Читать книгу Путь к себе - Елена Клокова - Страница 2

У меня появился новый друг – Санька, мальчишка с другой улицы. На 2 года старше меня, он уже учился в школе. Мне же только предстояло осенью пойти в первый класс. Я с нетерпением ждала осени, мне не столько хотелось учиться, сколько проводить время отдельно от родителей. Я бы пошла куда угодно, лишь бы подальше от дома.

Небольшое уточнение – Санька стал единственным мои другом. Дети во дворе меня не принимали. Наверное, у меня на лбу было написано: «Забитая слабачка». Не знаю, в чем причина, но как только я появлялась во дворе, начиналось улюлюканье, насмешки. В меня начинали бросаться камнями, обзывали слюнтяйкой, нюней, ревой-коровой. Сдерживая слезы из последних сил, я убегала домой, забивалась в угол в своей комнате и уже там давала волю слезам.

Но меня тянуло на эту злосчастную площадку, я хотела играть с другими детьми, хотела с ними подружиться. Мне, как воздух, нужен был друг, так как дома обстановка невыносимая, мать с отцом меня ненавидят. Мне нужен был хоть кто-нибудь, кто будет относиться ко мне нормально. Танька с родителями к тому времени переехали жить в другой район города, виделись мы теперь очень редко, и я осталась совсем одна.

 Однажды я чуть не поверила, что и у меня могут быть друзья. Как-то я в очередной раз подошла к площадке и остановилась неподалеку, идти дальше я боялась. Просто подошла на безопасное расстояние, чтобы посмотреть, как играют другие дети. В случае чего я смогу сразу убежать, и никто не причинит мне вреда. И когда я так стояла в отдалении и с завистью наблюдала за детьми, от общей массы отделилась девочка и подошла ко мне.

– Почему ты стоишь здесь одна? – спросила она.

– Никто не хочет со мной играть, – честно призналась я.

– Хочешь, я буду с тобой играть? – улыбнулась девочка. – Меня Наташа зовут.

– Конечно, хочу, – обрадовалась я. – Меня зовут Лена.

Наташа предложила уйти от этих злых детей куда-нибудь в другое место. Мы пошли ко мне во двор, в мою любимую беседку, обвитую растениями. Мы жили в частном доме, и двор у нас был огромный, есть где развернуться. Летом я вытаскивала в беседку все свои игрушки и подолгу проводила время на улице. Туда мы и пошли с моей новой подругой. Мы долго играли, я давно уже так не радовалась, мне было очень хорошо и спокойно. И тут Наташа задает мне вопрос:

– А хочешь, я поговорю со всеми, чтобы они приняли тебя в свою компанию? Скажу, что ты моя подруга, и без тебя я с ними тоже играть не буду. Будем играть все вместе, это очень весело.

– Я сомневаюсь, что у тебя получится, – насторожилась я. – Да мне к ним уже не очень-то и хочется.

– Пойдем, не бойся, – новоиспеченная подруга схватила меня за руку и буквально потащила за собой.

Однако перед самой площадкой я резко остановилась и дальше идти наотрез отказывалась. Наташа тоже остановилась.

– Ну хорошо, – сдалась она. – Постой здесь, а я сбегаю с ними поговорю, потом вернусь к тебе.

Я стояла и ждала Наташу, испытывая при этом смешанные чувства. Неужели благодаря ей меня наконец-то примут другие дети. Наташа довольно быстро вернулась:

– Все хорошо, иди к нам, – она опять взяла меня за руку. И я пошла с ней, другой рукой прижимая к груди куклу. Я случайно прихватила куклу с собой, когда мы уходили из беседки.

Мы подошли к остальным детям, и тут раздается торжественный голос Наташи:

– Я же обещала, что заманю ее сюда. Вот, я ее привела, делайте с ней, что хотите.

Я была настолько поражена таким предательством, что даже не попыталась сразу убежать, а потом было уже поздно. Дети обступили меня плотным кольцом, начали толкать от одного к другому, при этом громко смеясь. Я уже вовсю заливалась слезами, продолжая прижимать к себе куклу.

Потом куклу у меня отобрали и бросили в лужу, я побежала к луже, попыталась достать игрушку. Я уже почти дотянулась до нее, когда ощутила сильный толчок в спину. Я растянулась во весь рост в грязной луже под громкий хохот детей. Как и раньше, в меня полетели камни. Я сидела в грязи, с куклой на коленях, закрыв лицо руками. И мне хотелось только одного – умереть.

– Вы что творите, изверги? – услышала я вдруг.

Издевательский смех резко оборвался, всю детвору как ветром сдуло. Ко мне бежала какая-то старушка, размахивая веником. На секунду мне даже стало смешно. А потом навалилось все сразу: предательство несостоявшейся подружки, издевательства детей, жестокость родителей. Я разревелась так, как не рыдала никогда, так и сидела в этой луже, и мне было все-равно. Сердобольная бабулька утешала меня как могла, посылая все проклятья мира на головы невоспитанных ублюдков. Сильным рывком она вытащила меня из грязи, вытерла слезы, угостила конфеткой. И я побрела домой, слезы уже начали высыхать. В этот день что-то сломалось во мне, я стала другой, больше я никогда и никому не смогу доверять.

Родители были еще на работе, я прятала ключ на крыльце под ковриком, когда уходила со двора. Я бегом забежала в дом и сразу бросилась к ванной в надежде, что успею спрятать грязную одежду и помыться до прихода родителей. Но я не успела. Услышав скрежет ключа в замке, я в ужасе побежала к себе в комнату, оставляя на полу грязные следы. Я быстро засунула грязную куклу под кровать и попыталась стянуть мокрую испачканную кофту. Но тут в комнату зашла мать. Я стояла перед ней как кролик перед удавом, трясясь от страха. Я отчетливо видела, как глаза матери наполняются гневом.

– Нормальных слов ты значит не понимаешь! – Заорала она. – Я весь день на работе горбачусь, а потом еще должна и стирать за тобой. Кто будет убирать всю эту грязь? – все больше распалялась родительница.

Я хотела закричать, что я не виновата, но понимала, что это бесполезно, материнского гнева мне все-равно не избежать. Мать схватила один из отцовских ремней и начала лупить меня куда ни попадя, приговаривая:

– Как я устала от твоих выходок. Свинья какая-то, а не ребенок. Что ж за наказание такое на мою голову!

Я забилась в свой любимый угол, сжалась в клубок, закрывая голову руками. Наконец-то женщина выдохлась, хлестанула несильно еще раз и отбросила ремень.

– Придет отец, еще добавит, – со злостью процедила она напоследок и оставила меня в покое.

У меня даже на рыдания сил не осталось, слишком много всего случилось за один день. Я так и сидела, сжавшись в углу, в ожидании отца. И эти минуты ожидания были даже страшнее, чем само избиение, потому что я четко понимала, что экзекуция еще не закончена. Вскоре опять послышался скрежет ключа в замке, сердитый голос матери в коридоре. И вот в комнату вошел мой отец уже с ремнем на изготовку, воспитательная работа продолжилась.

Только когда отец вышел из комнаты, я вздохнула с облегчением, наконец-то все закончилось. Позже меня позвали ужинать, есть не хотелось, но отказаться было нельзя, сразу вспоминался тот раз, когда я сказала, что есть пока не хочу. Перед глазами всплыло рассерженное лицо отца, как он замахивается на меня ремнем и кричит: «Мать старается, готовит, а ты нос воротишь».

Поэтому я покорно поплелась на кухню, есть пришлось стоя, потому что сесть на стул я не смогла, болело буквально все, что только могло болеть. Это нисколько не смутило моих родителей, они лишь произнесли, что в следующий раз я 100 раз подумаю прежде, чем полезть в грязь. Я хотела возразить, что и не собиралась никуда лезть, но как обычно предпочла промолчать, так было безопасней. Ночью я долго не могла уснуть и всерьез подумывала о самоубийстве. В конце концов я задремала беспокойным сном, радуясь, что этот ужасный день наконец-то закончился.