задания, впрочем, я часто настаивала на возможности видеться с Кристин с глазу на глаз, без Луи.

Позже наступала очередь Кристин объяснять нам сложности использования французских глаголов и артиклей. Луи знал французский со школы, мой же уровень оставлял желать лучшего, потому подруге часто приходилось переходить на английский. Владела она им неплохо, но у меня постоянно вызывало непроизвольную улыбку ее смешное французское произношение:

– Dog liver! – объясняла нам подруга состав французского лакомства фуа-гра, совершенно не задумываясь о том, что «duck» (утка) в ее исполнении звучит как «dog» (собака). После моего объяснения мы снова дружно разразились хохотом, потому что никому не пришло бы в голову потреблять в пищу (о, ужас!) собачью печень.

В следующий раз встреча нашего хохочущего трио проходила у меня дома:

– Petit ourse! – радостно закричала Кристин, увидев моего красивого кота породы «скоттиш фолд». Эта фраза означала «маленький медведь». Надо сказать по имени она его никогда не называла за все восемь месяцев проживания со мной, а эта смешная кличка даже понравилась моему коту.

К слову, Кристин давала смешные прозвища не только коту – так я стала Марго, а Алим – Луи. А если для кого-то прозвища не находилось, то Кристин просто произносила имя человека с ударением на последний слог, например, МашА, СветланА.

Луи, как и прежде, сыпал шутками, а его новая комичная ошибка «petite femme» стала фразой нашего внутреннего дружеского жаргона. Во французском есть слово «petite amie», которое означает «подружка», «девушка», но в интерпретации Луи это значило просто «маленькая женщина». Мы с Кристин, представляя Луи в обнимку с кем-то, кто в два раза ниже его, опять расхохотались.

К концу встречи Кристин заявила, что недавно прочитала статью, где рекомендуется учить языки посредством музыки, таким образом изучая и запоминая слова песен. Потому в следующий раз после проверки мною домашнего задания, она предложила подготовить по песне, слова которой необходимо будет выучить. Луи заявил, что песню необязательно искать в YouToube, ведь он может принести свою гитару и сыграть.

Это были замечательное и беспечное время. Кто бы мог подумать, что еще недавно я страдала от одиночества, удивляясь своим эфемерным видениям и снам. Теперь же в моей свежесозданной реальности я пела французские песни под гитару с людьми, которых месяц назад я еще не знала.

В нашу следующую встречу Кристин принесла список французских и иностранных фильмов, которые она и ее друзья рекомендовали к просмотру для погружения в стилистику пятидесятых годов. Я не могла не нарадоваться:

– Меня осенила отличная идея! Дни становятся холоднее и короче, поэтому предлагаю собираться у меня дома каждую субботу и смотреть по одному фильма из списка! Плед и горячий чай гарантирую!

– Мы – за! – прокричали мои новые друзья почти хором.

– Начнем в эту субботу. Перед показом можем что-то приготовить все вместе или по очереди.

Так как я стала инициатором первой встречи субботнего киноклуба, то предложила приготовить что-то традиционно украинское для новых друзей. Они, естественно, радостно согласились, но при этом заявили, что будут присутствовать при стряпне. По словам Кристин, любую страну отлично передает еда, а когда начинаешь готовить, то автоматически становишься приобщенным к новой культуре. Я раньше не разделяла такой приземленный взгляд на культуру – музыка, живопись и кино были мне намного ближе. Но Кристин и Луи в один голос заявили, что гастрокультурные вечера мне понравятся, потому что через неделю будет их очередь готовить, а они уж постараются, чтобы меня удивить.

Франкоязычный клуб, песни под гитару, интернациональные гастровечера, субботний киноклуб – все это было так непохоже на мою недавнюю жизнь. Как я уже упоминала, мой переход от студенческих лет к профессиональной жизни был безрадостным. Как человек, заставший две эпохи – советскую и современную украинскую, мне доводилось взрослеть и учиться в довольно однородной среде. Судя по диапазону моих интересов, период погружения в культурное разнообразия был мне необходим, и теперь я экстерном наверстывала его – в свои тридцать.

Слова песни «Je l’aime a mourir» Франсиса Кабреля, не раз спетые нами под гитару, стали для нас с Кристин гимном празднования жизни – новой жизни, которая закрутила нас вихрем так быстро, словно карусель. Теперь я знала – стоило бороться за легкость, беззаботность и радость этой эпохи, которая только начиналась.

Ей нужно было пройти сквозь войны,

Чтобы сегодня стать сильной такой

Ей нужно было пройти сквозь войны

Этой жизни, и даже любовь.