Читать книгу Сборник. Победители (1812-1814). Было дело. За Родину! - Евгений Дудкин - Страница 12

Наполеон въехал в оставленный русскими Смоленск 6 августа и приказал армии отдыхать. Он осмотрел разрушенный на три четверти город, приказал затащить в церковь Божьей Матери две пушки, лично навел их и повелел открыть огонь по русским на другом берегу Днепра. Затем он с интересом зашел в храм, где молились укрывавшиеся от разбойничавших солдат Великой армии старики, женщины и дети, снял шляпу, оглядел храм и молящихся людей и с презрительной гримасой вышел наружу, направился в подобранный для него уцелевший дом губернатора. В Смоленске он пробыл несколько дней.

Посланный вдогонку русским маршал Ней столкнулся с ними у деревни Гедеоново. Создалась серьезная угроза окружения пехотного корпуса генерала К.Ф.Багговута и русского арьергарда генерала Ф.К.Корфа, отставших от основных сил армии Барклая. Воспрепятствовать этому был направлен принц Евгений Вюртембергский. Удачно расположив свои войска, он отбил атаки Нея, дождался прохода Корфа и стал отходить мимо Валутиной Горы по Московской дороге в направлении к деревне Лубино.

Между деревень Топоровщино и Латышино на Московской дороге с Неем неожиданно для себя встретился отряд генерала П.А.Тучкова 3-го в составе бригады генерала И.Л.Шаховского (20-й и 21-й егерские полки по два батальона в каждом), одной конно-артиллерийской роты, а также Ревельского пехотного и Елисаветградского гусарского полков. Увидев, чем грозит русской армии наступление Нея, генерал самостоятельно изменил предписанный ему маршрут движения на восток, повернул свой отряд и стеной встал перед французами и, по сути, спас войска, которые выводил от Смоленска его брат – командир 3-го пехотного корпуса Тучков 1-й, заслонив их с правого, южного фланга. Отряд Тучкова 3-го занял берег речки Строгань, разобрал через нее мост, на дороге поставил батарею и пехоту и успешно пресекал все попытки французов сбить его с этой позиции. Позднее, по его просьбе, братом- Тучковым 1-м, ему в поддержку были направлены 2 гренадерских полка, а затем, по приказу Барклая, пришла дивизия Коновницына.

Узнав от перебежчиков о движении южнее Московской дороги на деревню Лубино многочисленной кавалерии Мюрата, Барклай направил туда 1-й кавалерийский корпус, который временно, вместо заболевшего генерала Ф.П.Уварова, возглавил генерал В.В.Орлов-Денисов. Корпус был оставлен в резерве перед Лубино, а дополнительно приданные Орлову-Денисову 4 гусарских и 5 казачьих полков заняли позицию за лесом, имея позади себя непроходимое болото, тем самым исключая саму возможность отступления. Для того, чтобы кавалеристы сами увидели, что хода назад нет, Орлов-Денисов от каждого эскадрона выслал, якобы, для осмотра путей к отступлению по несколько человек. Люди убедились – отход невозможен, надо стоять до последнего.

Полки были построены в 4 линии, так, чтобы каждая линия попеременно меняясь отбивала атаки кавалерии Мюрата, не давая ей после выхода из леса построиться для атаки. Но сначала из леса на поляне появились два французских пехотных полка и сходу пошли в атаку. Французы почему-то возомнили, что им по плечу справиться с кавалерией, за что и были наказаны. Казаки и гусары первой линии врубились в их ряды, остановили, а затем погнали. Оба полка были наголову разгромлены. Настал черед французской кавалерии, но и ее все атаки были отбиты. К Орлову-Денисову подошли два пехотных полка, к 4-х орудийной батареи были добавлены еще 12 орудий. Атаки подошедшей вестфальской пехотной дивизии из корпуса Жюно были успешно отражены огнем пехоты и артиллерией. Бой на левом фланге русской армии завершился.

Уже шесть часов русские отбивали ожесточенные атаки неприятеля. Поздним вечером Ней предпринял последнюю атаку в центре. Направленная к нему для усиления маршалом Даву пехотная дивизия Гюдена атаковала отряд Тучкова 3-го. Внезапно замолчала русская артиллерия – кончились боеприпасы. Французы быстро перешли речку Строгань и были готовы прорвать центр русской позиции, но в этот момент их атаковал Екатеринославский гренадерский полк, который лично повел Тучков 3-й. Гренадеры остановили французов и штыками скоро проводили их за речку. В бою Гюден был смертельно ранен ядром, а его пехота отброшена. Уже в самом конце боя французы, привели себя в порядок и с новым командиром – генералом Жераром, вновь ринулись в атаку, пользуясь своим численным преимуществом, стали теснить русских гренадер. Павел Алексеевич Тучков, потеряв лошадь, находясь в первых рядах своих солдат и увлекшись, получив при отходе штыковую рану, затем несколько сабельных ударов от французского офицера, добивавшего его, был взят в плен. Француз в темноте, наконец, разглядел генеральский мундир. Представленный Наполеону, раненый Тучков выслушал длинную речь императора, который оправдывал свое нападение на Россию и предложил генералу написать письмо царю о своем желании заключить мир. Уже в этот момент Наполеон чувствовал, что война не принесет ему желаемого результата и перевозимые в обозе два его скульптурным изображения (от великого до смешного – один шаг, как, правда, по другому поводу заметил сам император) предназначенные для установки в Москве, если он ее займет, вряд ли надолго там станут предметом поклонения.

Тучков, естественно, писать Александру Первому отказался, но написал о предложении Наполеона своему брату. Ответа не последовало, хотя содержание письма и было доложено российскому императору.

Сражение у Лубино окончилось для французов безрезультатно: понеся большие потери (почти 9.000 человек), они не смогли отрезать от главных сил и уничтожить арьергард русской армии, были везде отбиты. По-существу, французы потерпели поражение. Русская 1-я Западная армия с честью вышла из трудного положения, не дала себя окружить, опередив французов, вышла на Московскую дорогу. Потеряв в полтора раза меньше людей, она отступила в полном порядке и лишь по приказу своего Главнокомандующего, убежденного, что час для генерального сражения еще не настал.

Прибывший на следующий день на поле сражения, Наполеон был поражен большими потерями своих войск и отсутствием результата. Только одна 3-я пехотная дивизия Гюдена потеряла в бою 2.300 человек. Тягостное впечатление от неудачи Наполеон попытался скрасить массовым награждением солдат и офицеров, участвовавших в сражении. Свое крайнее неудовольствие разозленный император выразил генералу Жюно, не поддержавшему вовремя в сражении Нея и Мюрата. Еще раз он убедился в стойкости и мужестве русских войск. Вновь возникло сомнение в правильности своего решения о начале войны против России и целесообразности дальнейшего наступления.

Отбивая непрерывные атаки авангарда французов, Первая русская армия у деревни Соловьево по четырем понтонным мостам, наведенным местными крестьянами и матросами Гвардейского морского экипажа, переправилась на левый берег Днепра и направилась к Дорогобужу, где ее уже ждал Багратион и где Барклай решил дать Наполеону генеральное сражение. Соловьевские мужики укрепили мосты через быструю в этих местах реку припрятанными еще со времен русско-литовских войн якорями и они выдержали переправу не только армии, но и многочисленных беженцев. Когда на правом берегу почти не осталось войск, мосты были разобраны. Кавалеристы арьергарда перешли Днепр по бродам.

Вражеские атаки стойко сдерживали казаки атамана Всевеликого Войска Донского М. И. Платова и регулярные части под командованием генерала Г.В.Розена. Попытки французов сходу захватить мосты провалились из-за контратак русской кавалерии и огня орудий донской конной артиллерии, расставленной по левому берегу реки.

_______

9 августа егерский полк капитана Данилова получил приказ занять кустарник за переправой и своим огнем не дать французам навести мост через Днепр. Отстреливаясь он наседавших вольтижеров, перешли вброд реку последние сотни казаков и рассыпались в кустарнике вдоль берега. Спешившись, они присоединились к егерям и активно начали перестрелку с французскими стрелками.

Рота егерей Данилова разместилась в кустарнике и за ивами, которыми зарос берег. Лишь небольшая песчаная полоса отделяла их от воды. На противоположном берегу мелькали французские гусары и конные егеря, перестреливавшиеся с русскими и время от времени пытавшиеся перебраться через реку. Делали они это не очень охотно и явно ожидали подкреплений. Данилов приказал своим егерям попусту не стрелять и беречь патроны. Бить только по его приказу или если неприятель приблизится на верный выстрел. Сзади в двух сотнях метров артиллеристы изредка посылали одно-два ядра по группам французских кавалеристов.

Вечером егерей отвели в резерв к деревне Михалевка. Было приказано быть готовыми в любой момент отразить атаку врага, которого могли навести на бивак за собой казаки, если не удержат неприятеля.

Ночь прошла спокойно, только у реки изредка слышались отдельные ружейные выстрелы.

Утром 10 августа четыре егерских полка расположились рядом с Михалевкой и в лесу рядом с ней. Перед лесом у дороги протекал довольно глубокий ручей, мост через который защищали два орудия. За егерями на высотах встали еще 22 орудия и кавалерия. Рота Данилова заняла деревенские дома и огороды. Цепочка из нескольких прудов отделяли деревню от леса.

Капитан осмотрел позиции русских войск, которые были перед ним как на ладони. С удовлетворением отметил, что его полк, другие егерские полки, казаки, драгуны, уланы, гусары, артиллеристы заняли удобные позиции и французам будет очень непросто их атаковать. Вот, только по-прежнему, слишком уж много этих французов, немцев, поляков, итальянцев. Враги нападали с Запада и раньше – немецкие псы-рыцари, поляки с литовцами, шведы с непобедимым до этого королем Карлом XII, но вот так, чтобы всем скопом, такого не бывало. Вся Европа ополчилась на Россию. И воюют незваные пришельцы отважно, умело, дерзко, жестоко. Особенно усердствуют французы и поляки. Хорошие бойцы, да чего-то все-таки им не достает. Не выходит у них побить русских! Вот и сегодня ничего не выйдет у Бонапарта. Егеря Данилова устали, но их движения ловкие и спорые, лица сосредоточены и серьезны, нет ни тени страха или нерешительности. Каждый рядовой в любой момент может заменить унтера, а любой унтер -офицер может повести за собой и взвод, и роту. Они давно узнали себе цену и без приказа не отступят.

Все нарастающие звуки пушечной и ружейной пальбы говорили о том, что французам наконец удалось перейти Днепр и потеснить казаков.

После полудня в клубах пыли показалась французская кавалерия, преследующая казаков. Донцы особенно не торопились показывать свои тылы, уворачивались от длинных палашей и метко отстреливались. Кирасиры, не привыкшие к такому маневренному бою, в правильном строю безуспешно пытались достать казаков и от их пуль сами один за другим валились на землю.

Показались французские гусары и сразу атаковали казаков. Их не остановил огонь двух пушек донской конной артиллерии. Началась рубка. Завязался серьезный кавалерийский бой. Избегавшие до этого таких схваток казаки на этот раз сражались как настоящая регулярная кавалерия – бились до конца, серьезно. Много полегло казаков, но и не меньше гусар. Не выдержав такого яростного отпора, гусары повернули назад. Вслед им понеслась картечь двух казачьих пушек.

На дорогу стали выходить густые толпы французских вольтижеров, которые, быстро растекаясь по фронту, открыли частый огонь по казакам. Те попытались отстреливаться, но град пуль заставил их отойти в лес, а затем за Михалевку и встать в резерв.

Как только вольтижеры подошли ближе к лесу и стали переправляться через ручей, в дело вступили егеря первого батальона полка Данилова.. Их огонь был таким неожиданным и смертоносным, что через несколько минут французы, оставляя убитых на берегах ручья, ринулись назад. Было хорошо видно, как яркие зелено-желтые султаны на их киверах, подпрыгивая над невысоким прибрежным кустарником, быстро удалялись прочь.

Данилов видел, как поле за этим кустарником заполняется французской кавалерией и пехотой. Вот на пригорок артиллеристы втащили полтора десятка пушек и вражеские ядра обрушились на лес, в котором засели егеря. Редкий лес слабо защищал от обстрела, но егеря, постоянно меняя позиции, держались и огнем отбивали вылазки французской пехоты. Русские гаубицы, расставленные за лесом, прямо через головы пехотинцев вели артиллерийскую дуэль с батареями неприятеля, которые были видны как на ладони.

Бой шел уже два часа. Французы постепенно вытесняли егерей из леса. Генерал Розен приказал отойти назад под прикрытие 34-го егерского полка. Этот полк пропустил через свои порядки отступающих и достойно встретил вражеских пехотинцев. Те, не ожидавшие встречи с новым противником, попытались штыковой атакой отбросить русских, но огонь егерей был настолько сильным, что французы, не добежав до их позиций, сначала остановились, потом попятились назад и скрылись в только что отвоеванном ими лесу. Теперь уже русская артиллерия стала поливать картечью и ядрами еще более поредевший лес и мечущихся в нем низкорослых, но в несоразмерно высоких киверах, французских стрелков.

Но к ним постоянно подходили подкрепления и теперь лес почти полностью был занят вражеской пехотой. Сил для ее сдерживания уже не оставалось. В этот момент Розен приказал подкрепить 34-й полк свежим батальоном егерей и совместно штыками отбросить французов.

Данилов поднял роту :

– Ребята, пойдем выручать соседей. Бегом!

Через сотню метров рота встретила свой отступающий из леса батальон и уже все вместе егеря, сломав строй, толпой бросилась к опушке, где вовсю шел страшный штыковой бой. Данилов скорее почувствовал, чем увидел, как сзади споткнулся, хватаясь за окровавленную ногу, его денщик Ефрем. Промелькнуло в голове:" Говорил же старику, чтобы был в обозе. Суворовец…».

Увлекая за собой отходящих егерей, батальон врезался в гущу свалки. Понимали, что надо бить стремительно и как можно сильнее.

Данилов едва успел отбить штык французского гренадера, которого тут же свалил ударом приклада кто-то из егерей, как перед лицом мелькнул чужой клинок. Уклонившись, капитан не глядя отмахнулся шпагой и почувствовал, как она наткнулась на живую плоть. Под ноги, схватившись за голову, рухнул французский офицер. На его груди мелькнул крест ордена Почетного легиона. Данилов нагнулся и увидел открытые глаза француза. Слабой рукой он протянул Данилову свою шпагу…

Егеря бились остервенело. Французы не уступали, нашла коса на камень. Одним не хотелось уступать уже, казалось бы, такую близкую победу, другим, видевшим, как в первых рядах шли их командиры и сам полковник, не резон было отдавать эту самую победу равному по мужеству неприятелю.

В итоге все решил залп трех русских орудий, накрывших спешащих на подмогу к своим французских гренадеров. Картечь провизжала над головами дерущихся и ударила точно в середину колоны. Французы побежали. Егеря гнали их штыками и прикладами до леса. Четыре десятка пленных, в том числе, и французского майора, взятого Даниловым, казаки отконвоировали в штаб егерской бригады. Оба батальона 1-го егерского полка весь день были в деле и потеряли более двухсот солдат и офицеров, но настроение у людей было приподнятое – в очередной раз они дали отпор врагу.

Сражение завершилось только ближе к полуночи. Атаки французов были везде успешно отражены. Их дивизии остановились. Задача арьергарда была выполнена- армия получила такую необходимую после непрерывных боев передышку и почти двое суток оставалась на месте между селом Усвятье и Дорогобужем. Штабные офицеры разъезжали по окрестностям и искали подходящую позицию для генерального сражения.

Казаки Платова, проходя мимо Соловьево и Михалевки и посадив на своих лошадей раненых и отставших, вывезли их с поля боя и помогли им избежать плена. Донские полки постоянно имели стычки и перестрелки с преследовавшим их авангардом наполеоновской армии под командованием неаполитанского короля Мюрата. Его легкая кавалерия из дивизии генерала Брюйера- прусские гусары, польские уланы, французские конные егеря, состязалась с казаками в удали и воинском мастерстве. Брюйер был хорошо знаком с русской армией еще с 1799 года по проигранному французами великому Суворову сражению при Нови в северной Италии и по кровопролитной битве при Прейсиш-Эйлау в 1807 году. В эту компанию его дивизия под Островно сильно потрепала увлекшийся Ингерманландский драгунский полк. Он уже неплохо знал сильные и слабые стороные русских, но ничего не мог сделать с их казаками. Казаки в эту войну уже громили целые полки и даже дивизии (сражения у Мира и Романово) французской кавалерии, сами же не потерпели ни одного поражения, оставаясь надежной завесой для своей армии. Вот и сейчас, они появляются то тут, то там, не ввязываясь в большой бой, связывают бесполезной перестрелкой и не дают его дивизии подойти к главным силам русских. Эта игра в кошки – мышки уже осточертела. Когда же, наконец, русские остановятся и император даст им генеральное сражение?