Читать книгу Другой Холмс. Часть вторая. Норвудское дело - Евгений Бочковский - Страница 9

Из дневника доктора Уотсона

Весь остаток дня после катастрофы я провел в постели и только к вечеру нашел в себе силы подняться. Бешенная гонка по Темзе по следам несущейся на всех парах «Авроры» Мордекая Смита не только измотала меня физически, но и опустошила мою душу, вытянула одним раскаленным клубком все имеющиеся нервы и иссушила запас эмоций на долгие месяцы вперед. Потрясение оттого, что возможно именно мой выстрел в нашем дружном залпе был точным, и я впервые в жизни убил человека, пусть и преступника, заставило мой плащ прилипнуть к промокшей холодным потом спине, а брюки – затрепыхаться на дрожащих ходуном ногах. Однако я сумел взять себя в руки настолько, что даже вступил в горячий спор с остальными стрелками за право считаться избавителем Лондона от кровожадного убийцы. В конце концов, настоящий мужчина обязан изжить со свету хотя бы одного негодяя, иначе целесообразность его пребывания в этом мире (настоящего мужчины, а не негодяя) можно поставить под сомнение. Принципиальное неприятие кровопролития без оглядок на личности есть ни что иное как трусливое уклонение от ответственности, ханжеская брезгливость замараться грехопадением. Подлинное благородство – готовность, если понадобится, взять на себя даже самое страшное прегрешение как тяжкую плату, искупить которую не хватит и жизни. Я понял, что созрел для этого, когда не просто вступил в сражение, коих на моем веку уже было предостаточно, но и нанес непоправимый урон злу. Переступив в этот вечер через самое строгое табу, я стал по-настоящему взрослым. Джонатан Смолл своими деяниями заслужил себе такой финал, так почему бы не от моих рук? Приободренный такими рассуждениями, я попытался довести до Холмса и инспектора Джонса, что целился настолько тщательно, что просто не мог промахнуться, но их возражения звучали если не убедительнее, то куда более запальчиво. До тех пор, пока не выяснилось, что застрелен вовсе не преступник. В этот момент они тут же признали мои доводы неоспоримыми и охотно вручили мне лавры охотника, принявшего за ворону залезшего на дерево егеря. Их искренние попытки поддержать меня и вся эта преувеличенная уверенность, что суд наверняка меня оправдает за этот несчастный случай, подействовали на мою психику просто ужасно. Я снял шляпу и громко заплакал внутрь нее, надеясь, что никто не видит этой моей слабости, а только слышит. Когда же выяснилось, что все три выстрела были произведены с одинаковой степенью результативности, и мне ни в чем не уступили ни Холмс, ни инспектор Джонс…

Впрочем, обо всем по порядку. Газеты отреагировали мгновенно, правда, большинство из них довольно растеряно муссировали слухи, так как доступ к информации заполучили все те же два упоминавшиеся мною издания. Ближе к ночи Холмс ознакомил меня с их вечерними номерами. «Ньюснес парэйд» в своем втором выпуске не собиралась отказываться от избранного стиля и буквально лопалась от гордости за то, что ее представитель оказался единственным помимо охотников очевидцем и прямым участником грандиозного события. Статья, занявшая целиком первую страницу, к моему удивлению была подписана не Кеннетом Куиклегзом. Под нею значилось имя редактора отдела криминальных новостей. Ввиду исключительной важности выпуска нашего недавнего приятеля оттеснили от пера с чернильницей более влиятельные силы, отведя ему скромную роль поставщика информации. Дабы отчаявшийся мистер Куиклегз вновь не бросился в бега, его руководитель в своем тексте старательно и многократно воздал ему должное, но я не испытывал уверенности, что это удержит неутомимого журналиста от соблазна в очередной раз устремиться на поиски новых горизонтов.

[В этом месте дневника доктора вклеена газетная вырезка – Прим. ред.]

«ТРАГЕДИЯ НА ТЕМЗЕ» Специальный репортаж от 11 октября

«Сегодня во второй половине дня на отрезке Темзы между Тауэром и Пламстедскими болотами разыгралась захватывающая драма в духе авантюрных произведений самых популярных литераторов вроде мистера Дойла, который, несомненно, еще откликнется на эти события своим очередным шедевром.

Как известно, последние дни, начиная с девятого числа, были насыщены интенсивными поисками Джонатана Смолла, совершившего убийство Бартоломью Шолто в его усадьбе Пондишери-Лодж, что в Норвуде, и похитившего из ее пределов несметные богатства. В виновности этого человека после освобождения брата убитого, Тадеуша Шолто, уже не сомневается не только автор этой версии, Шерлок Холмс, но и полиция. Великий сыщик, легенда нашего времени, и одна из наиболее колоритных фигур Скотланд-Ярда, инспектор Этелни Джонс посчитали за благо объединить усилия в этом чрезвычайно непростом деле. Они совместно прочесывали берега и укромные заводи Темзы в расчете застать врасплох затаившихся там беглецов, пережидающих непростые для себя времена облавы. И вот, когда уже надежды изловить преступников начали понемногу иссякать, и все настойчивее зазвучали критические голоса об изначально неправильно избранной стратегии, затянувшееся напряженное ожидание нашло, наконец, выход и разразилось яростной погоней, словно разбухшая истомившаяся туча – грозою.

Катер береговой охраны «Алерт», являющийся одним из самых быстроходных средств надводного передвижения в своем классе, отчалив с рассветом от вестминстерского причала и курсируя на равном удалении от берегов напротив Тауэра, совершенно случайно наткнулся на злополучную «Аврору», идущую полным ходом по течению к Гринвичу. Смит явно рассчитывал проскочить до того, как патруль пересечет ему путь. Поэтому неудивительно, что предупредительные сигналы были проигнорированы. Погоня началась.

Как мы и обещали в прошлом выпуске, наш корреспондент Кеннет Куиклегз был включен в команду преследователей, чтобы составить и донести до редакции самый правдивый и экспрессивный отчет об операции, которую с нетерпением ожидали все честные жители Лондона. Конечно же, нельзя было подвергнуть риску нашего бесстрашного и отчаянного сотрудника, учитывая коварное и ужасное оружие дикаря-андаманца и громадную сумму в полисе, которым по настоянию хитроумного Кеннета с недавних пор застрахована его жизнь. Поэтому по требованию страховой компании мистера Куиклегза еще в редакции облачили в противоколючковый жилет, состоящий из нескольких слоев простыней, между которыми помещались пухлые перьевые подушки.

Погоня продолжалась около часа. Наконец, расстояние между катерами сократилось настолько, что стали отчетливо видны все члены команды «Авроры». Смит бросал в топку уголь, а его сын Джим, молодой детина, держал румпель. На корме сидел еще один человек, наблюдавший за приближением преследователей.

Когда между ним и столпившимися на носу «Алерта» участниками погони оставалось каких-то шесть-семь ярдов, он быстро поднес руку ко рту, очевидно собираясь выстрелить своей ужасающей колючкой, сгубившей уже в этой истории, по меньшей мере, одну жизнь. Как только злоумышленник исполнил этот красноречивый жест, с «Алерта» грянул револьверный залп. Одновременно выстрелили инспектор Джонс, Шерлок Холмс и доктор Уотсон. Тот, кто сам намеревался убить, поплатился за это собственной жизнью – он повалился в воду. После этого беглецы осознали тщетность своих усилий. «Аврора» сбавила ход и пристала к правому берегу. На ней были обнаружены лишь Смит и его сын. Оба были задержаны.

При осмотре выяснилась причина злостного неподчинения представителям закона. На катере присутствовали в достаточном количестве предметы контрабанды, и, по крайней мере, как следует из объяснений Смитов, именно поэтому они пытались скрыться от преследования. Но, главное, не обнаружено никаких следов сокровищ, и тех, кому долгое время удавалось скрываться, и кого Смит по версии Шерлока Холмса должен был доставить в Грейвсэнд.

С этого места показания участников событий существенно разнятся. Инспектор Джонс, Шерлок Холмс и доктор Уотсон дружно как один заявили, что были вынуждены стрелять, чтобы предотвратить выстрел убийцы, и подстреленный, вне всяких сомнений, либо сам Смолл, либо его сообщник. Владелец «Авроры» и его сын, напротив, утверждали, что никакого Смолла они знать не знают, а этот человек – всего лишь их матрос Алан Бойд, который имеет, вернее, теперь уже имел привычку почесывать нижнюю губу как раз тем самым характерным жестом.

Наш корреспондент, увидев, как человек на корме «Авроры» потянулся рукой ко рту, постарался прикрыть лицо одной из подушек своего защитного жилета и натянул на голову наволочку, поэтому, по собственному признанию, довольно плохо рассмотрел то, что промелькнуло перед ним в последующие секунды.

К сожалению, доказать правоту представителей закона будет довольно проблематично, хотя мы, конечно же, склонны верить именно им. Очень сложно установить в точности, был ли их мишенью Смолл или его помощник. Никто не успел толком разглядеть, обе ли ноги являлись естественными конечностями, или одна из них была деревянной. Но рост убитого по свидетельству обеих сторон был вполне обычен (насколько можно судить по его положению, ведь этот человек сидел, а не стоял), и не мог подойти маленькому туземцу.

Один из известных экспертов высказал даже предположение, что деревянный протез таких размеров не позволил бы телу уйти на дно, а поддерживал бы его на поверхности, что позволило бы без труда обнаружить застреленного.

Наш замечательный Кеннет Куиклегз спешил доставить нам сенсационный материал о погоне и потому оставил ее участников в самом разгаре нешуточного спора, предметом которого явилось выяснение, кому же принадлежат лавры удачливого охотника, то есть кто именно застрелил опасного преступника.

Инспектор Джонс заявил, что является лучшим стрелком в полиции, и может это подтвердить обилием дипломов и призов, скопившихся у него дома. Доктор Уотсон напомнил, что является не просто доктором, а военным, участвовавшим в кампаниях на Востоке, где он поражал боевых товарищей меткостью своих уколов строго в определенные инструкциями участки тела. Осечек и промахов, как он уверял, не случалось никогда, и эта меткость, по его мнению, не могла не проявиться и при стрельбе. Последним выступил Шерлок Холмс. Он заявил, что обладает исключительной зоркостью, о которой обычные люди могут только мечтать, и потому хорошо разглядел, что именно его пуля вошла в плоть преступника, а две остальные прошли мимо. Он даже указал направление, куда они, по его словам, «очень быстро улетели».

Заметим от себя, что не является принципиально важным установить, кто именно прервал смертоносный выпад убийцы и положил конец его бесчинствам. Теперь, когда его чудовищная поступь прервалась навеки, остается последнее – найти уже этот злосчастный ларец с сокровищами, принесший смерть и горе стольким людям, и ставший наравне с живыми и мертвыми действующим лицом этой мрачной истории».

– Слава Богу, тут не все, – посмотрел я с надеждой на Холмса, отложив газету.

– Тут – да, – мрачно отозвался Холмс. – Но не торопитесь радоваться. Один уже уселся на ежа.

– Вы о Куиклегзе?

– Разумеется. И они сами же проболтались об этом. «Наш замечательный Кеннет так спешил!» – издевательски проблеял Холмс, и его губы горько скривились. – На сей раз прыть вылезла ему боком. А вот «Ансэрс» досмотрела представление до конца. Вас когда-нибудь кусали осы? Так, чтобы не одна, а всем гнездом?

– Странный вопрос, – невольно содрогнулся я.

– Просто хочу предупредить, чтобы вы не принимали близко к сердцу это злорадное жужжание. – С этими словами Холмс протянул мне газету, которую, судя по ее виду, перед тем, как попытались более-менее расправить, комкали, топтали и даже, кажется, швыряли в камин.

[Далее следует еще одна газетная вырезка, отличающаяся шрифтом от первой – Прим. ред.]

«ТРАГЕДИЯ? КОМЕДИЯ! ХОЛМС И ПОЛИЦИЯ ПОПАЛИ ВПРОСАК!»

«Вынуждены констатировать, что наши коллеги из новоиспеченного издания поспешили с выводами. Нам стало известно об их договоренности с полицией присутствовать при задержании «Авроры». Не рассчитывая на подобное расположение к нашей скромной газете и не обладая средствами нанять катер, мы приняли ряд собственных мер для того, чтобы не выпасть из действа и засвидетельствовать захватывающую погоню собственными глазами. Для этого мы вновь привлекли весь штат наших сотрудников, включая главного редактора, присовокупив еще и троих добровольных помощников. Все они выстроились вдоль берега цепочкой с интервалом в одну милю между двумя соседними участниками. Тот сотрудник, напротив которого проплывали «Аврора» и «Алерт», должен был бежать изо всех сил свою милю так, чтобы находиться вровень с ними, запоминая или записывая (как уж получится) на бегу то, что ему удалось рассмотреть с берега. Добежав до следующего сотрудника, он передавал ему эту своеобразную эстафету. Таким образом, мы охватили участок Темзы от Тауэра, где изначально курсировал «Алерт», до Блэкуолла. Оговоримся сразу, что из-за не очень умелых действий преследователей, а может, и из-за козней конкурентов, коих представлял наш бывший сотрудник и беспринципный перебежчик Куиклегз, с целью грубо вышвырнуть нас, таких же полноправных журналистов, из числа свидетелей, погоня затянулась более чем мы ожидали, и вышла за пределы охваченного нами отрезка. Поэтому последнему участнику эстафеты вместо одной мили пришлось бежать целых семь. Не все наши сотрудники смогли разобрать впоследствии свои записанные наспех каракули, а последний геройский бегун, наш главный редактор, увидев, что его забег превращается в марафон, вообще перестал писать, и, вместо этого, громко выкрикивая, повторял увиденное на бегу, чтобы не забыть.

Однако, несмотря на трудности, в результате таких беспримерных усилий вся необходимая информация была получена, и мы были с лихвой вознаграждены, превзойдя «новостной парад», или проще говоря, «навозных пародистов», по всем статьям. Это расхожее выражение имеет здесь особенный прямой смысл, из-за того, что наши статьи традиционно полнее, содержательнее, а в сегодняшнем случае, и правдивее, так как материал Куиклегза из-за его поспешности грешит серьезным отклонением от истины. Он покинул арену схватки, едва на «Авроре» закончился быстрый поверхностный обыск, и пропустил самое интересное.

После того, как «Аврора» была вынуждена свернуть к берегу из-за произведенных по ней выстрелов, к берегу почти к ногам бегущего что есть мочи нашего главного редактора выплыл какой-то человек. Наш босс сразу сообразил, что это тот несчастный, которого только что чуть не укокошили ретивые преследователи. Что было делать – брать у него интервью или преследовать участников гонки дальше? Такой выбор заставил бы задуматься надолго каждого, но по счастью «Аврора» почти тут же пристала к берегу совсем рядом, а следом там же притулился и «Алерт». В компании с Аланом Бойдом, матросом Смита, не получившим и царапины при падении в воду, главный редактор продолжил движение, перейдя на легкую трусцу.

Когда они добрались до «Авроры», там уже разыгралась серьезная перепалка. Смитам удалось убедить Шерлока Холмса и инспектора Джонса в том, что никакого Смолла они отродясь не видывали. А если имеется в виду тот пассажир, которого они отвозили в Ричмонд, так это было еще ранним утром восьмого числа. Расстались они с ним в тот же день. Кто он, им неведомо, потому что он им не представился. Неужто из-за этого стоило подвергать их варварскому нападению?

– Господа, – закончил Смит свою речь гневной тирадой, – вы уж определитесь, кто вы есть такие – стражи закона или разбойники с большой реки, окрасившие ее воды кровью честного и скромного труженика, члена моей команды славного парня Алана Бойда?

После такого впечатляющего выступления инспектор Джонс, мистер Холмс и доктор Уотсон перестали громко отстаивать каждый свою привилегию на меткий выстрел, потому что в воздухе повис гнетущий вопрос, кому из них будет предъявлено обвинение в убийстве невинного матроса вследствие неосторожного прицеливания.

Инспектор Джонс смущенно признался, что отвратительно стреляет в последнее время, и что недавний экзамен в полицейском тире ему удалось сдать, только лишь благодаря хитрости – он послал на него вместо себя другого сотрудника Скотланд-Ярда. Доктор Уотсон заявил, что не переносит вида крови и всяческого насилия, поэтому сознательно зарядил револьвер холостыми патронами. А Шерлок Холмс сказал, что перед выстрелом интуитивно почувствовал подвох, и его оружие предусмотрительно дало осечку, поэтому выстрелов было не три, а два. Смит же возмущенно отверг два последних довода, показав три отметины в рубке, где застряли пули, пролетевшие, по его словам, совсем близко над его головой. Пока Шерлок Холмс и инспектор Джонс ломали голову, чья же пуля прошла навылет через тело Алана Бойда, а потом убеждали доктора Уотсона, что ответ найден, а потом утешали его, что держать ответ за это ему не придется, наш босс с указанным матросом предстали перед ними.

– Вот он, Алан Бойд! – закричал радостно Смит. – В него вы стреляли и, слава Богу, все трое промазали, никудышные вы стрелки!

При этих словах лица спорящих изобразили громадное и неподдельное облегчение, которому мы охотно верим.

Смущает только то, что, если учесть, что стрельба по Бойду велась практически в упор, качество ее исполнения нашими стражами порядка действительно оставляет желать лучшего. На вопрос, «Зачем ты, дурень, свалился в воду» Бойд ответил, что сиганул туда с испугу. Несмотря на то, что «Аврору» удалось задержать, как выяснилось, без кровопролития, и никто существенно не пострадал, своим видом инспектор Джонс и мистер Холмс производили довольно безрадостное впечатление. И ясно, почему.

Во-первых, не приходится сомневаться, что в самое ближайшее время разразится грандиозный скандал. Полицейский катер преследовал мирный баркас и, когда тот по утверждению Смита уже собирался послушно причалить к берегу, обстрелял его. Несомненно, британцы придут в негодование, узнав о таком грубом и опасном покушении на их права и свободу, так что Скотланд-Ярду не избежать неприятных мгновений при общении с прессой. Под ударом и репутация мистера Холмса, так как план поимки убийц целиком принадлежал ему. Сыщик-одиночка и так уже удостоился от инспектора Лестрейда презрительных прозвищ «сыщик-двоечка» (за его работу в паре с доктором Уотсоном) и «сыщик-двоечник» (за качество его работы в паре с доктором Уотсоном).

Во-вторых, и это едва ли не важнее, у Холмса и полиции, похоже, нет в запасе альтернативных версий, чтобы продолжать расследование. После подтверждения алиби Тадеуша Шолто и его освобождения инспектор Джонс публично признал направление Шерлока Холмса единственным перспективным и присоединился к нему, оказывая помощь людьми и всеми средствами, что имелись в его в распоряжении. Всё указывало на Джонатана Смолла, и все уверились, что ему не выскользнуть из ловушки хитроумного Холмса. Напомним читателям, что до сего дня пункт назначения Смолла, куда его собирался доставить Смит, был неизвестен. И теперь, когда прозвучал Ричмонд, выяснилось, что «Аврора» сразу двинулась на запад, вопреки прогнозам Холмса, ожидавшего, что преступники предпочтут переждать неподалеку. Где Смолла ловить теперь, и не успел ли он покинуть страну? На эти вопросы предстоит как можно быстрее найти исчерпывающие ответы, и мы надеемся, что те, кто занимаются этим делом, не допустят больше ошибок, подобных той, что едва не привела к невинным сегодня».

– Как видите, ситуация поменялась не в нашу пользу, – констатировал Холмс, как только я поднял на него глаза. – Поиски Смолла затягиваются. Так что вам, Ватсон, в ближайшее время предстоит заняться мисс Морстен.

– Каким образом? – спросил я, не слыша своего голоса за стуком сердца.

– А таким. Мы не виделись с нею с вечера восьмого числа. Она предоставлена сама себе, а значит, с одной стороны, ей ничего не известно о том, какие мы затрачиваем усилия ради ее блага, а с другой, от нечего делать, она наверняка прочтет вот это, – он со злостью ткнул в сторону «Ансэрс», – и узнает, к чему эти неизвестные ей усилия привели.

– Что же я могу поделать, если это уже выбралось наружу?

– Вам нужно отвлечь ее от всяческих злобных сплетен. А главное, напомнить о себе. Процесс сближения между мужчиной и женщиной, если он не спонтанный, а сотворен с умыслом, во многом схож с дрессурой. Приучите ее к своему виду, запаху, звучанию голоса. Докажите, что с вами легко, приятно и нескучно. А Смоллом я пока займусь сам.