Читать книгу Собрание сочинений. Том 6 - Евгений Евтушенко - Страница 10

Этот зал – две тыщи мест —

был похож в тот день на съезд

тех, кто так вошел в твой быт,

перуанский Моабит,

тех, кто был почти убит,

сапогами в землю вбит,

и казалось, что забыт.

Этот зал – две тыщи мест —

из крутых тюремных тест —

вдруг поднялся и запел.

Я не знал таких капелл,

где любой певец успел

лет не менее пяти

за решеткой провести.

Этот зал – две тыщи мест —

раскусил бы ложный жест,

и я чувствовал костьми:

на меня глядят из тьмы

десять тысяч лет тюрьмы.

Этот зал – две тыщи мест —

революцию, как крест,

волочил без лишних слов…

Сколько светлых есть голов,

столько в мире есть голгоф!

Этот зал – две тыщи мест —

знал: палаческая месть —

это выстрел, нож, тюрьма,

сумасшедшие дома, —

полный сервис задарма.

Этот зал – две тыщи мест…

Оскорбляли их невест,

оскверняли нагло жен,

бросив на пол нагишом,

чтоб, кровавы и тяжки,

развязались языки.

Десять тысяч лет «Терпи!».

Десять тысяч лет тюрьмы —

путь холодный, путь нагой

до галактики другой.

Потерялись – нет как нет —

чьи-то десять тысяч лет,

и за эти все лета

нет виновных – пустота.

Потерялись палачи.

Мир, об этом не молчи,

потому что в палачах

опыт мести не зачах.

Этот зал – две тыщи мест —

мою совесть мучит, ест,

и навек я ваш поэт,

эти десять тысяч лет!

Пусть же, скрытые в тени,

десять тысяч лет тюрьмы

взглядом скажут обо мне:

«Он бы выстоял в тюрьме».