Читать книгу Антология хожений русских путешественников XII-XV века - Елена Малето - Страница 3

Основу нашего исследования составляют путевые записки русских путешественников – так называемые хожения (хождения), а также летописные сообщения, позволяющие охарактеризовать участников путешествий в зарубежные страны Востока и Запада XII-XV вв.

Рассматриваются материалы 13 древнерусских хожений45: Хоженые Даниила, игумена Русской земли (XII в.); Хожение Добрыни Ядрейковича (XII-XIII вв.); Анонимное хожение в Царъград (конец XIII – начало XIV в.); Из странника Стефана Новгородца (XIV в.); Хожение архимандрита Агрефения в Святую землю (XIV в.); Хожение Игнатия Смольнянина в Царъград (XIV в.); Хожение дьяка Александра в Царъград (XIV в.); Хожение Зосимы в Царъград, Афон и Палестину (XV в.); Хожение на Ферраро-Флорентийский собор Неизвестного Суздальца (XV в.); Хожение Авраамия Суздальского (XV в.); Хожение Варсонофия в Египет, Синай и Палестину (XV е.); Хожение гостя Василия в Малую Азию, Египет и Палестину (XV е.); Хожение за три моря Афанасия Никитина (XV е.).

Представляют интерес также фантастические, или вымышленные, легендарные летописные и апокрифические хожения, а также сказания, повести и путешествия, позволяющие полнее представить современному читателю антологию хожений средневековой Руси:

Путешествие апостола Андрея в Киев и Новгород (извлечение из летописи); Путешествие княгини Ольги в Царъград (извлечение из летописи); Повесть о Евфросинии Полоцкой (XII в.); Хожение Богородицы по мукам (XII в.); Сказание Епифания Мниха о пути к Иерусалиму (XIV в.); Сказание о Железных вратах (XV в.); Повесть о путешествии архиепископа новгородского Иоанна на бесе в Иерусалим (XV в.) (Подробнее см. наст. изд. С. 163-388).

Привлечены также тематически связанные с хожениями материалы семи летописей46: Повесть временных лет (по Лаврентьевской летописи 1377 г.); Симеоновская летопись; Рогожский летописец (от свода 1408 г.); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов; Новгородская четвертая летопись (свод 1418 г.); Московский летописный свод конца XV в.; Никоновская летопись.

Хожения. Русские хожения – совершенно особый жанр средневековой литературы, в котором запечатлены национально-конфессиональные особенности духовного склада и мировосприятия их авторов – жителей средневековой Руси, а также политические, нравственные и художественные идеи того времени. Возникнув как описания путешествий на христианский Восток ко святым местам, имевшие не только познавательное, но и нравственное, воспитательное значение (читатели должны были мысленно проделать тот же путь и получить пользу для души, что и путешественник), хожения дают возможность широкого видения Русской земли, восприятия ее как части христианского мира.

Как литературная форма, или жанр, хожения возникли в самом начале XII в.47 Основоположником жанра считается игумен Даниил48. Его путевые записки стали образцом, который во многом обусловил определенную структуру, предмет повествования и языковое своеобразие подобных сочинений.

Начинаются хожения с традиционного вступления, где автор заверяет читателя, что все рассказанное видел сам "очима своима грешныма". Авторские оценки увиденного в пути и лирические отступления немногочисленны. Последовательность описаний основывается на одном из двух принципов (пространственном или временном)49. Пространственный принцип лежал в основе паломнических хожений, в которых описания памятников христианской культуры и святынь соотносились с топографией местности (Даниил, Добрыня Ядрейкович, Аноним, Стефан Новгородец, дьяк Александр). Принцип временной последовательности лежал в основе "светских", т.е. торговых и дипломатических хожений. Описания в них размещались в соответствии с временем путешествия, нередко с датировкой пребывания путешественника в тех или иных местах и происшедших событий (Игнатий Смольнянин, Зосима, Неизвестный Суздалец, второе хожение Варсонофия, гость Василий, Афанасий Никитин). Характерная особенность языка хожений – присутствие церковнославянской лексики (особенно в паломнических хожениях), а также иноязычной лексики и фразеологии (игумен Даниил широко использует грецизмы, Неизвестный Суздалец – немецкую и итальянскую лексику, Афанасий Никитин вводит в текст своих путевых записок лексическую смесь из тюркских, арабских слов, персидского и языков хинди.

Композиция паломнических хожений характеризуется еще одной особенностью: в них встречаются вставные эпизоды легендарно-библейского содержания, чего нет в хожениях дипломатических и торговых. Эти эпизоды авторы путевых записок (Даниил, Добрыня Ядрейкович, Аноним, Стефан Новгородец) обычно соотносят или со "святынями" и памятниками христианской культуры, или с географическими местами. Однако в XV в., когда начинается интенсивная перестройка жанра и новые светские элементы постепенно закрепляются в жанровой структуре, видоизменяя ее, легенды не вводятся в текст записок многих путешественников (Неизвестный Суздалец, гость Василий, Афанасий Никитин).

Становление нового этапа в развитии жанра хожений связано с появлением в 90-е годы XIV в. путевых записок Игнатия Смольнянина. Главное в них – не описание христианских святынь, а рассказ о событиях, происшедших во время путешествия (описание дворцового переворота в византийской столице, венчания на царство и т.д.). Это произведение стало первым светским хожением, освобожденным от библейско-апокрифических мотивов. Такого рода путевые очерки окончательно укрепились в середине XV в. и достигли своего наивысшего развития в "Хожений за три моря Афанасия Никитина". В последующие столетия сочинения этого жанра не исчезли бесследно. Они получили воплощение в литературе нового времени и сохранились до наших дней в виде современного путевого очерка50.

Характеризуя хожения, нельзя оставить без внимания историю их изучения. Одним из первых на эти сочинения обратил внимание исследователей Н.Г. Устрялов51. Пытаясь систематизировать записки о путешествиях по их происхождению, ученый в 1837 г. впервые выделил группу "Описания путешествий", где сказания иностранцев оказались объединенными с русскими сказаниями. Он указал, что хожения содержат обширный материал исторического, географического, метрологического, этнографического и топографического характера. Так, ученый подчеркнул ценность и необходимость тщательного научного анализа записок русских путешественников.

Первые издания (1837, 1839, 1849 гг.) хожений появились на свет благодаря деятельности неутомимого этнографа и библиографа И.П. Сахарова52. Обычно издания И.П. Сахарова подвергаются заслуженной критике. Исследователи доказали, что он вносит необоснованные дополнения в памятники древней письменности53.

Важным событием 70-х годов XIX в. стала публикация И.Я. Порфирьева "Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях", и особенно появление специального библиографического справочника С. Пономарева "Иерусалим и Палестина в русской литературе, науке, живописи и переводах", опубликованного в сборнике Отделения русского языка и словесности императорской Академии наук54. В уникальной и достаточно большой по объему работе Пономарева впервые был дан источниковедческий анализ хожений как исторического источника.

С 80-х годов XIX в. начинается новая публикация хожений на страницах "Православного Палестинского сборника". Среди первых текстов – "Житие и хоженье Даниила, Русския земли игумена"55. Это сочинение принадлежит к числу книг, наиболее читавшихся на Руси, о чем говорит наличие большого количества рукописных списков. Сегодня известно 159 списков XV-XIX вв.56 Написанное в начале XII в., приблизительно в 1106-1108 гг., во время составления первой редакции летописного свода "Повесть временных лет", хожение игумена Даниила представляет собой ценный исторический источник, в котором нашли отражение события политической истории стран Запада и Востока, в частности – Палестины и Сирии. В период путешествия Даниила там шли военные действия между крестоносцами и арабами, а в 1099 г. было провозглашено Иерусалимское королевство, возглавил которое предводитель первого крестового похода Балдуин (Бодуэн) I. Не вмешиваясь в борьбу арабов с крестоносцами и избегая давать ей оценку, русский паломник заносил в свои путевые записки как отдельные сведения об этой борьбе, так и другие наблюдения над повседневной жизнью страны. Кроме точных и выразительных описаний экономики, природы, памятников христианской культуры стран Ближнего Востока, в хожений содержатся упоминания или пересказы событий библейской и христианской истории (повествование о царе Давиде, о жизни Авессалома, о переселении Авраама, о ловле рыбы в Тивериадском озере и др.). Структурно хожение игумена Даниила можно подразделить на следующие части: Введение, описание пути до Иерусалима, описание самого Иерусалима с окрестностями, описание Галилеи и Поморья, описание страстной субботы с последующим Эпилогом57.

Житие и хожение Даниила, русской земли игумена, в Иерусалим". XVI в.

Разграбление Иерусалима в 1099 г.

Как уже отмечалось, отрывки из Даниилова хожения впервые были напечатаны Н.М. Карамзиным в комментариях к "Истории Государства Российского", затем А.Н. Муравьевым в "Путешествии по Святым местам", а целиком оно впервые было издано И.П. Сахаровым в 1837 г.58 Позднее он же переиздавал его еще три раза в течение 12 лет, а в 1864 г. хожение игумена Даниила было вновь издано археографической комиссией под редакцией A.C. Норова59.

В основу издания Православного Палестинского общества, был положен Старший список первой редакции (1496 г.), которая оставалась не изданной до этого времени, так как И.П. Сахаров использовал список третьей редакции, а A.C. Норов – список второй редакции, текст которой вошел в состав Макариевских Миней (середина XVI в.). Следующим шагом в изучении текста записок Даниила был его перевод и публикация в 60-80-е годы XIX в. на французском, греческом, немецком и английском языках60. Новые издания источника осуществили отечественные ученые М.С. Возняк, Г.М. Прохоров, Н.И. Прокофьев61.

Хожение Добрыни Ядрейковича (Антония) представляет собой описание Царьграда и его основных христианских святынь, составленное вскоре после 1200 г., накануне латинского завоевания и разграбления византийской столицы крестоносцами (1204 г.). Это – важный источник для изучения русско-византийских связей начала XIII в. Он содержит богатый материал по истории искусства и архитектуры Византии, а также для изучения политической идеологии Руси62. Ряд сообщений хожения уникален. Это – сведения о блюде княгини "Ольги Руской" в Софийском соборе, о посольстве в Царь-град волынского князя Романа, о полоцком князе Борисе и княгине Ксении Брячиславне, похороненных в царьградских церквах Платона и Даниила. На протяжении последних ста лет к тексту «Книги "Паломник"» Антония не раз обращались историки византийской культуры Н.П. Кондаков, Х.М. Лопарев, Д.В. Анналов и др.63 Первым издателем текста хожения был П.И. Савваитов64. В дальнейшем изучению рукописных традиций этого источника уделяли внимание П.М. Строев, И.И. Срезневский, Х.М. Лопарев, М.Н. Сперанский, O.A. Белоброва и Н.И. Прокофьев65. Текст источника сохранился в рукописях не ранее XVI в. Из сохранившихся девяти списков к XVI в. относятся три (остальные шесть датируются XVII и XVIII вв.). Таким образом, списки хожения известны в трех редакциях. В первой из них («Книга "Паломник". Зъ Богом почитаем. Сказание мест святых во Царыраде. Благослови отче». Начало: "Се аз, недостойный многогрешный Антоний, архиепископ Новгородский…") отсутствует упоминание о латинянах66. Вторая редакция озаглавлена: "Повесть о Цари граде, колико было драгих вещей". Начало: "Царски град стоит на три угла крестообразно…"67. Она завершается известием о разграблении и порче царьградских святынь крестоносцами. Третья редакция представляет значительное сокращение текста: здесь отсутствует имя Антония, нет сведений о блюде "Ольги Руской" и о посольстве в Царьград волынского князя Романа68. Х.М. Лопарев считал две первые редакции авторскими69. В отличие от него американский ученый Дж. Врун видит во второй редакции компиляцию, являющуюся трудом нескольких авторов70.

Анонимное хожение конца XIII – начала XIV в. – источник, состоящий только из Вступления и описания святых мест. Здесь описываются собор Святой Софии, близлежащие церкви, монастыри на побережье Босфора и другие достопримечательности (Ипподром, Константинов форум, Колуянов городок и т.д.). Важное место в тексте занимают легенды. Анонимное хожение – прекрасный путеводитель по святым местам для паломников71. Этот источник дошел до нас в переработанном виде в двух памятниках, известных под названием "Беседа о святынях Царьграда" и "Сказание о святых местах и о Констянтинеграде". Текст "Беседы" был найден и издан Л.Н. Майковым по трем спискам72. Анализируя памятник, историк пришел к выводу, что "Беседа" имела своим основным источником какое-то неизвестное ему анонимное описание Константинополя73. Изучением текста этого хожения длительное время занимался М.Н. Сперанский. Им было обнаружено, а позднее опубликовано анонимное хожение "Сказание о святых местах и о Констянтинеграде", известное из рукописи ГИМ собрания И.Е. Забелина № 416 (314)74. На основе сравнения текстов "Беседы" и "Сказания" М.Н. Сперанский пришел к следующим выводам: во-первых, ни "Сказание" не зависит от "Беседы", ни "Беседа" – от "Сказания". Во-вторых, значительное текстуальное сходство обоих памятников, заставляя предполагать один общий источник, делает возможной попытку восстановления, если и не во всех деталях, то в основном содержании этого общего источника – первоначального памятника, от которого идут "Сказание" и "Беседа"75. В 1970-е годы Н.И. Прокофьев создал реконструкцию этого литературного памятника76. За исходный им был взят текст "Сказания", менее исказивший анонимное хожение.

Новгородская четвертая летопись содержит сообщение дьяка Александра о его путешествии в Царырад (Константинополь) от 6903 (1395) г. Хожение состоит из Вступления, описания святынь Константинополя XIV в. и короткого Заключения, которое завершает описание путешествия русского паломника. Дьяк Александр подробно рассказывает о Святых местах, точно указывая при этом расположение монастырей и церквей Константинополя. Цитаты из Библии или житий святых немногочисленны. О времени своего прихода в Царьград путешественник ничего не сообщает, но упоминает патриарха Антония (1389-1390 и 1391-1397) и царя Мануила (1391-1425). Все это позволило приблизительно датировать путешествие дьяка Александра и предположить, что оно было осуществлено между 1391 и 1396 гг. Отдельные тексты описания путешествия дьяка Александра, находящиеся в рукописях, до сих пор не известны и не изучены. В большинстве списков это произведение помещено под заголовком "О Цариграде". Записки дьяка Александра носят характер самостоятельных хроникальных описаний и отличаются точностью изложения. При этом они в более или менее подробных редакциях передаются и другими русскими летописями77. Происхождение этих сообщений, так же как и описания путешествия дьяка Александра, еще не выявлено до конца, хотя данной проблемой в отечественной науке длительное время занимались A.A. Шахматов, Д.С. Лихачев, а также Н.И. Прокофьев78.

Хожение Стефана Новгородца, написанное в 1348-1349 гг., дошло до нас в 12 списках. Это – самое раннее, сохранившееся в период после монгольского нашествия описание Константинополя, составленное русским путешественником. Оно свидетельствует о возрождении в середине XIV в. связей Руси с другими странами, которые были прерваны монгольским нашествием. Произведение дает представление о Константинополе того времени, подробное описание мест, которые посетил автор (церковь Святой Софии, монастырь Пантократор и другие достопримечательности). Важность сведений, приводимых Стефаном, определяется тем, что вследствие турецких завоеваний многие памятники скульптуры и архитектуры Константинополя были разрушены. Таким образом, хожение Стефана Новгородца – один из редких источников, зафиксировавших сведения о достопримечательностях византийской столицы. Изучение текста источника показывает, что Стефан мастерски владел приемами детального описания, обращая внимание на украшения и архитектуру церквей (в этом плане особенно интересно описание Студийского монастыря). Не случайно Д.С. Лихачев отмечал, что особенностью хожения Стефана Новгородца является компетентность автора при описании различных событий, а также живость и образность повествования79. "Когда этот источник стал известен исследователям русской письменности, сказать трудно, – писал М.Н. Сперанский. – Около 1820 г. наиболее осведомленный в те времена в области рукописей и памятников древней литературы митрополит Евгений Болховитинов уже имел в руках текст хождения Стефана, определил время его путешествия и до известной степени оценил его значение в ряду других путешественников"80. В 1827 г. во втором издании "Словаря писателей духовного чина" Е. Болховитинов поместил краткое, но обстоятельное известие о Стефане. Затем в 1837 г., когда И.П. Сахаров издал "Путешествие русских людей", новых списков Стефана отмечено не было. И.П. Сахаров привлек к своему изданию, кроме копии с Софийской рукописи, еще два списка XVII в., принадлежавшие, по его словам, купцам П.В. Басову и P.E. Черникову. Позднее он же перепечатал этот текст во втором томе "Сказаний русского народа"81. Такова в немногих словах история открытия и первоначальной известности в науке "Странника" Стефана Новгородца, кончая первым изданием его текста. Новая публикация источника была осуществлена в 1934 г. М.Н. Сперанским82. Позднее вопросами его изучения занимались Н.И. Прокофьев и Л.А. Дмитриев83.

Хожение архимандрита Агрефения (Грефения) около 1370 г., настоятеля Богородичного Авраамиева монастыря в Смоленске, – это рассказ автора о его путешествии из Москвы через Тверь, Смоленск, Минск и Белгород в Константинополь, а оттуда – в Александрию, Каир, Дамаск, Иерусалим и Антиохию. Хожение не содержит подробных описаний посещенных русским путешественником городов, но изобилует точными наблюдениями по сельскому хозяйству и производству в Палестине стеклянных изделий.

Текст хожения известен в науке с 1880-х годов и трижды издавался (в том числе по Рогожскому списку). Два первых издания были сделаны по более поздней (XVI в.) рукописи, возможно, украинского происхождения (Центральная научная библиотека Украины, собр. Киевской духовной академии, № 574)84. Позднейшее издание текста источника принадлежит Н.И. Прокофьеву85.

Хожение Игнатия Смольнянина в Царьград (1389 г.) известно в 24 списках, относящихся к двум редакциям – краткой (ранней) и полной (летописной). Это ценный исторический источник, проливающий свет на русско-византийские отношения конца XIV в. По содержанию хожение – сообщение очевидца о восстании Иоанна VII против Иоанна V и о коронации Мануила II Палеолога. Помещено в хожений также описание пути от Москвы до Константинополя. Кроме того, здесь есть важная информация о транспортных средствах и скорости передвижения путешественников по Дону и его притокам. Все это позволяет детально проследить один из важнейших путей следования русских путешественников на Восток. Описанное Игнатием путешествие из Переяславля-Рязанского по р. Дон в Азов без преувеличения можно назвать уникальным, поскольку это первое русское описание маршрута по Дону к Черному морю и в Средиземноморье. Четкий рассказ Игнатия о местности, прилегающей к Дону, дает возможность предположить, что его путешествие вниз по реке не было редкостью. Очевидно, на лодках с Игнатием и митрополитом Пименом плыли люди, знавшие названия местностей в бассейне Дона и называвшие их Игнатию. Это может служить доказательством регулярного использования Донского пути в XIV в. и позволяет говорить об оживленных торговых контактах Москвы с Азовом и даже с Константинополем в те времена. Рассказ Игнатия о трудностях, с которыми путешественники столкнулись из-за генуэзцев в Азове, подтверждает идею о том, что русские были далеко не редкими посетителями этого международного порта и дает возможность расширить наши представления о роли итальянских купцов (венецианцев и генуэзцев) в бассейне Черного моря. Среди других сведений хожения можно отметить упоминание о русской колонии в Византии, ценность которого определяется тем, что иных источников, которые столь подробно описывали бы колонию русских в Константинополе, нет. К сожалению, Игнатий не рассказывает, кто были находившиеся там его соотечественники: купцы или служители одного из соборов византийской столицы?

Описание Игнатием борьбы между Иоанном V и Иоанном VII за овладение византийским троном также чрезвычайно ценно. Представляя основной источник о династических спорах в Константинополе в 1390 и 1391 гг., хожение позволяет изучить ту общественно-политическую обстановку, которая царила в Византии XIV в. Если бы не хожение Игнатия Смольнянина, наши знания об этой борьбе свелись бы к минимуму. Рассказ о коронации Мануила II в 1392 г. представляет собой единственное свидетельство о коронации в Византии в период правления Палеологов.

Какова же история изучения текста этого источника? Впервые хожение было издано И.П. Сахаровым, затем – на страницах "Православного Палестинского сборника"86. В его основу положен Софийский список. Чуть позднее, в 1898 г. текст хожения был издан в составе Никоновской летописи и "Русского временника"87. В отечественной науке изучением хожения занимался Н.И. Прокофьев. Одна из его работ, посвященная этому памятнику, была опубликована в 1973 г.88

"Книга Ксенос" иеродиакона Троице-Сергиева монастыря Зосимы 1419-1422 гг. – источник, содержащий важные сведения для изучения маршрутов путешествий из Северо-Восточной Руси в восточное Средиземноморье в начале XV в. Здесь имеется подробный рассказ о маршруте путешествия Зосимы из Москвы через Киев, по Днестру в Белгород-Днестровский, Константинополь, оттуда – на Афон и в Палестину, с описанием обратного пути следования. Это – последнее в русской литературе описание Константинополя как столицы Византии перед ее падением от турок в 1453 г. Помимо сведений о маршрутах движения, хожение включает информацию о скорости и сроках передвижения путешественников, транспортных средствах, интересные данные метрологического характера, а также материалы для характеристики мировосприятия средневекового автора.

Впервые текст хожения был опубликован в "Православном Палестинском сборнике" под редакцией Х.М. Лопарева, который обратил внимание на то, что несколько мест путевых заметок Зосимы почти буквально сходны с записками игумена Даниила. По его мнению, это особенно заметно в Заключении89. За основу этого издания был принят Толстовский список, были отмечены разночтения с Уваровской рукописью и Сахаровским изданием 1849 г 90 Хожение инока Зосимы известно по семи спискам XV-XVIII вв. Самый ранний и наиболее полный список XV в. хранится в РГАДА (Ф. 196. On. 1, собр. Ф.Ф. Мазурина. № 344). Его использовал Н.И. Прокофьев, работая над текстом, помещенным в специальном исследовании об этом источнике91.

Два хожения (на Ферраро-Флорентийский собор Неизвестного Суздальца и хожение Авраамия Суздальского XV в. описывают не Восток, а Запад). Хожение Неизвестного Суздальца – первые древнерусские путевые очерки о Западной Европе, экономике, культуре, искусстве, быте и природе ее стран. Это описание пути следования митрополита Исидора и его свиты из Москвы через Тверь, Торжок, Волочок, Великий Новгород, Псков к городам Литвы, Германии, Италии на восьмой Ферраро-Флорентийский собор, где обсуждался вопрос относительно объединения (унии) двух основных христианских церквей – православной и католической. Митрополит Исидор, грек по национальности, ставленник византийских правителей, был участником Флорентийской унии, цель которой заключалась в укреплении связей Византии с Западной Европой. Слияние церквей вселяло в ослабевшую Византию надежду на военную помощь в борьбе с турками. Правомерность привлечения этого источника объясняется тем, что он проливает свет на события политической истории Византии и русской церкви, в частности – на противоборство православного и католического мира. Кроме того, книга является прекрасной иллюстрацией широты международных контактов Руси и подтверждает использование в средние века для контактов со странами Средиземноморья иных путей сообщения по сравнению с теми, которые упоминаются в хожениях русских путешественников на Восток.

Хожение Неизвестного Суздальца известно нам в 17 списках (из которых семь – XVI в., а остальные десять – XVII в.) и в двух редакциях: первоначальной, напечатанной в XVIII в. Н.И. Новиковым, и поздней, напечатанной И.П. Сахаровым в "Сказаниях русского народа"92. В первоначальной редакции содержится описание самого путешествия из Москвы до Твери в Новгород, Псков, Ригу, по городам Германии, Италии до Флоренции, перечисляются многочисленные заседания собора, рассказывается об обратном пути через Хорватию, Сербию, Венгрию, Литву до Москвы, а в некоторых списках – до Суздаля. Вторая редакция (сокращенная) представляет собой позднюю переработку записок Неизвестного Суздальца. В ней подробно говорится о ходе самого собора.

В 1901 г. В. Малинин опубликовал текст Неизвестного Суздальца по Софийскому списку № 1464, который оканчивался на описании Будина93. Продолжила работу в данном направлении H.A. Казакова, напечатавшая в своем исследовании текст хожения по списку БАН (16.8.13) без указаний на разночтения других рукописных списков за исключением музейного94. По справедливому замечанию Н.В. Мощинской, издание текста первоначального варианта имело большое значение, но все же не могло отразить основные этапы литературной истории этого памятника95. Дальнейшее исследование рукописной традиции текста хожения привело H.A. Казакову к выводу о существовании четырех редакций: первоначальной (полной), сокращенной (доводящей повествование только до Будина-Будапешта), антиновгородской ("Сказание о градех от Великаго Новаграда и до Рима") и второй сокращенной96.

Хожение Авраамия Суздальского, члена русской делегации на Ферраро-Флорентийском соборе, детально рассказывает о флорентийских соборах, с подробным описанием церкви Пречистой Богородицы и церкви Вознесения во Флоренции, а также мистериальных представлений Вознесения и Благовещения, свидетелем которых был русский путешественник. Хожение не дошло до нас в целом виде, поэтому изучение его затруднено. Впервые довольно большой отрывок из записок Авраамия, заключающий в себе рассказ о мистерии Благовещения, был издан Н.И. Новиковым в "Древней Российской Вивлиофике"97. Во второй половине XIX в. наиболее интересная научная публикация этого хожения была осуществлена Н.С. Тихонравовым98. В отечественной науке проблемами изучения источника занимался Н.И. Прокофьев, H.A. Казакова, И.Е. Данилова99. В середине XV в. дважды совершил путешествие на Восток инок Варсонофий: первое в 1456 г. – в Палестину и Иерусалим, второе – в Египет, Синай и повторно в Палестину. Эти путешествия описаны Варсонофием в двух хожениях. При описании Иерусалима и Палестины в первом хожений Варсонофий в значительной мере повторяет своих предшественников, рассказывая о тех же святынях и святых местах, о которых не мог не говорить каждый паломник. Поэтому в настоящей работе используется второе хожение, которое выгодно отличается от первого богатством и разнообразием информации.

Второе хожение священноинока Варсонофия (1461-1462) содержит подробные сведения о маршруте его путешествия от Киева до Каира и далее до Синая, прерываясь на описании обратного пути, а также интересный материал для анализа мировосприятия автора XV в. Это – первые на Руси записки о Египте и Синае. Структурно хожение можно подразделить на две части. В первой описываются церкви Каира и его окрестности (прежде всего места, с которыми связаны легенды о бегстве Иосифа с Марией, Яковом и младенцем Иисусом Христом в Египет). Во второй части, которая носит характер путевого дневника, Варсонофий описывает свое восхождение на три вершины Святой горы Синайской. Эта часть начинается перечислением в общей сложности 40 церквей Синая с дальнейшим описанием Синайского монастыря, его соборов и определением их расположения по отношению к трем вершинам. Хожение дошло до нас в единственном списке, входившем в состав рукописного сборника первой половины XVII в., принадлежавшего Н.С. Тихонравову. По этому списку хожение было издано в 1896 г. в "Православном Палестинском сборнике" под редакцией СО. Долгова100. Текст хожения, опубликованный там, был взят Н.И. Прокофьевым для публикации101.

Хожение гостя Василия 1465-1466 гг. в Малую Азию, Египет и Палестину состоит из Вступления, описания пути от Брусы до Каира, описания Каира, дороги в Иерусалим, самого города и его окрестностей. В этом источнике отсутствуют библейские сюжеты. Хожение позволяет изучить маршруты передвижения русских путешественников в странах Востока и показывает, что посещение ими Брусы, Каира и других восточных городов не было редкостью. Здесь содержится также информация, позволяющая судить об индивидуализации сознания и эволюции мировосприятия русских путешественников XV в.

Впервые текст памятника был опубликован на страницах "Православного Палестинского сборника" под редакцией архимандрита Леонида в 1884 г. Во вступительной статье к изданию архимандрит Леонид писал, что сообщение гостя Василия дошло до нас в единственной рукописи XVI в., хотя она и была известна архивистам, но за исключением кратких из нее извлечений, помещенных А.Н. Муравьевым в его "Путешествии по Святым местам в 1830 году" (СПб., 1848. С. XXXV), напечатана не была102.

"Хождение за три моря" Афанасия Никитина содержит подробную информацию о пути в Индию, о маршрутах передвижения в заморских землях, политических и экономических событиях XV в. в данном регионе. Структурно источник можно разделить на несколько частей, которые тесным образом связаны с этапами путешествия: описание пути из Твери до Индии, наибольший по объему и обстоятельности рассказ о пребывании в Индии, короткие путевые заметки о возвращении из Индии на Русь.

Хожение стало известно ученым сравнительно рано: уже в 1817 г. Н.М. Карамзин писал о нем в "Истории Государства Российского" (т. VI). Впервые оно было издано П.М. Строевым в 1821 г. во второй части "Софийского временника", заключавшей в себе, начиная с 1425 г., летопись, названную впоследствии Софийской второй летописью103. В 1849 г. "Путешествие Афанасия Никитина в Индию" опубликовал И.П. Сахаров104. В 1853 г. хожение было опубликовано вместе с Софийской второй летописью в Полном собрании русских летописей105. Помещено оно было не в тексте, а в "Прибавлении" и издано не по одному списку, где содержалась сама Софийская вторая летопись, а по Троицкой рукописи, открытой и процитированной Н.М. Карамзиным. Там же был опубликован текст "Хождения" по списку XVII в. из собрания В.М. Ундольского. В 1910 г. этот источник в составе Львовской летописи, близкой к второй Софийской, также был опубликован106. Первое отдельное издание было осуществлено под редакцией Б.Д. Грекова и В.П. Адриановой-Перетц в 1948 г., где были опубликованы два вида памятника: "Троицкий список XVI в." с разночтениями по летописным текстам и "Список Ундольского XVII в." В 1958 г. под редакцией В.П. АдриановойПеретц вышло второе, дополненное и переработанное издание "Хождения за три моря"107. В ходе работы по подготовке текста источника к публикации был сделан вывод, что ни редакцию, представленную Троицким списком, ни летописную редакцию нельзя вывести одну из другой, что они восходят к единому протографу (оригиналу или его копии). Эти наблюдения дали основание публиковать "Хождение" не по двум, а по трем версиям, представленным "Троицким списком конца XV – начала XVI в.", "Эттеровым списком XVI в." (список Львовской летописи с разночтениями по Софийской второй летописи) и "Списком Ундольского XVII в." В изданиях 1980 и 1982 гг. в основу был положен текст летописной редакции (Эттерова списка), как наиболее близкий к первоначальному тексту хожения; в текст были внесены лишь необходимые исправления по Троицкому списку108. Но оба эти издания не имели научного аппарата. Важным событием стала публикация хожения Афанасия Никитина, осуществленная под редакцией Я.С. Лурье и Л.С. Семенова109. В отличие от предшествующих изданий здесь за основу был взят не Троицкий, а летописный извод. Я.С. Лурье, проделавший заново текстологическую работу над всеми рукописями, пришел к выводу, что именно летописный извод ближе всего к протографу, несмотря на то что текст Троицкого извода в некоторых местах его сущест венно дополняет. Приведенная в обзоре Я.С. Лурье графическая схема происхождения списков различных изводов хожения значительно облегчает уяснение археографической истории текста110.

Троицкий список "Хожения за три моря Афанасия Никитина"

За последние два десятилетия весомый вклад в изучение текстов древнерусских хожений был внесен представителями зарубежной исторической науки. В 1976 г. был опубликован труд западногерманского ученого К.Д. Зееманна "Древнерусская паломническая литература. Теория и история литературного жанра". Объектом исследования стали 29 текстов, а также оригиналов сообщений русских паломников допетровского времени, с использованием ряда византийских хожений вместе со славянскими переводами (например, путешествие Иоханна Прокаса через Сирию, Финикию и Палестину в 1177 г., путешествие патриарха Максима из Константинополя в Египет, Синай и Палестину, о котором сообщает митрополит Даниил из Эфеса и др.). К.Д. Зееманн провел большую текстологичекую работу с хожениями XII – XVIII вв., проанализировав в числе прочих путевых записок хожение игумена Даниила (из Чернигова в Палестину), хожение Стефана Новгородца (из Новгорода в Константинополь), дьяка Александра (из Новгорода в Царьград), хожение Игнатия Смольнянина (из Москвы в Царьград), хожение гостя Василия (из Москвы в Каир и Палестину), Анонимное хожение в Константинополь и два путешествия священноинока Варсонофия (из Полоцка или Новгорода в Палестину)111. Исследователь проследил историю изучения каждого текста памятника, уделив пристальное внимание вопросам датировки и авторства отдельных памятников древнерусской литературы. Представляет интерес версия К.Д. Зееманна в отношении Анонимного описания Константинополя. В отечественной литературе признается, что автором Анонимного хожения является новгородский архиепископ Василий Калика112. К.Д. Зееманн полагает, что точность в описаниях и интерес Анонима к истории Константинополя дают основание думать, что русский памятник восходит к некоему греческому путеводителю113.

В 1984 г. новое критическое издание хожений осуществил профессор Мэрилендского университета (США) Дж. Маджеска в книге "Русские путешественники и паломники в Константинополь в XIV-XV веках". В этот труд вошли записки о путешествиях за время с 1261 г., когда Константинополь был отвоеван греками у крестоносцев, до взятия его турками в 1453 г. Уже в Предисловии, определяя задачи исследования, автор писал: "Цель настоящей работы – дать научное издание и перевод позднесредневековых русских путешествий в Константинополь, а также сопроводить их подробными примечаниями"114. Ученым были реконструированы оригинальные тексты, переведены и прокомментированы хожения Стефана Новгородца, Игнатия Смольнянина, дьяка Александра, дьякона Зосимы и Анонимное описание Константинополя. Каждому из публикуемых памятников предпослано Введение, в котором рассматриваются проблемы датировки, авторства и литературные особенности. Воссоздавая историю текста, Дж. Маджеска описывает состав рукописных сборников, содержащих тексты хожений, прослеживает их рукописные традиции, для ряда хожений составляет генеалогические таблицы (стеммы). Так, составляя генеалогическую таблицу списков хожения Игнатия Смольнянина, Дж. Маджеска положил в основу публикации рукопись с наиболее архаичными лингвистическими особенностями115. Отечественные ученые, как отмечалось ранее, в хожений Игнатия Смольнянина выделяют краткую и пространную редакции116. Дж. Маджеска выделяет еще и третью "независимую" редакцию: относящиеся к ней десять списков XV-XVII вв. содержат лишь один фрагмент – описание венчания византийского императора. В отличие от Н.И. Прокофьева, предпринявшего публикацию обеих хожений, американский исследователь идет по пути, принятому в западной историографии, и восстанавливает текст, используя чтения различных списков независимо от их редакций117. В основу текста хожения Стефана Новгородца Дж. Маджеска, как и Л.А. Дмитриев, положил древнейший и наиболее полный список второй половины XVI в., известный как Академический118. Подготовка текста "Анонимного хождения" также вызвала определенные трудности. Считая, что "Сказание" отражает хожение лучше, чем "Беседа", Дж. Маджеска вслед за Н.И. Прокофьевым берет за основу Анонимного описания текст "Сказания". При этом, однако, имеют место существенные различия: Н.И. Прокофьев реконструирует текст источника, базируясь на предшествующих изданиях "Беседы" и "Сказания", а Дж. Маджеска – непосредственно на материалах рукописей119. Существенные уточнения были сделаны американским ученым при анализе "Анонимного хождения". В отечественной литературе обычно считают, что этот источник относится к концу XIII – началу XIV в., а составленные на его основе "Сказания" – к первой четверти XIV в., "Беседа" же – ко второй половине XIV – началу XV в. Дж. Маджеска в датировке Анонимного сказания разделяет мнение К. Манго120: упоминание о "Колуяновом городке", построенном по распоряжению императора Иоанна V Палеолога (1341-1391), служит весомым доводом для датировки Анонимного хожения концом XIV в. По вопросу об авторстве Анонимного хожения Дж. Маджеска поддерживает точку зрения К.Д. Зееманна, не аргументируя ее дополнительно121. Анализируя хожения инока Зосимы и Игнатия Смольнянина, Дж. Маджеска выдвигает свои версии маршрутов русских путешественников, скорости и сроков их передвижения. В первом случае он составляет карту, во втором – таблицы о скорости их путешествий122.

Следует признать, что зарубежные ученые в отличие от своих российских коллег находятся сегодня в более комфортных для творчества условиях и эта тенденция будет сохраняться в ближайшие годы. Но несмотря на очевидные трудности, медиевистам многое еще предстоит сделать. Задача выявления новых списков хожений в архивах, музеях, а также их публикация по-прежнему актуальна и для тех, и для других.

Летописи. Как было показано, многие редакции хожений дошли до нас в летописных вариантах. Летописи содержат необходимые дополнительные сведения и имеют вполне самостоятельное значение для изучения темы настоящего исследования.

Среди них центральное место занимает "Повесть временных лет" – общерусский летописный свод, составленный, как полагают, киевским монахом Нестором123. "Повесть временных лет" содержит многочисленные сведения географического, этнографического характера и представляет собой первую русскую сводку географических знаний. Здесь помещены сведения о главных водных путях сообщения Руси IX-XI в.: Днепровском и Волжском. Дана ценная информация о близком знакомстве русских людей с ближними и дальними странами. Перечень упоминаемых летописцем стран весьма велик. Ему были известны почти все страны Балканского п-ва и Ближнего Востока, побережья Западной Европы и Средиземного моря, нижнего течения Нила и Каспийского моря124. Исследователями установлено, что источником материалов для летописца о странах Востока и Запада служили хроники Георгия Амартолла, Иоанна Малалы и Палея, Библия, официальные документы, договоры и другие источники125.

Симеоновская летопись проливает свет на характер взаимоотношений русских князей с Золотой Ордой, Великим княжеством Литовским и европейскими государствами. Она содержит погодные записи с 1177 по 1493 г. (последнее известие – о пожаре в Рязани 17 сентября). Текст летописи делится на две части. Первая охватывает события 1177-1412 гг. и представляет собой тверскую переработку Троицкой летописи (опубликована также в Рогожском летописце)126. Последующие известия 1410-1493 гг. изложены по Московскому своду конца XV в. Как выяснено A.A. Шахматовым, по 1390 г. Симеоновская летопись близка к сгоревшей в 1812 г. Троицкой летописи. Известия Симеоновской летописи за 1401-1407 гг. совпадают с Московским летописным сводом конца XV в.127 В работе по тексту Симеоновской летописи использованы: Повесть об архимандрите Митяе, Повесть о взятии Царьграда, Летописный рассказ об Исидоре митрополите и его хожений на Ферраро-Флорентийский собор128.

Рогожский летописец – летопись 40-х годов XV в. – используется лишь частично129. Интересна прежде всего первая, самая ранняя редакция Повести о Митяе, которая здесь содержится130.

На основе сообщений Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов изучены материалы, связанные с деятельностью русского путешественника Добрыни Ядрейковича, впоследствии архиепископа Новгородского Антония131.

Анализ хожения дьяка Александра в Царьград проведен с учетом сообщения Новгородской четвертой летописи132. Это краткое свидетельство содержит данные о святынях и достопримечательностях Константинополя, дополняя сообщения древнерусских хожений.

Крупные успехи объединительной политики 70-х годов XV в. сопровождались созданием ряда московских великокняжеских сводов. Одним из них был дошедший до нашего времени Московский летописный свод конца XV в., известный в литературе под названием Московского свода 1479 г.133 Этот обширный летописный свод начинается "Повестью временных лет" и обрывается на известиях 1492 г. Он был составлен в Москве вскоре после присоединения Новгорода к Московскому великому княжеству. Основная цель создания свода заключалась в публикации рассказов о покорении Новгорода и об окончании строительства Успенского собора – главного собора Московского государства134. Использование данных, помещенных в Московском летописном своде, позволяет найти дополнительную аргументацию для характеристики международного положения средневековой Руси XII-XV вв., ее политических, экономических и культурных связей со странами Востока.

Патриаршая, или Никоновская, летопись описывает события, происшедшие на Руси с 1362 по 1424 г., т.е. в период княжения великих князей Московских Дмитрия Ивановича Донского и Василия Дмитриевича. Летопись представляет собой полный свод сведений по русской истории, донесший в своем составе целый комплекс материалов, не известных по другим источникам135.

Интересны главным образом два летописных сообщения: повесть об архимандрите Михаиле, нарицаемом Митяем, хожение Пименово в Царьград. В Пименовом хожений приводятся описания венчания на царство царя Мануила Греческого и "Во Иерусалим хождение"136.

Первоначальная редакция Никоновского свода, как показал Б.М. Клосс, была создана в Москве при дворе митрополита всея Руси Даниила Рязанца (1522-1539)137. Ее составителю, безусловно, был открыт доступ к архиву русской митрополии. Видимо, благодаря этому в летопись попали многие уникальные известия, например, о том, что "Митяй сын Тешиловского попа Ивана, иже на реце Оке"138. Только в Никоновской летописи встречается эпизод встречи путешественников, входящих в свиту митрополита Пимена с Елецким князем.

Анализ этих летописных свидетельств имеет важное значение для изучения церковных и дипломатических контактов Руси с Византией, характеристики самих путешественников, а также путей сообщения двух стран в указанные столетия.

Наряду с летописями и хожениями русских путешественников частично используются записки западноевропейцев о странах Востока: Записки о путешествии в Малую Азию и Ближний Восток в начале XV в. Рюи Гонсалеса Пелайо де Клавихо – посла короля Кастилии Генриха III; Записки о путешествии в Тану (Азов) венецианского дворянина Иосафата Барбаро; Записки посла Венецианской республики Контарини о путешествии 1475 г. к персидскому государю Узун-Гасану139. Цель привлечения указанных источников – сопоставить их с путевыми записками русских авторов.