Читать книгу После дождя появится радуга. Роман - Элси Колонэл Смит - Страница 5

Обычный городок в Восточном Суссексе, обычный скромный дом, спрятавшийся в небольшом лесочке чуть поодаль от других точно таких же домишек, и обычная, присущая такому местечку, обстановка. Беатрис сидела на диване в гостиной и наблюдала, как кружат снежные хлопья за окном. В доме никого не было – отец ушёл на рождественскую ярмарку, чтобы купить каких-нибудь вкусностей к завтрашнему празднику – Трис наслаждалась одиночеством.

Вечером должен был прийти Джерри. Они с Беатрис не виделись целый семестр и хотели, как обычно делали после разлуки, поболтать про учёбу, поделиться своими новостями, успехами, да и вообще побыть немного наедине, что завтра сделать не получится – в это Рождество, впрочем, как обычно, сначала будет застолье, потом прогулка, катание на коньках на озере и прочие массовые развлечения, где романтике было совсем не место.

Сейчас Трис сидела в ожидании визита Джерри и, смотря на снегопад, размышляла о жизни, планировала будущее, в котором он, несомненно, присутствовал в качестве второй половинки. До поры до времени для Беатрис Джерри был просто лучшим другом – она даже не думала заводить серьёзных отношений. Но однажды весной Джерри признался ей в любви – и пошло-поехало. Теперь во всём Эппл Аллей знали, что они встречаются.

Беатрис представляла, как в апреле успешно сдаст все экзамены, окончит третий курс университета, где она училась все эти три года, подаст документы в университет в Лондоне, как ей всегда хотелось, проведёт ещё одно беззаботное солнечное лето в своей родной деревеньке, осенью уедет в Лондон учиться и так же, как и всегда, будет приезжать домой только на каникулы. Потом в её мыслях рисовалось вручение дипломов об окончании университета, хорошая работа в Лондоне и семейная жизнь. Она знала, что Джерри тоже планирует уехать из Эппл Аллей, поэтому никаких преград для их совместной жизни там не было.

Послышалось, как в дверь вставляется ключ и поворачивается замок – это означало, что папа вернулся домой. Трис встала со своего мягкого лежбища и, очнувшись от мечтаний, пошла в прихожую, где, стряхивая с шапки и капюшона снег, стоял мистер Спинси.

– В этот раз у нас будет просто пир, – улыбнулся отец Беатрис, и взгляд его перебежал на пакет, из которого выглядывали коробочка с яблоками в карамели и «Кэнди Кейнс». – Наша миссис Джемисон изрядно постаралась к Рождеству. Разложишь всё на кухне, ладно? Сейчас я чуть отдохну, и украсим ёлку.

– Хорошо, – Трис взяла переполненный пакет и понесла его на кухню.

Рождественская ель около стола пестрила красными и золотистыми шарами и игрушками, гирлянда на ней то и дело весело подмигивала – не хватало только карамелизированных яблок и полосатых конфет в виде тросточек, без которых ни разу не обходилась рождественская ель в доме мистера Спинси. По всему дому были расставлены и развешаны всякие-разные украшения вроде колокольчиков, еловых веток и изображений Санта-Клауса на санях, запряженных шестью оленями, поднимающих хозяевам и их гостям настроение. Снег выпал только сегодня ночью, и до тех пор только украшения напоминали о грядущем празднике.

Мистер Спинси снял верхнюю одежду и вошёл на кухню. Беатрис уже выложила на столешнице сладости и с некой гордостью смотрела на них.

– В этом году у нас будет самое вкусное Рождество за всю мою жизнь, – улыбнулась Трис и наградила отца поцелуем в щёку. – Джерри звонил, он зайдёт к нам в половину восьмого. Ты не против?

– Только за, – открыв холодильник, сказал мистер Спинси.

Он на самом деле был «за», потому что, когда Джерри находился у них в доме, Беатрис становилась самой собой, её застенчивость куда-то исчезала – она становилась искренней, что было по душе мистеру Спинси. Хоть он и утешал себя тем фактом, что это взросление и что в этом возрасте все девушки очень застенчивы в общении с родителями, ему всё это не особенно нравилось. Когда Трис была настоящей Трис, она ему нравилась больше.

– Так какого числа ты уезжаешь? – спросил мистер Спинси, разглядывая переполненные полки, какими они бывали редко.

– А тебе уже надоело моё присутствие? – Беатрис рассмеялась.

– Нет.

– Да ладно, я знаю тебя вдоль и поперёк! Признайся, что я уже достала тебя.

– Говорю же, нет, – он стоял на своём. – Просто интересно.

– Так уж и быть, скажу. Девятого. Тебе ещё больше двух недель придётся меня терпеть!

– А вернёшься потом когда?

– Двадцать шестого марта, если сдам все зачёты с первого раза.

Мистер Спинси удовлетворённо улыбнулся. Он гордился своей дочерью, гордился её достижениями в учёбе, ведь училась она на отлично, но в то же время безумно гордился собой, что выполнил долг перед так рано ушедшей женой – в одиночестве вырастил прекрасную девушку. «Я делаю всё, чтобы она была счастливой, чтобы имела светлое будущее», – каждый раз, когда в мыслях появлялись какие-либо опасения по поводу Трис, говорил сам себе мистер Спинси. И тогда все его сомнения улетучивались.

Двухэтажный дом мистера Спинси стоял на холме в окружении деревьев, возвышаясь над всей центральной частью Эппл Аллей. Из окон открывался прекрасный вид. Из кухни и спальни мистера Спинси был виден миниатюрный сад, а окна гостиной и комнаты Беатрис выходили на яблоневую аллею, каких в городке насчитывались десятки.

Трис сидела у окна в своей крохотной комнатке и смотрела, как большими хлопьями на землю падает снег. Деревья стояли неподвижно. Они словно спали, закутавшись в большие снежные одеяла. Увидев Джерри, Беатрис вспорхнула с подоконника и словно бабочка полетела вниз по лестнице. В коридоре она случайно налетела на папу, не заметив его из-за угла. Он с изумлением посмотрел на неё:

– Ты чего, Трис?

– Прости, пап, – Беатрис смущённо улыбнулась. – Я… Там просто Джерри идёт. Я бегу открыть дверь.

Мистер Спинси вздохнул, стараясь сделать вид, будто рассержен, но актёрским талантом он не обладал, что придало ему ещё более весёлый вид. Трис снова расхохоталась.

– Ох уж влюблённые голубки… – пробормотал он и направился своей дорогой – в гостиную.

У мистера Спинси была привычка перед приходом гостей, – хоть они туда почти никогда не заходили, – всегда наводить в гостиной порядок: взбивать подушки на диване и креслах, поправлять занавески на окнах, складывать разбросанные Беатрис на журнальном столике книги в стопку.

Беатрис вошла в прихожую и открыла входную дверь. Джерри тем временем уже поднялся на крыльцо, собираясь постучаться.

– Ну, привет, – улыбнулся он, увидев Трис. – Чем так вкусно пахнет?

– Привет, Джерри, – Беатрис торопливо поправила волосы, упавшие ей на глаза от дуновения ветра с улицы, и встретилась взглядом с Джерри.

Его добрые проницательные глаза сразу же согрели её теплом, словно излучали солнечный свет. Беатрис была безумно рада его видеть.

– Ты только о еде и думаешь! – рассмеялась она и закрыла за ним дверь. – В духовке печётся яблочный пирог.

– Твоё фирменное блюдо, – заметил Джерри, снимая ботинки.

– Мамино. Я просто когда-то давно нашла в ящике рецепт, – поправила Трис и стала медленно двигаться в сторону коридора. – Пошли попьём чай с печеньем.

– Заманчивое предложение!

– Ещё бы.

– А как же рождественский пудинг? – спросил он, приподняв бровь, и поправил очки.

– Уже почти готов.

Они вместе пошли на кухню. Джерри уселся за стол, Беатрис стала наливать чай, выкладывать из упаковки печенье. Стояла волшебная тишина – Рождество было совсем близко, казалось, оно уже стучалось в окно. В этот момент на кухне стало особенно хорошо. Но тут затишье прервал Джерри, сильно раскашлявшись.

– Смотри не зарази меня, – Трис строго посмотрела на него и поставила чашки на стол. – Под Рождество только кашля мне не хватало.

– Да ладно тебе. Я не болею. У меня так уже больше месяца, – безмятежно ответил Джерри.

– Значит, это всё твои сигареты, – присев, с важным видом заметила Беатрис и улыбнулась. – Курение убивает. Нам это ещё в школе говорили. Забыл?

Джерри рассмеялся:

– С тобой забудешь!

Отпив немного чая, он снова заговорил, уже на другую тему:

– Ну, рассказывай, чего у тебя новенького? Как экзамен с этой ненавистной миссис… как её там?

– Джесси, – напомнила Трис.

– Точно!

Миссис Джесси была самой ужасной преподавательницей во всём университете. Чтобы получить зачёт, нужно было знать больше, чем миссис Джесси рассказала на лекциях, выполнить работу идеально – без единой лишней чёрточки, и никакими конфетами её не подкупишь, хотя от них преподавательница никогда не отказывалась и брала подарочные коробки, широко улыбаясь. Беатрис не раз, болтая с Джерри по телефону, рассказывала об этой ужасной особе.

– Я к ней три раза ходила, – в голосе Трис угадывалось возмущение, – и когда в итоге сдала, эта гадина, видите ли, забыла поставить штамп в зачётку! Я потом ещё раз бегала к ней.

– Наша миссис Кроун – из школы – была просто солнышком по сравнению с миссис Джесси.

– Не то слово!

В кухню вошёл мистер Спинси. Он поздоровался с Джерри и подошёл к столешнице, где всё ещё лежали яблоки и «Кэнди Кейнс».

– Я сейчас буду украшать ёлку, – сообщил он, разрывая плёнку. – Не хотите составить мне компанию, а? Помню, был год, когда сладких украшений не было – вам тогда было лет шесть – но мне всё-таки удалось раздобыть немного. Ты, Джерри, пришёл к нам в гости, и мы втроём стали наряжать ёлку. Дело подходило к концу, когда я отошёл на минуту. Возвращаюсь, а тут просто битва – кто повесит на ветку последнее яблоко.

Джерри с Беатрис обменялись весёлыми взглядами.

– Не-не-не, – покачав головой, сказала Трис. – Давай на этот раз как-нибудь сам.

– До чего жизнь дошла – дети не хотят наряжать ёлку! – рассмеялся мистер Спинси.

Беатрис тихо отодвинула стул и понесла чашки в раковину, бросив взгляд сначала на Джерри, потом на дверь. Он понял, на что она намекает, и тоже встал из-за стола. Мистер Спинси не стал ничего говорить, когда они молча вышли из кухни. Он просто слушал, как топот Трис и Джерри постепенно отдаляется – вот они прошли по короткому коридору, поднялись по лестнице. Потом закрылась дверь в спальню.

Беатрис сама не знала почему, но в течение всего этого года особенно счастливой она ощущала себя тогда, когда оказывалась в постели рядом с Джерри. Хотя если бы она представила эту картину лет пять назад, её бы точно вытошнило. Удивительно, как с годами всё меняется.

В комнате воцарилась тишина. Повсюду был мрак. Но света, излучающегося от снега за окном, вполне хватало, чтобы видеть друг друга. В воздухе витал приятный, сладкий запах – смесь духов Трис, мишуры, висевшей по всему дому, где только можно было, яблочного пирога и рождественского пудинга, который, похоже, мистер Спинси вытащил из духовки. Этот запах одурманивал.

Голова Беатрис неподвижно лежала у Джерри на груди, то и дело мирно вздымающейся. Оба молчали, поэтому Трис отчётливо слышала биение его сердца. Оно стучало звонко и весело, как будто в ритм мелодии.

– Слушай, – вдруг произнесла она, – у тебя есть какая-нибудь заветная мечта?

– Почему ты вдруг спрашиваешь? – Джерри даже удивился такому вопросу.

– Не знаю… Мне кажется, Рождество – это самое время для загадывания желаний, всего такого. Я вот поймала себя на мысли, что больше всего хочу, чтобы время шло побыстрее – скорее бы выучиться, – она усмехнулась сама над собой. – Не знаю, с каких пор я стала такой лентяйкой.

– Ты права, порой хочется перемотать время вперёд года на три-четыре. Учёба дело нужное, но… кто ж её любит?

– Только сумасшедшие, – вздохнула Трис, мысленно проклиная ненавистных преподавателей и другие неприятные вещи. – Так какая у тебя заветная мечта?

Было множество вещей, о которых он мечтал, множество целей, которых хотел достичь. Подобрав несколько слов, способных объединить всё это в единое целое, Джерри наконец ответил:

– Просто… быть счастливым.

Беатрис улыбнулась. Да, о счастье мечтает каждый.

В то мгновение они были так безмятежны, так сильно жаждали поскорее вступить в зрелый возраст, самим распоряжаться своей жизнью и деятельностью. Но тогда ни один из них не понимал, что нужно жить здесь и сейчас, и не представлял себе, сколько ещё трудностей и испытаний ждёт впереди.

Метель постепенно улеглась, и на улице медленно и спокойно падали пушистые хлопья снега, сияющего своей белизной. Беатрис устремила взгляд в окно, смотря на снегопад. Это зрелище вернуло её в атмосферу приближающегося праздника.