Читать книгу Сущее бедствие - Елена Паленова - Страница 22

Владимир вернулся в четыре часа утра. Я не спала ― сидела в кухне, пила чай, обдумывала свои перспективы и предавалась унынию. Когда услышала звук открывающейся двери, на всякий случай прикрыла блюдечком дырку, оставленную в столешнице ножом. Понятно, что хозяин всё равно её обнаружит, но в текущих обстоятельствах лишние претензии слушать не хотелось.

– Я тебе кроссовки новые купил. Если не подойдут по размеру, можно вернуть, ― сообщил он, поставив на стул пакет с покупками.

– Спасибо, ― ответила я вяло. ― Крылышки жареные будешь?

– Нет. Я не голодный. Тут ещё краска для волос. Ну так, на всякий случай.

Оставил меня одну ненадолго, принял душ, переоделся в спортивные штаны и белую футболку, но менее холёным от этого выглядеть не стал. Тоже налил себе чай, выложил из пакета на стол коробку с шоколадными конфетами, сел напротив и деловито поинтересовался:

– Росинка что-то плохое сказала? Она прямолинейная, не обижайся на неё.

– Она сказала… ― уныло начала я, но передумала делиться с ним своими печалями и махнула рукой. ― Забей. Тебя это не касается.

– Ладно, ― согласился он беззаботно и придвинул ко мне коробку. ― Кушай конфеты. Шоколад улучшает настроение.

Я приняла его предложение, слопала две конфеты, а потом спросила, чтобы просто о чём-нибудь поговорить:

– Почему вы с женой развелись?

– Забей. Тебя это не касается, ― ответил он моими же словами.

Видимо, устал. Днём болтал много и язвил без остановки, а к ночи, похоже, этот ресурс себя исчерпал. Сидели, молчали и думали каждый о своём. Потом я вспомнила, что хотела спросить его о розыскных возможностях моего дяди ― ноутбук я могу уже включить наконец-то или нет?

– Точно! ― вспомнил он и вытащил из пакета коробку с новым смартфоном, в которой лежала ещё и новенькая сим-карта, оформленная на его имя.

– С чего вдруг такая забота и щедрость? ― подозрительно сощурилась я вместо благодарности.

– Просто ты в машине с такой тоской на свой телефон смотрела, но так и не включила, ― прозвучало в ответ. ― Я подумал, что новый может быть полезным. Всё равно в столе на работе без дела валялся. Я его купил, когда свой разбил. Пока старый в ремонте был, пользовался этим.

«Надо же! Оказывается, у перфекционистов бывают привязанности к привычным вещам», ― подумала я и выдала очередное кислое «спасибо».

По моим подсчётам получалось, что Ждан уже должен был получить посылку, поэтому я первым делом позвонила ему ― плевать, что ночь на дворе.

– Хозяюшка, ты не представляешь, что тут творилось! ― счастливым голосом сообщил мне домовой. ― Пришли люди при исполнении, сломали дверь, всё вверх дном перевернули. Нашли телефоны, которые я у соседей одолжил. А новенький-то я припрятал. И котяток тоже припрятал. Кошка только сбежала, зараза, когда дверь открыта была. Но она своих деток не оставит, вернётся непременно.

– Гости новый телефон искали? ― догадалась я.

– Агась. Его, родимого. Тюфяк с красной шеей, что у них за главного, злой такой был. Всё твердил, чтоб лучше искали. Я его видал раньше-то. Он в общину приходил несколько раз.

– Ждан, а ты Росинку знаешь? ― спросила я.

– Утопленницу-то? Конечно, знаю. Её Ворчунья приручить хотела, да только в мороках Росинка побольше живых понимает. Водила за нос и насмехалась, пока той не надоело без пользы силу и время тратить. Росинка хитрая, её не поймаешь. А ты как о ней узнала? Кто рассказал?

– Добрые люди, ― ответила я. ― Странно, что ты мне о ней ничего не рассказывал.

– А ты и не спрашивала, ― огрызнулся он. ― В том месте, где сила большая скрыта, и чудес много бывает. Кабы спросила, я б рассказал.

Ну да, логично. Мы не так уж много общались, чтобы он мне все секреты выложить успел. Чего к нему придираться-то? Спасибо и за ту посильную помощь, какую получила.

– А к соседке вашей здешней по ночам хахаль женатый ходит, ― сообщил мне домовой очередную новость. ― Она-то собой не дурна, холостого найти могла бы, а этот… Так себе мужичок.

– Ага. И хозяйство у него маленькое, ― вспомнила я недавнюю характеристику, которую домовой выдал Эдику.

– А ты почём знаешь? Тоже этого хлыща привечала? ― заинтересовался Ждан.

– Соседка жаловалась, ― соврала я и попрощалась с ним до следующего созвона.

Володя весь этот разговор слышал и ухмыльнулся даже, когда о «хозяйстве» речь зашла. А после того, как я телефон в сторону отложила, спросил:

– Домового чужого к рукам прибрала?

– А нельзя было? ― уточнила я, морально готовясь отстаивать свои права на владение ведьмовской прислугой.

– Если он сам захотел, то можно, ― ответил собеседник с усталой улыбкой. ― Нечисть неволю не любит. Особенно такая, которую насильно к себе привязали.

– Если к магии никакого отношения не имеешь, откуда столько об этом знаешь? ― снова удивилась я его осведомлённости.

– Интересно просто. Нельзя?

Ну вот что за человек? Шёл бы себе спать, но нет же! Сидит и снова меня бесит.

– Да плевать на самом деле, ― решила я, не желая с ним ссориться. ― Своих проблем хватает, чтобы ещё и чужими интересоваться.

– А ты поделись, ― предложил он.

– С чего бы? ― сощурилась я. ― Тебе же чем дальше от этого всего, тем лучше.

– Да, но выслушать могу. Иногда проговаривание проблемы вслух помогает найти решение.

Умный такой.

– А тебе поспать не надо? На работу же завтра, ― напомнила я.

– Я вообще-то директор. Могу выходной себе в любой день устроить, ― прозвучало в ответ. ― Но я не навязываюсь, если что. Можешь сидеть и шмыгать носом в одиночестве. Капли от насморка, кстати, я тебе тоже купил.

И достал из пакета коробочку с лекарством. И целую упаковку бумажных носовых платков.

Вот интересно получается ― если я такая вся из себя могущественная, то почему от банальной простуды собственной внутренней силой излечиться не могу? Что боль головная, что нос заложенный ― без лекарств никак не обойтись. Видимо, в комплект моих возможностей целительная магия, как у Софьи, не входит.

– Ладно, слушай, раз тебе больше заняться нечем,― сдалась я после того, как залила нос щипучими каплями. ― Росинка предложила мне отправиться в гости к дедушке, притвориться несведущей, дождаться извлечения последнего осколка, а потом одним махом снова разрушить всё так, чтобы уже невозможно было восстановить. План неплохой, но актриса из меня никакая. Успех тоже не гарантирован, и родственники меня за подобное любить ещё сильнее точно не станут. Могу просто сбежать туда, где никто не найдёт, но тогда для ритуала восстановления будет использована бабушка. Понимаешь, да? Спасать себя, подставляя другого, или переть грудью на амбразуру без шансов на выживание. Ты бы что выбрал?

Он надолго задумался. В ходе мыслительного процесса умял почти все конфеты. Уточнил, насколько проблемная у меня бабушка. Мне казалось, что я даже слышу, как в его голове шуршат извилины. У самой идей уже просто не осталось. Точнее, была одна ― попросить Росинку, чтобы она через туман увела в дальние дали не только меня, но и бабулю тоже. Но ведь если нас всего двое из живых наследников осталось, то родственники не успокоятся же. Они искать будут, а мы ― ждать беды если не для себя, то для моих будущих детей. Не вариант однозначно. Когда я против папенькиной воли пошла и учёбу на юрфаке бросила, у меня хотя бы аргументы в свою пользу имелись. Он сам сказал, что после совершеннолетия я могу делать всё, что захочу. Теперь выяснилось, что эти слова были наглой ложью. Обещанная свобода никогда таковой не являлась, и впредь рассчитывать на неё тоже не приходится. Есть ещё один способ ― грохнуть всех, кому амбиции здравый смысл и совесть заменили. Не то чтобы насмерть, но так, чтобы им и отпущенные годы жизни невероятно дороги стали. Беда в том, что так я тоже не смогу. Наказать и остановить злодеев нужно, но не калечить же. Они мне вроде как родня. И слишком много врагов получается ― не только ведь мои папа и дядя в это втянуты. Виктор, например, который папин водитель. Могу предположить, что он далеко не единственный, кому главгады посулили немыслимые блага. И есть ещё те, кто одарённых ищет ― эти вообще магией владеют. Что я одна могу против целой секты?

Володя думал, думал… Потом ушёл с кухни, а вернулся с двумя толстенными книгами в кожаном переплёте ― настолько старыми, что к ним даже прикасаться было страшно. Я подобные только в музее под стеклом видела, но и то лишь отдельные странички.

– Это мне от прадеда по наследству досталось, ― сообщил хозяин древних сокровищ. ― Может, здесь подсказки какие-нибудь найдёшь. Я пытался разобраться, но мало что понял. Написано по-русски вроде, но по большей части просто набор слов. Есть завет предка посторонним это наследие не показывать, поэтому за помощью ни к кому не обращался.

– А твой прадед… ― произнесла я, не решаясь даже прикоснуться к древним рукописям.

– Он был женат на одной из ведьм. Когда её в общину заманили, следом увязался и жил в Кочках, а она к нему время от времени в гости наведывалась. Сына ему родила. Ребёнка ночью Росинка принесла и оставила на пороге вместе с этими книгами и письмом. После этого он больше свою жену не видел.

– То есть книги из ковена? ― заинтересовалась я.

– Не знаю, ― честно признался Владимир. ― Там ни рисунков нет, ни хотя бы заголовков. Просто сплошной текст. На дневники похоже.

Я всё-таки рискнула взять одну из книг в руки ― тяжёлая. Положила перед собой на стол, пальчиком осторожно подцепила ветхую обложку…

– Это же не бумага! ― удивилась тому, что внутри.

– Льняная ткань, чем-то пропитанная для жёсткости и сохранности, ― кивнул Володя. ― Видишь, вот тут уголок срезан? Я на экспертизу его отдать хотел, но он рассыпался в прах сразу же, как только лаборант его пинцетом подцепил. Наверное, только наследники по крови трогать это могут без ущерба.

У меня глаза на лоб полезли от возмущения.

– А сразу не мог сказать? А если я тебе никакая не родственница? Лежала бы сейчас на столе кучка пыли вместо фамильного наследия!

– И что? Я всё равно больше никому это передать не могу.

– А сыну?

Он посмотрел на меня тяжёлым взглядом и промолчал, а до меня наконец-то дошло, почему Владимир с женой развёлся. Бывает и так, да. Никакой магии в причинах ― банальная измена.

– Извини, ― пробормотала виновато и сосредоточилась на изучении рукописей.

На старых тканевых страницах, исписанных чем-то вроде угольных чернил, действительно обнаружился просто набор слов, большинство из которых без знатока старославянской письменности и не разберёшь никогда. У меня ум за разум зашёл примерно на третьей странице, а потом появилась совершенно дикая мысль.

– Дай нож. Только острый. И пластырь приготовь.

– Зачем? ― нахмурился Володя.

– Если сохранность этих фолиантов кровью обеспечена, то и смысл текста может быть таким же способом зашифрован. Просто попробуем капельку где-нибудь с краю уронить и посмотрим на результат.

В его взгляде промелькнуло сомнение, но уже через несколько минут у меня в руках были и нож, и пластырь. Нож не кухонный, а канцелярский ― с новым лезвием, тщательно обработанным медицинским спиртом.

– Палец сюда давай.

– Я? ― изумился Владимир.

– Ну не я же, ― ответила ему снисходительно. ― Наследие твоё, а мы с тобой не ближе семьдесят седьмой воды на киселе. Я могу и сама, конечно, но для максимального эффекта твоя кровища больше подойдёт. Ты боишься что ли? Не волнуйся, инвалидом тебя не сделаю.

Сомнение в его глазах стало уже не мимолётным, а очень даже явным. Уверенности в том, что моя догадка верна, не было никакой, но если не попробуешь, то и не узнаешь ведь.

– Ой… ― произнесла испуганно и посмотрела Володе за спину.

Он инстинктивно повернул голову туда же, а я в этот момент сцапала его за руку и ткнула в большой палец острым кончиком ножа ― всё, поздняк метаться, самое страшное уже позади.

– Ты больная что ли?! ― возмутился он, отдёрнув руку.

– Ага, ― подтвердила я и показательно шмыгнула носом. ― Давай сюда свои фамильные эритроциты. Проверим, насколько они полезны.

– Чокнутая, ― проворчал он, разглядывая пораненный палец. ― Я бы и сам мог.

– Сам ты до китайской Пасхи собирался бы с духом. Мажь уже кровяку куда-нибудь… Ну вот сюда, например.

И указала на чистое поле по краю тканевой странички. Пришлось выслушать ещё несколько нехороших слов в свой адрес, прежде чем обладатель бесценной наследной крови всё-таки соизволил выполнить мою просьбу. А потом он просто разинул рот и перестал фонтанировать эмоциями, потому что страничка прямо у нас глазах впитала кровавый отпечаток и начала меняться. Слова расползлись на отдельные буквы и символы, которые медленно сложились в рисунок и вполне читаемый текст. Но так произошло только на одной странице ― я проверила. По всему выходило, что на приведение в удобоваримое состояние обеих книг Владимиру придётся заниматься членовредительством довольно долго.

– Не подходи ко мне, маньячка, ― нахмурился он и выставил нож вперёд, когда моё лицо озарила недвусмысленная плотоядная улыбка. ― Я сам.

– Ладно, ― согласилась я. ― Особо только не усердствуй. Страницы толстые, и на самом деле их не так уж и много. Я даже отвернусь, чтобы тебя не смущать. В аптечке вроде пипетку видела, сейчас поищу.

Пока искала пипетку, выяснила, что Владимир Петрович умеет материться. Но он ведь сам помощь предложил, да? Мог бы спать пойти спокойно, а не соваться в мою израненную обидами душу. Сам принёс эти книги ― я не заставляла, поскольку не знала об их существовании. Да и вообще… Мог послать Росинку обратно в туман, когда она к нему с вестью обо мне пришла. Она, кстати, дамочка очень странная. Если знала, кто я и какой судьбой отмечена, то почему раньше об этом лично мне не сказала? В первый раз, например, когда я из Брусничного по реке уходила. Тумана тогда не было, но воды хватало и под ногами, и с неба ещё лило неплохо так. Можно, конечно, предположить, что она только с туманом появляется, но тогда есть другой вопрос ― зачем она меня к Володе потащила, а не увела сразу в безопасное место и не объяснила ничего? Есть у неё что-то своё на уме, не иначе. А я же несведущая, потому и доверчивая.

– Столько хватит? ― сердито осведомился вынужденный донор, когда я наконец-то нашла в аптечке то, что искала.

Нужно было всё-таки проследить за тем, что этот дурень делает. Результат его стараний меня, конечно же, устроил, но я бы, например, на его месте продолжила кромсать пальцы и не стала бы добывать кровь шприцем из вены. Для подобных манипуляций вообще-то опыт нужен.

– Что? ― нахмурился он ещё сильнее, протягивая мне пластиковое вместилище объёмом в десять миллилитров. ― Мало?

– Не, нормально, ― ответила с изрядной долей подозрительности. ― Слушай, а ты не наркоман случаем?

– Случаем у меня образование слегка медицинское, ― ответил он, заклеивая телесные повреждения пластырем. ― Я четыре года после колледжа фельдшером на скорой проработал.

– А почему сменил сферу деятельности?

– Платили мало.

Логично, да. Торговля стройматериалами точно больший доход даёт, чем спасение человеческих жизней. Меркантильный какой.

– Бросил после того, как родители в аварии погибли, ― неожиданно прозвучало другое объяснение. ― Отца уже не спасти было, а мать у меня на руках умерла. Моя смена была, вызов на ДТП, а две другие бригады по району уехали. Магазин отцу принадлежал, вот я и решил продолжить его дело.

Мне бы и первого ответа вполне хватило. За язык никого не тянула, поэтому высказала только соболезнования ― извиняться мне не за что. Но Росинка права была ― судьба с этим человеком обошлась очень жестоко. Такого и врагу не пожелаешь.

– Ну ты заплачь ещё, ― недовольно проворчал он, заметив моё смятение. ― Занимайся уже книгами, раз начала. Я зря что ли себя дырявил?

Я высморкалась в бумажный платочек, привела свои мысли в порядок и принялась за дело. Маленькая капелька крови, нанесённая на каждую страницу, поистине творила чудеса. Но в процессе обнаружился один большой недостаток ― как только активировалась следующая страница, предыдущая снова становилась нечитаемой. Совать фолианты в копировальный аппарат мы не рискнули, поэтому просто фотографировали странички на телефон. После того, как были отсняты все исписанные кусочки ткани до последнего, Володя отнёс фамильное сокровище обратно в тайник и вернулся со своим ноутбуком, поскольку включать мой было теоретически небезопасно.

– Может, всё-таки спать пойдёшь? ― предложила я заботливо.

– А ты думаешь, что я смогу теперь уснуть? ― усмехнулся он в ответ. ― Эти книги почти целый век из рук в руки переходили, но для каждого из владельцев так и остались неразгаданной загадкой. Предлагаю перебраться в гостиную, там хотя бы мебель удобная. На этих стульях ты к утру себе мозоль на мягком месте натрёшь.

– Вообще-то уже утро, ― напомнила ему я, но от предложения не отказалась, поскольку предполагала, что времени на изучение древних тайн будет потрачено много, а мозоль на пятой точке мне однозначно ни к чему.