Читать книгу Сборник. Победители (1812-1814). Было дело. За Родину! - Евгений Дудкин - Страница 7

С началом войны 2-я Западная армия генерала от инфантерии князя П.И.Багратиона под натиском превосходящих сил французов была вынуждена отступать. Предписание царя об ударе во фланг центральной группировки наполеоновской армии в силу ее подавляющего численного перевеса было невыполнимым и тогда Багратион попытался через Минск прорваться на соединение с армией Барклая. Но этот город уже был захвачен французами и Багратион повел свою армию через Бобруйск на Могилев, чтобы оттуда выйти к Орше и соединиться с 1-й Западной армией. По пятам его преследовал 8 -й армейский (вестфальский) корпус Вандамма, 5-й армейский корпус Понятовского, 4-й корпус кавалерийского резерва Латур-Мобура под общим командованием вестфальского короля Жерома Бонапарта (брата Наполеона), с севера нависал 1-й корпус Даву в составе двух пехотных дивизий, двух бригад кавалерии и с подчиненным ему 3-м кавкорпусом Груши, а с юга угрожал саксонский корпус Рейнье.

2 июля атаман Платов, неожиданно, также как неделей раньше у Мира, когда он растрепал несколько польских уланских полков, в местечке Романово атаковал авангард короля в составе 7 кавалерийских полков, нанес ему поражение, которое заставило Жерома прекратить преследование Багратиона. Операции против армии Багратиона возглавил Даву, а обиженный этим Жером уехал в столицу своего королевства Кассель.

2-я Западная армия вступила в Бобруйск, пополнила запасы продовольствия, усилилась шестью пехотными батальонами из гарнизона этой весьма важной крепости. После трех дней передышки она 8 июля двинулась к Могилеву, дошла до Быхова, но впереди у деревни Салтановка ее уже ждал Даву. Справа от дороги, вплоть до Днепра, протекавшего в нескольких верстах восточнее, лежало болото, слева – находился труднопроходимый густой лес, а поперек протекал запруженный в нескольких местах глубокий ручей Салтановка, перебраться через который можно было только по узкой плотине. Плотина была защищена баррикадой. Ручей раздваивался у деревни Фатово на северо-запад от Салтановки и по всему своему течению являлся естественной преградой для русских. На его противоположном берегу уже располагались французские батальоны и были установлены батареи. Казаки атамана Платова накануне разгромили 3-й конно-егерский полк французов, взяли 200 егерей вместе с их командиром в плен и узнали, что Даву на неприступной позиции ждет Багратиона у Салтановки. Багратион думает либо прорваться через Могилев, либо связать боем и задержать Даву, а самому отойти немного назад, затем по мосту в Новом Быхове переправиться через Днепр и окружным путем идти к Смоленску. В прорыв на Могилев было решено двинуть 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.Н.Раевского.

Багратион, ошибочно полагая, что Даву на этот момент у Салтановки и Фатово имел лишь 6.000 человек (на самом деле там было сосредоточено до 21 тысячи человек с 60 орудиями), рассчитывал на успех Раевского и приказал ему атаковать противника. Командир русского 7-го пехотного корпуса располагал 10 полками в своих 12-й и 26-й пехотных дивизиях, двадцатью эскадронами, тремя казачьими полками и 72 орудиями, всего примерно 16 тысячами человек.

Орловский пехотный полк, годом ранее сформированный в Киеве генералом И.Ф.Паскевичем, до войны был не на лучшем счету в русской армии. Личный состав, собранный из гарнизонных батальонов, не отличался дисциплиной, нередкостью были случаи произвола офицеров. В первые же недели из полка сбежали 70 человек. Выведенный Паскевичем на три месяца в поле, полк преобразился. В гарнизоны были возвращены нерадивые и наиболее жестокие офицеры, вместо них пришла молодежь, было получено пополнение из рекрутов. Ежедневные занятия привели солдат в боеспособное состояние. Побеги прекратились и к началу войны полк по своим качествам не уступал другим частям дивизии.

Егор Шишаков, паренек из новгородской деревни, раскинувшейся на берегу Ильменя, был сдан в рекруты летом 1811 года и через месяц очутился в Орловском пехотном полку. Все его братья обзавелись семьями и жребий послужить Отечеству выпал на его долю. После размеренной крестьянской жизни армейская служба ему показалась сущим адом. Постоянная муштра, зуботычины от свирепого унтера, недоедание, непривычная жара вызывали мысли о побеге. От опрометчивого шага Егора в последний момент спас Семен Калачев, взявший молодого солдата под свою опеку. Калачев четыре года назад за буйство и дерзость был сдан в солдаты и попал в Киевский гарнизонный полк и был уже опытным солдатом. Наблюдая за Шишаковым, Семен вспоминал свои первые месяцы в армии и пожалел парня. Его добрая шутка и вовремя поданный совет помогли Егору придти в себя и он постепенно стал постигать все премудрости армейской службы. Свою роль в этой истории сыграла и» темная», устроенная унтеру, когда тот возвращался в подпитии из одного из кабаков. Кто-то неизвестный недалеко от постоя пересчитал ему зубы, что резко снизило его прыть в обучении молодых рекрутов. Злоумышленника не нашли и посчитали, что унтер пострадал от какого – то ревнивца за свое пристрастие к слабому полу.

В июне 1812 года 26-я я пехотная дивизия в составе 7 -го корпуса генерала Раевского стояла неподалеку от белорусского городка Новый Двор. Впереди по польской границе вдоль Немана располагались казачьи полки. За рекой накапливалось все больше и больше французских войск и уже ни у кого не было сомнений в скором начале войны.

После вторжения Наполеона, русская 2-я Западная армия, а вместе с ней и корпус Раевского 6 дней стояла на месте и лишь 18 июня двинулась на соединение с Барклаем. До последнего момента Багратион надеялся, что ему будет дозволено нанести удар через Остроленку на Варшаву, но, с учетом тех громадных сил, которыми обладал неприятель, это вело к безусловной катастрофе и по настоянию Барклая он начал отступление на восток.

Утром 11 июля авангард корпуса Раевского от деревни Дашковка через лес направился к Салтановке. Стрелки из 6-го и 42-го егерских полков постепенно вытеснили французских вольтижеров из леса, а затем вместе со своими гренадерскими ротами отбросили их за ручей к Салтановке. Русским даже удалось на плечах отступающих прорваться по плотине к самой деревне, но они были встречены картечью и тремя батальонами пехоты. Егеря остановились в низине на пятачке перед деревней, в которой каждый дом был превращен в укрепление с заранее прорубленными бойницами, откуда велся непрерывный огонь. 4 французские пушки из капониров на вершине холма безответно картечью поливали русских. Егеря, теряя много людей, были вынуждены вернуться на другой берег ручья. Были подтянуты орудия, подошел Смоленский пехотный полк, но все попытки сбить неприятеля оканчивались неудачей. Раевский решил направить левее через лес 26-ю дивизию Паскевича, чтобы у Фатово обойти французов и потом отбросить их с дороги на Могилев у Салтановки.

По одному батальону Орловского и Нижегородского пехотных полков шли в авангарде дивизии Паскевича. Дорога заросла и двигаться приходилось в разрозненных порядках по густому лесу. Вместе с пехотой по едва заметной колее продирались 18 орудий. Приказано было идти молча и не создавать лишнего шума.

Шишаков со своей ротой, выдвинутой в стрелки в голову колонны, первым заметил спускавшихся навстречу с лесного пригорка французов. Их он видел впервые и не сразу понял, кто это такие. Егор оглянулся, увидел поручика и показал ему рукой в сторону незнакомцев. Тот отреагировал мгновенно. Он развел руки в стороны, потом указал солдатам на французов шпагой и опустился на колено. Прозвучала команда» Целься!» и, почти сразу, «Пали!». Залп с 30 шагов уложил первую шеренгу французов, но остальные, почти не останавливаясь, ринулись в штыки. По всему лесу затрещали выстрелы, у французов ударили барабаны. В лесу началась свалка. Стрельба почти прекратилась – было несподручно среди деревьев вести огонь. В ход пошли штыки, тесаки, приклады и кулаки. С той и с другой стороны подбегали все новые группы солдат, но русские стали одолевать. Французы, отстреливаясь, попятились назад. Орловцы и нижегородцы выбили их из леса, переправились через ручей и ворвались в Фатово. Неожиданно перед ними стеной поднялись лежащие в хлебах 4 батальона французской пехоты и дали залп в упор.

Вокруг Егора со стонами валились на землю десятки людей, образовалась пустота. Кто-то пытался зарядить ружье и тут же падал пронзенный пулей. Французы быстро строились в шеренги, поднимались знамена, офицеры занимали места на флангах. Взгляд выхватил в их строю мальчишку в колпаке с гордо поднятой головой, выбивающего дробь на своем барабане. Рядом споро, но без суеты строились молодцы в синих мундирах. Во всем виделась их непоколебимая уверенность в себе. Французы произвели еще один залп и быстрым шагом пошли вперед. Остатки русских батальонов не принимая боя начали беспорядочно отступать. У ручья остановились и приняли штыковой бой. Несколько французских гренадер разметали кучку орловцев и вырвали из рук умирающего подпрапорщика батальонное знамя. Отбивать знамя бросился какой-то унтер-офицер со своим отделением, но был убит. В драку ринулся Калачев, заколол одного гренадера и, вырывая знамя у другого, сломал древко. Подскочил полковой адьютант, выхватил полотнище и поволок знамя в тыл.

Потеряв половину состава оба батальона были отброшены французами в фатовский лес, где были усилены Полтавским пехотным полком, вместе с которым в ожесточенном бою сначала остановили противника, а затем прогнали в Фатово. Замысел Даву о скрытном выдвижении двух батальонов 85-го, набранного из жителей солнечной Италии, и 108-го линейных полков и их последующем ударе по левому флангу Раевского не осуществился из-за неожиданного столкновения в лесу с частями дивизии Паскевича, получившего приказ об аналогичном маневре против правого фланга французов. И та, и другая стороны вернулись в исходное положение, установили батареи и принялись истреблять друг друга артиллерией.

Раевский, посчитав, что у Паскевича дела идут успешно, решил еще раз атаковать французов в Салтановке. Генерал, спешившись, встал во главе Смоленского пехотного полка, знаменитого еще по итальянскому походу Суворова, и повел его в бой. Смоленцы по узкой плотине под сильнейшим огнем перешли разлившийся и глубокий ручей, ворвались в деревню и выбили из нее французов. Но этот порыв был совершен из последних сил. Полк пол дня простоял под огнем, понес большие потери, которые удвоились во время этой атаки и не смог удержаться в Салтановке.

На левом фланге на равнине за Фатово хорошо просматривались густые колонны французской пехоты 61-го и 108-го линейных полков, два батальона из 85-го полка, а за ними ряды всадников 5-й дивизии тяжелой кавалерии генерала Валанса и трех конно-егерских полков. Паскевич почему-то посчитал, что ему противостоят 20.000 французов и доложил об этом Раевскому. Командиру корпуса стало понятно, что дальнейшие его атаки бесперспективны. Наступление на Могилев закончилось неудачей. В этот момент от Багратиона поступил приказ об отходе 7-го корпуса к Новому Быхову, где 2-я Западная армия уже начала переправу через Днепр.

Французы попытались преследовать обе дивизии корпуса, пьемонтцы 111-линейного полка лихо двинулись за русскими, но были быстро отброшены в контратаках. Вечером сражение прекратилось, Даву от преследования отказался, стал укреплять Могилев будучи уверенным, что Багратион вновь будет атаковать. В городе уже собрались две пехотные дивизии из 1-го корпуса, кирасирская дивизия Валанса, несколько полков легкой кавалерии, прибыли дивизия Клапереда, отряд Пажоля и теперь у Даву в распоряжении было уже свыше 30 тысяч солдат. Кроме этого, маршала были готовы поддержать сторожившие Багратиона неподалеку две дивизии тяжелой и одна дивизия легкой кавалерии, вестфальский и польский армейские корпуса. Всего против 2-й Западной армии сосредотачивалось до 60 тысяч солдат. Но своей основной задачей на данный момент Даву считал недопущение прорыва Багратиона на соединение с Барклаем через Могилев и он ее уже выполнил.

Раевский беспрепятственно соединился с Багратионом. 14 июля 2-я Западная армия в полном составе переправилась в Новом Быхове через Днепр и направилась вдоль реки Сож к Мстиславлю и далее на Смоленск.