Читать книгу Антология хожений русских путешественников XII-XV века - Елена Малето - Страница 8

Равный интерес для расширения наших представлений о широте географического кругозора жителей средневековой Руси имеют маршруты передвижения русских путешественников в иноземных странах. С этой точки зрения заслуживают внимания путевые записки игумена Даниила, Стефана Новгородца, инока Зосимы, Афанасия Никитина, хожение гостя Василия, а также Неизвестного Суздальца, подробно повествующее о малоизвестном для русских людей XV в. пути из Северной Германии в Италию.

Для ранних хожений характерен пристальный интерес к путям, ведущим к святым городам Палестины. "Отъ Царьграда по лукоморию (заливу) итти 300 верст до Великаго (Средиземного) моря, до Петалы острова 100 верст. Отъ Петалы острова до Калиполя 100 верст, а от Калиполя до Авида града 80 верст. А оттуда до Крита 20 верст и ту есть на Великое море внити, на шюе (налево) въ Иерусалим, а на десно (направо) къ Святей Горе, къ Селуню и къ Риму", – отмечает игумен Даниил. Затем он детально описывает дорогу от Крита до Иерусалима. Важное место отводит рассказу о восточном и юго-восточном Иерусалиме. Небольшой фрагмент хожения посвящен описанию дороги к Синайской горе и в Вифлеем. С любопытством рассказывает он о пути в Галилею, где разошлись дороги русского путешественника и предводителя войск крестоносцев Балдуина (см. наст. изд. С. 193). Как уже отмечалось, Даниил вновь отправился к Иордану, повернул на юг и возвратился в Иерусалим, идя с группой паломников по побережью Средиземного моря307.

Любопытное свидетельство о Константинополе как о важном перевалочном пункте на пути в страны Востока, в том числе в Палестину, находим в записках Добрыни Ядрейковича. Рассказывая о монастыре Пигаса на горе (по мнению Х.М. Лопарева, речь идет о нагорном монастыре Богородицы в Пере), Добрыня отметил, что "всяк иже християнинъ грядый во Еросалимь или изъ Еросалима, то ту по вся дни едъть: и грецы тако же ядять у нихъ и молитвами св. Богородицы не оскудъваетъ монастырь той" (см. наст. изд. С. 233). Это сообщение приводит к мысли о существовании, по крайней мере для Иерусалима, греческих описаний и путеводителей, которыми пользовались путешественники, изменяя и дополняя их сообразно с временем и обстоятельствами308.

Хожение Стефана Новгородца лучше всего отражает интерес русских путешественников к византийской столице. Его повествование начинается с сообщения о посещении храма Святой Софии, где он поклонился "страстям господним". Путешественник описывает еженедельную процессию выноса иконы Одигитрии, которая имела место по вторникам, посещает ряд монастырей и церквей Константинополя (в том числе церковь Десяти чинов, монастырь Сергия и Вакха и др). Первый маршрут по городу концентрируется вокруг храма Святой Софии, второй сосредоточивается в восточной части города и начинается с церкви Святой Ирины. Спускаясь вниз по склону холма к монастырю Святого Георгия в Монганах, Стефан стал свидетелем выноса иконы Одигитрии. Третий маршрут проходил в южной части города и начинался с описания дворца Константина Великого, продолжаясь далее на запад к Студийскому монастырю, четвертый начинался с монастыря Перевлепты, расположенного к северу от Студийского монастыря. Пятый маршрут сосредоточивался в центре города, охватывая церковь Святых Апостолов, монастырь Пантократор. Шестой маршрут проходил в северной и северо-западной частях города, в районе Золотого Рога и включал в себя посещение монастыря Святого Иоанна Предтечи, Влахернской церкви и порта Кандоскамия. Заключительный маршрут был кратким. Он заключался в посещении ряда достопримечательностей северной части города (церковей Святого Николы, монастырь Святых Козьмы и Демьяна и др.)309. Ценность этих описаний в том, что они дают возможность детально восстановить места, которые наиболее часто посещались русскими путешественниками в средневековой Византии.

В XV в. наряду с маршрутами в Палестину проявляется интерес к путям на территории Малой Азии, Египта и Индии.

Пути на Афон и в Иерусалим, о которых сообщает Зосима, интересны прежде всего подробностями. В отличие от других путешественников Зосима описывает не только свой маршрут в Константинополь, на Афон и в Палестину, но и обратный путь на Русь, что выгодно отличает его записки от прочих хожений. Не случайно по разнообразию сообщаемых сведений хожение Зосимы сравнивают с хожением Афанасия Никитина310.

Пробыв ползимы в столице Византийской империи и осмотрев ее достопримечательности, Зосима отправился на Святую гору Афонскую: "И поидохь въ корабль ис Костянтина града и идохомь сто миль уским моремь и минухь остров Мармаро… Оттуду идохомь 60 миль и минухомь град Каливоль, ту бяше перевоз турски и оттуду идохомь другую 60 миль" (см. наст. изд. С. 300). С Афона Зосима отправился сухопутным маршрутом в Селунь, а оттуда вместе с тамошним митрополитом через о-ва Лимнос, Хиос и Патмос отправился на корабле в Иерусалим. Обратно он возвращался через Рамле, Лидду, Яффу, где со спутниками сел на корабль, идущий на о-в Кипр, столицей которого был "град велики столныи Левкусиа". Здесь путешественники пробыли полтора месяца, а затем отплыли морем на о-в Родос и к о-ву Митилена. На этом пути корабль подвергся нападению пиратов. Зосима был ограблен, но несмотря ни на что, путешествие продолжилось. От Митилены пошли в Константинополь, где пробыли всю зиму. А уже в мае Зосима благополучно достиг Руси (см. наст. изд. С. 308).

Не менее ценны и, пожалуй, единственны в своем роде сведения хожения гостя Василия. Маршрут его путешествия необычен. Чтобы достичь Святой земли, он избрал такой путь, по которому до него не ходил ни один русский путешественник. Не отметив ни единым словом маршрута своего следования из Руси, он начинает описание пути от г. Бурса (Бруса), первой столицы Османской империи (Бруса – город, расположенный в Анатолии. Он стал столицей после турецкого завоевания в 1326 г.). Возможно, это было обусловлено целями путешествия. По-видимому, гостя Василия интересовали Османское государство, города Малой Азии и агрессивная политика осман, которая в XV в. заставляла Русь и другие европейские страны внимательно следить за событиями в этом районе.

Выйдя из Бурса, гость Василий отправился не в сторону Дамаска и далее в Палестину, а на восток и юг по городам Малой Азии (Енишер, Мудурлу, Тосья, Амасья и Токат), затем – в Сивас (Севастию) и другие города-государства белобаранных туркменов (Ак-Койюнлу). Оттуда пошел на территорию Египетско-Сирийского султаната Мамлюков, где посетил города Антеп, Алеппо (Халеб), Хаму, Хомс, Дамаск и портовые города на побережье Средиземного моря – Газу, Катие и Маторие, а затем устремился в Каир, и только оттуда – в Иерусалим. Обратно гость Василий шел вновь через Малую Азию. "Возвращались назад от Алеппа иным путем к Бурсе" через города Антиохию, Джейхан, Адан в Карахисар, Инегель; "от этого города один день пути до Бурсы". Таким образом, описание своего маршрута гость Василий начинает и заканчивает Бурсой (см. наст. изд. С. 346-353).

Святая гора Афон, начало XX в.

Святые Константин и Елена. Афон, середина XIX в.

Вид Свято-Ильинского скита на Афоне

Вид Иверского монастыря на Афоне с праздниками и избранными святыми. Середина XIX в. (фрагмент)

Вид русского монастыря Святого Пантелеймона на Афоне. Афон, XIX в.

Святой Пантелеймон. Афон, монастырь Святого Пантелеймона, XIX

Описание важнейших маршрутов, пролегавших в неизвестных для русских путешественников местностях, содержит хожение Афанасия Никитина. Сведения, сообщаемые автором о маршруте, ведущем в Индию, крайне лаконичны. Афанасий Никитин не указывает даже расстояний в днях пути, что было типично для русских путешественников XV в. и последующих столетий. Из Дербента его путь проходил через Баку в Чапакур, расположенный на южном берегу Каспийского моря в Мазендаране (область Северного Ирана, представляющая собой узкую полоску земли между горным хребтом Эльбрус и южным побережьем Каспия). Он лишь перечисляет города, которые посетил. Так, в Чапакуре путешественник жил шесть месяцев, в Сари – месяц, а оттуда пошел к Амолю.

Весной 1469 г. Афанасий Никитин достиг Старого Ормуза, куда сходились караванные пути из Ирана и Багдада и морские из Индии. Этот город, удачно расположенный у входа в Персидский залив, в конце главного караванного пути, пересекавшего весь Иран, имел большое значение в посреднической торговле Ирана с Индией. Из Ормуза, где Афанасий Никитин провел месяц, "пошел есми за море Индъйское по Велице дни в Радуницу, в таву с конми" и вскоре благополучно достиг Камбея, крупного индийского порта (см. наст. изд. С. 356). От Камбея поплыл на юг до порта Чаул на Малабарском побережье (южнее Бомбея), где началось его сухопутное путешествие по Индостану311. В результате русский путешественник проник вглубь громадного полуострова и посетил множество населенных пунктов: Чаул, Пали, Умри, Джуннар. Из последнего города он пошел в Бидар, крупный город в центре Декана. Оттуда он совершил путешествие до Коилконда и затем до Гулбарги. В дальнейшем, неоднократно возвращаясь в Бидар, путешественник побывал в г. Аланд, расположенном приблизительно в 45 км к северу от г. Гулбарги. Затем отправился в Парават, святыню индуистов, куда совершались паломничества, и, наконец, к Дабхолу – крупному торговому центру на Малабарском побережье. (См. наст, изд. С. 361).

Тоскуя по Родине, Афанасий предпринял попытку вернуться через Гурмыз на Русь. Однако возвращение по Аравийскому морю оказалось менее благополучным, чем переезд по нему в начале путешествия. В течение месяца судно носило по морю, пока путешественники не увидели "горы Эфиопские". Так судно оказалось около побережья Африки. Более точных указаний на место, к которому пристал корабль, в хожений нет. Можно лишь предполагать, учитывая упоминание о Эфиопских горах, что это произошло где-то в районе п-ва Сомали. Пробыв здесь пять дней и откупившись от местного населения, судно достигло порта Москат, где Никитин встретил Пасху 1472 г. Отсюда он переехал в уже хорошо ему знакомый Ормуз. Пробыв там 20 дней и торопясь на Русь, Афанасий Никитин отправился через Персию на северо-запад, к Малоазиатскому полуострову.

Дорога его проходила по следующему маршруту: Лар-Шираз, Йезд, Исфахан. Несмотря на то что между Ширазом и Исфаханом в то время, да и раньше, существовал прямой путь, русский путешественник избрал кружной путь через Иезд, возможно, из-за тревожной обстановки вследствие назревавшей в Иране войны. Из Исфахана он проехал по маршруту Кашан, Кум, Савэ, Султанийэ, – Тебриз. Отсюда Афанасию Никитину пришлось отправиться в орду Асанбека – ставку предводителя одного кочевого туркменского рода Узун-Хасана, овладевшего в те времена значительной частью Ирана. Далее через Ерсинджан он пошел в Трапезунд312.

Здесь начинался путь на Русь. Афанасий Никитин решил ехать в Каффу (Феодосию), но судно пять суток носило бурей и снова прибило к Трапезунду. После второй попытки выйти в море, Никитин вместо Каффы попал сначала в Балаклаву, потом в Гурзуф, которые были в те времена колониями Генуи. Сообщением о приходе в Каффу "Божиею милостию приидох в Кафу за 9 дни до Филипова заговъниа", – заканчиваются путевые записки Афанасия. В них впервые в русской литературе описаны крупнейшие торговые центры Индии, а также пути, ведущие к ним. (См. наст. изд. С. 355-368.)

Во второй половине XV в. пространственные представления путешественников расширяются, возрастает интерес к путям, ведущим не только на Восток, но и на Запад.

Ценная информация о маршрутах передвижения по Северной Германии и Италии сообщается Неизвестным Суздальцем. Участники посольства проехали всю Германию с севера на юг (из Любека в г. Мельн и далее через города Люнебург, Брауншвейг, Магдебург, Лейпциг, Эрфурт, Бамберг, Форхгейм, Нюрнберг, Аугсбург в Инсбрук) (см. наст. изд. С. 315-319). Далее путь их лежал через Альпы в Италию – к Тренто, Пиренто, Падуе, Ферраре, а оттуда во Флоренцию. Отрезок пути от Феррары до Флоренции обозначен кратко – через города Арженту ("Рженти"), Аббацию (Обатша"), Конселиче ("Селка"), Луго ("Алуга"), Фаенцу ("Фенза"), Бирго ди Битано ("Бряга") и Берену, от которого "до града славного и прекрасного Флорензы 50 миль"313..

Подробно освящен и обратный путь русской делегации. Из Флоренции в Венецию (крупный центр международной торговли), через который осуществлялся товарообмен между Западом и Востоком. Далее по р. По к г. Кьоджа, расположенному у Адриатического моря. Расстояние от Кьоджа до Венеции проехали морем. "А той град стоит на мори, а суха пути к нему нет, а от берега 13 миль стоит в море… И товару в нем всякого полно, занеже корабли приходят изо всех земель, от Иерусалима и от Царьграда, и от Азова, и ис Турьские земли и ис Срачин, и ис Немецъ". (См. наст. изд. С. 323.)

В Венеции путешественники задержались. Возможно, это было связано с пребыванием здесь Иоанна VIII и греческого посольства, с которыми митрополит Исидор намеревался через Константинополь вернуться на Русь314. Однако для возвращения из Италии был избран другой маршрут – через Хорватию, Венгрию, Польшу и Литву. Не исключено, что решающее влияние на выбор пути оказало назначение Исидора папским легатом для Литвы, Лифляндии и Руси.

Факты свидетельствуют, что русские путешественники были хорошо знакомы с путями, ведущими в Константинополь, на Афон, в Иерусалим, Египет и страны Западной Европы. Маршруты, которыми они шли, большей частью служили традиционными путями сообщения и широко использовались для международной торговли. Очевидно, именно этими путями передвигалась основная масса путешественников. Можно предположить, что в отдельных случаях, как, например, в путевых записках гостя Василия, речь идет о малоизвестных караванных путях, нашедших отражение в источнике. По крайней мере, часть маршрутов гостя Василия и Афанасия Никитина пролегала в неизвестных или малоизвестных для русских, а быть может, и для европейцев местностях. Все это свидетельствует о значительном освоении новых для русских купцов и путешественников маршрутов передвижения в разных странах и является прекрасным подтверждением многообразия международных связей средневековой Руси.